Когти Солнцесветницы были забиты землёй, лапы ныли, а плечи болели от усталости. Наконец, могила была готова. С момента битвы она не находила себе покоя, измученная работой и горем. Но день был ещё далек до завершения.

Когтезвёзд выбрал для Ягодки небольшое место рядом с лагерем, но в стороне от солнечного склона у озера, где обычно хоронили павших соплеменников. Пустырник, Шпилевик и Птицехвост помогали копать. Солнцесветница хотела сделать это сама, но они тоже горевали и, как и она, хотели почтить Ягодку последним актом любви и долга. Она была благодарна за их помощь, когда поняла, насколько холодной и твёрдой была земля. Они работали молча, выкапывая достаточно глубокую яму, чтобы Ягодка могла спокойно покоиться там, и чтобы лисы не могли потревожить её. Земля была переплетена корнями, которые приходилось распутывать и обрывать. Пижмолистая молча присоединилась к ним, копая весь долгий день, а потом поддерживала голову Ягодки, когда её тело опускали в могилу.

Вечерний свет отбрасывал длинные тени через прохладный лес. Засыпав Ягодку землёй, они направились обратно в лагерь. Церемония и долгое бдение в честь Ягодки состоятся ночью, а пока Птицехвосту и Пустырнику нужно было кое-что обсудить с Когтезвёздом.

Солнцесветница оставалась в стороне, наблюдая, как её отец и брат подходят к предводителю племени Теней. Лагерь всё ещё был в беспорядке после битвы, но восстановление не начиналось — слишком много воинов было ранено. Только Кудлопят и Прыгоуска принялись за дело, обвивая плющом вход в палатку старейшин, чтобы закрепить колючки, сорванные Ветрогривкой и Просвирником. Они вплетали последние усики, пока остальные воины собирались, чтобы разделить добычу, присланную Беличьей Звездой.

— Неужели вы стали есть добычу других племен? — поддразнила Рыжинка, наблюдая, как Клеверница откусывает кусок кролика из Грозового племени.

Клеверница прожевала и проглотила, а затем облизнула губы, прежде чем ответить.

— Это знак уважения. — Она подняла голову. — К тому же, Грозовое племя не раз угощалось нашей добычей. Так что, иногда и они могут поделиться.

Когтезвёзд замер, словно камень. Его взгляд был суров, и он пристально смотрел на Птицехвоста, который стоял перед ним. Пустырник опустил голову, а его хвост безвольно свисал.

— Можем ли мы вернуться в племя Теней? — осторожно начал Птицехвост.

Когтезвёзд уставился на него, и Солнцесветница почувствовала, как он сдерживает рычание.

— Я знаю, мы ушли, но Ягодка была моей парой, — мягко продолжил Птицехвост. — Я должен был быть ей верен. — Он бросил взгляд на Пустырника. — А котёнок всегда будет следовать за своей матерью.

— Солнцесветница не поддержала её, — заметил Когтезвёзд.

Солнцесветницу кольнуло чувство вины. Когтезвёзд её осуждает? Или, наоборот, хвалит? Она отказалась уходить с матерью, но покинула племя Теней ради Грозового.

Шкура Птицехвоста слегка дёрнулась.

— Верность – штука сложная, — задумчиво произнес он. — Кого нам ставить на первое место: своих родных, пару или племя?

Взгляд Когтезвёзда остался суровым.

— Думаю, каждый воин должен сам принимать решения, — прорычал он. — Но понимать, что за ними следуют последствия.

Птицехвост нерешительно посмотрел на него.

— То есть, выбрав Ягодку, мы потеряли племя Теней?

— Похоже на то. — Хвост Когтезвёзда раздраженно дернулся.

Солнцесветница решительно шагнула вперёд. Когтезвёзд настороженно посмотрел на неё. Услышит ли он её?

— Птицехвост и Пустырник были верными воинами, — сказала она. — Они последовали за кошкой, которую любили. В этом нет ничего постыдного. — «Я сама выбрала Ночегрива». — За это не стоит наказывать.

Когтезвёзд прищурился.

— Ты хочешь, чтобы твой брат и отец снова стали частью племени Теней? — спросил он. — Разве не было бы проще, если бы они попросили Беличью Звезду принять их в Грозовое племя? Тогда тебе бы никогда не пришлось встречаться с ними в бою.

— Они не хотят быть воинами Грозового племени, — сказала она. — Они хотят принадлежать племени Теней.

— Мы не всегда получаем то, чего хотим, — проворчал Когтезвёзд.

Солнцесветница пристально посмотрела на него. Почему он так всё усложняет?

— Ты что, не доверяешь им?

— Не хочу иметь в племени воинов, которые приходят и уходят, когда им вздумается, — ответил Когтезвёзд.

— Они ушли всего один раз…

Птицехвост мягко отстранил её.

— Это мои проблемы, — сказал он. — Я разберусь.

Хвост Когтезвёзда замер.

— Как?

— Ягодка мертва, — прошептал Птицехвост. — Единственная кошка, ради которой я покинул родное племя, ушла. — Голос его стал хриплым, он сделал паузу. Когтезвёзд внимательно следил за полосатым котом, пока тот, наконец, не продолжил. — Я видел, как она всё больше теряет рассудок, — объяснил он. — Я боялся за неё. Не мог позволить ей уйти одной. Ей нужна была поддержка, и я думал, что, возможно, если мы будем вместе, сможем вернуть её прежнюю.

— Ты согласен с её решением? — спросил Когтезвёзд, смотря на воина немигающим взглядом. — Ты против того, чтобы воины переходили из племени в племя?

— Нет.

— Думаешь, я недостойный предводитель племени? — Взгляд Когтезвёзда стал жёстким.

Птицехвост спокойно встретил его взгляд.

— Нет, — ответил он. — Ты умный и сильный предводитель, и я думаю, что изменения в Воинском Законе пойдут на пользу всем племенам. Думаю, они принесут больше мира и согласия.

Пустырник с надеждой посмотрел на Когтезвёзда.

— Мы проведём остаток жизни, доказывая свою преданность, — сказал он. — Ты можешь устроить нам испытания, как будто мы переходим из другого племени, чтобы мы доказали, что можем быть хорошими воинами племени Теней.

Солнцесветница почувствовала жалость к брату. Он родился здесь, а теперь предлагал пройти испытание, чтобы доказать, что достоин своего места.

«Это несправедливо», — подумала она.

Когтезвёзд переступил с лапы на лапу, и в его голосе впервые прозвучали мягкие нотки.

— Я не буду заставлять вас проходить испытания, — проговорил он. — Но вам придётся заново завоевать доверие своих соплеменников. Ягодка возглавила патруль против племени, и вы присоединились к нему. Потребуется время, чтобы они простили вас, и они, возможно, никогда не забудут об этом полностью.

— Я понимаю, — Птицехвост потупил взгляд. — Мне жаль. Мы никогда бы не сделали этого, если бы котята Тихони не оказались в опасности.

Пустырник кивнул, с надеждой глядя на Когтезвёзда.

— Мы будем ловить больше добычи и участвовать в большем количестве патрулей, чем любые другие воители. Мы возьмемся за любую работу, которая потребуется.

Когтезвёзд кивнул. Затем его взгляд упал на Солнцесветницу.

— А ты? — спросил он. — Ты хотела бы вернуться в племя Теней?

— Нет. — Она удивилась, что он вообще об этом спрашивает. Разве не было очевидно, как она счастлива в Грозовом племени? — Племя, которое вырастило меня, обучило и защищало столько лун, всегда будет в моем сердце. Но моя преданность теперь принадлежит Грозовому племени... и Ночегриву.

Она бросила взгляд на своего отца, пытаясь понять, что он думает. Он не злился так, как Ягодка, из-за её ухода из племени Теней ради Ночегрива, но был ранен её поступком. Теперь же, встретив его взгляд, она с удивлением заметила в нём гордость и нежность. Её охватило чувство благодарности, но вместе с тем сердце пронзила такая острая боль, что перехватило дыхание.

«Почему Ягодка не могла понять меня? Почему она так упорно стояла на своём, даже если это причиняло боль стольким котам? Даже мне? — думала она, с трудом сдерживая подступивший к горлу комок. — Почему она не могла просто порадоваться моему счастью?»

Солнцесветница отогнала эти мысли. «Мы не всегда получаем то, чего хотим».

Когда они собрались у могилы, распушив шерсть в преддверии долгой ночи, Птицехвост склонил голову.

Солнцесветница переступила с лапы на лапу. Он собирался что-то сказать? Что он мог сказать о кошке, которую любил так сильно, что последовал за ней в эту тьму?

— Ягодка обладала огромной храбростью. — Его глаза заблестели, когда он посмотрел на её могилу. — Когда мы были учениками, мы тренировались вместе, и благодаря ей каждая тренировка была настоящим испытанием. Она всегда задавала вопросы и не успокаивалась, пока сама не убеждалась в правдивости ответа. Я полюбил её решимость стать лучшей воительницей, а после рождения котят — стремление стать лучшей матерью и всегда находить порядок в окружающем её мире. Там, где я сомневался, она была уверена. К лучшему или к худшему, она следовала своим инстинктам, и я восхищался этим. Она была сурова к тем, кто не разделял её взглядов, но щедра и добра к тем, кого любила.

Солнцесветница почувствовала укол обиды. «Она не была добра ко мне, когда я выбрала путь, отличный от того, который она себе представляла», — подумала она.

Взгляд Птицехвоста потемнел.

— Возможно, она совершала ошибки, но я всегда буду верить, что её решимость следовать тому, что она считала правильным и истинным, сделала из неё воительницу, которая при других обстоятельствах могла бы стать по-настоящему великой.

Солнцесветница посмотрела на него. «Других обстоятельствах»? Что он имел в виду? Что Ягодка была бы верна племени, если бы не встретила Плескохвоста? Или если бы не изменили Воинский Закон? Было ли это правдой? Разве она сама не покинула племя Теней, чтобы последовать за бродягой Темнохвостом, поверив, что он станет лучшим предводителем, чем Рябиновая Звезда? Темнохвост чуть не погубил её, и он едва не уничтожил племя Теней, а после изгнания из племени Когтезвёздом, Ягодка всё равно пошла за другим жестоким котом. Солнцесветница не могла отделаться от мысли, что Ягодка всегда выбирала самый тёмный путь.

— Ягодка была моим котёнком, — с трудом начала Снежинка. — До истории с Темнохвостом я верила, что она будет жить только ради племени Теней. Она была смелой и целеустремлённой, её сердце пылало любовью к своему племени. И так бы она и жила, и так бы и умерла. Но появился Темнохвост. Хотела бы я, чтобы этого не случилось. Хотела бы, чтобы она никогда не узнала, что такое страх за свою жизнь, каково это — видеть, как уничтожают её племя. Хотелось бы, чтобы она не боялась перемен в племенах настолько, что была готова отвернуться от тех, кому должна была доверять.

Её глаза наполнились печалью, когда она смотрела на могилу Ягодки.

— Хотелось бы мне, чтобы эта кошка, которая могла быть доброй и хорошей, как любой воитель, которого я знала, не оставила мне столько горьких воспоминаний. Я постараюсь помнить только хорошее, что было в ней. Надеюсь, что в смерти она наконец обретет покой.

«Как?» — В сердце Солнцесветницы звучал вопрос, который она не могла озвучить. Она знала, что Звёздное племя никогда не примет Ягодку. «Ей придётся скитаться по Сумрачному Лесу». — Её горе было невыносимо, и она едва могла дышать от ужаса, представляя, как её мать будет жить в одиночестве среди теней, среди тех, кто предал свои племена, причинил им вред и даже убивал соплеменников. Как можно найти покой в таком месте?

И тут она замерла. Может быть, обретение покоя и было предназначением Сумрачного Леса? В сердце Солнцесветницы затеплилась надежда. Возможно, это место, где воители могли наконец примириться с тьмой, которая омрачила их жизни.

Голос Пижмолистой прервал её раздумья.

— Давайте вспомним, что Ягодка – одна из тех, кто помог вернуть Когтезвёзда в племя Теней. Если бы он не вернулся, племени Теней сегодня не существовало бы. Вернув его, Ягодка сохранила наше племя и наши традиции. — Она оглядела собравшихся. — Так что давайте помнить, что та же решимость и целеустремлённость, которые привели Ягодку к предательству племени, также помогли его спасти.

Вихрь кивнул, Птицехвост склонил голову. Остальные коты вокруг могилы остальные одобрительно зашептались.

Солнцесветница почувствовала на себе взгляд Пижмолистой и отца. Они ожидали, что она заговорит. Нервно переступив с лапы на лапу, она пыталась понять, что же сказать. Из всех мыслей и чувств, которые накопились у неё за последние луны, что она могла рассказать этим котам? Они знали её мать дольше и, возможно, лучше, чем она сама. Они общались с Ягодкой как с равной и как с воительницей. Смогут ли они понять ту боль, которую она испытывала, когда мать отвергла её выбор?

— Мы с матерью не всегда были согласны друг с другом, — начала она неуверенно. — Но я любила её. Когда я была маленькой, она защищала меня так яростно, что я ничего не боялась. Пока Ягодка была рядом, я знала, что со мной ничего не случится. Я была благодарна ей за то, что она моя мать. Я восхищалась её силой, мечтала стать такой же воительницей, как она. Хотела быть такой же уверенной в своих убеждениях, такой же преданной племени. Но, кажется, Звёздное племя уготовило нам разные пути, пути, которые разлучили нас и разрушили ту любовь, которую я всегда считала незыблемой.

Ее сердце вдруг сжалось от боли, словно невидимый коготь впился в него и оставил свежую рану.

— Мне казалось, что она изменилась настолько, что перестала быть той Ягодкой, которую я знала в детстве. Иногда мне казалось, что она решила жить, как лиса, а не как кошка, руководствуясь только своими инстинктами, никогда не сомневаясь в своих чувствах, не осознавая, что может ошибаться. — Она посмотрела на друзей своей матери, почувствовав внезапную злость. Разве они не могли предупредить её? Но тут же её охватило чувство вины. Несправедливо обвинять их. Ягодка сама сделала свой выбор. — Ягодка искренне верила, что племя Теней станет сильнее без Когтезвёзда. Она верила, что сражается за своё племя, а не против него. Она ошибалась, и из-за этого пострадало много котов, которых она должна была защищать. — «Включая меня». Её горло сдавило. — Помнить Ягодку всегда будет тяжело, — продолжила Солнцесветница. — Она привела врага в наш лагерь и сражалась на его стороне. Такое предательство никогда не забудется. Но я надеюсь, что когда-нибудь, когда племя Теней оправится и станет сильнее, её простят. А пока я буду хранить в своём сердце память о том, как Ягодка спасла меня. Она погибла, защищая меня. Та ярость, которой я доверяла в детстве, стала обещанием, которое она сдержала в конце. При всех своих недостатках моя мать любила меня, и я всегда буду ей за это благодарна.

Солнцесветница вдруг остро захотела, чтобы Ночегрив был рядом. Ей ужасно хотелось почувствовать его тепло, его прикосновения. Вокруг неё, словно тени, стояли Вихрь, Пижмолистая, Шпилевик и Снежинка. Они с грустью смотрели на могилу Ягодки. Птицехвост поднял голову к луне, погруженный в свои мысли, а плечи Пустырника поникли, словно под тяжестью горя.

«Часть меня хочет остаться с отцом и братьями, чтобы мы могли утешить друг друга, — подумала Солнцесветница. — Но другая часть меня испытывает облегчение от мысли, что я возвращаюсь домой, в Грозовое племя. Может быть, там, в том сосновом лесу, мне удастся оставить позади все эти горько-сладкие воспоминания о матери». — Без этой могилы, которая ежедневно напоминала бы ей, что Ягодка мертва и что она теперь бродит в Сумрачном Лесу, Солнцесветница могла бы почти притвориться, что её мать всё ещё жива. — Словно она всё ещё здесь, в лесу, со своими соплеменниками. И со мной».