Маккена будто нутром чувствовала что-то неладное, пока муж отсутствовал в деревне. Её волнение передалось их маленькому сыну Керо. Он весь вечер не разговаривал и отказывался от еды.

Айру вернулся с восходом солнца и её опасения подтвердились, когда она увидела, что его рубашка и волосы в крови.

– Что с тобой случилось? – засуетилась она вокруг мужа.

– Ничего не случилось, всё нормально.

– Твоё ухо... – приподняв волосы с окровавленного плеча, Маккена только сейчас заметила уродство.

Айру отдёрнул голову.

– Я же сказал, всё нормально!

Керо захныкал, забившись в дальний угол комнаты.

– Уведи его куда-нибудь, – Айру зевнул и тяжело опустился на кровать, – я очень устал и хочу спать.

Маккена вздохнула, послушно взяла малыша за руку и вывела на улицу к соседским детям, которые резвились в загоне с вуфлами.

– Поиграй здесь недолго, хорошо?

Керо кивнул и на его лице растянулась улыбка, когда он увидел разноцветные мохнатые шары, прыгающие в манеже. Мальчик побежал к друзьям и принялся со смехом гоняться за вуфлами, которые прыгали через него, стараясь не попасться в руки. Маккена с нежностью посмотрела на сынишку. За исключением цвета волос, внешне он был копией Айру. Только вот казалось, что эти двое тихо ненавидели друг друга. Керо боялся отца и никогда сам не подходил к нему, а Айру всё время повторял, что его раздражает, как ребёнок смотрит на него. Иногда, в порывах ночных откровений, Айру говорил жене, что видит в глазах сына желание убить папочку. "Перестань, – отвечала она, – ему только три года, он просто боится твоего дурного нрава".