Бан Чан крайне недоволен. Он грозно шагал в сторону моря, в надежде успокоится и прийти в себя с помощью мелодий волн. Его ноздри жадно хватали воздух, а на глазах наворачивались слёзы. Гадкое ощущение того, что он абсолютно бессилен. Гадкое ощущение того, что Лиса больше не его.

Самое противное, самое гадкое ощущение того, что она снова его отшила. Причём так проффесионально и резко, так строго и грубо, так равнодушно вглядывалась в его глаза, - меняло её до неузнаваемости. И это при том, что несколько секунд назад до этого цирка так смущённо поглядывала на него, разукрасив щёки в лёгкий, но такой заметный румянец.

Вечернее море было тихим. Яркий, но такой тёплый розово-жёлтый закат окутывал вечернее небо, охватывая солнце, уходящее за горизонт. Лёгкие волны шептались между собой, сплывая и отплывая с берега. Солёный запах вбивался в ноздри парня, а ветер поигрывал с тёмными, кучерявыми волосами.

Парень тяжело вздохнул, присев на ближайший камень, прибитого к холодному песку. Он молча вглядывался вдаль синего моря, снова думая о ней: о её больших, щенячих глазах, наполненных нескончаемой добротой. О её нежной, искренней улыбке, заражающей не только окружающих, но и его самого. О её фигурном, мягком теле, которое так хотелось притянуть к себе, сжать в крепких руках и любить-любить...

А губы...

Их моментально хотелось накрыть своими, расцеловать, сладко облизывать и покусывать до алой крови.

Парню так хотелось обнимать, целовать, клясться в вечной любви и быть по настоящему любимым, а не быть тем самым ненужным фальшом, что так умело мылил глаза.

Хотелось, и хочется по сей день.

* * *

- Не заставляй меня идти на плохие действия. - вбившись грубой рукой в гладкую шею Лисы, тяжело произнёс "муж", сверепо вглядываясь в испуганные, щенячие глаза.

- Что я сделала не так?... - девушка задыхалась, ведь Джон не жалел всей силы, а сжимал девичье горло всё больше и больше.

- Какого чёрта этот щенок искал у моего дома? Какого чёрта этот засранец прикасался к моей жене?! - он с силой тряс бедную девушку, в надежде вынуть с неё хотя бы одно объяснение.

Лиса задыхалась. Она жадно глотала воздух, в надежде не задохнутся и не умереть на ровном месте. Похоже, Робертс всё таки увидел влюблённых через окно, выходящее в то самое место, где и состоялся нелёгкий разговор влюблённых. В то самое место, где Чан так нежно прикасался к ней.

- Чего же ты молчишь?! Скажи мне! - крикнул раздражённый мужчина, яростно выпучивая глаза.

- Он просто помог мне занести пакеты... Вот и всё! - Лиса тоже повышает голос, ибо не собирается терпеть этого гада. Самого настоящего.

- Не смей так разговаривать со мной! Мой дом - мои правила, дорогуша. Ты наоборот, любимая, должна мне руки целовать, за то что взял в жёны такую оборванку как ты! - рявкнул тот, схватив девушку за волосы, тем самым закинув её голову назад.

Лиса промолчала. Конечно, а что она может сказать? Как или чем она может себя защитить?...

Минута молчания. Такого жалкого, бесконечного и в какой-то степени противного молчания. Оба молча стояли, соблюдая тишину, которую тут же разорвал мужчина.

- Лиса...

Что он, чёрт возьми, делает?!

Аккуратно и, на удивление, нежно вводит грубым носом по лицу девушки, прикрыв злобные глаза, будто получая от этого большое и неповторимое удовольствие. Его резкая и вполне неожиданная смена настроения пугает до жути. Так, что тело покрывается мелким табуном мурашек, заставляющих вздрогнуть.

Ей противно. Ей неприятно.

Она вырывается из крепкой хватки жестокого чудовища, всем своим видом показывая, что он ей противен. До ужаса противен.

- Не нравлюсь я тебе... да? - издав глупый, сумашедший смешок, будто бы равнодушно, но в то же время так легко произносит Робертс, посмотрев на девушку.

Лиса снова растерянна. Она нервно бегает глазами по всему, чему только можно, лишь бы не встретится со взглядом самого дьявола, с которым живёт уже на протяжении невыносимо долгого времени, похожую на вечность. Девушка бросает секундный взгляд, наполненного бесконечной ненависти, а затем просто выбегает из напряжённого помещения, громко хлопнув дверью. Кажется, Джон понял, что добится послушания и верности от этой девицы не получится, как бы он не старался. Мужчина бросил молниеносный взгляд в сторону двери, а затем плюхнулся в чёрное кресло, расслаблённо откинувшись на спинку и прикрыв глаза.

《Не сдамся, не сдамся ни за что!》- фраза, которую так хотелось произнести, выкрикнуть, давая понять, что опускать руки - Джон и вовсе не собирается. Раз уж девица и вышла замуж, пусть тогда и не выделывается!

Он добьётся своего. Добьется тайскую красавицу. Сделает так, чтобы она никуда не убежала, а наоборот: руки ему целовала, как собственному мужу. И никакой Бан Чан на переграду ему не станет. Ни за что.

Никогда.