Утром Дженни нехотя открыла глаза. Солнце уже ворвалось в номер и освещало его полностью. Ее рука лежала на спине Чонгука, она аккуратно провела по ней пальцами. Потом поцеловала между лопаток, и он тут же отреагировал – повернулся к ней и улыбнулся, увидев ответную улыбку на ее красивом лице.
– У меня предложение остаться здесь на всю жизнь, – произнес он, прекрасно понимая, что надо вернуться в реальность. А что сейчас стало реальностью? Девушка, которая лежала рядом, пальцем проводя по его лицу, или жизнь там, за пределами этого номера, где возникнет проблем еще больше, чем было.
– Я согласна, – прошептала она и поцеловала Чонгука. Надо же, сколько один человек может подарить эмоций, сколько красоты прикосновений к телу, сколько частых вздохов...
– Но ты собиралась к отцу.
– Он мне не отец, – тут же вставила она, – отец тот, кто воспитывал, а он... Он чужой человек.
– Ты собиралась к чужому человеку, – улыбнулся Чонгук, и это смягчило Дженни, она улыбнулась в ответ.
– Не хочется портить этот прекрасный день.
– После этого я подарю тебе ночь прекраснее дня.
– Тогда я согласна, – засмеялась она, но ее смех прервал зазвонивший телефон Чонгука. Наступило затяжное молчание, не хотелось даже знать, кто звонит. Только не Лиса. Чонгук выдохнул и закрыл глаза. Он не вспоминал о ней за всю ночь и, кажется, не собирался этого делать в ближайшее время. Надо было отключить телефон на все десять дней и забыть о существовании этого мира.
– Возьмешь? – Дженни уселась на кровати и прикрылась простыней, она почему-то оказалась вместо одеяла. Где находилось одеяло, даже не хотелось знать.
– Нет, – однозначно ответил он, – не хочу портить себе настроение.
Она недовольно на него взглянула и мотнула головой. Приходило понимание, с кем она только что провела эту ночь.
– Ты жалеешь? – Чонгук тоже привстал на локтях, всматриваясь в ее лицо, уже не слыша звонка – телефон заглох. Он имел в виду не его реакцию на телефонный звонок, а то, что он был женат. – Это лучшее, что случилось со мной за последние лет восемь. Я не жалею, Джен, – он пальцами повернул ее лицо к себе, – знай это.
– Знаешь, Гук, что самое сложное? – Она коснулась его руки и поцеловала ее. – Я тоже.
– Тогда давай не будем сейчас думать о том, что нас ждет, просто доверимся времени.
Она кивнула, стараясь улыбнуться, но улыбка получилась грустной.
Время, которое они потратили, чтобы собраться, затянулось. Постель притягивала магнитом, приходилось раздеваться снова. Только через пару часов Чонгук наконец взял в руки свой телефон, в недоумении уставившись на дисплей. Звонок был не от Лисы, а от директора авиакомпании Стивена Бруно. Неизвестно, чей звонок хуже. Пришлось перезвонить, и вместо гудков Чонгук услышал гневный голос директора:
– Чон, черт бы тебя побрал! Ты даже отдыхать без последствий не умеешь!
– О каких последствиях речь? – спокойно произнес тот, хотя прекрасно знал, о чем пойдет разговор.
– Мне позвонили из французской авиакомпании и рассказали страшную историю про смерть капитана за рулем. И надо же! Наш Чон Чонгук решил, что ему не писаны законы, и взял управление в свои руки...
– Что они хотят? Ведь должны сказать спасибо, что их самолет приземлился в Париже, а не где-нибудь в Марселе. Между прочим, я сэкономил их деньги и нервы!
– Они-то благодарны, – не унимался Стивен, – но я не благодарен! Почему мой пилот сидит за рулем чужой авиакомпании? Я получил письмо из авиационного штаба. Будет разбирательство. Еще одно, Чон! Ты еще не получил отчет экспертной комиссии, как на тебя уже завели новое дело.
Чонгук улыбнулся, представив, сколько он прочитает макулатуры, когда прилетит домой. Уже было все равно, что обо всем узнает Лиса. Это первый шаг, за которым последует целая дорога.
– Стивен, умерший капитан Гюстав был моим учителем и наставником, он учил меня, как надо делать правильно. В небе главный – капитан, и только он может принимать решения, и эти решения неоспоримы никакой экспертной комиссией.
– Ты не был капитаном у французов, Чонгук, – совсем рассвирепел Стивен.
Дженни услышала этот крик и посмотрела на Чонгука, взглядом спрашивая, кто это и почему он так недоволен? Но Чонгук лишь виновато улыбнулся и пожал плечами.
– Второй пилот назначил меня капитаном, Стивен. У них не было выбора, он неопытный, совсем еще юнец. Как-то не хотелось рисковать.
На том конце затаилось секундное молчание, потом директор спокойным тоном произнес:
– Я очень надеюсь, что хоть это не дойдет до прессы. Отбивать тебя от нее уже нет сил. Жду тебя в Катании, Чон, напишешь море объяснительных.
– Да хоть океан, – спокойно произнес Чонгук и отключил абонента.
– Проблемы? – Дженни ждала ответа.
На мгновение он даже потерял дар речи, вспомнив, что она и есть журналист, который знает правду. И еще хотела написать статью про случай с «Королевой». Чонгук откинул эти жуткие мысли и притянул ее к себе:
– Забудь все, что ты слышала. – Его губы тут же коснулись ее влажных губ. Мягких, сочных, нежных. Можно подобрать миллион сравнений, но лучше целовать и не думать. Просто тонуть в собственных ощущениях. Дженни прервала поцелуй и потянула его за руку к выходу:
– Нас ждет еда. А потом я поеду к Жаку. Ты поедешь со мной?
– Ты хочешь познакомить меня со своим отцом? – засмеялся он, и Дженни недовольно на него посмотрела.
– Он мне не отец...
– Ладно, ладно. – Чонгук рукой указал на лифт. Наконец-то они вышли из номера. – Я поеду с тобой, но подожду в машине.
Дженни кивнула, зачем ему быть с ней там, внутри дома Жака Ким? Это семейное дело, и Чонгука это не касается. Но как назло хотелось иметь поддержку в его лице. Она уже привыкла, а сейчас его тепла не хватало.
Дженни коснулась пальцами его руки, и Чонгук, ощутив прикосновение, сжал ее. Двери лифта распахнулись, и они вышли, держась за руки.
– Все будет хорошо, – произнес он, – я буду с тобой.
Пообедав в ресторане отеля, они поехали на машине в сторону дома Жака. Дорога недолгая, но чарующе красивая: вся в полях, на которых виднелись колоски сиреневых и лиловых цветов. Чонгук остановил машину, любуясь горами. Они были почти скрыты в дымке, но прослеживалось их очертание. Вспомнилась Этна. Родная Этна, которая извергает пепел и временами лаву.
– Джен, а ты когда-нибудь была в Таормине?
Чонгук задал этот вопрос, находясь под впечатлением от увиденных гор. Спросил быстро, даже не подумав о том, что она никуда и не ездила. Только в Катанию. Но вдруг!
– Нет, – она пожала плечами, – но даже если бы и была там, то не помнила бы, я была слишком маленькая.
– Я обязательно отвезу тебя в Таормину. – Он коснулся ее пальцев и потянул за собой в траву. – Там горы, красивая природа, но самое необычное то, что на Таормину Этна извергает пепел.
– Город в пепле? – удивилась Дженни.
– Можно сказать и так.
Они шли вдоль цветов навстречу горам, держась за руки, вдыхая аромат лаванды. Сегодня был прекрасный безоблачный день, солнце уже близилось к горизонту, а синее небо рассекали белые полосы, оставленные пролетающими самолетами.
Потом Чонгук и Дженни лежали в траве и рассматривали небо, наслаждались красотой вокруг.
– Гук, – Дженни обернулась к нему, встречаясь с агатовыми глазами, – ты хочешь мне показать Таормину, а я хочу, чтобы ты побывал в Мдине. Мне пришла в голову мысль...
– В журнале? – не понял он, но она мотнула головой.
– В городе, в древнем городе, где царит атмосфера старины и где витает дух мальтийских рыцарей.
Чонгук улыбнулся. У него есть еще много дней отпуска.
– Я согласен! Всегда мечтал посмотреть Мальту. Был только в Ла Валетте, но мне очень нравится этот город, – он коснулся своим носом кончика ее носа, и они оба улыбнулись, – потому что там живет девушка по имени Дженни.
Господи, как же было хорошо так лежать, шептать друг другу красивые слова, мечтать о городах и об уединении в них.
– Она боялась летать, – прошептала Дженни совсем близко от его губ, – пока не встретила пилота по имени Чон Чонгук. Он показал ей небо в других красках, но главное не это, он доказал, что пилоты ответственно выполняют свою работу.
– Дженни перестала бояться летать? – удивился он.
– Не совсем, но я стала смотреть на полет другими глазами: больше не буду закрывать шторку иллюминатора, потому что на земле я такого не увижу. – Она коснулась его губ, тут же ощутив его пальцы на своей щеке. Маленький поцелуй мгновенно перерос в долгий и сладкий с запахом лаванды и пачули с ананасом. Какой удивительный микс! Но явно в этом что-то есть! Может быть, так пахнет небо?
Они еще долго лежали, наблюдая, как быстро пролетают самолеты, оставляя белые следы на небе. Пришлось рассказать Дженни, почему такое происходит и какие бывают последствия, если в такой след залетит самолет.
– Поэтому между самолетами всегда есть дистанция и даже разные эшелоны, то есть высота. Иначе может потрясти как следует.
– Ты, когда рассказываешь про самолеты, то становишься таким мечтательным, – Дженни легла на бок, подперев голову рукой, – но мне нравится, когда ты рассказываешь о них, потому что делаешь это с любовью.
Чонгук улыбнулся: как же она была права.
– А ты хороший слушатель.
– Если рассказчик хороший, то и слушатель должен быть соответствующий.
На секунду вспомнилась Лиса, ее непонимание и раздражение от его работы. Но сначала она тоже его слушала.
– А ты могла бы связать свою жизнь с человеком, который так сильно любит небо?
Дженни даже чуть привстала с земли, села, мечтательно посмотрев на уходящее солнце.
– А почему нет? А этот человек будет небо любить больше, чем меня?
Она скрыла улыбку, встала с земли, отряхнув с себя сухие прилипшие листики. Чонгук последовал ее примеру. Надо было идти к машине и ехать к Жаку, они и так задержались здесь. Ответа она не ждала, но он ответил:
– Наверно, нет.
Дальше воцарилось неловкое молчание, Дженни стояла со своей стороны машины, держала ручку двери, но не могла ее нажать. Между ней и Чонгуком целая машина – и слава богу, что она есть! Потому что его ответ заставил сердце биться чаще, даже губы дрогнули, она только отвела взгляд, не зная, что ответить на это.
Тишину нарушил Чонгук:
– Поехали, уже поздно, вдруг Жак рано ложится спать.
Дженни кивнула и залезла в машину.
Они молчали всю дорогу, Дженни старалась не смотреть на Чонгука, но так хотелось это делать! Она мысленно тысячи раз прокручивала в голове свой вопрос и его ответ, он ее выбил из колеи. Было неожиданным услышать такое. Но, может, Чонгук совсем не имел в виду себя.
Когда она оказалась возле двери дома Жака Ким, то внезапно приземлилась на землю. Гук стоял рядом, пошел с ней, как и обещал, и она в волнении нажала на кнопку звонка. Дверь тут же открылась. Ее открыла женщина с короткой стрижкой, с пронзительными зелеными глазами. Ее волосы в приглушенном свете казались серебряными, а по тонкой фигуре даже нельзя было сказать, что ей за сорок. Хотя большинство француженок, которых встречала здесь Джен, имели удивительно худую конституцию и изящество.
– Чем могу быть полезна? – удивилась женщина, ожидая ответа, не понимая, почему Дженни на нее так внимательно смотрит.
Вот та самая женщина, которая разбила семью! Увела мужа у жены, оставила детей без отца! Вот она, сейчас стоит и смотрит в лицо той, которая никогда не знала отцовской любви.
– Мне нужен Жак Ким, я Дженни Ким, его дочь. – Дженни специально сделала ударение на свое имя и «его дочь». Даже Чонгук на нее посмотрел с удивлением. До этого она говорила, что не считает его отцом.
Лицо женщины изменилось, она была явно шокирована новостью, как будто увидела привидение. Молча женщина распахнула дверь шире, впуская незваных гостей. Ее взгляд уже не касался Дженни, она не смотрела в глаза. Молча отворила дверь и ушла.
– Что ты об этом скажешь? – шепнула Дженни Чонгуку.
– Она явно не ожидала тебя здесь увидеть. Думаешь, Жак ей не сказал про вчерашнюю встречу?
– Я вообще ни в чем не уверена.
Как только Дженни это произнесла, в гостиную вошел Жак, а позади него, как тень, стояла его новая жена. Она прятала взгляд, пыталась не встречаться с Дженни глазами, но это, видимо, давалось плохо. На ее лице теперь читалось сожаление, от чего Дженни пришла в замешательство.
– Джен, доченька, – улыбнулся Жак и протянул руки, но тут же осекся и опустил их. При виде гордой неулыбчивой Дженни даже Чонгук просто кивнул хозяину. – Амели, – он обернулся к жене, – приготовь, пожалуйста, гостям чай.
Женщина молча кивнула и вышла, а Жак перевел взгляд на Дженни и улыбнулся. Нет, у нее не случился сердечный приступ от счастья. Она по-прежнему держалась достойно:
– Я все же решила выслушать тебя, прежде чем уеду. Мне надо будет что-то рассказать Чеен.
– Чеен, – в глазах Жака тут же возникла печаль, – конечно, я...
Он оглянулся, пытаясь найти место, куда сесть, но, видимо, от волнения замешкался и растерялся.
– Садитесь, пожалуйста. – Он указал на мягкий диван, обитый коричневой тканью с полосами светлого оттенка. – Сейчас Амели принесет чего-нибудь выпить... Чего-нибудь... Может быть, вы хотите не чай, а кофе?
– Мы пришли за рассказом, а не за кофе, – напомнила Дженни, и Жак кивнул. Пришлось сесть. Дженни поймала себя на странной мысли: ее не раздражает этот дом. Даже коричневые диваны в полоску, стоящие друг напротив друга, которые разделял стеклянный журнальный столик, были мягкими и удобными. Черт, даже женщина, которая готовила им чай или кофе, не выглядела мегерой, как казалось всю жизнь. Обычная женщина, боязливая, тихая и спокойная. Но однажды она увела мужа...
– Спасибо, что пришла, Дженни, – произнес Жак, – даже если для того, чтобы узнать, какой твой отец мерзавец... По крайней мере, я умру со спокойной душой, потому что смогу попросить у тебя прощения. И даже не важно, простишь ты меня или нет, просто важно то, что ты меня выслушаешь.
В комнату вошла Амели с подносом в руках, Жак помог ей расставить перед гостями чашки, конфитюр и тосты. Она хотела уйти обратно в кухню, но он ее оста- новил:
– Прошу тебя, останься.
Она робко кивнула и села рядом с мужем, по-прежнему боясь заглядывать в глаза Дженни.
– Чон Чонгук, мой друг, – представила его девушка и задумалась. Статус «друг» сегодня ночью превратился в иной. А ее статус сейчас стал равносильным статусу той, которая сидела напротив. Но сейчас не хотелось думать о себе, про свой статус она подумает потом. – Благодаря ему я приехала, чтобы отдать тебе письма и благодаря ему я сейчас сижу напротив вас.
Жак кивнул несколько раз, слегка возбужденный, по-прежнему немного рассеянный. Он протянул Чонгуку руку со словами благодарности, и тот ее пожал.
– Она сама бы приехала, я больше чем уверен. Но немного попозже, – спокойно произнес Чонгук и улыбнулся. На его тихий спокойный голос улыбнулась даже Амели.
– Ты прав, – кивнула Дженни, – приехала, но позже, и тоже благодаря тебе. – Она обернулась к нему, давая понять, что это он посадил ее в самолет, это он заставил преодолеть жуткий страх. Даже если бы Чон не пришел к ней домой, то, скорее всего, она однажды рискнула бы полететь.
– Вы красивая пара, – наконец произнесла Амели, это получилось коротко, негромко и даже как-то мило. – Мне кажется, я вас где-то видела, Чонгук?
Он кивнул:
– По телевизору или в газете, я пилот, который побывал в катастрофе...
– Год назад? – тут же вскрикнул Жак. – На Мальте?
– Именно.
– Какой ужас, – ошарашенно произнесла Амели, прикрывая пальцами губы, – там погибли люди.
– Прошу вас, – вставила Дженни, – Чонгук не любит вспоминать этот случай.
– Конечно, конечно, – кивнул Жак, – лучше нам рассказать свою историю, не так ли, Амели?
Он посмотрел на жену, положив ладонь ей на руку. Дженни тут же вспомнила, как во время взлета ладонь Чонгука лежала на ее руке...