Маленький аэропорт «Mакковик» был готов принять самый шикарный борт Европы: диспетчеры дали пилотам первую очередь на посадку, а машины скорой помощи уже ожидали борт на земле. Даже пожарная машина приехала на случай, если произойдет еще одно происшествие. Но на самом деле, происшествий больше никто не ждал, просто сотрудники искали причину посмотреть ближе на «Charlemagne». И когда самолет произвел посадку, вырулил на рулежную дорожку, то стал объектом взглядов многих людей.
Трап быстро подали к борту, Дженни открыла тяжелую дверь, впуская внутрь самолета врачей. Было волнительно, ведь она не знала, что их ждет, и что случилось с Анной за время посадки.
— Не хотела бы я так полетать, — произнесла Юна, — вообще мне уже никаких денег не надо, я смотрю на некоторых людей и понимаю, что правду говорят: не в деньгах счастья, мозги не купишь.
— Ты про Аврору? Она богата, но несчастна. Счастье не купишь.
— Как ее выносит муж? Он вроде кажется добрым и порядочным мужчиной.
— Наверно, он привык и, наверно, у него такой характер. Таких называют подкаблучниками?
— Наверно.
Этот разговор им был очень нужен, чтобы отвлечь себя от того, что они сейчас увидят. Дженни занервничала, стоя возле трапа, пытаясь вдохнуть больше канадского воздуха. Юна стояла рядом, всматриваясь на улицу:
— Представляешь, если вынесут труп?
— Я не думаю об этом, — прошептала Дженни и тут же услышала голоса медиков со скорой. Они действовали очень быстро — на носилках несли Анну, на которой была надета кислородная маска, значит, она дышала. Ее мужа, который следовал за ней, остановила Вонен:
— Мне очень жаль, что с вашей женой такое случилось. Прошу прощения, если задам не корректный вопрос: ваши вещи выгружать с борта?
Она стояла с блокнотом и ручкой, делала вид, что огорчена, но на самом деле была зла — Дженни это прекрасно знала. Сейчас задержат борт еще и по поводу багажа. Но это такая мелочь по сравнению с жизнью.
Медики спускались с носилками вниз по трапу, и пока мужа застопорила Вонен, Дженни кинулась к ним:
— Скажите, как ее состояние?
— Тяжелое, — ответил один, — но мы ввели ей лекарство. Ваш старик что надо! Продырявил ногу, но дал девушки несколько дополнительных минут. Все теперь будет хорошо, она поправится.
Дженни облегченно выдохнула, оказавшись уже на улице, стоя на земле. От новости врача она улыбнулась, и положа руку на грудь, слушала свое сердце — оно успокаивалась. Теперь надо сказать Чонгуку, обрадовать его. Она обернулась к самолету, взглянула в окно пилотов и увидела капитана. Он помахал ей и кивнул в сторону бригады «скорой». Она поняла, что он спрашивал про состояние той, ради которой была совершена эта посадка. Они в один миг подумали об одном и том же. Дженни кивнула, давая понять, что все отлично. И к слову «отлично» Чонгук тоже был причастен. А еще надо расцеловать мистера Хоффмана, даже объявить ему благодарность. Но это уже должны делать директора «Charlemagne».
Дженни зашла в самолет, сталкиваясь с Торой, которая недовольно цокнула языком:
— Эта змея опять заползла в кабину к пилотам. Я думаю, что Чону сейчас точно не до нее. Хотя, они наверно решают важные вопросы по взлету, — Жизель имела ввиду Вонен.
— Какие вопросы по взлету может решать Вонен?
— Может, получила распоряжение высаживать пассажиров здесь?
— Не думаю, нам ничего не мешает улететь, я думаю, пилоты будут на этом настаивать. Да и «Charlemagne» не выгодно высаживать пассажиров здесь.
— Ты права! Все же упирается в деньги, — теперь Жизель выглянула на улицу и тут же снова зашла внутрь самолета. Пилоты не давали разрешение на закрытие дверей, поэтому она до сих пор была открыта настежь.
Пока решались вопросы более важные чем двери, Дженни не стала терять времени и подошла к мистеру Хоффману с широкой улыбкой на губах:
— Я спросила врачей про здоровье Анны, они ответили, что прогноз благоприятный благодаря вам.
Он улыбнулся, стесняясь показывая зубы, скромно опустив глаза и махнул рукой:
— Я рад был помочь. Как жаль, что не смог однажды помочь моей Джилл.
Его слова вызвали грусть, а печальные глаза заставили Дженни взять его руку в свою и произнести
— Я уверена, что она была чудесной женщиной, потому что рядом с вами должна была находиться именно такая.
Она увидела, что старческие глаза старика наполняются влагой, надо было уходить, чтобы не расплакаться самой.
Дженни окинула взглядом свой салон: все смотрели на нее, кроме мужчины, арабской внешности и Авроры. Если Аврора постоянно говорила, то мужчина продолжал молчать. И в нем было что-то пугающее... Дженни не могла понять, что именно: сила и загадочность? Каждую загадку хочется разгадать, и она готова сделать это, ведь им летать почти месяц. Она не из тех, кто лезет в чужую душу, но чем заняться на борту, чтобы не думать о Гуке?
Она подошла к мужчине и тихо произнесла:
— Вам принести воды? Может быть, колы?
Тот отрицательно покачал головой и уткнулся в электронную книгу. Он не сказал ни слова, но одним взглядом дал понять, чтобы она больше его не беспокоила. Дженни пожала плечами и отошла от его кабинки.
— Долго мы будет стоять? — Растяжно произнесла Аврора, привлекая к себе внимание Дженни.
— Как капитан решит, — ответила она и даже не улыбалась при этом. Авроре совсем не хотелось улыбаться.
— Я на всю вашу шайку напишу жалобу, пусть вас уволят! У вас творится полный бардак: люди задыхаются в салоне самолета, потом их высаживают в каком-то странном городе, заставляют пассажиров ждать. Ждать в наше время!
Она была возмущена так сильно, что последние слова произнесла очень громко, тут же муж ее одернул:
— Аврора, прошу тебя, не заводись. Скоро взлетим.
Она тут же поднялась и злобным взглядом оглянулась на мужа — он тут же пригнулся в своей кабинке, чтобы его не было видно.
Удовлетворенная его страхом, она плюхнулась снова на свое кресло.
Дженни все это лишь позабавило, как с ней живет этот мужчина — загадка, но видимо он прекрасно умеет прятаться в нужный момент.
— Уважаемые пассажиры, — прозвучал голос Вонен, — мы просим прощение за задержку. Через несколько минут мы взлетим и приземлимся в Монреале через минут сорок. Прошу по прилету следовать за мной в автобусы. Мы поедем в гостиницу и сегодня к сожалению не успеем поехать на экскурсию, которая была запланирована. Ее включили в завтрашний день, а вылет из Монреаля перенесли на чуть позднее время.
Она положила трубку, и Дженни повернулась к Авроре:
— На нее тоже будете писать жалобу?
Та недовольно окинула стюардессу взглядом и прошипела:
— Вы все одинаковые, ненавистники пассажиров.
Дженни лишь кивнула и пошла ближе к кабине пилотов. Хотелось бы зайти, чтобы рассказать Чону насчет Анны, но у пилотов все еще находилась Вонен. Она выходила на связь именно оттуда, с микрофона капитана. Наверно, при этом испытывала гордость.
Бронированная дверь в кабину открылась, и Дженни увидела выходящего из кокпита капитана. Что-то заставило Чонгука выйти в салон, скорее всего, он просто захотел размяться.
Их взгляды встретились, Дженни улыбнулась, желая рассказать о пациентке, но помешала Жизель, которая появилась неизвестно откуда:
— Чонгук, какие новости?
Все стюардессы, кто находился в первом салоне, подошли к капитану, послушать о дальнейших действиях из первых уст. Дженни тоже была в их числе, но стояла в стороне, возле кабинки мистера Хоффмана, и поймала себя на мысли, что наслаждается, глядя на грациозного капитана. Чонгук никогда не потеряет свою гордость и статность. Любоваться им одно удовольствие: в меру строгий, высокий, подтянутый, форма украшает этого мужчину, делает его еще ярче.
Пока она зачарованно наблюдала за капитаном, то за рукав ее потянул мистер Хоффман:
— Дженни, можно мне воды?
Она тут же пришла в себя, моргнув, и перевела взгляд на старичка:
— Конечно, я сейчас принесу.
Вот теперь пришлось пройти между девушками стюардессами и капитаном, взгляд которого она поймала на себе. О чем Чонгук вещал, она так и не услышала, но надеялась спросить лично, когда все разойдутся по своим салонам.
Пока Дженни наливала воду, на кухню зашла Жизель:
— Ты слышала, что капитан сказал? Через полчаса взлетим. Пока они меняют маршрут у автопилота и осматривают самолет, а мы должны чем-то занять пассажиров...
— Пусть спят, — проворчала Дженни и вышла из кухни со стаканом в руке. Вода из него наполовину вылилась, потому что она столкнулась с Чонгуком.
Она облила его белоснежную рубашку, воду с которой он тут же начал стряхивать.
— Боже, Чонгук прости, — она кинулась помогать ему, проводя ладонью по ткани, ощущая теплую кожу под ней.
— Ничего страшного, на улице быстро высохнет, — он случайно поймал ее руку на своей груди, смотря прямо в глаза, наблюдая смятение. Дженни опустила взгляд на эту картину: ее ладонь на ткани белоснежной рубашки, сквозь которую она ощущает биение его сердца, его ладонь прижимает ее руку к себе, и Дженни понимает, что так сильно стучит не его сердце, а ее собственное. Это продолжалось секунды, а казалось, что жизнь кругом замерла. Поставлена на паузу.
Но как только Чонгук убрал свою ладонь, мир снова начал жить. Дженни молча кивнула и произнесла:
— Вода для мистера Хоффмана, — она обошла Чонгука и подала старику стаканчик с водой. Он взял его улыбаясь, уже не скрывая зубы, зато это была искренняя улыбка, от всей души:
— Я очень скучаю по прикосновениям моей Джилл. Сейчас бы отдал многое, чтобы вот так, положить руку на ее ладонь и прижать к своей груди. Милая Дженни, как мы неправы, что не ценим этого тогда, когда все живы. Надо говорить о любви чаще, чаще улыбаться и прикасаться к друг другу. Жизнь слишком коротка.
Он задумчиво сделал глоток воды и грустно вздохнул. Дженни лишь молча кивнула, анализируя его слова: он видел ее и Чонгук, видел эти прикосновения и что-то понял. Иначе с чего бы начал говорить про любовь и смерть.
— Спасибо за воду, — мистер Хоффман кивнул в сторону выхода из самолета, — капитан пошел осматривать самолет, значит, скоро взлетим.
— Через полчаса.
— Да, недолго осталось, а то дамочка по имени Аврора уже начинает нервничать.
— Она всегда нервничает, лучше скажите мне, когда она этого делать не будет.
— Обязательно, — мистер Хоффман взглянул на Дженни, — я пока посплю, а вы сходите подышать свежим воздухом, это полезно. Я никому не скажу.
Старик подмигнул ей и закрыл глаза. Дженни улыбнулась, поражаясь тому, какой он мудрый и всевидящий. И она очень надеялась, что больше таких на борту не было и их с Чоном не заметили. Жизель возилась на кухне, Юна пошла в свой салон, понесла воду для Жозефины. Для экипажа началась усиленная работа, что не скажешь о ее пассажирах: кроме Авроры все сидели спокойно, молодожёны спали каждый в своей кабинке, мужчина, чье имя она хотела бы узнать, просто смотрел в окно, даже Вонен вернулась и села в свое кресло.
Путь на улицу был свободен и почему так хотелось выйти? Ноги сами пошли к трапу, Дженни лишь оглянулась на мистера Хоффмана, и он махнул ей рукой. Она кивнула и оказалась на улице.
Быстро ступая по железным ступенькам, слыша звук собственных шагов, она оказалась на земле. Завернула за трап и под самолетом увидела Чонгук. Он осматривал колеса, что-то говорил наземным работникам и случайно взглянул в ее сторону.
— Я не знаю, что я здесь делаю, — пожала плечами она, — просто хотела тебе рассказать о нашей умирающей девушке, но наверняка тебе уже доложила Вонен.
Они встретились прямо под самолетом, Чонгук залюбовался Дженни, она выглядела встревоженной, ей было волнительно находиться не в самолете, а под ним.
— Да, у нее был повод зайти к нам в кабину, она все рассказала, но я уверен, что твой рассказ был бы гораздо эмоциональнее.
Дженни скромно улыбнулась:
— Хотела сказать тебе спасибо за то, что решил посадить самолет здесь.
— У меня были такие случаи в летной практике, я всегда пытаюсь посадить самолет в ближайшем аэропорте. Но сегодня была сложность — под нами вода, а до ближайшего аэропорта еще далеко. Это уже волнительно.
Дженни задумавшись кивнула:
— Но все закончилось хорошо. Надеюсь, что в «Charlemagne» тебе выдадут премию.
— Я выполнял свою работу.
Дженни кивнула и стала удаляться, но чувствуя спиной взгляд капитана. Возле трапа она обернулась, но Чонгука не было — он с наземным работником выясняли нюансы руления или какие-то иные вопросы, Дженни это уже не касалось. Но почему-то взгрустнулось, вдруг стало жаль, что он не проводил ее взглядом.
Поднявшись на борт, она прошла на кухню к Жизель и до самого взлета не выходила оттуда.
Она не знала, что творилось в салоне Юны, где Натали, хозяйка Жозефины, попросила ту за сто евро побыть ночь с ее мохнатой подругой.
— Я не за какие деньги с ней сидеть не буду, — ответила стюардесса.
— За 200?
— Нет, даже за тысячу мой ответ не изменится, — Юна фыркнула и недовольно удалилась.
К Натали тут же подошел Тэхен, улыбаясь и предлагая свои услуги:
— Я слышал, что у вас проблемы?
Натали уже отчаялась, но увидев, что Тэхен проявил интерес, тут же взбодрилась:
— Прошу вас, присмотреть за Жозефиной. Дело в том, что я должна встретиться с одним человеком, он очень важен для меня, но он ненавидит животных. Меня не будет всего лишь ночь, но Жозефина не привыкла быть одна, ей нужно общение.
— Цена вопроса? — Улыбнулся Тэхен.
— Двести евро...
— Триста и ваша собака будет спать в моей постели.
Натали заулыбалась, кивая головой, согласная на его условия:
— Хорошо! Я надеюсь, что мы окажемся с вами в одной гостинице.
— Я найду вас.
Самолет взлетел в штатном режиме, унося с собой лишь воспоминания об этой странной посадке. Всего лишь сорок минут и они окажутся в Монреале, а там уже красивая природа, высокие деревья и без вулканов. Дженни никогда не была там, но в ее представлении Монреаль выглядел именно так.
А он оказался совсем другим, настоящим городом с высокими зданиями, шумным и суетливым, с большим количеством достопримечательностей, которые они с друзьями смотрели в интернете, пока ехали в гостиницу на автобусе.
Пассажиров Вонен увезла раньше, пока бортпроводники и пилоты заканчивали свою работу. Тэхен узнал у нее, что все они будут находиться в одной гостинице. Отлично, сегодня Жозефина будет спать в его постели и радоваться жизни. А он будет радоваться своим триста евро.
Долгий перелет, вынужденная посадка и случай на борту сказались на многих — они устали, сидели в автобусе молча и только Тэхен радовался за себя, решая какую покупку он сделает.
— Тэхен, а ты не хочешь пригласить Дженни в ресторан в Монреале? — Дразнила его Юна, прекрасно зная, что он будет занят собакой.
— Нет, я устал.
Эти слова удивили Дженни, она даже моргнула, а думала, что будет искать причины, чтобы не идти.
Чонгук тоже спокойно выдохнул после слов Тэхена и встретился взглядом с Дженни. Хотелось бы ее пригласить, но это будет неправильно, он и так много себе позволяет. К тому же, он женат, о чем в последнее время он всячески пытается забыть, а у нее возможно кто-то есть. Ведь разговаривая по телефону, она явно проявляла чувства к собеседнику.
Получив ключи на стойке регистрации, Чонгук один пошел к лестнице, не желая ехать в лифте. Надо было пройтись, размяться, а еще было бы лучше утром устроить пробежку. Но сначала надо узнать планы на завтрашний день у Вонен. Он нахмурился, не желая ей звонить, и тем более, встречаться.
Чонгук толкнул дверь с лестничной площадки, пошел по длинному коридору, рассматривая цифры на дверях гостиничных номеров, свернул налево и замер, смотря, как Дженни открывает дверь номера напротив.