Было бы смешно уснуть, сидя в кресле возле Чонгука. Нет, Дженни вообще не помнила, чтобы спала в аэропортах или самолетах. Тем более, слишком волнительно, а вдруг за это время что-то случится. Нет, нет, Чонгук будет смотреть на нее спящую, вдруг потечет тушь. Она не может позволить себе такое.
Дженни перевела взгляд на капитана, но Чон снова смотрел на дисплей, читал, или дремал, она не видела его глаз. Его поза была расслаблена, он даже снял летный китель и повесил его на ручку чемодана, одной ногой он упирался о чемодан.
И пахло от него вкусно: уютом и теплом, летом и морем, а еще Провансом и чистыми простынями. И еще поддержкой, улыбкой. Глаза Дженни стали закрываться, она даже не поняла, как мысли переросли в сон. Эти мысли продолжались, показывая свой фильм: где есть счастье, есть свобода, есть километры неба и миллиарды луговых трав, которые пахли любовью.
Ее голова коснулась плеча Гука, но он даже не вздрогнул, просто закрыл в этот момент глаза и затаил дыхание. Как хотелось ее сейчас поднять на руки и уложить на постель. Или хотя бы прикрыть чем-нибудь, например, своим пиджаком. Он так и сделал, аккуратно стянул его с ручки чемодана и свободной рукой накинул на плечо Дженни. Пусть спит, они еще наработаются или насидятся, но в любом случае, сейчас нужен отдых.
Было приятно чувствовать ее рядом, эти минуты хотелось растянуть на самое долгое время. И даже стало безразлично, что подумает Тэхен, который с Цзыюй вышел из магазина. При виде спящей Дженни, голова которой покоилась на плече Чонгук, Тэхен даже остановился. А вот при виде угрюмого Чона, быстро прошел к свободному месту и сел на него.
Чонгук автоматически уставился в планшет, но содержание теста его уже не интересовало. Или не мог сосредоточиться. Он переводил взгляд с планшета на молодого человека, работающего за стойкой регистрации. Именно он должен был первый получить известие о снятии ограничений, а потом доложить капитану. Но пока все было спокойно, а в ожидании многие задремали. Даже Ханс захрапел, но внезапно проснулся и через несколько секунд вновь погрузился в сон.
Дженни пригрелась, ей вдруг стало тепло и очень уютно. Картинки сменяли одну за другой: поля, поля, она бежит, раскинув руки в стороны, папин дом, откуда пахнет свежей выпечкой, Чеен улыбается и протягивает руки, чтобы поймать ее. Вот только вместо себя Дженни уже видит Юци — маленькую девочку с пони в руках. А сама стоит и наблюдает за ними. Чеен рада, Юци тоже, но вот у самой уже радости нет. Зато она слышит голос Чонгука. Грозный голос Чонгука. Она не видит его, но отчетливо слышит — он недоволен...Или нет, скорее, он зол.
Дженни чуть вздрогнула во сне, но даже не открыла глаз и прижалась к капитану сильнее.
В этот момент телефон у молодого человека за стойкой регистрации зазвонил, тот взял его и перевел взгляд на Чонгук.
Это был старт к тому, что надо готовиться к заходу на борт, прошло уже даже больше чем 5 часов. Но не факт, что сейчас дадут разрешение на взлет. Может, просто информируют о том, что вулкан удвоил силу и решил засыпать пеплом этот город.
Надо было вставать, но Дженни так сладко спала, очень не хотелось ее будить. Чонгук коснулся свободной рукой ее щеки, и Дженни тут же открыла глаза. Как она могла уснуть? И сколько она проспала? Сколько прошло времени и сколько сейчас часов? Почему так тихо и что делает на ней пиджак Чонгук? Дженни ничего не понимала, сонно наблюдая за тем, как капитан прошел к столу, где ему тут же дали телефонную трубку. Она поежилась, рукой коснулась прически и тут же зевнула. Как же было сладко, но как же так получилось, что она уснула? Боже! Она задремала на плече капитана! А его пиджак, от которого пахло любимым запахом, согревал и только погружал в сон больше.
Дженни закуталась в него плотнее и перевела взгляд вправо на Ханса — он тоже дремал, а потом налево — на нее смотрел Тэхен. Он смотрел уже не удивленно, потому что за время пока сидел рядом и видел эту картину, то привык. Ничего ему объяснять не хотелось, она просто пожала плечами и снова зевнула. Сейчас она в полудреме, мало что соображала. А вот зато реакция Ханса ее посмешила после того, как Чонгук подошел к экипажу и начал их будить. Тот тут же вскочил и сложилось ощущение, что не спал вовсе.
— «Charlemagne», нам разрешили пройти на борт, есть шанс улететь, если поторопимся, — Чонгук схватил чемодан за ручку и ждал хоть какой-то реакции от бортпроводников. Его услышали и послушали все. Начали копошиться, переговариваться, вставать со своих мест и ждать дальнейших действий. После того, как капитан взглядом обвел всех этих людей, минуя Дженни и Тэхена, потому что они стояли позади, то произнес:
— У нас есть полчаса, чтобы улететь. Делать надо все быстро. Пассажиров будем принимать сразу, сейчас я как раз позвоню Вонен, чтобы она их уже вела на борт.
Он достал телефон и на ходу принялся звонить, совсем забыв про свой китель, которым прикрыл спящую Джен. Зато она не забыла, просто еще спросонья не поняла, не осознала, а все удивленно кидали взгляды на эту картину.
— Вонен, веди пассажиров, — произнес Чонгук в трубку, — только поторопи их, нам дали полчаса на посадку.
— Уже бегу, Чон. Все сделаю как надо, не переживай, — ответила она, а в этот момент капитан получил свой китель обратно — Дженни вернула его, даже не желая ничего обсуждать.
Но это желала обсуждать Юна. Конечно, она бы не прошла молча — догнала Дженни и пошла рядом:
— Тебе идет быть капитаном, — утрировала она, — или с капитаном.
— Отстань, я просто задремала и замерзла, — начала оправдываться Дженни, злясь на Чонгука, что он вообще ее укрыл.
— Может, мне тоже замерзнуть?
Но тут же встряла Цзыюй:
— Если ты умрешь от холода, он не заметит, потому что ты, как и я, сидела далеко от него! Наша Дженни куда умнее, — она буквально навалилась на двух стюардесс, — плевать, что он женат, у мужика любовница должна быть обязательно! Чур, Ханс мой. И Тэхен тоже.
— Будешь чередовать? — Фыркнула Юна, а Дженни вообще старалась молчать и ничего не комментировать.
— Займитесь более полезным делом, чем сплетничать! — Неожиданно громогласно вставила Жизель, и девушки тут же отошли друг от друга, но Цзыюй промолчать не смогла:
— Мы идем, и более полезного дела, чем разговаривать во время пешей прогулки, я не знаю. Зато весело. Вот ты кого бы выбрала из наших мужчин?
Жизель даже открыла рот от неожиданно заданного вопроса. А потом внезапно улыбнулась, взглядом давая понять, что капитана. Все девушки рассмеялись, даже Дженни это повеселило.
Дорога до самолета прошла весело, в обсуждении мужчин, которые шли впереди и даже не подозревали об этом. Не печалило даже то, что все еще остается вероятность не улететь с Исландии. Если так и случится, то Дженни решила напиться — надо срочно снять стресс. Хотя, это довольно-таки странный способ. Но говорят, помогает.
В самолет они попали по телетрапу, быстро покидали свои вещи, и пока Чонгук осматривал самолет, то принимали пассажиров.
Было уже приятно видеть некоторых из них, например, мистера Хоффмана и молодожен Дюссо, даже когда внесли Жозефину, все улыбнулись, кроме Юны. Она по-прежнему ненавидела эту собаку.
— Вы сказали про нее капитану? — Она задала этот вопрос Вонен, но та лишь улыбнулась.
— Она не доставляет хлопот, пусть летит.
Юна рассвирепела, после этих слов:
— Может вам она даже принесла денег, а вот мне дерьмо, лежащее на кресле.
— Юна! — Тут же воскликнула Жизель, — Чон уже ничего не сможет сделать. Решение руководство неоспоримо. Просто давайте побережем нервную систему капитана, ему и так несладко.
— А мою нервную систему кто будет беречь? — Юна развернулась и пошла к себе в салон.
В кокпите пилотам точно было не до собачки, и если Чонгуку сказали про нее, он бы не услышал — так был занят работой и желанием улететь отсюда быстрее и дальше.
— «Charlemagne», запуск двигателей разрешаю, — послышался голос диспетчера, и Чонгук кивнул Хансу. Пока тот запускал двигатели, то капитан следил за показаниями приборов. Все было идеально. Пусть дорога будет гладкой!
Жизель закрыла двери в кокпит и посмотрела в салоны — все бортпроводники стояли в проходе возле кресел и ждали приказа капитана. Дженни улыбнулась старику и не смогла промолчать:
— Вам понравилась Исландия, мистер Хоффман?
Он улыбнулся скромно, чтобы не показывать свои зубы, которые явно в силу возраста уже являлись не белыми. Но Дженни хотелось бы, чтобы этот старичок расслабился хотя бы здесь.
— На этой земле очень скромная природа, но она по-своему уникальна. Нас возили на горячие источники, мне очень понравилось. Я видел ваших коллег, Дженни, но я не видел вас.
— Я устала больше, чем думала, решила отдохнуть в номере.
— Я так и подумал, — кивнул он, — если бы моя дочь не заплатила, то я бы тоже остался в номере.
Теперь уныло улыбнулась Дженни: он не знает, что может не ходить, если не хочет. Воспитание не дает ему транжирить деньги дочери впустую. Но за все заплачено изначально.
— Вы можете не ходить, если вам не хочется. А если вдруг нездоровится, то оставайтесь в номере и пригласите врача.
— Ах, нездоровится, — он задумался, — одной мадам было плохо, она все время чихала и чихала. Кажется, они с мужем сидят в салоне дальше.
Дженни вспомнила, как в гостинице наткнулась на ее мужа, тот хотел вызвать врача. Может быть что-то серьезное? Дженни занервничала, если она заразит других, то никто не испытает кайф от путешествия.
Она подошла к Вонен:
— Вы знаете, что одна ваша пассажирка болеет?
— Та, которая чихает? Это аллергия, так сказал доктор, ничего серьезного. Это не заразно.
Вонен натянула улыбку, победив в этой схватке. Дженни не оставалась ничего, как отойти и снова взглянуть на своих пассажиров. Слава Богу, что в ее салоне никто не чихает. А мистер Хоффман всегда очень бодр, что радует. И молодожены через проход коснулись рук друг друга. А вот Аврора сидела тихо, уставившись в иллюминатор. Ее муж, наверно, отдыхал по полной в отдельной кабинке. Мужчина, имя которого Дженни даже не знала, до сих пор казался ей странным: молчаливым и угрюмым. Он среднего возраста, а летает один. Хотя, кажется, в аэропорте она видела его друга, они стояли вместе, но молча. Очень странно, что летят они в разных салонах самолета.
— Уважаемые леди и джентльмены, говорит капитан. Прошу прощения за небольшую задержку, мы не могли взлететь по расписанию, потому что пепел из проснувшегося вулкана пригоняло ветром в сторону аэропорта. Сейчас ветер изменил направление, и мы готовы к взлету в Монреаль. Я желаю вам приятного полета. Экипажу занять свои места.
Юна села рядом с Дженни, которая уставилась в маленькое окошко, огороженное красной сигнальной лентой:
— Предчувствие у меня какое-то плохое, — произнесла она, привлекая внимание Дженни.
Та взглянула на нахмуренные брови и озабоченный взгляд подруги:
— Иногда бывает, это пройдет. Просто волнение от этого вулкана, пепел от которого может достичь нас в небе... — она чуть не поперхнулась, представив такую картину. Нет, Чонгук опытный пилот, он не позволит умереть стольким пассажирам, рисковать он не станет. Если почувствует опасность, то обязательно посадит самолет в ближайшем аэропорте.
— Обычно все сбывается, что я чувствую. Моя бабка была ясновидящей, даже моя мама что-то может видеть. Я не вижу, но я чувствую.
— И что ты чувствуешь? Можно поконкретнее, — Дженни к ней обернулась, слегка заволновавшись.
— Тревогу, волнение, должно что-то произойти.
С минуту Дженни смотрела на Юну и не знала, что ответить. В мыслях чего только не было. Если бы та сказала такое лет пять назад, то с Дженни точно бы случилась истерика. Но сейчас нельзя давать показывать свой страх и неуверенность. Да и вообще, существуют ли ясновидящие? Это смех. Нет, Юна преувеличивает и не более. Ей страшно, поэтому, она себя накручивает.
— Успокойся, иначе твое волнение заметят пассажиры. К тому же мы уже взлетели, все нормально, летим плавно, даже турбулентности нет...
Но ее слова прервало внезапное колебание самолета, которое увеличивалось все больше и больше... Дженни продолжала смотреть на Юну большими испуганными глазами. Как давно Дженни не испытывала страха, даже не думала о нем, а теперь буквально запустился этот механизм.
Через несколько секунд самолет вновь полетел плавно, погасло табло «пристегните ремни», и девушки выдохнули.
— Ну ты меня напугала, — пробурчала Дженни, вставая со своего места, — это всего лишь турбулентность.
Но стюардесса коснулась ее руки и мотнула головой:
— Турбулентность прошла, а тревога осталась.
— Пройдет, а если Жизель заметит, то пройдет быстрее. Пойдем работать, курица и рыба нас ждут.
Пока они раскладывали касалетки на тележку бортового питания, к ним присоединились Тэхен и Сана. Запах подогретой еды разжигал аппетит, Дженни только сейчас поняла, что ничего не ела:
— А почему пилоты едят, а мы — нет?
— Мозг надо питать, — тут же вставила Сана и получила едкий взгляд от Тэхена, — я не хотела сказать, что мы глупее...
— Это развлекаловка такая — еда, — теперь высказала свое мнение Юна, — посиди на одном месте столько времени. Да еще экстренные решения принимают, следят за цифрами на дисплее, ой, за такое их надо кормить еще больше и чаще.
— От еды мозги как раз хуже работают, — наконец вставил свое слово Тэ, — глюкоза поступает в кровь, потом в мозги и все! Мы можем получить спящих пилотов.
Все уставились на него, и явно каждый думал о своем, но тема была одна — спящие пилоты.
— Давайте сегодня не будет их кормить, — тихо прошептала Сана, переживая за то, что полет сегодня чуть необычный из-за вулкана.
Тэхен даже улыбнулся и кивнул, соглашаясь, но Дженни вставила свое слово:
— С ума сошли? Мозги, если их не питать, работать не будут. А у нас сложный полет. Я отнесу им еду. Кстати, а где Жизель?
— Ее позвала Момо, там какие-то проблемы, ее пассажирка все время чихает, — произнес Тэхен, растравляя бутылки с напитками, — та самая, которая всем в округе уже надоела.
Дженни не придала значение его словам, ведь Вонен ей сказала, что вопрос решен — пассажирка не заразна и может лететь без проблем.
— Вонен сказала, что у нее аллергия. Если Жизель занята, то я отнесу Чонгуку и Хансу ужин, — она стала собирать им поднос, аккуратно раскладывая салфетки, бережно положив столовые приборы. Но так бы она делала для всех пилотов, а не только для Чонгука. От процесса ее отвлек голос Жизель, которая влетела на кухню:
— У нас проблемы, девушка задыхается и это уже не смешно.
Все обернулись и замерли. Дженни поставила чашку на поднос, чуть его не опрокинув. Первые секунды — это осознание проблемы, в следующие наступает паника. Но пока была надежда на умение Жизель действовать в таких ситуациях.
— И что делать? — Спросил Тэхен, — у нас есть медики на борту?
Жизель стояла запыхавшаяся и было видно, что ее мысли никак не могут собраться в единое целое. Но она перевела дыхание и на секунду закрыла глаза — ничего не изменится и не случится за пару секунд, пока она приходит в себя. А потом дала распоряжение каждому. Сначала указала на Тэхена, который говорил про врача:
— Спроси в салоне про врача или хоть кого-то с медицинским образованием.
Потом она перевела взгляд на Юну и Сану, которые шокировано стояли к ней ближе:
— Вы пойдете со мной, возьмите аптечку, а ты, — она указала на Дженни, — скажи пилотам, что ее состояние не очень хорошее.
Дженни кивнула несколько раз, затаив дыхание, и кинулась к бронированной двери. Она нажала на кнопку вызова, и дверь тут же открылась. Чонгук впустил ее сразу, как только увидел на экране. Даже улыбнулся ей, как и Ханс, который ждал хоть чашку кофе. Но стюардесса обратилась к капитану и не обращала внимание на улыбки:
— У нас девушка на борту с аллергией задыхается.
Чон перевел взгляд на радар, понимая, что они летят над Атлантикой и под ними целый океан.