Автор.

Скорая успела доправить Эрика и Дайану в больницу, чтобы там им дали необходимую помощь. Прошла неделя, парень стремительно поправлялся, а вот девушка так и не могла прийти в себя. Врачи, не знали, что делать, а вот родные и близкие всегда молились и надеялись на лучшее. Эрик проводил у кровати, любимой всё возможное время, он разрывался между больницей, сыном и бандой. Иногда он просто засыпал в больнице или на столе у себя в кабинете. Он измотался, перестал жить по-настоящему, ведь светом жизни и лучом надежды для него всегда была она. Парень стал злым и грубым со всеми окружающими, его всё раздражало, а особенно плач сына, ведь именно он и напоминал ему о Дайане, которая так и не пришла в сознание.

Аллан не мог долго на это смотреть и забрал у Эрика Макса. Потом в городе появился и Питер, который очень сильно переживал за подругу. Он не мог смотреть ей в глаза и говорить, что безумно её любит, ведь она не любила его, но быть рядом как друг ему не запрещали. Он хотел быть больше этого, но не мог, Дайана нуждалась в свободе, а он ей этого дать не мог.

Спустя месяц девушка всё-таки очнулась.

Дайана.

Я очнулась в период полного ада. Всё вокруг меня рушилось, и я не знала, как всё заново починить. Аллан говорил, что Эрик опасен для ребёнка и пока он не успокоиться он ему его не отдаст, вместе с этим он не отдаст и меня. Также Эрик был обижен на то, что приехал Питер. Он приехал просто поддержать меня, но Эрик это видел по-своему. Банда очень по мне соскучилась, ведь постоянно находилась под грозным давлением Эрика. Мне было так плохо, что единственными моими успокоительными таблетками были Макс и Арчи.

В последнее время я начала проводить больше времени на улице гуляя с собакой и сыном. Мы прогуливались всеми лучшими местами нашего города. Район, парк, который зимой превращался в каток, здесь всегда был слышен смех детей. Раньше Дэвид называл зиму периодом сказки, но это было раньше, теперь его нет и жизнь мне не кажется сказкой. Вернулись мы домой как раз на обед, ещё на улице я услышала приятный запах овощного супа Аллана, он готовил как настоящий шеф-повар и постоянно пытался удивить нашу семью.

Я покормила Макса и уложила его спать, а потом спустила на кухню, где меня уже все заждались. Мы ели в тишине, как и обычно, как только заходил за что-то разговор то он ка обычно заканчивался ссорой Аллана и Оливии, и я постоянно должна была выбирать чью-то сторону. Я от этого устала, но и уйти тоже не могла, ведь Эрик до сих пор проходил курс реабилитации у психотерапевта, куда его записала Эллисон, она очень переживает за нас, поэтому решила помочь и воссоединить нашу пару.

"Дайана, там на тумбочке в прихожей тебе пришло письмо." – сказал Аллан.

"Хорошо, я его потом прочту."

"Написано, что он шефа." – по спине пробежали мурашки.

Я перестала есть и побежала в прихожую, я разорвала конверт. Письмо было маленьким, но вся суть была предельно ясной.

Дорогая Дайана,

Очень жалко, что ты на довольно долгое время отошла от дел. Мне бы хотелось, чтобы ты вернулась, ведь ты так и не выполнила наш договор. Если расскажешь об этом кому-то из своих знакомых, то твой сын очень пожалеет, что именно ты стала его мамой.

Твой дорогой и любимый шеф.

Шеф. Когда я только начала этим заниматься, мне совсем не было интересно почему он скрывает своё имя от всех на свете. Но теперь именно знание его имени могло мне помочь посадить его за решётку, хотя тогда и я тоже могу сесть вместе с ним. Так и так я могу навредить Максу, я не знала, что делать поэтому решилась на встречу.

Я прекрасно знала где его можно найти, поэтому оставив Макса на Аллана и Анну, а сама отправилась на «работу». Шеф сидел у себя, его дворец был прям залит золотом, которое слепило глаза.

"Дайана, как же я рада тебя видеть. Пришла на работу?" – спросил он, встретив меня с распростёртыми руками.

"Нет, я пришла поговорить о том, что я больше не буду работать на тебя, мне это больше не интересно. Если ты переживаешь за конфиденциальность, то..."

"Конфиденциальность? Конечно я никогда не переживал за неё, потому что я всегда убиваю тех, кто от меня уходит."

"У меня же сын, как ты можешь?" – я молила о пощаде.

"Я стольких убил, у них и жёны и мужья и по трое детей в семье было. Всё равно на твоего."

"Хорошо, я согласна на работу."

"Вот и отлично."– он повернулся, чтобы дойти к своему столу и как обычно отдать мне ключи от машины, но до него он так и не дошёл.

Выстрел. Его никто не услышал на пистолет я надела глушитель. Перед тем как идти сюда, я зашла на район и отвлекающим манёвром забрала Калаша пистолет. Я не могла постоянно находиться в страхе и думать, что ещё кто-то может погибнуть из-за моей ошибки.

Я не пошла домой, я решила вернуть пистолет. Я сидела в бункере Калаша и пыталась унять свою совесть. Когда Калаш нашёл меня в таком состоянии мне пришлось ему всё рассказать. Он сказал мне идти домой и пообещал, что во всё разберётся.

Дома я сидела перед телевизором и просто нажимала на любые каналы, я боялась увидеть рекламу, ведь тогда воспоминания о том, что я натворила могли снова всплыть. Да, я убила своего шантажиста, но этим самым я убила и может быть чьего-то мужа, отца, сына. Совесть не давала мне также уснуть. Как только я закрывала глаза мне тут же являлся его образ и мои руки в крови.

Как только настало утро, я тут же подорвалась и побежала на район. Не могла находиться рядом с сыном, я боялась, что могу просто сорваться. На районе меня уже ждала вся банда и не только наша. Как мне удалось узнать от Сороки Калаш рассказал все о том, что я наделала и все решили мне помочь. Парни замели все следы, но люди шефа узнали об этом и решили отомстить. В полицию они не обращались, ведь все тогда оказались бы под стражей. Они решили отомстить как это всегда делается в банде - брат за брата, зуб за зуб.