Было сегодня холодно и серые тяжелые тучи, нагонявшие тоску и серость этому дню, были повсюду на небосводе. Идрис видел, как ветер качал в разные стороны сухие ветки тополя и ему становилось от этого еще скучнее. Юноша сидел в классе совсем один где-то полчаса и ни разу не задумывался, чтобы спустится на улицу и пойти вместе со всеми на стадион и делать те вещи, что делают другие. Да, он не пошла на физ-ру, так как его здоровье не особо позволяет и Костя когда узнал, немного расстроился, узнав, что не сможет обратно связать его и ту девушку вместе. И уходя, тот сказал ему напоследок:

- Я тебе обещаю, что сделаю так, что ты все равно будешь с ней, зуб даю!

Он улыбнулся, на мгновение вспомнив эти слова. Хоть он отрицает все то, что говорит ему навязчивый друг, но доля правды в его словах есть - она ему симпатична и это факт. И этот факт знает он сам, но не хочет в этом признатся, по каким-то странным причинам.  Он стал и смотрел на окно, где открывался вид на спортивныц стадион, где бегали, в такую суровую погоду его друг и все остальные. И он заметил, как Костя, еще бегает на своих ногах, будто бы вот-вот упадет. И мимо него пробегает та самая девушка блондинка, которая показал тому большой палец и сразу же, за мгновение, оставила того позади. Блондин больше не мог бегать и махать своими вылыми руками и, наплевав на всех, он лег посреди дороги.

Отварилась дверь и в класс вошла невысокого роста девушка с темными волосами, собранные аккуратно в пучок, а на голубых глазах красовались красные овальные очки. Она держала в руках журнал своего класса. Девушка положила журнал на стол учителя и, поправив свои очки, села она в середине класса. Она не обращала на него никакого внимания и ему этого было достаточно, так как он не умеет особо разговаривать с девочками, не привык еще. Он сел на свое место и, уперев подбородок об руку,  скучающе смотрел на окно, где видел, как на его друга орал учитель по физкультуре.

Девушка достала из своей сумки маленькую книжку из мягкого переплета, а сверху красовалась обложка, вся измазанная то-ли черной акварельной краской то-ли черным маркером, из-за которой не было видно ни названия, ни картинки. Поправив еще раз свои овальные очки, она начала внимательно читать, при этом сила ровно на стульчике, как прилежная ученица.

Прошло десять минут. Из-за это время в классе ничего не изменилось, кроме того, что Идрис поменял руку и теперь его подбородок облакачивается на его левую руку, а не правую, а девушка пролистала где-то двадцать страниц. Идрису вдруг вспомнилось, что он уже здесь учится где-то больше месяца и за все это время он не сблизился со своим классом, не обсуждал что-нибудь вместе и даже не смеялся, ни разу. От этих мыслей ему стало еще скучнее, чем грустнее и из-за этого он очень сильно зевнул, прикрываясь ладонью.

- Ты ведь Идрис.

Вдруг неожиданно нарушила гробовую тишину девушка, аккуратно перелистывая желтую страницу загадочной книги. Идрису сначала подумал, что ему показалось, и повернул свою голову в её сторону, но девушка все так же читала своб странную книгу, прилежно сидя на стуле, как какая нибудь дворянка из очень знатной семьи. И ему было не понятно: звала она его или нет?

- Ты же ведь Идрис? - снова повторила она, не отрывая своего взгляда от желтых страниц.

- Да.

- Ты же ведь знаешь, кто я?

- Да, староста нашего класса.

Она отвела свой взгляд от книги и посмотрела на Идриса, поправляя обратно свои уползающие очки.

- Прости за такое, но можно твой номер сотового?

- Зачем?

- Чтобы я могла быть в курсе, когда тебя вдруг не будет или когда ты опаздываешь и так далее. Знаю, звучит не очень, но это моя работа.

Она вытащила свою «раскладушку» и начала набирать его номер. Пошли гудки и зазвонил его телефон, а затем, хлопнув «раскладушку»,  убрала его обратно в карман своей черной юбки и обратно уставилась на свою книгу, где не было видно ни названия, ни картинки на обложке. Так как Идрис начал уже разговор со старостой класса, то решил дальше продолжить:

- Что читаешь?

Но она ничего не ответила.

- Интересная? - все дальше пытался ввести диалог с ней.

Но в ответ опять тишина. И тогда он понял, что она не из разговорчивых, то есть почти  такая же, как он. Он обратно повернулся в сторону окна и обратно смотрел, как шальной ветер играется с сухими ветками тополя, одиноко стоящего возле школы. И ему обратно стало скучно, что аж веки начали медленно накрывать его глаза, чувствуя, как его бодрость и энергия улетучиваются, как пар в воздух.

- Не знаю.

Вдруг неожиданно ответила она, закрыв свою книгу и положив его обратно в сумочку. Она стала и прошла мимо него, добавив напоследок:

- Начало интригует.

И затем ушла, оставив Идриса в недопонимании.

Прошло еще некоторое время и теперь они сидели в столовой, где была сегодня манная каша и горячее какао, от которого шел теплый пар вверх. Молодой юноша задумчиво улпетывал свою кашу, смотря куда-то в пустоту, словно сквозь какое-то четвертое пространство, пока одновременно его друг что-то интересно рассказывал, интенсивно махая руками по сторонам.

- Эй! Ты слышишь!?

Идрис удивленно раскрыл свои глаза и посмотрел на своего друга, который щелкнул перед его лицом пальцами. Тот пришел из своих мыслей фальшиво улыбнулся и кивнул, будто бы говорил этими действиями, что все хорошо и, что он прекрасно слушает его. Но Косте его немой ответ не понравился. И он нахмурился.

- Идрис, - обратился к нему его друг, - скажи мне честно, - и взяв того за плечо наигранно печально посмотрел на него, слегка обеспокоив Идриса. - Ты умираешь.

- Нет конечно, с чего друг!

- Просто ты какой-то бледный в последнее время, нервный и так далее.

- Лучше уж дальше бы продолжал бы вести свой странный разговор, чем спрашивать вот такой бред.

- Да ладно тебе, - обратно был тот в своем хорошем настроении, - я же ведь беспокоюсь, а то не дай Боже рак у тебя или аневризма какая-нибудь. Я же ведь люблю тебя.

- Давай о любви ты не будешь говорить так открыто в столовой пожалуйста, - был слегка раздражен Идрис, когда тот начинал говорит такие нелепицы при всех. - А то не правильно поймут.

- Хах! Не бойся общественного мнения, друг мой! Они ведь тебе не судья.

- Красивые слова... - Сказал Идрис выпив немного какао. - Но бессмысленные.

На это Костя как всегда весело улыбнулся ему, показывая как всегда все свои ровные и белые зубы. От такой улыбки и у Идрис у самого невольно выскакивает ухмылка, но только на несколько мгновений из-за того, что этот юноша считает, что особо улыбаться не умеет.

- Этот разговор в сторону друг мой, давай поговорим лучше о блондиночке, которая сидит со своими подружками вон там, - указал взглядом на левый угол в столовой.

- Не хочу, настроение  нет.

- Короче, - продолжал тот, не послушав своего товарища, - у нее нет парня.

Идрис без всякого интереса смотрел на своего друга и слушал дальше его байку о том, что она одна, что она собирается после учебы поступить какой-то престижный вуз в другом городе, он даже узнал какие цветы любит и её любимый цвет, который на удивление оказался коричневый. Но нашему парню это все не интересно, потому что его до сих пор не может отпустить тот случай в заброшке, кровь, увиденную на своих ладонях. Очень уж сильно отпечаталось в его голове. Да и сны не оставляют его, все чаще обвиняя его в том, что он бросил её там в больнице, что она погибла из-за него и так далее.

Вдруг, шум и галдежь прекратился  и виновником этого редкого случая в столовой был мужчина в деловом темном костюме с красным галстуком на шее. Он был немного полон, средних лет и было видно, что начал лысеть. Он кого-то пристально искал, сузив свои карие маленькие глазенки.

- Владимир Николаевич! Какой неожиданный сюрприз! - лепетала одна из учительниц этой школы, подойдя к нему. - Мы можем чем-то помочь?

Вса смотрели на него и никто не догадывался что он мог забыть в такой день и час, ведь ее дочки много дней уже нет в школе из-за случая в заброшке.

- Да, можете, - сказал тихо, но утвердительно, - тут есть мальчик по имени Идрис.

И вдруг начали переглядываться ученики и ученицы друг на друга, ища этого самого Идрис, спрашивая: Кто это?  Только некоторые знали, что есть такой ученик, и что он сейчас наклонился на стол и закрыл свою голову руками, дабы никто не указал на него, ведь юноша расчитывал, что сейчас никто его не найдет и все обернется.

- Чего тебя ищут?

- Сам бы хотел знать.

- Иди и узнай.

- Пошел ты! Я его не знаю и знать не хочу!

- Согласен, если тебя ищет мужчина в деловом черном костюме, то это плохой знак. - Тихо проговорил Костя, все время кивая, а затем юноша натянул на своем лице ехидную улыбку. - Спалить тебя?

- Другом не будешь!

И во всем этом шуме, где были слышны лишь детские голоса, которые спрашивали друг друга: Кто этот Идрис? Приблизилась одна девушка, державшая в руке странную книгу в твердом покрашенном переплете, крассные овальные очки опять начали сползает с глаз. Поправив их, она сказала ему своим тихим и безпристрастным голосом:

- Есть, - коротко ответила она.

- Не могла бы ты показать Регина, - вежливо обратился к ней мужчина.

Она простодушно кивнула и указала пальцем прямо на него. Идрис был на измене, смотря то влево, то вправо, не понимая что от него хотят и что эта за мужик, который хмуро глядел и шел прямо на него. Все заткнулись и ждали, что же он сделает, этот высокопоставленный человек, который известный всем, как спаситель школы, а больше известен, как отец Яны, той самой девочки хулиганки. Тот встал возле него и смотрел простым и вроде бы добродушный взглядом. Идрис понял, что он и вправду за ним и надеялся, что он не пришел откуда-то, откуда ему лучше не знать.

«Успокойся моя фантазия, это просто обычный мужик и все» - думал внутри себя юноша, но фантазия в такие моменты становилась все сильнее и могла нарисовать ему таких образов и настрочить таких сюжетов, что самые величайшие люди позавидовали его гениему.

- Ты Идрис? - спокойно спросил мужчина в деловом костюме, в которого чувствовалось что-то властное и даже милое.

Идрис кивнул и сглотнул. И тут ему вспомнился один из своих снов, где он, будучи на улице, гулял себе спокойно, смотря вокруг, на красивое синие небо и на уплывающие серые облака и вдруг, на его пути появился загадочный мужчина в темном, державший на левом руке серебристый пистолет, ярко бликующий на солнечном свету, и затем тот застрелил ему прямо в живот, сказав ему всего лишь два слова: «За дочь». Он вспомнил мужчину в темном, Идрис вспомнил где его видел - это был он, отец Яны, который стоит перед ним.

- Тут есть еще Идрисы? - спросил одну их учительниц. Но и те дали отрицательный ответ. - Значит он.

- Я могу чем-то помочь? - слегка нервничал он.

Но он ничего не ответил и Идрис заметил, как его лицо начало менятся, будто бы становилось мягче и добрее, а глаза... Влажнее? А дальше произошло то, что заставила всех окружающих в столовой раскрыть свои челюсти до потолков, а глаза раскрыть так, будто бы казалось что вот-вот выпадут из орбит. Владимир Николаевич взял голову Идрис и прижал к себе, в свою мягкую грудь.

- Спасибо! Спасибо тебе! Если бы не ты! - Его тело начало немного дергаться в конвульсиях. - Если бы не ты, то моей дочери могло бы и не стать! Спасибо! Спасибо большое.

Идрис был сконфужен его благодарностью, что даже не знал, что ему сказать, что сделать и как реагировать на вот такую ситуацию. И он, не зная, что делать, просто стоял как вкопанный, говоря:

- Не надо, не стоит, я даже не знаю за что?

- Как не знаешь!? - вдруг отдернул от себя его и пристально посмотрел на него своими влажными от слез глазами на его растерянное лицо. - Ты ведь спас мою дочь! Яну!

И вдруг он начал обращаться ко всем, всем тем кто здесь присутствовал.

- Слушайте, слушайте все! Я хочу, чтобы каждый из вас в этом школе знали, что вот этот юноша герой! Он - спас Яну! Мою принцессу!

Все начали пристально смотреть на Идриса, будто бы изучали его и юноша кавказской внешности не мог вынести, что все смотрят на него, что все обсуждают, что он сейчас у всех на слуху, и это было плохо, плохо для Идриса, который любил быть не замечаным, не любил быть в центре внимания. А сейчас стало все наоборот, он был в центре внимания. Его пульс участился, а дыхания становилось все тяжелее от всех этих пронзительных взглядов. И Идрис не выдержал и выбежал со столовой, схватив свою сумку.

Все изумились его поступку, не поняв, что с ним.

- Ты теперь звезда, брат, - пробубнил Костя, ехидно лыбясь.