После ухода Чонгука в кабину пилотов Дженни хотелось забраться с ногами на кресло и вжаться в него. Она боязливо осматривала салон, внимательно следила за дверью в кокпит, но оттуда никто выходил. В салоне царила спокойная атмосфера, и если бы она не знала, что капитан этого самолета умер, то никогда бы не поверила в этот факт. Свет в салоне слегка приглушили, стюардесса и стюард катили тележку по проходу и раздавали еду:
– Что вы предпочитаете, мадемуазель: макароны с рыбой или курицу с картошкой?
Какое интересное сочетание блюда под названием «макароны с рыбой», но аппетита не было.
Стюардесса с улыбкой на лице протянула Дженни большую салфетку, чтобы накрыть столик, но та ее остановила:
– Прошу вас, не надо ничего, я не голодна.
Дженни не улыбалась, ее глаза были полны страха и ужаса, что не ускользнуло от стюардессы. Она тут же кивнула своему коллеге, и он покатил тележку дальше один.
А девушка присела к Дженни:
– Меня зовут Мина, я знаю, что произошло, и хочу сказать, что ваш мужчина буквально спас нас всех. Он согласился помочь второму пилоту управлять этим самолетом и лететь до пункта назначения.
После таких слов Дженни встрепенулась, обращая внимание на слова «ваш мужчина». Сейчас хотелось именно того, чтобы он был ее. Пусть на этом рейсе и пусть всего лишь пару часов. А еще порадовал оптимизм Мины, слова, которые она уверенно произнесла «лететь до пункта назначения», значит, она уверена в том, что они долетят.
– Я впервые оказываюсь в такой ситуации, – прошептала Дженни, – надо отдать должное вашей выдержке. Как можно улыбаться и делать вид, что все хорошо, а на самом деле ничего хорошего нет?
Мина кивнула:
– Честно сказать, в моей практике были только приятные моменты, каждый полет уникален, даже если пассажирам кажется, что всегда все одинаково, но на самом деле нет, он всегда разный. Иногда тихий, иногда шумный, иногда веселый, а сегодня, к сожалению, он печальный. Но я продолжаю улыбаться, потому что паника на борту – это катастрофа. Ее лучше предупредить, чем потом подавить.
– Ваша работа заслуживает большого уважения.
Дженни даже не верила в то, что в начале знакомства со стюардессами в аэропорту Ла Валетты думала о них по-другому. Ходить по салону сложно! Теперь она точно знала это! Сложно, потому что эти хождения, как по воздуху! Иногда сложно устоять... А еще и с улыбкой на лице! Да с тележкой в придачу. А если несчастный случай... то это же сколько надо иметь сил не сорваться, не расплакаться, не впасть в панику. Стюардессы достойны, чтобы про них писали статьи! Почему ей не дали именно это задание?
– Я Ким Дженни, журналист. Однажды я напишу статью про вашу работу.
Мина открыла рот от удивления:
– Настоящий журналист? Вот это да!
Дженни кивнула, и что-то ее заставило снова посмотреть в сторону кокпита. Она увидела выходящего оттуда Чонгука, и все мысли о стюардессах тут же улетучились. Она ждала его с широко открытыми глазами, и, увидев эту реакцию, Мина лишь улыбнулась и уступила капитану место.
– Вот о ком надо писать, – произнесла она и направилась помогать своему коллеге с раздачей напитков и еды.
Чонгук сел рядом, и Дженни сама кинулась к нему в объятия. Она не знала, как это получилось, просто хотелось чувствовать его руки. Крепкие мужские руки!
– Гук, скажи, что мы не умрем!
Он отстранился от нее, но его руки еще касались ее плеч, волос, ощущая их шелковистость. Он пальцем дотронулся до ее щеки:
– Думаю, что одной смерти на этом борту достаточно. Мы приземлимся в Париже по расписанию.
Улыбка Дженни дрогнула, и она перевела взгляд в окно. Наверно, это самая замечательная новость.
– Я пришел за тобой, – продолжил он, и Дженни снова на него взглянула, но теперь удивленно. Что он имел в виду?
– За мной?
Чонгук кивнул, встал с кресла и протянул ей руку:
– Королева должна сидеть на троне.
Она ничего не поняла, но приняла это странное приглашение. Может, «трон» на первом этаже самолета? Она пошла за ним следом, держа за руку. Так же однажды он вел ее по рукаву к самолету. Теперь ведет по самолету. Но в отличие от тех прикосновений эти пробивали кожу электрическим разрядом. Теперь пальцы хотелось сжимать крепче.
Они прошли мимо выхода на лестницу, которая спустила бы их вниз. Пока Дженни засмотрелась на нее, то не заметила, как оказалась возле двери в кокпит. Она удивленно перевела взгляд на Чонгука и сильнее сжала его пальцы. Волнение! Только непонятно от чего больше, то ли от того, что она увидит просторы неба через лобовое стекло и ее начнет тошнить, то ли от того, что Чонгук хочет видеть ее именно там, внутри кабины, и быть рядом.
Он толкнул дверь и зашел в кокпит, представляя Дженни второму пилоту:
– Хосок, это Дженни, если ты не против, я бы хотел видеть ее здесь. Она не помешает. – Чонгук перевел взгляд на девушку, но ее взгляд блуждал по панели управления, а потом она взглянула в окно и замерла.
Ничего подобного в жизни Дженни еще не видела! То, что показывают пассажирам, даже не четвертая часть того, что видят пилоты. Она сглотнула, но взгляд не отвела, стояла, гордо расправив плечи, и смотрела перед собой на длинную темную полоску, которая разделяла нечто на две части: пушистый низ от звездного верха. Где она находится? Эта параллельная Вселенная, которая гипнотизирует и заставляет смотреть на себя непрерывно.
– Джен, ты можешь сесть сюда и пристегнуться.
Нет, она даже не пошевелилась, зачарованно смотря на то, как вдалеке двигалось что-то блестящее.
– Что это? – Она отчетливо ощущала руки Чонгука, он пытался ее посадить в кресло позади кресел пилотов, но она хотела стоять и смотреть. Почему нет стоячих мест?
– Это встречный, – ответил за Чонгука Хосок, оборачиваясь к девушке, – он не представляет опасности, между нами пара эшелонов. Но зрелище красивое. Сейчас он пролетит над нами.
Дженни впилась глазами в тот самый «встречный», который, казалось, двигался на них. Наблюдать такое может не каждый, но выглядит это волнующе-чарующе. Когда самолет пронесся над ними, Дженни ахнула и улыбнулась, наблюдая белый след от него.
– Это же доли секунды, – произнесла она, понимая, что самолет промчался, как сумасшедший.
– Это физика, Джен. – Чонгук снова попытался ее усадить. – Две силы движутся в противоположные стороны почти с одинаковой скоростью...
– Чонгук! – перебила она его. – Я хочу это сфотографировать!
Ее руки коснулись его плеч, но взглядом она буквально впилась в него, парализуя сознание. Зачем он привел ее сюда? Это большая ошибка!
– Не уверен, что это получится. Давай долетим до Парижа...
– Может быть, это сделаешь как-нибудь ты? В очередном рейсе?
Он кивнул, и Дженни наконец села, но взгляд был направлен перед собой. Она зачарованно смотрела в окно, ввысь, хотя куда еще выше?
Удостоверившись, что она пристегнута и не испытывает страха, Чонгук сел в кресло слева от второго пилота и надел наушники.
– Я хочу, чтобы ты увидела всю красоту своими глазами, – сказал он, явно обращаясь к ней, – а не с моих слов.
А еще он не хотел оставлять ее одну в салоне после того, что случилось с капитаном. Какой странный рейс, один человек уступил место другому, чтобы другой помог третьему преодолеть страх полета и наконец увидеть небо во всей красе. Это и странный и страшный полет. Он явно останется навсегда в памяти Чонгука.
Дженни сидела неподвижно, сначала неотрывно смотрела в окно, а потом перевела взгляд на Чонгука, затем на Хосока. Оба пилота были в наушниках, Чонгук иногда касался на панели датчиков: что-то крутил, что-то нажимал. А Хосок с кем-то разговаривал по микрофону. Наверно, с диспетчером. С кем еще может разговаривать пилот? Не с Богом же. Дженни снова взглянула ввысь – небо было чистое, темно-голубое. Так странно не видеть туч над собой! И так странно их лицезреть под собой! Это уникальное зрелище. Теперь, кажется, она поняла Чонгука – он любит мир «наоборот», здесь все по-другому! Это как параллельная Вселенная.
– Скоро посадка, Джен, – произнес Чонгук и обернулся к ней. Какой он красивый! И хоть сейчас без летной формы, в обычной футболке и джинсах, но он все равно капитан. Это видно во всем: в его уверенности, в его голосе, выдержке, в поведении.
Теперь у нее появилась мечта! К черту встречные самолеты! Она хочет сфотографировать Чонгука за работой! И лучше с настоящей статьей под названием «Один день из жизни пилота». Эта статья стала бы хитом!
Дженни внимательно следила за тем, как оба пилота работают, больше внимания она уделяла работе Чонгука. Как она поняла, пилоты разделили обязанности, и Чонгуку досталось управление.
Наверняка сложно посадить самолет в одиночку, она бы точно не смогла, перепутала бы все кнопки. Теперь понятно, почему Хосок зачитывал чек-лист, Чонгук выполнял, а потом они оба проверяли все шаги еще раз.
Поразительно, сколько времени уходит на подготовку к посадке. Дженни даже забыла о том, что должна испытывать страх. Какой страх, если Чонгук все проверил два раза, а потом еще третий лично для себя. Она все видела!
Разве после этого страху есть место на этом борту?
– Дженни, через несколько минут мы приземлимся, – Чонгук обернулся, – смотри в окно, поверь, это будет очень красиво.
Она перевела взгляд серо-голубых глаз в окно перед собой, ощущая, как тело придавливает вниз.
Они летели в плотную массу, которая напоминала кусок ваты. Опускались в нее плавно, но при этом Дженни ощущала давление на свое тело. «Это физика», – сказал бы Чонгук, и, мысленно услышав его голос, она улыбнулась. Влетев в густое облако, самолет начал трястись мелкой дрожью. По привычке Дженни схватилась за бляшку на ремне и, ощутив холодный металл, успокоилась.
– Когда самолет идет на посадку, входит в облачную зону, болтает чаще всего здесь, потому что идет изменение ветра. – Чонгук слегка обернулся к ней, но тут же потянулся к кнопке на панели перед собой.
Дженни взглянула в боковое окно, наблюдая туман. Пока ничего видно не было, но постепенно начали вырисовываться очертания земли, зелени, дорог. Самолет накренился, но даже сейчас не стало страшно с такой силой, как было раньше. Хотя она и перевела взгляд на Чонгука, наблюдая, как он крутит на панели датчики, включает кнопочки, поворачивает рычажки. Он при этом спокоен, значит, все под контролем.
Хосок связывался с диспетчером и без умолку что-то говорил.
– Закрылки в положении «два».
Чонгук перевел рычаг на нижней панели в положение «2» и повторил свои действия. Так они себя контролируют! Сложно ошибиться, пилоты проверяют за собой свои действия по несколько раз.
– Разворот вправо по курсу ноль десять градусов.
– Разворот вправо по курсу ноль десять градусов, – снова повторил Чонгук, и самолет наклонился.
Говорят, что самолетом управляет автопилот, но кто тогда управляет автопилотом? Ведь четко видно, что команды ему дают пилоты. Дженни была поражена, она уже не смотрела в окно, потому что следила за их работой. А после того, как в салоне раздался сигнал автопилота и слова Чонгука: «Принял управление на себя», она почувствовала небольшой скачок, и, вуаля, «Боинг 747» в руках Чонгука. Он держал штурвал, крутил его, временами правой рукой касался рычагов на нижней панели, слегка наклонял их на себя.
Как бы хотелось посмотреть в его лицо! Знать, куда он смотрит. Даже хотелось залезть в его мысли и узнать, о чем думает. Ну конечно, не о ней, скорее всего, пилоты на время посадки забывают даже свои имена.
– Пятьсот, – раздался голос машины, и внимание Дженни устремилось в окно – уже отчетливо видна полоса. Она все приближается, и только голос техники напоминает о том, что они внутри самолета: «Четыреста, триста, minimums, двести...»
А дальше Дженни считала вместе с голосом и, смотря в окно, зачарованно любовалась тем, как они пролетели над дорогой, потом трава, и вот показались огни...
– Пятьдесят, сорок, тридцать, двадцать, десять.
Она почти не ощутила, как колеса коснулись полосы, самолет уже катился. Чонгук опустил рычаги, следом за ними другие – этот момент она плохо разглядела, потому что то смотрела в окно, то переводила взгляд на его руки. Его руки... Она всегда смотрела на его руки и делала это не просто так! В них ощущалась какая-то сила. А сейчас, после того как он этими руками посадил двухпалубную королеву авиации, то захотелось поцеловать эти руки и просто сказать «спасибо» за то, что есть такие сильные духом люди с настоящими мужскими руками.
– Думаю, что останусь с тобой во время разбирательства, – произнес Чонгук Хосоку и обернулся к Дженни: – Ты не против переночевать в Париже?
Она была не против, лишь мотнула головой, все еще находясь под впечатлением от его работы. Для него это естественно, для нее в новинку.
– Не переживай, я найду гостиницу и сниму номера.
Чонгук кивнул, это получилось немного нервно. Хотелось коснуться его руки, сказать слова поддержки, но при Хосоке она не стала этого делать.
Когда пассажиры покинули салоны, самолет опустел, на борт зашли медики. Тело капитана Гюстава прикрыли белой простыней и погрузили на носилки. Чонгук провожал его, затаив дыхание, с поникшим взглядом, казалось, что даже на это время сердце перестало стучать.
– Он был лучшим из лучших, – произнес он в тишину, и Дженни наконец коснулась его руки, прижимая к себе.
– Он создал самого лучшего, которому нет равных.
Эти слова не пролетели мимо Чонгука. И если бы не грустное событие, если бы не торопливый поход к начальству французской авиакомпании и не кипы отчетов, то он, наверно, поцеловал бы ее во второй раз.
Но он еще не извинился за первый.
Они расстались в аэропорту, Чонгук с Хосоком и стюардессами пошли направо, в терминал администрации, а Дженни к выходу из аэропорта.
– Я позвоню, – произнес он и скрылся из вида.
Дженни вышла на улицу и вдохнула воздух Франции. Можно ли эту страну назвать своей родиной, если корни одного родителя отсюда, но она родилась в другом месте? Историческая родина!
Она отошла от выхода, стояла неподалеку и любовалась людьми. Многие торопились, опаздывали на рейсы, волновались перед полетом, кругом слышалась разная речь, но чаще французская. Она вспоминала отдельные слова на французском, папа часто их произносил, и в памяти слышала даже интонацию, с которой он говорил эти слова.
Дженни оставила аэропорт позади, пошла в сторону стоящих такси, теперь думая о Чонгуке, о том, что он пережил и что еще предстоит ему пережить. Она ничего не понимала в тонкостях авиации и таких случаях, но можно предположить, что это форс-мажорный случай, и Чонгук не должен был садиться в кресло пилота. Скорее всего, его оштрафуют! Хоть бы не посадили в тюрьму... От этих мыслей Дженни стало не по себе, и она решила не думать о плохом. Лучше займется делом и найдет отель.
– В любой отель, – произнесла она водителю такси, – но желательно ближайший.
Не хотелось разъезжать по городу в одиночестве, надо было снять номер, потому что Чонгук придет уставший и замученный, ему будет нужен сон.
Водитель не стал наматывать круги и привез ее в самый ближайший, где девушка на ресепшене передала ключ от номера и сразу забронировала номер для Чонгука.
Пришлось послать ему сообщение с адресом и парой оптимистических слов. А потом Дженни сидела возле окна, смотрела на улицу, хотя вида там не было никакого – стройка. Но вид рисовался в голове сам.
Она опять думала о статье! Ей дали неверное задание! Что такое катастрофа для людей? Это больше развлечение. Эта тема привлекает массы и является хорошей рекламой журналу. Но такую статью прочитают и забудут! А если написать о том, как сложна работа тех, кто трудится в небе, – это познавательно и в памяти останется надолго. Дженни серьезно задумалась. Когда она вернется на Мальту, то обязательно предложит Хеджин поставить в план еще и эту статью.