Обычно Каре удавалось задушить ледяное чувство одиночества в зародыше, едва оно легонечко касалось своими холодными пальцами горячего сердца. Накатывало, как правило, по вечерам, когда за окном становилось темно, а на душе тоскливо. Хотелось тепла и человеческого участия. На любовь Кара не претендовала. Если она не нужна родной матери и отец время от времени забывал о её существовании, то чужим людям и подавно плевать.

- Надо быть самой себе мамой и папой, - говорила она вслух иногда, - кормить себя, стирать себе одежду, гладить себя по голове и хвалить: «Ты молодец, ты пережила ещё один день».

И хоть до смерти хотелось броситься в отцовские объятия, услышать эти слова из его уст, она куталась в старое тонкое одеяло и уговаривала себя заснуть. Сны её не подводили, во сне всегда был человек, которому было не всё равно.

А теперь в той квартире, где Кара жила с отцом и одиночеством, живёт Мирэ. Она ходит по комнатам, переставляет вещи, спит в той постели, которую отец боготворил. Хорошо ли им там вдвоём? Вспомнили ли они хоть раз о дочери? И если да, то что почувствовали – тоску или облегчение? Каково это – прийти домой, где тебя ждут мама с папой?

В чужом доме и на чужой постели, где пахло чужими людьми, одиночество жирной базарной тёткой наваливалось на сломанные рёбра и грозило задушить. Мама Криса была такой заботливой, что порой Кара еле сдерживалась, чтобы не прикрикнуть на неё:

- Отстаньте! Прекратите вести себя, как моя мама! Вы мне чужая!

Но она тут же осекала себя – мама только в раннем детстве была так заботлива. Сравнивать миссис Ву с Мирэ было явным оскорблением.

Маленькая девушка на большой кровати казалась себе косточкой в мякоти экзотического фрукта — такой же грязно коричневой и бесполезной, деталью, которую выплёвывают, когда съедают самое сладкое. Она лежала и смотрела в окно, за которым стояло практически лысое дерево. Серое небо, словно низкосортную бумагу, время от времени росчерками раскрашивали стаи улетающих птиц.

Хотела ли она в дом Чунмёна? Почему она не согласилась на предложение друга забрать её? Да захоти она на самом деле уйти – ушла бы прямо в этом чертовски мягком халате! Но не ушла. Потому что там за ней точно так же ухаживали бы чужие люди. Миссис Ким причитала бы, стараясь накормить лишней ложечкой риса, мистер Ким хмурил брови и обсуждал ситуацию с кем-то по телефону, бледный испуганный Чунмён стоял бы на пороге и стеснялся войти, чтобы не потревожить больную.

А она не больная!

- Я просто дура, - пробормотала Кара, - просто дура, - попыталась перевернуться на бок и охнула от боли в груди. – Всё пройдёт, всё скоро пройдёт.

Она бы сбила семейству Ким весь их устоявшийся порядок жизни, весь их идеальный график с неспешными завтраками, супружескими поцелуями перед работой, пирогами на ужин и мелодрамой перед сном. Чунмёну нужно учиться, до выпуска осталось немного, а она своей побитой физиономией будет лишь сбивать его с мыслей и расстраивать. Пусть лучше расстраивается Крис, его совершенно не жаль.

«Не надо плакать, ты же уже большая девочка. Можно подумать, это твой первый синяк. А то, что ты сейчас так хочешь в ту квартиру, под старое тонкое одеяло, и пусть даже та женщина ходит по твоим комнатам, - это временная блажь, это просто лекарство так действует...»

***

Чен толкнул дверь и увидел ошарашенного Чунмёна, который смотрел на тренера с приоткрытым ртом. Они оба обернулись к незваному гостю и уставились на него, ожидая приветствия.

- Я всё слышал, - заявил Чен и вошёл в кабинет, плотно прикрывая за собой дверь, - так что здрасьте наше вам с кепочкой, - он коснулся виска, приветствуя учителя. – А теперь, пожалуйста, для меня ещё раз повторите последний диалог. Какие бои?! Кто её заставил?

Чунмён покосился на тренера, мужчина в ответ пожал плечами.

- Не переглядывайтесь, а ближе к делу, - Чен сбросил сумку себе под ноги и подошёл ближе.

Тренеру пришлось ещё раз рассказывать о том, как его знакомый случайно попал на бой в воскресенье, в котором участвовала незнакомая девочка. Сон тогда быстро сложил два плюс два и понял, кто эта дикая девчушка, что с таким остервенением бросалась на соперницу. И после того, как к нему нагрянул Чунмён, который продолжал думать, что между тренером и Карой что-то есть, мужчина признался, что тренировал её. Так картинка начала складываться.

- Незаконные бои... Это разве не страшно? – брови Чена взмыли до линии волос. – Разве это не сломанные носы и рёбра? Разве... разве девушкам можно участвовать в таком?

- Не верю, что она сама пошла на это, - поморщился Чунмён. – Кто пустит мелюзгу в такое место? Её провели, - он поджал губы и нахмурился.

Чен попытался проигнорировать имя, что всплыло в его голове, но только о нём он мог думать.

- Думаешь, это Ву? – предположил он.

- Кара... - Чунмён сделал глубокий вдох и звучно выдохнул, собираясь с мыслями. – Кара сейчас у него.

Чен раскрыл рот, чтобы возмутиться, но смог выдавить из себя лишь высокий полный разочарования звук.

***

- Если вы меня не пустите, я вызову полицию, скорую и МЧС, - вместо приветствия заявил Чен, воинственно выпячивая грудь.

- Вы к Каре? – догадалась миссис Ву, пропуская парня с пакетами в дом.

- Да, - Чен шагнул через порог и закрутил головой, словно хотел ушами-локаторами понять, где находится девушка, а потом обернулся к женщине и, глядя ей в глаза, произнёс: – И сына я вашего не боюсь.

- Да я смотрю, никто моего сына больше не боится, - улыбнулась она. – А вы кем ей приходитесь? – мама Криса невольно кивнула в сторону лестницы, и Чен понял, что Кара наверху.

- Другом прихожусь, - без запинки ответил парень. – Мне можно к ней?

- Я спрошу, как она себя чувствует, - она направилась к лестнице, но Чен перехватил её за локоть и взволнованно прошептал:

- Всё так плохо? Если... если ей плохо, нельзя ли в больницу? – в ответ на её отрицательный кивок он опустил голову, пошелестел принесёнными пакетами. – Я бы не хотел доставлять ей дискомфорт. Передайте Каре вот это всё, - он всучил женщине два пакета с фруктами, пластырями, мазями и конфетами. – Я не знаю, чем могу быть полезен...

Бледный растерянный парень разжалобил миссис Ву, и она разрешила ему подняться. Прежде чем войти в спальню, женщина поинтересовалась через дверь, не спит ли девушка, и после ответа вошла.

- К тебе гость.

Кара сдавленно простонала.

- Надеюсь, это не Сехун. И не Крис.

- Это я, - в дверном проёме показалась голова Чена. – Меня ты тоже не хочешь видеть?

Кара приподнялась на подушках.

- Ты? – удивилась девушка и смущённо запахнула большой халат на груди, чтобы скрыть эластичные бинты.

Лёжа в кровати и изнывая от неподвижности, она думала о тех, кто мог бы скрасить это тягостное время. Имя этого парня всё чаще и чаще мелькало в мыслях. С ним было легко и светло, ненавязчиво так и комфортно, как после трудного дня уютно заворачиваться в мягкое одеяло.

«Сейчас он скажет, что я ужасно выгляжу, - на мгновение она зажмурилась, - сама знаю, не надо», но Чен удивил снова. Он несмело вошёл в комнату, окинул девушку беглым взглядом и выдал:

- Прохлаждаешься, как я посмотрю, лишь бы на занятия не ходить.

Миссис Ву недовольно фыркнула, но Кара его способ уйти от реальности оценила и улыбнулась.

- Совершенно не хочу учиться, - поддержала она. – Дай, думаю, полежу в чужой спальне, отдохну немного от этой суеты.

Чен согласно закивал.

- Домик ты выбрала не самый скромный, - где-то на фоне снова фыркнула миссис Ву.

- А чего мелочиться?

- Действительно!

Парень подвинул кресло ближе к кровати, чтобы не садиться на белое постельное бельё, и уселся рядом. Вспомнив о пакетах, подскочил и кинулся к дверям, где стояли его подарки.

- Я не с пустыми руками, - сказал он, угомонившись наконец в кресле, и сам смутился от своих слов, отчего кончики ушей покраснели. – Хотел бы, чтобы ты мне всё рассказала, но сама, настаивать не буду, - пробубнил он куда-то в пакет, пряча смущённое лицо. – А пока, - на свет появились яблоки, апельсины и киви, - нам бы тарелку и нож, - он обернулся к миссис Ву, которая наблюдала за его движениями.

- Это мой дом, молодой человек, - уточнила женщина.

- Тогда вы точно лучше меня знаете, где здесь тарелка и нож, - Чен очаровательно улыбнулся. – Принесите, пожалуйста, и я вам, дамы, нарежу фруктовое ассорти. Вам когда в последний раз нарезали фрукты? – подмигнул ей он, и внезапно смутилась хозяйка дома.

- Сейчас принесу, - и она скрылась в коридоре.

- Не стоило беспокоиться, - Кара по привычке протянула правую руку к яблоку, но застеснялась перебинтованных пальцев и спрятала её под одеяло.

- Я сам решу, беспокоиться или нет, - став внезапно серьёзным, произнёс Чен. – По шкале от одного до десяти, насколько... больно?

Кара задумалась. После лекарства некоторое время вообще не болело, а потом снова начинали ныть рёбра и пальцы, пульсировали синяки.

- На семёрочку, - призналась девушка. – Как ты узнал? Чунмён разболтал?

Чен уклончиво повёл плечами.

- Чтобы сохранить жизнь своим информаторам, я не скажу их имена, - загадочным тоном произнёс он и улыбнулся, - а то ты их отметелишь.

Нехорошее предчувствие охватило девушку: «Он знает? Знает про бой? Чунмён тоже знает? И Сехун? Уже знают все?» Смятение так явно отразилось на её лице, что Чен заволновался.

- Что-то не так? Я что-то не то сказал?

Спрашивать в лоб было слишком рискованно, вдруг она поторопилась с выводами, но и оставаться в неведении казалось невыносимо.

- Что тебе сказал Чунмён?

Парень поёжился в кресле.

- Ну когда же принесут нож и тарелку... - его взгляд метнулся к двери.

- Я ему всего не говорила, так что он додумал сам, - продолжила Кара. - Ты не особо прислушивайся к тому, что он...

- Ты вышла на ринг.

В комнате повисла тишина. Растерянный взгляд Кары встретился с прямым взглядом Чена. Куда-то исчез балагур и весельчак, уступив место серьёзному парню, который ждал честного ответа.

- Вышла, - кивнула Кара и вздёрнула подбородок. – Не в первый раз вышла. – Она смотрела ему в глаза с вызовом, словно снова стояла на ринге, а не лежала избитая в чужой постели. – Скажешь, что я дура, и уйдёшь? – а внутри всё натянуто и дрожит.

- Скажу, что... - Чен склонил голову, продолжая смотреть на неё в упор. Каре одновременно хотелось узнать, о чём он думал в этот момент, и было страшно. - Хозяйка этого дома, похоже, потерялась на собственной кухне, - резко сменил тему Чен, развеивая напряжение. - Неужели она не знает, где у неё лежит нож и тарелка?

Ножик в руках Чена скользил легко и быстро, укрывая тарелку дольками фруктов. Он щедро поделился с хозяйкой дома, чем снова смутил пожилую женщину, и ещё щедрее – с Карой. Его взгляд замер на её перевязанной руке, и он протянул дольку яблока, предлагая есть прямо из его рук. Их взгляды пересеклись над прозрачным яблочным срезом – и щёки обоих опалило неловкостью.

- Я могу... могу сама, - Кара протянула за долькой левую менее пострадавшую руку. Чен облегчённо выдохнул и поставил ей на колени тарелку.
Миссис Ву вдохнула витающую в воздухе неловкость, улыбнулась незаметно и включилась в разговор. Ей было любопытно, на кого Чен учится, чей он сын, как проводит свободное время. Это больше походило на допрос с пристрастием, но парень с удовольствием отвечал на вопросы, шутил о том, что цифры помогают ему упорядочить свой беспорядочный мозг, его родители тоже штурмуют экономику города, а в свободное время он предпочёл бы поспать, но друзей это совершенно не волнует, и они постоянно тянут его на стадион. Чем больше Кара слушала, тем интереснее становился ей этот человек. Его жизнь казалась яркой и счастливой, а сам он излучал уверенность и тепло. Чена хотелось слушать и слушать, даже миссис Ву не могла оторваться от него.

Всё испортил Крис. Громко топая пятками по паркету, он шёл по коридору и предупреждал всех о том, что веселье пора заканчивать.
- Не дом, а проходной двор, - заявил он с порога. – Если ты решила принять здесь весь университет, надо было предупредить меня заранее, я бы обустроил тебе палату в подвале.

- Следи за своим языком, - Чен хмуро посмотрел на него, и Крис лишь ещё сильнее насупил густые брови.

- А то что?

- Успокойтесь, - поднялась с кресла миссис Ву. – Ты голоден? – она обратилась к сыну.

Сын в свою очередь перевёл недовольный взгляд с Кары на Чена и обратно, покосился на раскрытые пакеты, на пустые тарелки и фантики из-под конфет и выдал:

- Если ты хотела больше фруктов и сладкого, надо было мне сказать, а не вызывать курьера.

- Он не курьер, - вступилась Кара.

- В любом случае, тебе пора, - уставился он на Чена. – Ей надо отдыхать.

Кара подумала, что Чен будет возмущаться, но тот на удивление легко согласился.

- Я и так утомил тебя, - парень прикоснулся к той части одеяла, под которой девушка прятала перебинтованную руку, и ей показалось, что она почувствовала это прикосновение кожей. – Когда ты вернёшься в дом Чунмёна?

- Эй! – окликнул его Крис.

- Завтра, - проигнорировала хозяина дома Кара. - Думаю, что завтра я буду чувствовать себя ещё лучше и смогу вернуться.

- Будет видно, - отозвался Крис.

Чен любезно попрощался с миссис Ву, ярко улыбнулся Каре, а на пороге остановился и кивнул Крису:

- Выйдем на пару слов.

Тот в ответ недовольно повздыхал, но вышел вслед за парнем. Их разговор длился довольно долго, прежде чем за Ченом закрылась дверь. Кара потом слышала голос Ву в коридоре, с первого этажа, но в комнату до ночи он больше не заходил.