О наступлении утра возвестил радостный гул гостей, пришедших по древней традиции к дверям спальни поприветствовать новобрачных окончательно и бесповоротно, поскольку института развода в нашей стране не существует, ставших супругами.

Когда в дверь застучали с требованиями показаться гостям, мой мучитель встал и, накидывая халат, бросил мне нечто, напоминающее платье, только с запахом.

- Надень это и вставай, надо выйти к гостям! - он в спешке приглаживал волосы и бросал на меня косые взгляды, полные подозрений и какой-то детской обиды.

Я была не в силах даже шевелиться – всё тело жутко болело. Пусть хоть побьет, но я не пошевелюсь. Всё равно мне в этом мире остались считанные часы. Джинёна, сестёр и мать я обеспечила, теперь главное - остаться в одиночестве, и прощай этот мир, мучения, боль – я вырвусь на свободу смерти!

- Ты что, оглохла? – и я получила чувствительный тычок в плечо. - Подъем, я сказал, хватит валяться – гости ждут!

Я молчала и не шевелилась. Вдруг ощутила на лбу холодную ладонь. Он склонился надо мной, заглядывая в глаза:

- Вот идиотка! Да у тебя жар! Ну и зачем было так над собой издеваться? Сопротивлялась, позажималась вся и наверняка получила травмы, да и нервишки, похоже, шалят - вот организм и не выдержал. И кому, скажи на милость, хуже от всего этого?

- Убей меня, если хочешь - прошептала я одними губами, - Мне всё равно.

Глаза его округлились:

- Да ты, мать, совсем чокнутая! Я такие деньги заплатил не за то, чтоб глупую девку поиметь и убить, я - Первый меч королевства, и подобного удовольствия мне бесплатно хватает! Мне нужен наследник – пойми это своей глупой головой! И чем быстрее ты мне его родишь, тем лучше будет твоя жизнь! В общем, так: сегодня первый и последний раз я тебя прощаю, но если подобные глупости повторятся, я тебя накажу! И поскольку теперь твои страхи для меня не секрет, поверь – наказание тебе не понравится!
Я вздрогнула всем телом, вспомнив мучения прошедшей ночи. Юнги обнял меня за плечи, аккуратно, словно ребенка, приподнял на кровати, просунул руки в рукава платья, запахнул его и подвязал пояс. Затем снова приподнял меня за талию и встряхнул слегка, чтобы наряд сел по фигуре и юбка скрыла ноги с пятнами крови. К гостям он вышел, держа меня на руках.

- Доброго утра, уважаемые гости! Мы с моей обретенной супругой рады приветствовать вас здесь. Я перед лицом всех богов свидетельствую, что брак наш отныне истинный, и признаю за собой все права и обязательства супруга, - провозгласил он ритуальную фразу приветствия и ущипнул мою руку, видимо, побуждая и меня к этому же.

- Долгих лет вам, дорогие гости! Перед лицом всех богов свидетельствую, что брак наш отныне истинный и признаю за собой все права и обязательства супруги господина Мин Юнги, Первого Меча королевства, – произнесла я охрипшим от рыданий голосом.

- Прошу простить нас, но мы слишком увлеклись прошедшей ночью, и моя супруга изрядно утомилась. Ей потребуется некоторое время, чтобы привести себя в надлежащий вид. Она присоединится к нам чуть позже. Я же прошу вас спуститься в обеденную залу и вкусить наше нехитрое угощение!

Гости тут же покинули нас, стремясь побыстрее занять место за столом и погулять задарма.

Меня Юнги принёс в уже знакомую комнату с бассейном и уложил на кушетку.

- Сейчас придут горничные, и чтобы через полчаса ты была в столовой зале, иначе я тебе не завидую, - с этими словами он вышел, громко хлопнув дверью.

Я лежала совершенно обессиленная и мечтала только об одном – скорее умереть. Взгляд натолкнулся на валяющееся у бассейна подвенечное платье. Мысль, искрой вспыхнувшая в мозгу, обожгла всё внутри – там, в потайном кармане, спрятан нож. Собрав последние силы, я скатилась с кушетки и поползла к бассейну. Каждое движение отдавалось болью в паху и груди, но цель была близка. Несколько последних судорожных толчков - и я достигла её, зашарила в складках белой ткани. Нож оказался на месте. Да, будет больно, но что эта боль по сравнению с той, что я пережила сегодня ночью, и с той, что мне предстоит, если я останусь жить? Не раздумывая, полоснула сначала по левому запястью, потом, сжав нож зубами, по правому. Кровь, алая, как закат, заструилась по рукам. Я опустила их в воду, не позволяя природе остановить этот поток, призванный оборвать мою жизнь. Лёжа на бортике бассейна, любовалась, как вода окрашивается в ярко-алый цвет моей смерти. Это зрелище заворожило меня, радость от долгожданного освобождения вошла в сердце. В нём не было ни сожаления, ни тоски, только долгожданный покой и, возможно, счастье. Я сделала всё, что смогла. Я свободна!