Выгнутая полукругом дверь лифта со звонком плавно отъехала в сторону, пропуская широкоплечего мужчину с загорелым лицом. Бауэрс нервно одёрнул новенький, с иголочки, мундир штандартен-генерала, проигнорировав двух отдавших честь людей из президентской охранки, и торопливо зашагал по выстланному тёмно-красной ковровой дорожкой коридору.

Локоть нового министра обороны побаливал, напоминая о вчерашнем падении с балкона этого прегадкого старикашки с очаровательной женой, министра культуры, чтоб его разорвало, отчего настроение у Бауэрса было отвратное. Да ещё этот пренеприятнейший инцидент с бунтом на миноносце «Лохань», когда рассвирепевшая команда выбросила за борт всех сотрудников комитета конфедеративной безопасности, составлявших добрую половину экипажа. Тогда полетели многие головы, в том числе и предыдущего министра обороны. Его так и похоронили — наспех, без головы...

Он замер перед дверью в кабинет, ещё раз одёрнул и без того идеально сидящий мундир и толкнул отозвавшуюся скрипом несмазанных петель деревянную дверь. О его срочном визите президент был поставлен в известность.

Смыкавшиеся высоко вверху прозрачные стены треугольного кабинета образовывали огромную правильную пирамиду, венчавшую одну из башен гигантской неуклюжей махины президентского дворца. Бауэрс невольно поёжился, ступая по густой ворсистой поверхности ковра цвета полевых трав: до того маленькой и беззащитной казалась жизнь человека по сравнению с монументальностью окружавших его форм, умело подсвеченных лампами дневного света...

Бауэрс бегло осмотрел кабинет, но обнаружил только пожилого карлика с морщинистым лицом, поливавшего расставленные по периметру цветы. Стоя на миниатюрной лестнице-стремянке, карлик держал пухлыми ручками крошечную лейку и весело насвистывал себе под нос, совершенно не обращая внимания на вошедшего. Генерал кашлянул, но карлик не отреагировал, продолжая поливать цветы. Бауэрс кашлянул второй раз, медленно закипая. Никакого эффекта. Наконец, он не выдержал:

— Слушай, ты, глухая тетеря, — низкий голос генерала многократно отражался почти соборной акустикой помещения. — У меня назначена срочная встреча с президентом. Дело государственной важности.

— Вы только посмотрите, — подал голос карлик, заботливо поглаживая стебелёк какого-то хилого растения. — Это повесканция кипаритус с западного берега Тугарока. А это...

— Если через десять, нет, через пять минут я не увижу президента, ты, кочерыжка, пойдёшь под трибунал!

И раскрасневшийся от гнева генерал добавил несколько запрещённых к употреблению в людных местах слов о том, к чему конкретно приговорит несчастного карлика тройка полевого суда.

— Да не расстраивайтесь Вы так! — расплылся карлик в милейшей улыбке. — Президент будет с минуты на минуту. А Вам, штандартен-генерал, огорчаться вредно. Ещё, чего доброго, заболеете. Кому нужна конфедерация без министра обороны...

Бауэрс еле сдержался от соблазна удавить карлика собственными руками, вовремя сообразив, что карлик от него никуда не денется. Он сел на хлюпаньем принявший его угол гидродивана и нервно закинул ногу на ногу. Президент явно не спешил.

Закончив поливать цветы, карлик аккуратно сложил стремянку и заковылял на своих кривых ножках к вытесанному из чистого мрамора столу президента. Генерал с изумлением следил, как тот убирал лейку в ящик стола и залезал на специальный стул с длинными ножками, похожий на те, что обычно применяют для кормления маленьких детей. В довершение ко всему карлик напялил лежавшие на столе очки с прямоугольными стёклами без оправы и нюхнул щепотку из табакерки, исполнившей при открывании национальный гимн в трактовке, близкой по звучанию к старой песенке скаутов «С днём рождения тебя!».

— Так Вы по какому делу? — поинтересовался карлик, глядя поверх стёкол очков на опешившего Бауэрса.

— Что случилось с президентом? — только и сумел выдавить из себя Бауэрс, которому вдруг стало нестерпимо плохо. Дрожащими руками он расстегнул верхнюю пуговицу кителя и с жадностью глотнул воздух.

— Вы имеете в виду эту тупую марионетку, что выступает по телевидению? Значит, Вас действительно ещё не ввели в курс дела. Хм... — карлик в задумчивости наморщил лоб, не переставая сверлить генерала взглядом. — Откровенно говоря, я президент конфедерации. А то, что Вы имели в виду — лишь Лицо президента. Оно красиво, умно, начитано... Даже появлялось пару раз на обложках эротических журналов. Пока я не захотел, чтобы оно стало лицом президента.

— Но я лично видел, как президент Ведвоф... — Бауэрс ещё раз глотнул воздуха полной грудью. — Он даже пожал мне руку...

— Да не будьте Вы таким идиотом! — взорвался карлик. — Неужели не понятно: «ве двоф» — карлик. Просто карлик. Жаль, никто не догадался. Его бы расстреляли. За клевету.

В дверь постучали, и, не дожидаясь ответа, в кабинет вошёл секретарь президента Фучек.

— Добрый вечер, господин президент. Добрый вечер, господин штандартен-генерал. — старая лиса Фучек слегка поклонился в сторону карлика, не удосужив Бауэрса даже кивком головы.

Карлик бегло просмотрел поданные секретарём бумаги, перевернул вниз головой и ещё раз просмотрел, задерживаясь на каждом документе и подписывая. На одном из документов он остановился и даже зачитал его вслух:

— В связи со сложившейся общественно-политической ситуацией для повышения эффективности анализа сложной организационно-технической обстановки переименовать астероид «Пандора» в «Айдахо», — брови карлика поползли вверх, лицо изобразило крайнее удивление, и он смерил Фучека недобрым взглядом. Секретарь поёжился. — Какая чушь!

Самовоспламеняющаяся урна по левую сторону стола пыхнула жаром, приняв бумагу, и заурчала, как довольная собака, всасывая пепел.

Схватив подписанные бумаги, Фучек с побелевшим лицом выскочил из кабинета.

— Так на чём мы остановились? — обратился карлик к сидящему в напряжённой позе Бауэрсу.

— На том, как Вы... То есть, как он... — Бауэрс вспотел. — Простите, но я всё равно не понимаю, как Вы можете управлять конфедерацией в то время, как...

— Конфедерацией идиотов может править любой кретин, — фыркнул карлик. — Ладно. Ближе к делу.

— Эриданский разведывательный крейсер вышел из подпространства в районе Сатурна. Только что они разбомбили наш заводик по производству химического оружия на Титане. В соответствии с параграфом 101-бис устава высших должностных лиц армии и флота я должен был поставить президента в известность, — отрапортовал генерал. Бауэрсу полегчало, потому как с делами у него пока всё было в порядке.

— И что же, они намереваются одним крейсером прорвать кольцо обороны? — зевнул карлик.

— По предварительным данным, крейсер направляется в систему Юпитера. Никаких стратегических объектов там нет, только колониальное поселение на Европе, занимающееся обогащением атмосферы кислородом, да ещё какой-то приют. Четвёртый марсианский флот поднят по тревоге, но... — Бауэрс помедлил. — Мы не успеваем. Сейчас Марс на большем расстоянии от Юпитера, чем Земля. Вражескому крейсеру потребуется около суток, чтобы преодолеть необходимое расстояние, а наш тяжёлый флот подоспеет туда только через два-три дня. Необходимо отдать приказ на эвакуацию.

— Положим, что обходимо, а что не обходимо, буду решать я. — карлик оживился. — Демократии не нужны лояльные законы.

Он поднял трубку видеофона с большим гербом конфедерации на задней стенке и, щёлкнув клавишами, жёстко сказал:

— Шеннона и Кернинга ко мне. Быстро.