Добираться до  дома Дженни долго не пришлось. Пусть я и шла со скоростью трёхногой черепахи, находясь в своих спутанных мыслях, и совершенно никуда не спешила. Да и куда было спешить? Я ведь даже не знала, застану ли подругу дома. Когда я уходила, два балбеса все еще стояли на лестничной клетке и грозно смотрели друг другу в глаза. В тот момент мне почему-то было так весело, что я еле сдержалась от какого-нибудь язвительного комментария и смеха, так и рвущегося наружу. А, стоило мне оказаться на улице, я сразу же написала Джен о том, что планирую ее немедленно навестить. Только девушка даже прочитать мою смс-ку не удосужилась, так что я шла, не зная, чего ожидать.

        Если сокурсница находилась дома, то, я была уверена, она была бы рада меня видеть. В противном же случае мне пришлось бы скоротать какой-то промежуток времени в кафе, что было неподалеку от дома Дженни. Возвращаться к Чону на квартиру я точно пока была не намерена. Все эти разборки, выяснение отношений, постоянные прятки, притворство и все остальное, что вытекало из этого, мне так надоело, что я просто хотела побыть вдали от этой суматохи, расслабиться, наконец, по-настоящему и отдохнуть.

       Поднявшись на нужный этаж, я на пару минут остановилась на лестничной клетке, почему-то не решаясь позвонить. Да, я и раньше не раз без предупреждения навещала подругу, но почему-то теперь, после довольно продолжительного перерыва в нашем общении (а те недели отдыха мы почти никак не контактировали), я вдруг засомневалась то ли в самой себе, то ли в самой Джен. Почему-то в голову закрадывались совершенно бессмысленные и дурацкие подозрения о том, что меня, может быть, мало того, что не ждут, так и вообще прогонят или мягко отошьют, когда я покажусь на пороге ее квартиры.

       Мотнув головой, я попыталась отбросить все беспочвенные сомнения в сторону и, шумно выдохнув, нажала на дверной звонок. Знакомая трель разнеслась, кажется, по всему этажу, с непривычки неприятно резанув мне по ушам. Я замерла в ожидании, нервно теребя рукав своей куртки, и немигающим взглядом уставилась на дверь, за которой в скором времени послышались сначала приглушенные, а затем и уже более слышные шаги. А всего через минуту замок щелкнул два раза, и Джен, выглянув сквозь небольшую щелку, радостно мне улыбнулась. А у меня как камень с души упал — ничего между нами, разумеется, не изменилось.

— Привет, Лиса, — подруга вылезла из своего «убежища» и приблизилась ко мне. — Ты чего не предупредила, что зайдешь? Я бы хоть в магазин сбегала, купила бы нам что-нибудь, чтобы отметить твое возвращение, — довольные нотки в ее голосе так приятно ласкали мой слух в тот момент, ведь я очень сильно успела соскучиться по Джен, пока мы были в разлуке.

— Ой, тоже мне нашла праздник, — я закатила глаза, усмехаясь, и резко прильнула к девушке, заключив ту в крепкие объятия. — Если честно, я скучала, — призналась я, широко улыбаясь, и отстранилась от сокурсницы, чья улыбка точно тогда была не меньше моей.

— Если честно, я тоже, — она не упустила возможности передразнить меня, произнеся это тем же тоном, что и я до этого, а затем кивнула, как бы в подтверждение своих слов, и спросила: — Пройдем, может, ко мне? Стоять тут как-то неудобно, да и это тебе тепло, а я уже замерзаю!

       Усмехнувшись, я проследовала за девушкой, сама закрыла за собой дверь и, разувшись и сняв с себя осеннюю куртку, прошла на кухню. Там уже во всю кипел чайник, Джен, весело пританцовывая, что-то возилась возле плиты, а за столом сидел… наш преподаватель учитель Пак. Да-да, тот самый тридцатилетний засранец. Тот, что меня недолюбливал и вечно шутил надо мной, беся своим сарказмом. Тот самый, в которого безответно (?) была влюблена моя подруга. И да, это мне точно не казалось…

— А-а… — удивление на моем лице, наверное, было видно и невооруженным взглядом. Потому что, черт возьми, это очень поражает, когда на кухне твоей сокурсницы сидит ваш общий преподаватель и спокойно себя попивает кофеек, улыбаясь тебе во все тридцать два зуба. — Здравствуйте, учитель Пак, — немного сконфуженно пробубнила я, вопросительным взглядом сверля спину Чонгука, что явно не спешила поворачиваться ко мне (конечно, знала же, что я ее прибью за то, что ничего мне не рассказала раньше!)

— Привет, Манобан, — с усмешкой отозвался мужчина, тоже посмотрев в сторону хлопочущей девушки. — Неужели наконец почтишь нас, жалких преподавателей университета, своим присутствием? — вновь принялся за свои шуточки он, и от меня не укрылось, как от смешка дернулась Джен. Видимо, в этом плане ничего меняться и не собиралось…

— Я еще подумаю, — нахмурилась я и все-таки решила присесть напротив Пака, глазея на него, как на восьмое чудо света. Не верилось, что он взаправду находился тут, в квартире моей лучшей подруги. Попахивало чем-то неладным, и мне поскорее хотелось выяснить, в чем же дело.

— Не волнуйся, Манобан, я уже скоро покину ваше общество, и вы сможете обсудить меня, не стесняясь ни в грязных словечках, ни в выражениях, — все с таким же веселым настроем продолжал прикалываться надо мной мужчина. А я надеялась, что он не пошутил, правда собираясь уходить в скором времени. Мне казалось, я места себе не найду, если Пак пробудет тут еще хотя бы минут двадцать. Любопытство, так свойственное мне, сжирало меня целиком и полностью, что даже на месте усидеть было сложновато.

— Ну  Чимин посиди еще немного с нами, — влезла наш разговор Джен, обернувшись. — Куда так торопишься… — с грустной миной на лице протянула девушка, вновь возвращаясь к готовке, а я чуть воздухом не подавилась от этого ее «ну Чимин», обращенного, напомню в который раз, в сторону нашего лектора. Да уж, вопросов у меня было хоть отбавляй, но одно я уже точно успела понять: эти двое явно успели сблизиться за время моего отсутствия в стране.

— Завтра увидишь меня на паре, не переживай, — Пак ухмыльнулся, вставая из-за стола и подбирая свой портфель, до этого стоявший на полу. — Это у вас, студентов, будто работы на дом никакой нет, а мне еще готовиться к завтрашнему дню надо. Так что, откланиваюсь и прощаюсь с вами до завтра, — с этими словами лектор вышел из кухни, сопровождаемый моим пристальным взглядом, и уже через пару минут крикнул Джен о том, что он уходит. И, разумеется, подружка сразу ломанулась в прихожую, дабы проводить своего ненаглядного. Я же замерла в предвкушении интересного рассказа.

       Через какое-то время однокурсница возвратилась ко мне, улыбаясь всеми тридцатью двумя зубками и мечтательно вздыхая. В коридоре она Пак провели, по меньшей мере, минут десять. Что они там делали, я могла, конечно, предположить, но все-таки хотелось услышать все из уст самой Дженни. Чтобы уж наверняка все знать, а не придумать невесть что или не приукрасить все в своей голове, как часто это делала.

— Что это, черт возьми, было? — я хохотнула и с удивлением воззрилась на девушку, которая как раз разложила по тарелкам макароны с грибами и предложила одну из порций мне, садясь на то же место, на котором совсем недавно сидел наш препод.

— Что? — Джен потупила взгляд, уставившись в свою тарелку. Видно было, что нервничает: на меня смотреть не решалась, ерзала на стуле, как-то неловко улыбалась то ли мне, то ли думам в своей голове.

— Ой, да только дурочку из себя не строй, — закатила глаза я. — Что наш лектор забыл у тебя дома? И… «Ну Чимин»? — с ухмылкой передразнила я интонацию подруги, с которой она произносила эти слова. — Что тут происходит? И почему я совсем ничего не знаю об этом? Обида так и гложет, так и гложет… — я театрально всплеснула руками и нахмурилась, будто от головной боли. На самом деле мне и вправду было не очень приятно, что настолько важную информацию невесть сколько скрывали от меня. Однако я так давно не видела подругу, что вся злость и раздражение мигом испарялись от мысли о том, что мы, наконец, увиделись.
— Прекращай, актриса неудавшаяся, — нервно рассмеялась девушка, в кои-то веки подав голос. — Я хотела рассказать тебе еще тогда, когда ты была заграницей, но просто не знала, как это сделать… Все так стремительно стало развиваться, что я сама была в шоке от происходящего… Вернее от того, что происходящее — это совсем не мой сон, подсунутый мне больным, влюбленным в Чимину сознанием…

— И как это произошло? — мне не терпелось услышать все-все самое главное, поэтому мне не очень нравилось, что собеседница специально тянет кота за хвост. Хотелось просто услышать все по фактам: четко, ясно и без лишних слов. А Джен же, видимо, никак не могла собраться с мыслями. Оно и понятно — я давила своей напористостью, а новость сама по себе была довольно удивительной и ошеломляющей, что просто так ее не преподнесешь.

— Ну… — вновь замялась она, продолжая сверлить взором тарелку с едой. — Я же сохла по нему, сама знаешь, долго достаточно… Мне как-то пришлось задержаться после пары — Чимин попросил остаться, а сам отошел куда-то на несколько минут… Я тогда так волновалась, переживала, что с моей успеваемостью, может, что не так или еще что-то случилось…

— Ближе к делу, — я чуть наклонилась ближе к подруге, потому что, казалось, с каждым произнесенным словом она говорила все тише и тише. А пропустить хоть что-то я не шибко желала. — Конечно, ты нервничала, я понимаю. Но мне интересно, как вы пришли к такому… простому общению?

       Джен шумно сглотнула, нервно улыбнувшись, и посмотрела на меня, наконец. Я ободряюще улыбнулась ей в ответ, понимая, что мой напор явно не шел на пользу нашему разговору. В конце концов девушка решила продолжить:

— Ну, в итоге оказалось, что он хотел поговорить со мной об олимпиаде, которая уже скоро будет. Спросил, почему я не вызвалась участвовать, мы обсудили это… Ну… и Чимин вызвался помочь мне с подготовкой. Хотел показать мне, как лучше подать свои мысли, что лучше писать, о чем говорить не стоит…

— И?

— И в итоге он пригласил меня к себе, — Джен осеклась, заметив мой удивленный взгляд и решила добавить: — Конечно, я отказалась, мало ли что могло произойти. Поэтому мы пошли в кафе, поговорили там около двух часов, все обсудили, Чимин кое-что рассказал мне из основных приемов и фишек, которые могли бы мне добавить баллов.
— Все еще не улавливаю, как так вышло, что наш препод оказался у тебя в квартире и спокойно попивал кофеек у тебя за столом, — с усмешкой заметила я, так как пауза в монологе подруге затянулась более чем на минуту. — Вы после этого виделись еще, не так ли?

— Да, — девушка смущенно заулыбалась, видимо, вспоминая те моменты. — И не раз. Сначала все проходило довольно формально: разговоры велись строго об олимпиаде и аспектах, связанных с ней. А потом… что-то пошло не так, — хохотнула Джен, пожав плечами и облизнув пересохшие после весьма длительного рассказа губы. — Мы стали чаще встречаться, обсуждали любимые фильмы, музыку, увлечения… Говорили обо всем и ни о чем одновременно. Ну, и постепенно пришли к тому, что есть сейчас, — закончила сокурсница, глубоко вздохнув и приступив, а уже поостывшим макаронам.

— А что есть сейчас? — с коварной ухмылочкой на лице поинтересовалась я, поиграв бровями, так и не сводя своих глаз с собеседницы.

— Мы пока не вместе, если ты об этом, — как-то неуверенно отозвалась девушка в ответ.

— Пока? — уточнила я с хитрым прищуром, видя, как алеют щеки подруги и как довольно улыбается она на мой вопрос. — Но все к этому идет, как я полагаю?

— Я не совсем уверена, но похоже на то, — Джен накрутила еще макарон на вилку и отправила их в рот, тщательно пережевывая пищу. — Хватит, прошу, — со смешком остановила меня приятельница, прежде чем я успела раскрыть рот для того, чтобы спросить еще что-то. — У нас еще будет время обсудить все, что тебе интересно. А пока что я хочу, чтобы теперь ты удовлетворила мое любопытство, — Джен посмотрела на меня исподлобья, вторя моему хитрющему выражению лица. — Рассказывай давай, что там творится между тобой и идиотом Улбановым.

— Ой, тут все сло-о-ожно, — весело протянула я, в мыслях прикидывая, с чего бы начать свой рассказ. Так с ходу было довольно сложно вспомнить все важные детали, произошедшие на Мальдивах. — Ну, слушай…

***

       За разговорами мы с подружкой провели несколько часов, так что, когда все было более-менее обсуждено, было уже около двух ночи. Спать не хотелось совершенно, пусть я и не спала уже довольно большой промежуток времени. И, так как я прекрасно знала, что уже наступил понедельник и, соответсвенно, до начала учебы осталось не так много времени, мне внезапно приспичило пойти домой. В квартире Чона остались все необходимые мне вещи, а просыпаться с утра пораньше и нестись к парню домой мне не казалось такой уж замечательной идеей. Потому, наскоро распрощавшись с Джен, я поспешила обратно.

       На улице было холодно и безумно тихо. Казалось, будто я была одним-единственным человеком, не спавшим в тот момент. По дороге очень редко проезжали машины, и, пожалуй, это было все движение, что мне удавалось иногда ловить взглядом. В домах, что я проходила, почти нигде не горел свет, молодежь, обычно сидевшая у подъездов с пивом в руках, тоже уже разошлась. Будто бы мир опустел и осталась одна лишь я. Очень непривычное чувство, так резко контрастировавшее с той суматохой, что вот уже долгое время почти двадцать четыре часа в сутки окружала меня.

       Мне не было страшно, что меня вдруг кто-то попытается убить или ограбить, что кто-то пристанет ко мне в попытках добраться до моего тела. Я просто шла обычным шагом, лишь иногда оглядываясь по сторонам, услышав какое-то шуршание неподалеку. Свежий воздух снов располагал к размышлениям. Так что, я уже в сотый раз прокручивала в голове все то, что мы обговорили с Джен; все то, что скрывалось у меня в душе последние дни. Было сложно разобраться в себе, хотя я тщетно и пыталась. Очень уж не вовремя Леха решил полезть ко мне снова. Я же, блин, даже с Улбановым нормально разобраться не успела. Видимо, жить спокойно мне просто было не дано. Кто-то, быть может, гребанная судьбинушка попросту издевался надо мной и моим шатким спокойствием.

       В третьем часу ночи я появилась на пороге  квартиры Чона. Все в доме уже спали, и только в комнате Чонгука горел неяркий, еле заметный свет. Зайдя в помещение, я заметила парня, сидящего возле ноутбука с чашкой чая, и неотрывно смотрящего в экран. Он облокачивался о стенку и что-то печатал, быстро перебирая пальцами по клавиатуре.

— Чего не спишь? — я поинтересовалась шепотом, чуть одернув молодого человека за плечо. чонгук вздрогнул, обернувшись в мою сторону, и нахмурился, приняв более вертикальное положение.

— Это я должен спрашивать у тебя, — недовольно пробурчал он таким тоном, будто я дико провинилась перед ним только что. Хотя, возможно, отчасти это было и так. Не стоило сбегать от них с Тэхеном, оставляя на них решение проблемы. — Какого черта ты вернулась только сейчас? — Чон взглянул на время и снова вернул свое внимание к моей персоне, — Уже почти три утра. Где тебя носило?

— У Дженни была… — озадачено протянула я, пытаясь осмыслить происходящее и понимая, что причина раздражения парня — вовсе не тот факт, что я кинула его наедине с Тэхеном. — А что? Волновался за меня, да? — с улыбкой осведомилась я, присаживаясь на краю. Ответ на вопрос перестал быть нужен, когда парень, фыркнув, сначала пихнул меня, а затем неожиданно притянул на себя, обвив руки вокруг моей талии. Его пальцы быстро нашли мои волосы, растрепав их до состояния воробьиного гнезда.

— Нет. Совершенно, — ответил-таки он. — Просто ждал, пока ты вернешься, чтобы отмудохать твою жалкую тушку, — Чонгук усмехнулся, снова возвращаясь к ноутбуку и начиная опять что-то строчить.

— Ну да, оно и видно, — я вздернула бровями, высвобождаясь из объятий и поправляя свою прическу.

— Ну хорошо-хорошо, признаюсь: ждал тебя, потому что ты та еще слониха и тупо разбудила бы меня, вернувшись. Поэтому проще было не ложиться до твоего возвращения, — беззаботно пожал Чонгук плечами. А я решила, что тот момент явно не был подходящим для того, чтобы спрашивать, чем же в итоге завершился их с Тэхеном разговор. Так что, пусть мне и было интересно, как же так вышло, что теперь Чонгук на меня, видно, совершенно не злился, я все-таки решила оставить выяснение этого вопроса на более удачное время.

— Да иди ты, — наигранно обиженно бросила я, закатив глаза. И после этого поползла в душ, сладко зевая и четко осознавая, что утром буду совсем никакущая и жутко уставшая.