3 года назад

Одноклассницы увлечённо рассуждали, какой цвет будет в моде этим летом, перебирая яркие вещи на вешалке. Из всех возможных мест, куда можно было сходить после лекции в мэрии, большинство учеников захотели в торговый центр, и классный руководитель благосклонно разрешил им пару часов поблуждать среди новых коллекций одежды и обуви.
Кара плелась позади остальных. Денег на обновки не было, а нарочно травить себе душу она не любила, но приходилось ждать, пока остальные что-то примеряли.
— Даже не зайдёшь? — поинтересовалась одна из одноклассниц, заметив Кару на пороге бутика. — Здесь есть недорогие вещи.
— Да она даже носки не может себе новые купить, — скривилась другая. — На твоём месте я бы повесилась. Это не жизнь, а ад.
Девчонки быстро отстали, вернувшись к тряпкам, но фраза «на твоём месте я бы повесилась» преследовала Кару до самого дома и звучала в ушах перед сном... Неужели из-за того, что у неё нет денег, надо умирать? Разве так будет всегда? Иногда папа приносит деньги и даже покупает зефир, даёт на коммуналку и мелкие расходы. Кара не тратит, прячет купюры и монеты под матрасом на тот случай, когда папу снова уволят с работы, а свет отключат. Но это не навсегда! Он обязательно возьмётся за ум, просто он потерялся, ему тяжело. А ей совсем не сложно после школы расклеивать объявления, да и сладкого хочется не так сильно, как в детстве. У Кары глобальные планы: окончить школу, потом колледж, устроится на работу и взять кредит, чтобы сделать ремонт в старой обшарпанной квартире. Она обязательно заживёт хорошо, надо просто подождать! А то, что носки старые, так это мелочи, на помощь приходят иголка и нитка.
«Глупые девчонки, — подумала Кара, переворачиваясь на другой бок, — разве счастье в новых носках?»

Наши дни

Отец был так пьян, что не смог даже разуться. Он лёг прямо на полу в коридоре, и от него так едко разило алкоголем, что щипало в глазах.
— Почему я не начала пить? — вздохнула Кара и, переступив отца, закрыла дверь, чтобы соседи не видели эту знакомую всему дому картину.
В надежде найти хотя бы остатки своей зарплаты, девушка проверила карманы горе-родителя. Обнаруженной мелочи едва хватило бы на пару буханок хлеба. В глазах защипало уже от обиды, а не от отцовского перегара. За столько лет Кара так и не смогла понять, о чём думает её папа, когда спускает последние деньги. Ни разу девушка себе такого не позволяла, ни разу, хотя порой хотелось зайти в кофейню и на последние копейки съесть что-нибудь вкусное. В голове всегда билась мысль «я не одна, я не одна, есть папа», и она умудрялась варить супы из ничего, чтобы его покормить. А вот ему было наплевать, для него он существовал один на всём былом свете. Мир был к нему несправедлив, мир не понял его тонкую душу, мир топтал его... и бла-бла-бла — из пьяного отцовского бреда. Наверное, в его понятии Кара замечательно жила.

Утром свет отключили за неуплату. Сонный шатающийся отец стоял на кухне и глушил воду из-под крана, которую, кстати, тоже скоро отключат. Кара обвела взглядом убогую комнату с отслоившейся краской и отвалившимся местами кафелем и подумала, что стоило послушать одноклассницу три года назад и покончить с этим адом.

Чунмён сразу заметил плохое настроение коллеги.
— Что-то случилось? — спросил он, стараясь выглядеть не слишком заинтересованно.
Жаловаться на жизнь — не в правилах Кары, поэтому она просто отмахнулась и взялась за швабру. Они с Чунмёном в придорожном магазинчике были и продавцами, и уборщиками. Почему-то взрослые дневные сменщики отказывались мыть полы, объясняя это тем, что им за это не платят. Доплачивали ли им с Чунмёном, Кара не знала, но если начальник сказал мыть полы раз в смену, значит, надо мыть. Не стоит кусать руку, которая платит деньги.
— Если тебе нужна помощь, ты можешь обратиться ко мне, — рядом плюхнулась швабра Чунмёна.
— Ты пропустил под шкафом, — Кара кивнула на сухой участок пола.
Чунмён мстительно прищурился, но послушно протёр под шкафом.
— Ты с темы разговора не спрыгивай.
— Деньги. Всё упирается в деньги, — призналась девушка.
— Много?
Кара назвала цифру наугад:
— Сто долларов.
Чунмён присвистнул.
— Когда они тебе нужны?
— Сейчас, прямо сейчас.
Чунмён нахмурился и почесал лоб.
— Сто долларов, говоришь, — растянуто произнёс чужой голос.
Ребята обернулись к распахнутым дверям, и Кара узнала в госте Криса. От него так и расходились волны высокомерия.
— Что готова сделать ради этих денег? — Крис шагнул внутрь магазина, продолжая смотреть Каре в глаза.
Играть с богатеем Кара не собиралась, поэтому отвела глаза, намочила тряпку и плюхнула плохо отжатой ветошью под ноги неприятному гостю.
— Плохо подслушивать чужие разговоры, — завозила шваброй возле его ног. — И у нас сейчас санитарный час, зайдите попозже. Если торопитесь, то дальше по улице есть ещё один магазин.
Чунмён только взглядом бегал от напряжённой Кары до скривившегося от брезгливости незнакомца. Но, сделав вывод, что незнакомый человек чем-то плох, встал на сторону девушки.
— Мы, простите, забыли повесить табличку, что закрыто, — улыбнулся Чунмён и потеснил Криса к выходу. — Нам очень жаль, приходите ещё.
Но с Крисом такие фокусы не проходят. Он оттолкнул Чунмёна и в несколько размашистых шагов по мокрому полу достиг Кары. Девушка шарахнулась назад и оказалась к ловушке между полкой и холодильником с напитками. Крис наклонился, чтобы их глаза были на одном уровне и тихо сказал:
— Я дам тебе двести баксов.
В голове Кары возник мысленный калькулятор, который тут же прикинул, сколько проблем можно решить этими ещё несуществующими деньгами.
— Мне не нужны деньги.
— Уверена? — он приподнял левую бровь.
— Уверена. От вас мне точно ничего не нужно.
Взгляд Криса скользнул по её губам, зацепился за ворот потрёпанной рубашки и вновь вернулся к глазам. От этого тёмного сумасшедшего взгляда хотелось спрятаться, увернуться, он словно задумал игру, правила которой известны только ему.
Оглушающее напряжение развеял Чунмён.
— Вы не так поняли. Это мне нужны деньги, — наигранно засмеялся парень. — А Кара только предложила, назвав сумму в сто долларов.
Крис прищурился и медленно повторил её имя:
— Кара... Идиотское имя.
— Как я жила раньше без вашего мнения?
— Не борзей. Ты мне ещё шесть тысяч должна.
— Шесть тысяч? — вмешался Чунмён. — Это мелочи. Вот, держите, — сунул Крису под нос горсть монет в кулаке.
— Он шутит, Мён, — оттолкнула его руку.
— Думаешь? — оскалился Крис.
— Слушайте, молодой человек, — голос Чунмёна стал твёрже. — Если вы ничего не собираетесь покупать, вам лучше уйти, пока я не вызвал полицию.
Крис бросил на него предупреждающий взгляд, но упрямое лицо парня не дрогнуло.
— Если нужны деньги, вот мой телефон, — рядом на полку приземлилась визитка. — А долг я возьму с тебя, а не со щенка, — фыркнул Крис и покинул магазин.
Кара наконец смогла сделать полноценный вдох. Ноги и руки от волнения мелко колотились. Не ясно, зачем он вообще заходил.
— Это твой знакомый? Он тебе угрожает? — взволнованно затараторил Чунмён. — Надо сообщить в полицию!
— Я видела его один раз, — она вкратце рассказала о том, как встретилась с Крисом. — И не хочу с ним связываться, — смахнула визитку в мусорку.
— И правильно, — согласно закивал Чунмён. — Мутный он какой-то.

Бормотал оставленный Мёном планшет, перед носом лежала тетрадь с заданиями, которые надо выполнить, но мыслями Кара была далеко.
«Двести долларов покрыли бы коммунальные расходы, хватило бы забить холодильник и даже купить себе что-нибудь из вещей первой необходимости. Что он хочет за эту сумму? Мою почку? Меня целиком? Сутенёрством подрабатывает?» — роились мысли в её голове. Кара была согласна на работу уборщицы, грузчика, няни, бармена, но кто ж знал, что в голове у этого психа.
— Я не буду звонить, — приговаривала она, доставая визитку из мусорки, — конечно, не буду. Что я, дура что ли?
На визитке — имя «Крис Ву», номер телефона и электронный адрес, и никаких названий компаний, фирм и хоть какого-то намёка на его деятельность. «Наверняка что-нибудь противозаконное», — заключила Кара, но визитку спрятала в карман.

***

— Какие соревнования? Мы что, малые дети? — бурно возмущались ребята в группе. — Давайте откажемся, что они нам сделают?
Дверь резко распахнулась, громко ударив ручкой об стену. В аудиторию вошла директриса миссис До.
— Если вы откажетесь, я урежу вам текущие баллы вдвое, — заявила она с ходу.
За её спиной маячили тощий завуч и наш куратор, который явно не справлялся с группой.
— Вы не посмеете! — пискнул кто-то из ребят.
— Давайте и проверим, — директриса смерила студентов тяжёлым взглядом.
— Мы — люди интеллектуального труда, — попыталась оправдаться одна из круглых отличниц. — Если бы у нас были склонности к физкультуре, мы бы пошли учиться на физкультурное отделение.
— Вы все молодые и здоровые люди. Немного потренируетесь и сможете выступать наравне с физкультурным отделением, — директрису ничуть не тронули слова о светлом уме. — Сначала пройдут соревнования между факультетами, затем команда-победительница станет соперником команды из лицея. Те, кто выиграют и эти соревнования, поедут отстаивать честь города на областных соревнованиях.
— Какую честь? Я вас умоляю, — фыркнул кто-то.
Миссис До даже бровью не повела.
— Для того чтобы всё было честно, пройдут отборочные туры в каждой группе. И не вздумайте филонить и притворяться слабыми. Если я замечу что-то подобное, экзамены вам будет сдавать очень и очень тяжело. Я понятно изъясняюсь?
— Понятно, — нестройно протянули студенты. — Что уж тут непонятного? Очередная обязаловка.
— И больше энтузиазма, дорогие мои. Поверьте, лет через десять вы будете с улыбкой вспоминать это время.
— Мне придётся ждать целых десять лет?! — воскликнул остряк из толпы.
— График отборочных вывесят на доске объявлений завтра. Самые сильные из вас составят команду вашей группы.
— Что получат победители?
— Если команда вашей группы станет лучшей в колледже, я засчитаю всем вам зимние экзамены автоматом, — ответила директриса, и аудитория возбуждённо зашумела.
— А в чём хоть соревноваться будем?
Миссис До многозначительно улыбнулась.
— А как в том фильме: кто выживет — тот и победил, — и без лишних объяснений директриса эффектно удалилась, забрав с собой свиту.
— Мне кажется, кто-то смотрит слишком много фильмов вместо того, чтобы налаживать систему образования в этом богом забытом месте, — возмущались студенты до самого конца дня.

Кара вышла из ворот колледжа, пересекла аллею и застыла в нерешительности — прямо по курсу, прислонившись к капоту автомобиля, стоял Крис. Рядом с ним болтал цветным рюкзаком Чен и ещё парочка незнакомых парней. Попадаться на глаза Крису Кара совсем не хотела, он откровенно пугал своим переменчивым настроением и грубыми замашками. Она замедлила шаг и отвернулась, прикидывая, как можно незаметно его обойти.
— О, мои шесть тысяч! — раздалось ей в спину.
Кара сделала глубокий вдох, чтобы обернуться и ответить городскому грубияну, но внезапно перед ней возникла клетчатая рубашка. Девушка подняла подбородок и встретилась с прищуром глаз-полумесяцев.
— Иди за мной, — голос Сехуна звучал так непривычно, словно он обращался к кому-то другому, а Кара просто на пути стояла.
— Я?
Сехун кивнул и направился к выходу, туда, где стоял Крис. Выбирая между агрессивным парнем и странным парнем, Кара сделала выбор в пользу второго.
— Неужели ты решила вернуть мне долг? — ухмыльнулся Крис, завидев их приближение.
Кара напряглась всем телом, готовая бить или бежать, если понадобиться, но Сехун равнодушно обошёл Криса и всё такой же расслабленной походкой двинулся в сторону автобусной остановки. Кара вздёрнула носик и проследовала за ним, словно не заметила опешившего от этой наглости Криса.
— Сюда иди! — окликнул её Ву. — Эй! Оглохла?!
Сехун неожиданно остановился и обернулся.
— Поторопись, мы опаздываем, — бросил Каре через плечо.
— Эй! — не унимался Крис, не привыкший к тому, чтобы его игнорировали.
Кара понимала, что этим злит его ещё больше, поэтому остановилась и махнула ему рукой:
— Давай в другой раз поговорим, а? Опаздываю я, видишь? — кивнула на удаляющего Сехуна. — Я, так и быть, подарю тебе те несчастные шесть тысяч, если у тебя настолько туго с деньгами.
Чен незаметно, за спиной у Криса, одобрительно показал ей большой палец.
— Да, брат, у нас такой завал на учёбе, — присвистнул Чен. — Ещё увидимся! — похлопал Криса по спине и подбежал к Каре. — Преподы нынче совсем озверели, согласись? Пошли, а то Сехун ненавидит возвращаться.
Возле поворота они наконец нагнали длинноногого предводителя, и то благодаря тому, что загорелся красный на светофоре. Чен и Сехун представляли разительный контраст: один болтал и шутил без умолку, второй шёл с таким видом, словно знать никого не знает, включая болтливого друга.
— А ты вполне нормальная, — Чен подвёл своеобразный итог короткому общению.
— А что, произвожу обратное впечатление? — Кара улыбнулась новому знакомому.
— Ну, ты немного бешеная, говорят, — пожал плечами Чен. — Я даже немного боялся, что ты вцепишься Крису в волосы, если он скажет что-нибудь не то.
Внутри девушки шевельнулась обида. Стереотип о том, что она бросается на всех без разбора закрепился за ней в школе. Многие искренне считают до сих пор, что она шляется по ночам со всякими мутными шайками, пьёт-курит-колется и в целом живёт, как отброс общества.
— Если не цеплять, то не бросается, — прорезался голос Сехуна.
Чен и Кара удивлённо покосились на него, но парень равнодушно шарил в телефоне и явно не желал активно участвовать в их беседе. Но тот факт, что он помнил с детства, что Кара не кидается на людей просто так, странно согревал.
— Короче, не мелькай перед Крисом, он немного того, — Чен приложил палец к виску. — Через пару недель уедет. Он приезжает пару раз в год, устраивает какие-то мутные ставки, рубит бабло и сваливает. Фиг их поймёшь, этих чокнутых городских.
Сехун без лишних прощаний шагнул в подошедший автобус, следом за ним нырнул Чен.
— Увидимся! — последний помахал ей в окно.
— Увидимся, — Кара впервые поймала себя на мысли, что действительно хочет продолжить это странное общение.

***

Трубку подняли не сразу, Кара успела послушать какой-то совершенно бестолковый рэп на фоне дозвона.
— Да?
— Крис?
— Да, кто это?
— Это... Кара. Шесть тысяч.
— А-а, это ты. Хочешь вернуть деньги?
— Нет, мне интересно, на каких ставках можно заработать двести долларов?