Мэрит ввалилась в свою виллу, перебудив при этом Элину и Арне, которые недовольно уставились друг на друга. Элина прижалась к Арне, желая поскорее отключиться и не слышать шагов Мэрит, которая явно пыталась снять с себя туфли.

— Интересно, они наконец переспали? — спросила с трудом Мэрит, шатаясь при этом.

Маркос стягивал с себя кроссовки.

— Это нас не касается.

— Меня дела Арне как раз касаются.

Мэрит похромала до кухни, наливая полный стакан холодной воды. Она выпила его залпом, громко икнув следом.

— Я бы тоже тебе дала, но боюсь, что стошнит, как Элину, — сказала Мэрит.

— Нам лучше просто лечь спать.

Маркос уже направился в спальню девушки.

— Обломчик...

Мэрит на ходу начала снимать одежду, без разбору бросая на пол. Она прошла в спальню и плюхнулась на кровать в одном нижнем белье. Маркос уставился на ее задницу и тяжело вздохнул.

Сняв с себя одежду, парень тоже нацелился на кровать. Он подвинул Мэрит и улегся. Девушка сразу же прижалась к нему, кладя голову на грудь. В такие моменты она казалась хрупкой и невозможно было сказать, что как только Мэрит открывала рот — ее образ вмиг рушился. Маркос потрепал ее по волосам, как ребенка. Она усмехнулась.

Они уснули уже спустя пять минут.

Утро для всех выдалось болезненным. Мэрит проснулась из-за того, что Маркос начал вертеться и сразу ощутила неладное. Голова раскалывалась, а в животе все скрутило. Она полежала с минут пять, пока не вскочила на ноги, несясь в ванную комнату и падая перед унитазом. Ее тошнило, из-за чего голова еще сильнее раскалывалась. Обессиленно упав у унитаза, Мэрит выругалась.

Маркос и сам хотел исчезнуть, лишь бы не чувствовать ничего. Он с трудом встал, начиная искать в сумке аспирин. Маркос всегда носил его с собой. Поплевшись на кухню, от застал там сидящего за столом Арне, который подпер голову рукой, чтобы та не упала.

— Уже проснулся? — удивленно спросил Маркос.

Он набрал четыре стакана воды и забросил туда по таблетке.

— Думал найду что-то от головы, но просто в отчаянии сел, не имея возможности вернуться к Элине.

— Вот, держи аспирин.

Маркос поставил стакан перед парнем и тот посмотрел на него с такой благодарностью, будто он перед ним положил миллион евро. Маркос ушел сначала к Элине, желая отнести и ей лекарство. Он постучал по двери и голос девушки разрешил войти.

Элина лежала на кровати и, как только увидев, что это не Арне, сильнее укрылась пледом, закрывая даже подбородок. Маркос усмехнулся и протянул стакан.

— Держи, это аспирин, с ним будет сразу же легче, — сказал парень.

Элина благодарно улыбнулась.

— Я думала, что это Арне.

— Он умирает на кухне, но скоро вернется. Как ты себя чувствуешь?

Элина пожала плечами, отпивая кислую воду.

— Так себе, но хотя бы не тошнит, — честно сказала она.

— Это хорошо, потому что Мэрит уже успела встретиться с белым другом.

Элина рассмеялась. Арне вернулся из кухни, усаживаясь на кровать.

— Ладно, пойду спасать Мэрит.

Маркос ушел. Он застал Мэрит в спальне уже когда она успела немного прийти в себя, почистить зубы и даже просмотреть телефон. Маркос протянул и ей спасательную жидкость.

— Мне так хреново... — протянула Мэрит. — Давно мне так плохо не было после тусовок. Старею.

— Конечно, мы же вчера мешали все подряд — и алкоголь, и наркотики. Удивительно, как мы выжили.

Мэрит посмотрела на него красными глазами с огромными мешками под ними.

— Потому что мы бессмертные, мать твою.

Маркос посмеялся на это и ушел в душ. Мэрит, встав с кровати, похромала в комнату Линнеи. Она ожидала, что та вернулась позже, но замерла на пороге, видя идеально застеленную кровать. Линнея все же осталась с Леони.

— Вот же сука... — прошептала Мэрит.

Она покосилась на дверь Арне, но не зашла туда, не желая видеть лицо Элины. Ее мутило от одной лишь мысли, что с появлением этих девушек все перевернулось с ног на голову.

Спустя тридцать минут Элина уже сидела напротив Арне на кровати без головной боли и в нижнем белье, которое нашла в ванной.

— Все так необычно, — сказала Элина, осматривая комнату.

— Что именно?

— То, что я рядом с тобой, в твоей комнате, на твоей кровати.

— А мне кажется, что уже все вполне обычно, — возразил Арне.

— Мне просто как всегда немного страшно. Видишь, я куда лучше когда пьяная.

— Ты трезвая самая офигенная, хоть и трусиха.

Элина закатила глаза и обиженно скрестила руки на груди.

— Я не трусиха, просто вдруг ты маньяк какой-то.

Арне рассмеялся.

— У меня уже было столько шансов тебя убить, но ты сидишь у меня на кровати в нижнем белье и все еще говоришь, что я маньяк.

Элина прикусила губу.

— Ты — маньяк, который играет со своей жертвой, — прошептала она.

— Ну и фантазия у тебя...

— На самом деле мои страхи обоснованы. Я на них выросла. Во мне поселили этот страх... смерти.

Арне подвинулся ближе. Элина сама взяла его за руку.

— Почему в тебе его поселили? — спросил он.

— Сестра моего отца умерла от передозировки наркотиками, а лучшую подругу отца убил ее бывший парень, а после сам застрелился. Я жила с самого детства мыслями о смерти. Ездила на кладбище каждый год, росла с рассказами о том, как они умерли. Я считала, что смерть стала, не знаю, моей подругой.

— Она тебе не подруга, милая. Она та, кто будет тебя пугать, появляясь рядом и мне страшно представить, что пережил твой отец, потому что я тоже был в такой ситуации. Это ужасно страшно.

Элина сжимала его руку. Арне невольно потянулся и поцеловал ее костяшки. Так невесомо, будто это всего-навсего ее фантазия.

— Расскажи. Если тебе не сложно.

— Это было три года назад, у меня был двоюродный старший брат, с которым я вырос. Мы были очень близки и... я не знаю, что его вынудило это сделать. Он всегда был жизнерадостным парнем, веселым, оптимистом. Но он покончил с собой. Я его нашел мертвым.

Вокруг глаз Элины скопились слезы и она бросилась обнимать Арне.

— Мне так жаль... боже, Арне, мне так жаль, — шептала ему на ухо девушка.

А Арне сжимал ее в объятиях, не желая отпускать, будто если разжать руки — она тоже умрет.

— Так что я тебя прекрасно понимаю. Смерть и вправду страшная, но не стоит думать о ней постоянно. Все же хорошо, — сказал Арне, хотя сам на самом деле не всегда верил в это.

Часто боялся, пугался, не знал, какой выбор сделать из-за воспоминаний. Как не сойти с ума.

— Мне сложно представить, как мой отец пережил смерть тети или как ты смерть брата... вы для меня герои. Я бы не смогла пережить смерть Матео.

— Со стороны кажется, что ты не готов принимать такие удары, что не выстоишь. Но когда тебя ставят перед фактом, у тебя появляется два  пути — сдаться и перестать жить, или бороться так, как никогда раньше. Я думал, что сказал бы мне брат, и осознал, что ни он, ни кто-то другой близкий не захотели бы наших страданий. Нашей смерти следом за ним и тебе приходится бороться. По-настоящему бороться со страхами, воспоминаниями, болью и постоянно безумно скучать. Боль не проходит, ты просто с ней живешь.

— У моего папы боль никогда не проходила. Даже спустя больше чем двадцать лет.

Арне поцеловал Элину в шею, а после в щеку. Он хотел оградить ее от всех страхов, только не знал как, потому что сам не видел выхода.

— Я теперь всегда рядом и не опасен. Я никогда не сделаю тебе больно, — сказал он.

Тогда Арне в это искренне верил, как и поверила в мгновение Элина.

* * *

Маркосу и Мэрит принесли паэлью, когда они разместились в прибрежном ресторане. Вместо алкоголя перед ними стоял лимонад и Мэрит не могла оторвать взгляд от плавающего кусочка апельсина. Она постоянно думала о Линнее и Леони. О том, как они обе раздражали и злили ее, как невольно разрушали хорошее настроение.

— Ты сегодня немногословна, — сказал Маркос, накладывая часть паэльи из сковородки в тарелку.

— Постоянно думаю о Линнее и Леони.

— А зачем о них думать?

— Мне не нравятся их отношения, — сказала откровенно Мэрит и тоже наложила себе еды, от запаха которой скручивало живот.

— Чем тебе они могут не нравиться? Леони очень милая, как и ее подруга Элина.

Мэрит уставилась на Маркоса, замерев с креветкой наколотой на вилку.

— Элина милая?

Маркос замялся, нервно отпивая лимонад. Официант принес им салат, который дополнительно себе заказала Мэрит.

— Объективно говоря — да, — ответил Маркос.

— Переспал бы с ней?

Парень молчал. Мэрит, как ни в чем не бывало, ела паэлью и ждала ответ.

— Глупый вопрос.

— Вполне нормальный. Я уверена, вы бросаетесь с Арне на нее только из-за ее невинности. Как животные, ей богу. Думаете, что она такая недоступная? Что такая нежная и милая, ведь с ней еще никто не спал?

— Мэрит, что ты сейчас говоришь? Это полнейший бред. Я не сказал, что меня привлекает Элина, а ты уже...

— Я по глазам вижу. Ты фотографировал ее и Арне так много в клубе, что я невольно задумалась — а какого хрена?

— Это что, ревность? — удивился Маркос и отложил вилку в сторону.

У него совсем пропал аппетит.

— Я не умею ревновать.

— А что это тогда? Я не понимаю. И не верю, что ты не умеешь ревновать. Ты буквально делаешь это сейчас, при том и по отношению к своей сестре.

— Если это называется словом «ревность», то пускай. Мне пофиг, какое слово отображает это. Просто признай, что ты заинтересован в Элине. Можешь попробовать соврать, что тебе понравился на самом деле Арне, но я не поверю.

Маркос резко встал со стула. Он пошарил в карманах, достал оттуда деньги и положил на стол.

— Это за обед. Ты меня испытываешь на стрессоустойчивость? Так я провалился. Не хочу продолжать этот диалог.

— Что и требовалось доказать, — спокойно сказала Мэрит, осторожно вытирая салфеткой уголок губ. — Ты же вернешься потом.

Закатив глаза, Маркос захотел просто столкнуть Мэрит в воду, чтобы она освежилась и пришла в себя.

— Ты права — вернусь, потому что на завтра забронировал нам поездку на квадроциклах. Знал бы — не делал этого.

Маркос ушел, по пути доствая пачку сигарет и закуривая. Он иногда не выносил Мэрит, думая, что с ней что-то не так. Возможно, он был прав.

Маркос направился к пристани, где в собственной яхте должна была сидеть Антония. Он увидел знакомые паруса и решительно направился к ним. Запрыгнув на борт, парень постучал по двери каюты и спустя пару секунд перед ним оказалась совсем не Антония. Линнея стояла с растрепанными волосами и улыбкой на лице. Она удивленно уставилась на Маркоса, ведь ожидала увидеть Антонию.

— Привет, — лишь сказала она.

— Привет, я так понимаю, что и Леони здесь?

Линнея скромно кивнула. Антония, услышав голос парня, вышла из кабины управления яхтой.

— Не ожидала, что ты придешь сегодня.

— А я не ожидал здесь увидеть Линнею и Леони.

— Я пригласила их переночевать здесь, они не отказали. А ты чего такой растерянный? — спросила Антония.

— Да так, с Мэрит снова конфликты.

— Что случилось? — сразу спросила Линнея.

— Ничего ужасного. Не беспокойся.

Маркос слегка усмехнулся и они с Антонией прошли в переднюю часть яхты, оставляя Линнею с Леони наедине. Маркос сел на диванчик и с грустью посмотрел на Антонию.

— Мне так сложно с Мэрит.

— Она вообще не выглядит простой девушкой, с которой у тебя будет счастье и стабильность, — честно сказала Антония.

— Мне казалось сначала иначе. Да, это стремительные отношения, но я привык к таким. Я легко погружаюсь в нового человека, полностью отдавая себя.

— И ты готов отдавать все Мэрит?

Маркос пожал плечами.

— Еще несколько дней назад я без раздумий сказал бы «да», но сейчас... я сомневаюсь во всем. Хочу узнать ее получше, но она всегда такая колкая, когда я пытаюсь заглянуть поглубже. Она ревнует меня к Элине.

Глаза Антонии расширились от удивления. Она налила в стакан колу и протянула парню.

— К Элине? Ты же близко с ней не общаешься, да и она влюблена в Арне, как маленькая девочка.

Маркос отпил колу и снова закурил. Нервно, с трясущейся рукой.

— Знаю, что она влюблена и я совершенно не думал о ней, как о девушке, но Мэрит увидела какой-то подтекст в моих фотографиях. Я не знаю уже ничего.

— Мэрит сложно понять, я это сразу почувствовала, когда она подсыпала всем наркотик. Бедная Элина... до сих пор перед глазами это.

— За этот ужас я ее с трудом простил, но ладно, нужно наладить все. Я удалю фото с Элиной у себя после того, как отправлю их Арне.

Антония усмехнулась.

— Не узнаю тебя, — честно сказала она. — Ты бы никогда не переступил через себя ради девушки.

— Да хрен знает, что происходит со мной.

Антония принесла ему камеру, которую он отдал ей прежде чем уйти к Мэрит. Маркос перекинул быстро фото себе на телефон и зашел в диалог с Арне. Поздоровавшись, он предупредил, что отправит много фотографий.

Маркос начал их просматривать и его взгляд замер на кадре, где Элина потянулась поцеловать Арне. Ее глаза были закрыты, руки обвили шею парня. Она была расслаблена. Маркос отправил фотографии Арне, быстро удаляя все без особого желания. Правда, с какого момента он стал переступать через себя ради Мэрит?

* * *

Леони держала Линнею за руку, когда они шли по берегу моря. Небо окрасилось яркими красками из-за заката. День, который они провели лишь вдвоем, был лучшим для обеих за все время пребывания на Ибице. Леони переплела их пальцы руки, не желая даже лишнюю секунду думать о Мэрит.

— Знаешь, я бы хотела, чтобы каждый день был таким, как сегодняшний, — сказала Леони.

Линнея посмотрела на нее влюбленным взглядом и усмехнулась.

— Пока мы на Ибице — все возможно. Тут может сбыться каждая мечта.

— А твоя сестра?

— А что моя сестра? Ей не десять лет и мне не нужно за ней следить, как нянька. Я свободна.

— Просто... я подумала, что вдруг ей не понравится, что ты проводишь много времени со мной, а не с ней.

Линнея рассмеялась и остановилась. Она положила руки на щеки Леони, посмотрев глубоко в глаза.

— Я с ней провела достаточно времени, чтобы не быть должной. Леони, хватит думать, что она против чего-то. Она просто моя сестра, — сказала девушка и чмокнула растерянную Леони в губы.

Как бы Леони хотела рассказать правду... но та застряла комом в горле и не собиралась выходить.

— Прости, что я так переживаю.

— Не извиняйся, я понимаю тебя. Волнение — это нормально.

Они пошли вдоль берега дальше. Их ноги касались воды, мимо проходили люди, вокруг было слишком уютно из-за заката и умиротворения.

— Как же здесь красиво, — сказала Леони.

Девушки сели на песок, устремляя взгляды на небо и водную гладь перед собой.

— Иногда кажется, что мы спим и все вокруг — это просто картинка, которая исчезнет. Так здесь хорошо.

— Мы не спим, могу тебе обещать.

— Сделаем общее фото?

Леони согласилась и Линнея достала телефон. Включив камеру, девушки сели поближе и начали делать селфи. Линнея потянулась поцеловать Леони в щеку, но та после пары кадров тоже повернулась к ней, чтобы запечатлить настоящий поцелуй.

— Какие мы сладкие, я не могу, — сказала Линнея, просматривая фото и хихикая на каждом.

Она выложила одно фото в сторис, где целовала Леони в щеку. Сердце екнуло от мысли, что все это было правдой.

Леони спустя пару минут внезапно сняла с себя один из браслетов из бисера и протянула Линнее.

— Это тебе, как напоминание об этом дне. Я их сама делаю. Мой личный антистресс.

Линнея засветилась в улыбке, когда взяла в руки браслет и надела на руку.

— Обожаю такие мелкие детали. Они греют душу.

И Леони хотела сказать, что это будет единственным, что согреет Линнею, когда та поговорит с Мэрит. Она не хотела ее отпускать к ней, будто оберегая от собственной сестры, но знала, что ее не спасти. Мэрит навсегда останется в ее жизни.

— У тебя когда-то было такое чувство, что ты не вписываешься ни в один коллектив? — спросила Леони.

— Ну-у, не совсем. Я скорее хорошо лажу с людьми. А что, у тебя такое было?

— В школе меня буллили. Даже не знаю из-за чего, просто посчитали слабой и высмеивали за все подряд. Я думала, что когда расскажу отцу и он придет в школу, все изменится, но нет.

— И как ты смогла с этим справиться? — спросила Линнея, сжимая руку Леони в знак поддержки.

— С трудом. Сначала просто плакала, а потом... дала сдачи.

— Во-у, Леони дралась?

Девушка рассмеялась.

— Было дело. Знаешь, иногда слова не помогают. Особенно когда перед тобой толпа подростков, у которых лишь жестокость в голове. Я показала им, что не слабая. Это научило меня бороться за себя, за свой комфорт.

— Мне жаль, что так все было. Дети и вправду жестоки, но сейчас все хорошо же, ты такая крутая Леони, которая смело говорит о своих чувствах и вообще... живет, как она хочет. Это главное.

Леони положила голову на плечо Линнеи. Она не хотела признавать, что Мэрит стала теми обидчиками из школы, которым снова стоило дать отпор. Леони так хотела просто спрятаться, а не бороться в очередной раз.