Наши сомнения заставляют нас терять то, что мы могли бы обрести, если бы не испытывали страха.

©️У. Шекспир.

Я залетела в комнату Коди, как ураган, снося всё на своём пути: пакеты, сумки, задела ногой коврик и прикроватную тумбочку. Нужно было срочно рассказать всё, что я узнала, пока это отложилось в голове. На меня разом уставились четыре пары глаз. Интересно, чем это они тут занимались до моего прихода?

— Мистер... Смит... — не могу связать и двух слов, из-за того что сбилось дыхание.

Всю дорогу от дома Смитов я бежала, как ошпаренная. Едва успела попрощаться с Тиной и поблагодарить её отца за полезную информацию и гостеприимство. Сердце буквально выпрыгивало из груди, а ноги мелко дрожали от слабости. Я не привыкла к физическим нагрузкам и только сейчас поняла насколько сильно устала. Крис и Коди вскочили с кровати и подошли ко мне, обхватывая с двух сторон за талию и помогая сесть, как настоящие джентльмены.

— Всё хорошо? — с волнением спросил Готто, беспокойно поглядывая на меня. — Ты вроде была у Тины. Разобралась в физике?

Мы даже не притронулись к предметам, хотя псевдоцелью моего прихода было именно это.

Когда дыхание наконец пришло в норму, я смогла говорить. Речь лилась с моих уст огромным потоком быстрых, но, к счастью, связных предложений. Лица друзей становились всё более и более задумчивыми, когда меня бросало из крайности в крайность. Столько информации нужно было обсудить и переварить, что на минуту я подумала понимают ли меня ребята вообще. Когда сказать было уже нечего, я прервалась и спокойно выдохнула. Вроде всё, что нужно, они теперь знают. Надеюсь, переспрашивать не будут.

— Гримы?

Я наконец заметила Сэма, сидящего рядом. Он недоверчиво покосился на меня, пытаясь сдержать смешок. Всё-таки решил участвовать в этом. Неужели отложил все свои важные дела и понял, как важен нам? Несмотря на непонятную обиду, которая затаилась внутри меня маленьким комочком, я была рада, что он небезраличен.

— Да, именно они. Я в порядке и нигде не ударялась головой. Не смотрите на меня так странно!

Комната погрузилась в тишину. Каждый обдумывал произошедшее и пытался связать с безумными теориями мистера Смита. Наверное, не могут поверить в реальность происходящего. Сейчас я наоборот была уверена, что Гримы, Кумо и Вендиго могут существовать. Где-то на уровне подсознания может быть знала об этом и раньше, но особо не углублялась в мифологию.

— И как с ними бороться? — наконец подал голос Крис.

Только сейчас я заметила, чем они занимались до моего прихода. На полу и постели небрежно валялись различные оружия: бейсбольные биты с насаженными на них острыми гвоздями, пистолет, самодельный арбалет и большие ножи для разделки мяса. Что-то смутно подсказывает, что это не поможет в борьбе с перечисленными монстрами.

— Не знаю. — честно отвечаю.

Мистер Смит не рассказал мне большего. Точнее, самую главную часть он опустил, думая, что мы правда не полезем в лес. Забавно вышло на самом деле, ведь я поступаю с точностью наоборот. Опрометчиво и глупо, как всегда. Готто схватил ноутбук, лежащий под кучей подушек, и начал вводить запрос. Карие глаза спешно забегали по строчкам на первом попавшемся сайте.

— Что там? — Коди придвинулся ближе, любопытно заглядывая в экран вместе с остальными.

— Серебро и огонь. — коротко ответил второй МакМайер. — Против большинства монстров действуют именно они.

И где же их достать? Я слышала, что у тёти Ванессы есть серебряный чайный сервиз... Хотя наврядли ложкой можно заколоть нежить.

— Вендиго среди всех этих чудищ самый опасный. — читает Готто из Википедии. — Если с первого раза не получится его убить, то жертве уже ничего не поможет. Нужно пронзить сердце острым серебряным предметом с помощью кола, стрелы, ножа или топора. Затем спалить дотла тело.

От одной мысли об этом кошмаре я непроизвольно зажмурилась. Стало страшно. Даже больше, чем просто страшно. Мы идём на верную смерть и только сейчас читаем, как бороться с теми, кто нас ожидают в лесу. В холодном, сером лесу, где на каждом шагу тлеют опасности. Слишком несерьёзно к этому относимся. Безрассудство всегда плохо кончается.

— Гримы вполне безопасны для людей. Они могут напугать до смерти, но не более. По-другому их называют вестниками смерти. Если Грим звонит в колокол, считается, что произойдёт что-то ужасное. — монотонно читает Коди вслед за другом.

— Точно! Готто, помнишь большую чёрную собаку около церкви Святой Анны? После того, как родителей Лейси увезли, мы остались со священниками. Я ещё сказал, что никогда раньше не видел таких упитанных дворняжек. Это ведь мог быть Грим? — воскликнул Сэм. — Похоже, они часто ошиваются там.

Всё указывало на то, что мистер Смит прав, и мифические собаки оказались реальностью. Хотя и до этого в их существование легче всего было поверить.

— Гримы указывают на приближение кончины. Тот, кому в скором времени грозит опасность, чувствует страшный запах из неоткуда. Словно сама Смерть пришла по его душу. Такое ни с чем не перепутаешь.

Готто закрывает крышку ноутбука и сильно нахмуривается. Всё встаёт на свои места. Я вспоминаю слова Сары на следующий день после произошедшего в церкви. Она говорила о том, что от гроба за километр несло смрадом. В то время никто из нас не чувствовал трупного запаха, хотя мы были на одном расстоянии. Выходит это и был знак? Знали бы мы это раньше...

— Мы умрём. — на “позитивной“ ноте завершает Коди, закрывая лицо руками от безысходности. — Мы подписали себе смертный приговор, чёрт подери!

Он отчаился. Как же не вовремя сейчас сдаваться. Я бросила на друга неодобрительный взгляд. Остальные сидели молча, уставившись в точку перед собой. Они были встревожены и напуганы. Неужели решили бросить всё и отступить? Я понимала это, ибо чувствовала точно тоже самое, но другого выхода не было и быть уже не могло. Нам придётся действовать самостоятельно, хоть и очень страшно. Во мне, что странно, неожиданно появились силы для поддержания боевого духа и энергия.

— Ребята, ещё рано вешать нос! Завтра будем готовиться к вылазке и изучим всё, что только найдётся на просторах интернета. Всё получится, только не думайте о плохом. — я тщетно пытаюсь поддержать совсем поникших парней, чтобы самой не впасть в это состояние. — Можно даже не завтра... Послезавтра... Неважно. Главное быть готовыми и не откладывать всё на более долгие сроки. В конце концов мы переживём это и будем рядом друг с другом.

Крис тут же вскакивает с кровати и идёт за курткой. Мы смотрим на него непонимающе.

— Нужно начинать прямо сейчас. — ответил он на наш немой вопрос.

Я улыбнулась, немного расслабившись. Именно от него эта реакция была ожидаема. Диас теперь точно не отступит. Ради любимой сестры горы свернёт и даже больше. Эбби будет счастлива, когда узнает, какой путь проделал её брат. Да и все мы вместе с ним!

— Не кисните здесь. Встретимся уже утром. — обнимаю по очереди каждого и спешу за Крисом на улицу.

Всё происходит так быстро. Не удивлюсь, если сейчас увижу его на другом конце дороги. Выхожу на слабоосвещённое крыльцо, параллельно накидывая кожаную куртку на плечи. Холодно и темно. Когда находишься дома в такое время суток, чувствуешь себя гораздо безопаснее, чем здесь — на открытой местности, где по серым домам пляшут мрачные тени, встряхивающие и без того богатое воображение. Парень стоит спиной ко мне, смотря куда-то в ноги.

— Кого ждёшь? — аккуратно касаюсь его плеча.

Машинально разворачивается. От взгляда хрустально-голубых глаз, которые словно светятся в темноте, в животе начинают порхать бабочки. При тусклом свете фонаря его лицо похоже на мраморное. Аккуратные черты и изгибы. По ним хочется провести пальцем, чтобы изучить неровности. Сознание неожиданно погружается в момент нашего поцелуя и я сразу заливаюсь краской. Глаза автоматически переводят взгляд на его губы, за что мне хочется провалиться под землю от своей несдержанности. Атмосфера совсем неподходящая, но они такие идеальные... Алые, припухлые и напряжённо стиснутые.

— Ванесса не будет ругаться за то, что ты не дома в позднее время? — хрипло спрашивает и я разом выплываю из омута своих мыслей.

Какая ещё Ванесса?! Её сентенции были последним, что волновало меня в данный момент. Поведение в репертуаре Кристофера Диаса — говорить о том, что сейчас точно не к месту. Заметила у него эту привычку ещё в день знакомства наряду с прищуром.

— Если и будет, скажу, что меня задержали.

Он улыбается, а внутри меня от этой ласковой улыбки взрываются фейерверки. Похоже удалось упустить важный момент, когда тело и мозг стали так реагировать на него. Крис осторожно отодвигает прядь моих волос, заставляя сердце упасть куда-то в самый низ. В его взгляде мелькнула непривычная нежность, от которой голова начинает кружиться. Не удержавшись, я первая потянулась к его губам — таким манящим и тёплым. Он отвечает на поцелуй, уверенно притягивая меня за шею ближе. Этот жест сжигает все мосты между нами, превращая этот момент во что-то особенное и до этого непостижимое. Внутри ярко полыхает огнём от неумолимого желания и долгожданного трепета. Зарываюсь пальцами в каштановые пряди и чуть сжимаю их. Ноги стали ватными, а дыхание участилось. Я чувствовала безмятежность и удовольствие, забывая обо всём на свете. Колючий холодный ветер, жалящий фарфоровую кожу, страшные тени, строящие жуткие картинки в сознании и в конце концов страх оказаться замеченными меркли на фоне того, что происходило с нами сейчас. Вкус мяты на губах и лёгкий цитрусовый аромат одурманивал, всё больше погружая в эйфорию.

Через пару минут мы всё таки отстранились друг от друга, медленно приходя в себя. От чего-то мне стало неловко. Наверное, глупо испытывать именно это чувство после такого нежного и отчаянного поцелуя. Крис молча обнимает меня, зарываясь носом в шею. Его дыхание приятно щекочет кожу. Я прижимаюсь ближе, кладя свою голову ему на грудь. Становится так тепло и уютно.

☾ ☾ ☾

Утро было холодным и не таким, как обычно. Вокруг было тихо, словно мир замер в ожидании чего-то страшного и гнетущего. Я кое-как выбралась из холодной постели и, шаркая тапочками по полу, спустилась вниз. Ванесса стояла около окна, держа в руках кружку ароматного кофе. Голубые глаза смотрели куда-то на улицу. Силуэт тёти растворялся на фоне полумрачной кухни.

— Доброе утро. — прохожу к холодильнику, достаю оттуда вчерашнее кальцоне и перекладываю в другую тарелку.

Она кивает. На измученном лице даже нет намёка на улыбку. Только сейчас замечаю, как сильно Несси устала.

— В школе ещё три дня будет идти ремонтная работа. В кабинете химии прорвало трубы, поэтому этажи затопило. — я сажусь за стол, начиная завтракать.

Ванесса садится напротив, безразлично рассматривая меня. От этого становится не по себе.

— Ты правда думала, что я об этом не узнаю?

Кусок теста встал у меня посреди горла. В голове суматошно забегали мысли о том, что я могла наделать, но на ум приходило только одно. Стало страшно, как будто меня поймали с поличным.

— О чём ты, Несс? — хрипло спрашиваю, пытаясь скрыть не на шутку разыгравшееся волнение.

Тётя небрежно кидает на стол помятую фиолетовую тетрадку. Громкий шлепок окончательно отбивает у меня желание есть.

— Что это? — перевожу взгляд на вещь и ужасаюсь. — Какого чёрта ты делала в моей комнате?!

Гнев вперемешку с беспокойством выдаёт меня с потрохами. Ну ведь можно было притвориться невиновной! Ванесса нервно щёлкает пальцами, убирает кружку с застывшим на дне кофе в сторону и нависает надо мной, уперевшись руками об стол.

— Это лучше ты мне объясни какого чёрта ведёшь паранормальные записи в блокноте, который я подарила тебе пять лет назад?

От дружелюбной и всегда милой женщины простыл и след. Мне никогда не доводилось видеть на столько разъярённую тётю, которая обычно поддерживала меня во всём и не спешила с выводами. Стало непривычно страшно от последствий такого диалога.

— Я... я хотела написать книгу. Выписывала идеи в тетрадь, чтобы не забыть. — говорю первое, что пришло на ум, даже не догадываясь, как глупо это звучит со стороны.

— Книгу? — Несс истерично поправляет задравшуюся скатерть и снова испепеляет меня взглядом.

Теперь все слова исчезают. Кажется, что я вообще забыла, как говорить. В голове осталась пустота. Чувство вины жжёт изнутри. Чёрт, как же глупо было писать о своих планах в потенциальный личный дневник!

— Скарлетт, ты прекрасно знаешь, что я не желаю тебе зла, но учитывая всё происходящее в Портленде и то, что ты пишешь в этой тетради... — чуть успокоившись, Ванесса вновь садится за стол, нервно массируя двумя пальцами переносицу. — С этого дня ты под домашним арестом. Подумай о своих поступках и вспомни о Саре и Эбигейл, которые пропали на прошлой неделе. Возможно тогда до тебя дойдёт абсурдность затеи. Прости, милая, это вынужденная мера. В первую очередь я хочу, чтобы ты была в безопасности, а не металась по лесу с друзьями, пытаясь найти там свою смерть.

Сцепляю зубы до неприятного скрежета. Она говорила резко и прямолинейно, как обычно говорю я, не скрывая правду-матку. Родители никогда не устраивали настолько суровые наказания. Хотя я не делала что-то масштабное до переезда... Глаза начинает щипать от слёз. Так обидно, что Ванесса всё-таки узнала об этом. Я была зла на неё, хотя понимала, что она делает это ради моего же блага. Ей не остаётся ничего другого.

— Что ж, значит сидеть целых три дня дома, пока в школе идёт ремонт. — встаю из-за стола, непринуждённо улыбаясь. — Позвоню Коди, возможно он составит мне компанию на день.

Собираюсь уходить, но меня останавливает стальной голос позади.

— Нет, ты неправильно меня поняла. Никаких друзей, прогулок и встреч, Скарлетт. Все эти дни ты проведёшь у себя в комнате, в полной мере прочувствовав наказание. — Ванесса строго смотрит на меня, хотя где-то внутри я знаю, что ей тяжело это говорить.

— Ещё лучше. — бросаю напоследок и разворачиваюсь, скорее поднимаясь наверх.

— Я не хочу через пару дней расклеивать бумаги о твоей пропаже по Бернсайд-стрит, Скарлетт! — громко кричит тётя вслед.

Стоит двери комнаты захлопнуться, я обессиленно скатываюсь по стене, сдерживая шумные рыдания двумя ладонями. Слёзы болезненно щиплют лицо, а обида заполняет всё окружающее пространство, выжигая на теле и душе очаги. Как можно было так налажать? В голове на секунду пронеслась мысль о том, что не будь меня в этом чёртовом городе всё было бы куда лучше. Может Сара и Эбигейл не пропали бы? Что если я — причина всего, что здесь происходит? От этого становится ещё больнее. Словно в тело вонзаются острые кинжалы, а горячая кровь, которая сочится из глубоких ран заставляет каждую клеточку организма леденеть вопреки всем законам физики. Становится холодно. Я обнимаю дрожащие плечи, представляя, как это делает моя мама. Если бы только она была жива... Если бы сейчас я чувствовала её тёплое дыхание на своей макушке и мягкие слова из ласковых уст... Но её нет. И меня тоже нет. Я погибла в той аварии вместе со своими родителями. Всё, что сейчас есть в этой комнате — пустая оболочка. Сара и Ванесса умудрялись наполнять меня своим светом, как глянцевый сосуд. Но и их нет. Боль нахлынула с двойным усилием, отчего дышать стало труднее. Изнутри всё сдавило и камнем легло на груди. Я судорожно пыталась вдохнуть, но всё, что получалось — обливаться слезами и представлять падение в глубокую, тёмную яму, откуда нет выхода. Как ты довела себя до такого состояния, Скарлетт? Разум затуманился.

Я встала с пола и подошла к подоконнику. Голова адски кружилась, а ноги не слушались. Онемевшими пальцами открываю окно и по пояс вылажу из него. Одно неловкое движение и можно упасть, но это неважно. Прохладный ветер ласково обдувает лицо, на котором стынут мокрые тропинки слёз. Рваный вдох насыщает лёгкие желанным кислородом. Внезапная истерика проходит, уступая место пустоте. Почему после такого чувствуешь себя максимально раздавленно? Словно невидимкой лежишь посреди длинного шоссе и по тебе изо дня в день проезжают тяжёлые машины. Туда и обратно. Я вспомнила дорогу, на которой меня подобрала Вьюга. Как хочется прямо сейчас оказаться там — в полном одиночестве. Упасть на колени, не боясь разодрать их до крови, и кричать, выплёскивая всю накопившуюся боль. Затем, сорвав горло, со спокойной душой медленно брести домой, сквозь густой непроглядный туман, оставляя за собой тропинку влажных следов.

— Ладно, Скарлетт. Нужно взять себя в руки и перестать разводить сопли на пустом месте. Подумаешь, наказание. Зато заслуженно. — говорю вслух, вытирая лицо руками и закрывая окно.

Стало немного легче. Ложусь на кровать и открываю чат с Крисом. Ребята должны знать о моём внеплановом аресте. Может вместе мы что-то придумаем. Написав короткое сообщение в групповой чат, убираю телефон в сторону и прикрываю глаза. Голова трещит по швам от количества мыслей и переживаний, роющихся в ней. Что сейчас делает Ванесса? Жалеет ли о своём решении, винит себя в этом? Я слышала, как дрожал её голос от последней фразы. Ей тяжело. Мне даже неясно насколько. Я должна быть благодарна Несс за содержание и помощь, а взамен она получает это... Ужасно. Тётя никогда не имела детей и, конечно, ей сложно справляться с подростком, неожиданно свалившимся на голову. Несмотря на небольшой опыт, Несс была отличным опекуном. Я люблю её всем сердцем и душой, но как же бесит, что всё обернулось именно таким образом. Мои невнимательность и глупость, беспокойство Ванессы и вуаля — домашний арест. Надеюсь ту тетрадь она выкинула и не будет вдаваться в смысл написанного. Это доставит ещё больше хлопот. На телефон приходит уведомление и я тут же вскакиваю.

— Сиди дома два дня, а на третий ночью поможем тебе сбежать через окно. Отдыхай и смайлик. — читаю вслух и удивляюсь. — Они собираются готовиться без меня?

Раздосадованно вздыхаю и падаю спиной на одеяло, вперев недовольный взгляд в белоснежный потолок. Все планы рухнули. Ненавижу быть бесполезной. Мне обязательно нужно внести свою лепту в эту заваруху. Раз уж выдался повод отдыхать, проведу эти пару дней, изучая мифологию и мистические события в Портленде.