"Я бы вытерпел тысячи ножевых
Потерпел бы несколько боевых.
Лишь бы ты была рядом и любила
Любила так, как я люблю тебя."

— Не приближайся! Уходи! Не хочу тебя видеть! — с ненавистью кричала, прикрывая лицо руками.

Я стоял на месте, не имея сил двигаться. Ее слова для меня, как тысяча ножевых ударов в сердце. Мне было больно смотреть на нескончаемые слезы. Ее ни с чем не сравнимые карие глаза смотрели на меня с презрением.

"А на что я надеялся?"

Я украл ее, да еще и не раз. Отбил у жениха против воли, растоптал ее надежды на счастливый брак, где она прожила бы с любимым человеком и в горе, и в радости. Вопреки всем правилам и нормам, вопреки всем и всему, я украл ее. И после разбитых ее желаний я надеялся, что она будет полыхать ко мне любовью? Что она будет во мне видеть любимого человека или то, что при виде меня ее сердце будет биться чаще? Нет, я на это не надеялся, но я ждал. Ждал, что она поймет мои чувства и то, что я готов ради нее на все.

— Я знаю, ты зла на меня, но постарайся понять...

— Я не хочу тебя слышать! Уходи! Ненавижу тебя, ненавижу! —кричала она, захлебываясь в собственных слезах, которые непрерывно льются из-за меня. — Отвези меня домой!

— Сколько раз я повторял: этому не бывать! Просто не бывать! — закричал я разъяренно, чего не ожидал от себя. — Какой ты раз повторяешь эти слова? Самой не надоело?

— Ты же и так понимаешь, что я никогда не буду принадлежать тебе, — она посмотрела на меня снизу вверх большими карими глазами. В уголке глаз светились бусинки слез, которые вот-вот потекут по ее румяным щекам.

Даже сейчас с заплаканным лицом и растрепанными волосами она выглядела прекрасно. Когда я ее впервые увидел, потерял голову. В мыслях была только она, мечты были связаны только с ней. Ее гордая осанка, сверкающие глаза цвета кофе, длинные каштановые волосы, которые заплетены в красивую косу, и маленький рост, который был скорее преимуществом, чем недостатком. Меня привлекало в ней все: даже ее сложный и упрямый характер.

Я осознавал, что болен ею. Болен настолько, что боялся даже произносить ее имя. В такие моменты тело мое деревенело. Малика...

— Что бы ты ни говорила, я не отвезу тебя домой. Ты это прекрасно понимаешь, но почему же все равно продолжаешь себя так вести?

— Я. Люблю. Другого, — твердо, уверенно в своих чувствах произнесла она. — Я никогда не буду твоей. Этого не изменить. Мое сердце всегда будет принадлежать другому.

В груди у меня защемило от обиды, в горле образовался острый ком. Тело началось трясти.

"Что больше всего меня задело? То, что она не будет моей или то, что она любит другого? Несомненно второе. Я не собирался с этим мириться. Это вопрос времени. Со временем она меня полюбит"

Я так думал.

— Я больше не собираюсь это слышать. Ты моя и больше ничья.

Разьяренный и сломленный изнутри я вышел из комнаты, сильно хлопнув дверью. Меня уничтожили, растоптали мои чувства без особых усилий. Я, конечно, понимал, что все не так просто как кажется, но все же, не думал, что она будет ко мне так жестока.

— Дауд, — позвал меня друг, на что я обернулся к обладателю голоса.

На пороге стоял мой лучший и единственный друг — Омар. Войдя во внутрь, он осмотрел зелеными глазами комнату в поисках меня и, увидев возле окна, направился ко мне, перекинув на правый бок прядь светло-русых волос, которые без конца падали на его симпатичное лицо.

Он был одет в кожаные штаны, в которых казался выше, чем на самом деле. Черная футболка легкого кроя идеально сидела на нем, а солнцезащитные очки мирно убаюкивались у него на широкой груди.

— Ну что? — обеспокоенно спросил он, приблизившись ко мне и положив руки в карман.

— Ничего.

— Все так же? — спросил Омар.

— Ничего не изменилось, — я тяжело вздохнул и, оторвав взгляд от вида из окна, взглянул на друга. —Все так же повторяет, что... любит другого.

Мне становилось не по себе от таких разговоров. Сердце сжималось острой болью, которую никто не сможет унять. Тяжко смириться с тем, что она любит другого. Но в чем толк, если тело рядом, а сердце принадлежит другому?

"Ну почему все так сложно? Почему же любить так больно?"

Наверное, я никогда не узнаю ответы на эти вопросы.

— Друг, — обратился ко мне Омар, положив руку мне на плечо, в знак поддержки, и уставился на меня своим понимающим взглядом.

— Ну, не томи, говори, — я взглянул в его лучезарные зеленые глаза, которые стали еще светлее из-за лучей солнца. — Я же вижу, что хочешь мне что-то сказать.

— Может, прекратишь уже упрямиться? Постарайся понять и ее, друг. Ей нелегко.

— Ты думаешь, мне легко? Думаешь, мне легко слышать, что она любит другого и никогда не будет принадлежать мне?

— Очнись, друг, — он стряхнул меня за плечи и уставил свой взор на меня. — Ты привык всегда добиватся своего и теперь просто бесишься, потому что понимаешь, что тебе не место в ее сердце. Пойми, ее сердце занято.

Слова друга подействовали на меня, как электрошокер. Неужели это так? Неужели в ее сердце никогда не будет место для меня?

— А что прикажешь мне делать? — зарычал я, не имея сил больше сдерживать свои эмоции. — Просто отпустить ее, даже не попытавшись?

— Ты ведь сделал все возможное, ты украл ее, если не забыл, то уже два раза. Твой поступок вполне доказывает твою любовь к ней. Разве этого недостаточно?

— Не желаю ничего слышать, — произнес я, убрав с плеч руки друга, и понёсся к сторону двери.

— Дауд, постой, дай договорить, — Омар всеми силами и способами пытался меня остановить, донести до моей больной головы, что я все делаю не так. — Ведь ты сам понимаешь, что она никогда не будет твоей!

Я замер. Сердце стало биться в тысячу раз сильнее, пульс участился, дышать стало тяжело. Вот она - горькая правда, которую я так отрицаю и не хочу признавать. Но я не сдамся так легко.

— Какой толк от этого, если она видит в тебе врага? Не пора ли ее отпустить?

— Сыплешь соль на больные раны? — спросил я, удостаивая его недовольным взглядом.

— Нет, просто смотрю правде в глаза. Пойми, друг, насильно сердцу мил не будешь. Я ведь тебе желаю только хорошего.

Его печальные глаза смотрели на меня с добродушием и сочувствием. Понимаю, что он хочет мне помочь избавиться от ложных надежд и, чтоб я не стоял на месте и двигался дальше и, может, он действительно желает мне лучшего, но я ничего не могу поделать с собой.

— Спасибо, друг. Благодаря тебе я понял, каким же был эгоистом. Теперь осознал, что думал только о себе.

Я был так зол, так опечален. В голове творился такой хаос, что не соображал, куда иду. Ноги меня сами привели в ванную. Я закрыл дверь на ключ, если выразиться точнее, закрылся от всех. Оперевшись о раковину, я посмотрел в зеркало и увидел жалкое зрелище. Да, именно жалкое. Я никогда еще не чувствовал себя таким опустошенным и жалким.

Я не узнал в зеркале прежнего бесстрашного Дауда, который, несмотря ни на что, сломя голову шел к своей цели, который не боялся преград на своем пути. Всегда добивающегося своего и неважно какими способами. Всегда отличался на фоне остальных своей стойкостью и решимостью.

Согласитесь, у каждого человека есть свои слабости, из-за которых люди становятся иными. Они меняют свои принципы и приоритеты ради других, смотрят на жизнь другими глазами, люди меняются кардинально. Они слабы, уязвимы и беззащитны перед ними.

Я, у которого не было слабых мест, из-за которых менял бы принципы и взгляды на жизнь, попал в капкан. У меня появилась слабость, и этой слабостью являлась Малика. И я бессилен перед ней.