Каждый из них жаждал победы и готов был биться до последнего, ведь никто не желал умирать и подвести своего лидера. И даже те, кто не был наделён какой-либо причудой, были способны и защищаться, и атаковать благодаря оружию в руках. Это придавало уверенности и лишало чувства обречённости, пускай они и понимали, что оружие никогда не сравнится со сверхсилой.

— Сэберо, держись рядом со мной! — крикнул брату Юичи через плечо, которого там уже не было. — Сэберо!

— А этих пусть берёт на себя Миса, — послышался мужской голос где-то со стороны, источник которого парень тоже не успел разглядеть, ибо внезапно оказался в совсем другом месте, подальше от эпицентра боя.

Теперь его окружали деревья, душистые цветы и трава, скамейки, создающие атмосферу уединения. Юичи предположил, что его переместили вместе с братом в парк с помощью телепорта человека, что владеет им в качестве причуды. Осмотревшись по сторонам, он заметил целого и невредимого Сэберо и вздохнул с облегчением. Брат подошёл к нему с его пистолетом в руках.

— Ты как? На тебя не нападали?

— Нет, — ответил Юичи. — Но для чего нас переместили сюда?

— Они разделили нас от остальных, чтобы расправиться поодиночке. Скорее всего, и с остальными произошло то же самое.

— Какой смышлённый у тебя брат, — прокомментировал некто с женским голосом. — Какая жалость, что тебя, Юичи-кун, обделили интеллектом.

Братья насторожились и подняли пистолеты вверх. К ним из кроны дерева вышла белокурая девушка, ядовито улыбаясь и постукивая каблуками по аллее. Своим внешним видом она напоминала учительницу из школы: одета в жёлтый костюм из пиджака и юбки-карандаш длиной выше колена, белую блузу, копроновые колготы и туфли-каблуки чёрного цвета. За линзами очков блестели от азарта розовые глаза, а блондинистые волосы трепал встречный ветер, играясь с передними кудрявыми прядями, что очевидно были завиты плойкой или бигуди. На вид девушка была симпатична, но её причуда могла повергнуть в ужас любого, на ком бы она её не применила.

— Так вы хотите сражаться с нами поодиночке? — спросил Юичи, проигнорировав её грубые слова.

— Да, но это не потому, что мы опасаемся проигрыша или ваших причуд. Мы бы без труда вас числом раздавили, но босс решил, что каждого из вас необходимо испытать на прочность. А та толпа, что на вас напала, нужна была для того, чтобы разделить и безошибочно переместить на отведённую для поединка территорию, и ещё до начала боя для каждого из вас босс подобрал определённого соперника. Для вас обоих соперником являюсь я, Харадзюда́ки Рен, — любезно объяснила и представилась она, сложив руки под грудью. — А теперь разрешите объявить о начале нашего поединка.

Рен взмахнула рукой и щёлкнула пальцами. Казалось, этот щелчок был слышен даже на другом конце города, послышалось режущее слух эхо, но это лишь эффект её причуды, называемой «психоанализм». Парк начал постепенно растворяться в белом свете, что излучала почва и аллея под ногами. Братья оказались в белом пространстве, который не имел ни начала, ни края, только белый пол и зеркальный потолок, стремящийся к искусственному небу. Выглядело это невероятно жутко, а от прохлады тело пропускало через себя неприятную зыбь и чувство страха. Выбраться отсюда они смогут только по воле Рен, если та не оставит их здесь сходить с ума, ведь белый цвет потенциально опасен для психики человека.

— Надеюсь, молодые люди, вы готовы, потому что вам предстоит столкнуться лицом к лицу с вашими страхами. А я же, как ваш личный психотерапевт, буду беседовать с вами и изучать ваши травмы, — проговорила девушка, стоя в паре шагов от них.

— Травмы? — недоумевал Юичи, покосившись на неё.

«Что будет, если я начну стрелять? Подействует ли это как-то на реальный мир?»

— Юичи, хватит ныть, — послышался девчачий голос прямо перед ним, заставив парня поднять и раскрыть глаза. — Мамы больше нет, но это не повод ныть и падать духом. Мама бы тебя за это наругала и напомнила бы тебе, что ты мужчина, а ведёшь себя хуже вдовы.

«Этот голос...»

— Да... Да, я больше... н-не буду. Я... больше никогда не заплачу!

Непонятным образом Юичи очутился в своих воспоминаниях из далёкого детства. Рядом с ним стоял полупрозрачный силуэт Сэберо, заворожённым взглядом наблюдая за детьми. Эти дети — пятилетние они, только что лишившиеся единственного родителя и сумевшие избежать гибели. Они чудом смогли уцелеть, и этот день каждый из них троих помнил лучше, чем свою внешность. Дети сидели на крыльце своего дома, построенном в традиционном японском стиле, и отходили от шока. Их окружала ночная мгла, лес, горы, снег и сад камней, который так любила их мать. Смотря на него, сердце нынешнего Юичи обливалось кровью. Этого сада больше не существовало, как и их отчего дома. Их разрушил оползень, который тройня так же чудом пережила, но уже оставшись без всего — без родителя, дома, сада и надежды на светлое будущее.

— Клянусь тебе, я больше никогда не заплачу! — клялся мальчик сквозь неистовый плач. Слёзы текли из глаз всё чаще с каждым сказанным словом.

«Лжец».

— Лжец! — Девочка подошла к брату и влепила ему пощёчину, но удар был такой силы, что он упал на землю. Грубо схватив его за воротник куртки, сестра села брату на грудь и вцепилась взглядом в его мокрые глаза. — Не смей мне клясться в том, что физически не способен выполнить любой человек! Ты хоть понимаешь, какую ересь несёшь?! Лучше бы поклялся, что обязательно отомстишь убийце, что обязательно убьёшь её! Слышишь меня? Ты в этом должен мне поклясться!

— С-сестра! — окликнул её испуганный Сэберо.

— И ты тоже! Ты тоже поклянись, что убьёшь её, обязательно убьёшь и отомстишь! Мы вместе сделаем это, ясно?! Мы отомстим, и если не ей, то её детям! Мы уничтожим её род! — без запинки прокричала девочка, несмотря на неистовый поток слёз и задыхаясь от влаги в носу. — Мы во что бы то ни стало отомстим за мать!

— Никогда не забуду этот её взгляд, — с камнем на душе произнёс Юичи, не отрывая глаз от сестры.

— А я её слова, — сказал Сэберо, в мыслях ругая себя за то, что в тот день не успокоил и не поддержал сестру. — Помнишь, что дальше произошло?

— Она ушла и заперлась до самого утра в своей комнате, а потом каждый день поднимала нас на рассвете и заставляла тренироваться до потери сознания.

— Нет, произошло не это.

— А что тогда?

Ночь прошла мимо, не оставив после себя тёмных следов, и подкрался рассвет, настолько внезапно, что с непривычки пришлось закрыть глаза. Раздался болезненный крик. Глаза Юичи в недоумении расширились и увидели мальчика, которому на пальцы наступила сестра. Он отжимался от земли, но из-за того, что ему придавили пальцы, мальчик вновь заплакал, но уже от физической боли. Было не так больно, как вчера, но хотелось так же кричать навзрыд и залиться горькими слезами. Наблюдая за этим, Юичи осенило: это тоже происходило с ним в реальности, но подобное повторялось так часто, что он запамятовал, с какого именно дня начались его мучения. Будучи пятилетним ребёнком, Юичи считал, что заслужил эти страдания и изнурительные тренировки, но сейчас, глядя на это зрелище со стороны, он понял, что имел в виду Сэберо: Кисё была не в себе и выплёскивала свой гнев на братьев, отыгрывалась на них и издевалась над ними, чтобы на время унять весь свой негатив, направленный на Смертоносную Деву. Она была настолько одержима мыслью о мести, что буквально превратилась в машину для убийств и пыталась сделать братьев подобными себе. Это желание читалось в её позеленевших от решимости глазах — ещё один эффект причуды «радужные глаза». Странно, что будучи ребёнком Юичи не осознал такой простой вещи, мелькавшей у него перед глазами.

— Теперь понял, о чём я? — осведомился Сэберо.

— Да. Теперь я прозрел.

— Ты бездарный кусок дерьма! Только реветь и можешь! Отсутствие причуды не позволяет тебе быть слабаком, понял?! Вставай и начинай сначала! — пнув брата в живот и перевернув лицом к себе, яростно произнесла она. От переутомления и удара он отключился.

— К-Кисё, — дрожащим голосом позвал её второй брат, — п-пожалуйста, прекрати бить Юичи. Он н-ни в чём не в-виноват.

— Вы виноваты только в том, что не разделяете моего желания отомстить за смерть мамы! — заявила девочка и повернулась к Сэберо, который от усталости был готов рухнуть лицом на землю. — И вы не хотите становиться сильнее, чтобы помочь мне в этом! А мне не нужны такие никчёмные братья... — сжав ладони в кулаки, процедила она сквозь зубы.

— Кисё, — ошарашенным голосом позвал её Юичи, которого она не могла слышать.

— Зачем вообще вы, бесполезные идиоты, свалились на мою голову?! Зачем мама сказала защищать вас?! Для чего, если вы ни на что не способны?!

От грусти глаза окрасились в синий и наполнились слезами, что по щеке скатились к подбородку и упали вниз, на изношенные сапоги такого же цвета, как и её радужки.

— Это был последний раз, когда я видел её плачущей, — прокомментировал Сэберо, не смотря на застывшего брата.

«Так мы с самого начала были для неё обузами? И если бы мама её не попросила, сестра бы давно избавилась от нас, как от ненужного груза? Неужели так оно и было бы?»

Осознание правды опустило его на колени. Он вновь очутился в белой тюрьме перед своей оппоненткой.

— Ты всё-таки сдался, Айсемаки Юичи, — скорее объявила, чем спросила Рен. Сэберо при виде девушки взглянул на брата.

— Юичи?! Что с тобой? Ты... — брат поспешил на помощь, но на пути возникла невидимая преграда, которую можно было ощутить, но не увидеть.

— Эта безграничная невидимая стена разделяет мою территорию на две части по моему желанию и она может возникнуть в любой момент в любом месте. Её невозможно разрушить и преодолеть, так что сколько не бей её кулаками, ничего не выйдет. Ты выйдешь только в том случае, если твой брат сможет победить меня, — разъяснила она и, посмотрев на сломленного Юичи, усмехнулась, — только я сомневаюсь, что у него хватит на это силы воли. 

***

В это же время на другом конце города Имаи сражалась со своим врагом, которого, как она сама решила, не суждено одолеть.

— Ну что, расскажешь мне о себе, пока я тебя не отправила на тот свет? — насмехалась над ней красноволосая девушка в боксёрских перчатках, нанеся ей очередной удар в челюсть. — Ещё пара ударов по зубальнику — и ты говорить не сможешь. Так что отвечай давай!

Имаи отшатнулась назад, припав спиной к канатам, которые не позволяли ей покинуть ринг, созданный причудой девушки напротив. Выглядела она, как несокрушимый воин, только с женским лицом и хищным оскалом, как у волка; имела яркие короткие красные волосы, заплетённые в хвост на затылке, смуглую кожу, маленькие и блёклые серо-карие глаза, острый продолговатый нос, выраженную мускулатуру по всему телу, особенно пугающе выглядели кубики на её животе, и высокий рост, превышающий рост Имаи в два раза. Одета девушка в красные шорты длиной до колена, чёрный топ без бретелек, красные кроссовки, белые носки и, как ранее отмечалось, боксёрские перчатки красного цвета. Из-за того, что она не назвала своего имени, Имаи хотелось назвать её перцем, а из-за беспощадного нанесения ударов по её телу — бесчеловечной мразью. Эта девушка смутно напоминала ей Даби, который тоже не так давно избил её до полусмерти, но Имаи чётко видела разницу между ними, которая заключалась в элементарном навыке ведения рукопашного боя. Даби наносил удары сумбурно, жестоко и оставлял попутно ожоги по всему телу, а её нынешняя оппонентка заранее выбирала, в какую точку бить, чтобы удар не стал сокрушающим или смертельным, то есть, как бы это глупо не звучало, делала это профессионально, соблюдая правила бокса. Они оба пускай и игрались с её телом, получая от этого неистовое удовольствие, но каждый преследовал при этом свою цель. 

— Что... ты... х-хочешь узнать обо... мне? — чуть ли не по слогам произнесла Имаи, вцепившись в отвисшую челюсть.

Соперница расширила свою белозубую улыбку.

— Для начала давай познакомимся, ибо о тебе я ничегошеньки не знаю по непонятным причинам, — двусмысленно ответила она, но Имаи поняла, что имелось в виду. — Меня зовут Мизуна́ми Чика́ра, а тебя...?

— Имаи. П-просто Имаи.

— Просто... Имаи? — переспросила Чикара в недоумении. — Это фамилия или имя?

— Имя.

— А что с фамилией?

— У меня... н-нет фамилии.

— В смы-ы-ы-ы-ысле? — начинала сердиться и делать шаги навстречу она.

— Это... так. Такое бывает.

— Только не в Японии. В Японии каждый человек наделён фамилией, иначе как к нему будут обращаться левые люди? По имени у нас не принято называть кого попало, верно я говорю? — девушка обернулась к скрытым от фонарей трибунам, с которых донеслись восторженные крики и рукоплескания. — Слышала? Все так считают.

— Кто эти все?

— Мои болельщики. Они с замиранием сердца ждут того момента, когда я сотру тебя в порошок. И я не могу им отказать, И-ма-и, — Чикара приблизилась к брюнетке вплотную и заглянула в розовые глаза, из которых буквально минуту назад бежали солёные ручьи. — Но перед этим я хочу ещё кое-что узнать: какая твоя цель в жизни? О чём ты грезишь днями-ночами?

— Ц-цель? — проглотив страх и чуть им не поперхнувшись, переспросила Имаи.

— У тебя хорошо всё со слухом, — одобрительно кивнула Чикара и провела пальцем по ушной раковине соперницы, заставив ту сжаться от дискомфорта. — Так, она есть у тебя или нет?

Был этот вопрос глупым или нет Имаи сама не понимала. Ответ прыгал на языке и вырывался, как рвотный позыв, наружу, но озвучить его не удавалось. Брюнетка лишь открывала и закрывала рот, постукивая зубами от предчувствия, что у оппонентки вот-вот закончится терпение и она продолжит махать кулаками в её сторону. Предчувствие не было ложным, к несчастью Имаи. Чикара недовольно закатила глаза, цокнула языком и замахнулась, отпрянув на шаг.

— Вот что бывает с теми, кто игнорирует мои вопросы! — злобно проревела красноволосая и ударила девушку в живот. Она целилась в солнечное сплетение, но Имаи смогла увернуться, а после удара под дых брюнетка повисла на её руке и выплеснула через рот остатки пищи. — Сучка! Прямо на кроссы!

Последовал второй удар, но в отличие от предыдущего он был пропитан гневом и пришёлся по нижней челюсти. Имаи это прочувствовала всеми нервными окончаниями и фибрами души. Мозг тоже отреагировал на удар, когда по телу пронеслась всепоглощающая волна боли, пропустив через себя колючую и гудящую вибрацию. Закружилась голова, в глазах потемнело, в ушах зазвенело, ноги подкосились, и девушка рухнула спиной на пол. Она не успела даже испугаться, но сердце её замерло, ожидая новую порцию боли вместе с телом. Раздался хруст костей и поглощённый шоком крик, больше похожий на стон. С трибун послышались восхищённые крики, аплодисменты. Имаи расслышала сквозь звон лишь слабые отголоски этих звуков, создаваемые очевидными лицемерами или же... Безвольными пустышками?

— Громче! Громче! — командирским тоном крикнула в темноту Чикара, развернувшись к трибунам и подняв руки. —Аплодируйте мне! Я здесь победитель! Я здесь лучшая!

Её крик смог пересилить громкостью звон в ушах Имаи, и она распознала все сказанные ею слова. От удивления она раскрыла широко глаза, глядя на яркие прожектора под потолком, чья яркость рассеяла темень в зрачках.

«Больная садистка... Ещё и с ЧСВ, — пришла к очевидному выводу девушка и проморгалась. — Как же мне одолеть её? Она же меня такими темпами в фарш превратит...»

Отбитая рука механически потянулась к груди, к целому, к счастью, Полароиду. Палец нажал на кнопку. Послышался характерный щелчок и моргнула вспышка, но этот звук благополучно растворился в шуме оваций. После этого Имаи взяла оставшуюся волю в кулак и перевернулась набок, встала на четвереньки и дождалась проецирования фото.

«У меня только одна попытка...»

— О, так у тебя ещё есть силы? — усмехнулась красноволосая, заметив движение с её стороны. Поддержка болельщиков её воодушевила и подняла ей настроение. — Или ты тверкать собралась в такой позе?

С трибун тут же раздался хохот. У Имаи сложилось впечатление, что перед трибунами стоит человек с табличками, который ими указывает, что делать болельщикам.

«Прямо как в первой части "Шрека"», — подумала брюнетка и не смогла сдержать усмешки. Сохранив её на своём окровавленном лице и сжав руки в кулаки, она встала и с вызовом заглянула сопернице в глаза. Та это заметила и с подозрением покосилась на неё.

— Чего лыбишься? Зубы лишние? — с нарастающим гневом спросила её Чикара.

— От предвкушения, Чикара-сан, — проговорила едва слышно она, сузив глаза, — от предвкушения победы. Тебе, психованной соплячке с низкой самооценкой, не отправить меня в нокаут.

Чикара со скрежетом поджала зубы. Её тронули за живое, заставив вновь вдохнуть этот омерзительный запах унижений. А ведь когда-то она поклялась себе, что никому не позволит больше принижать и оскорблять своё имя, честь и достоинство. Таких людей девушка беспощадно стирала в порошок, смешав с грязью и бранными словами, какие только она знала. И такой человек вновь стоит перед ней, усмехается и провоцирует...

— Люди, что кричат с трибун, на самом деле твои марионетки, часть твоей причуды, ведь так? — задала ей вопрос Имаи, чувствуя дрожь по телу от нахлынувшего на неё адреналина. — Ими ты утешаешь себя, чешишь своё эго, в то время как реальные люди называют тебя больной на всю голову, стрёмной социопаткой, что любит лишь себя и садизм. Ты не способна адекватно воспринимать оскорбления и реагировать на общественное мнение, поэтому ты решила спрятаться в своём мирке и выливать своё недовольство на своих марионеток. Но тебя это не удовлетворяет, видимо, и ты заманиваешь сюда неприятных тебе людей, избиваешь их и потом... Что же с ними случается потом? Расскажешь?

— Вот у них и спросишь, — ответила Чикара и бросилась на Имаи с намерением раскромсать в щепки её череп. — Никто не смеет глумиться надо мной!

Чикара яростно набросилась на неё, разбежалась и прыгнула, выставив ногу вперёд для резкого и сильного удара. Но планы Имаи этот выпад не порушил. Разжав ладонь, она бросила в оппонентку смятый комок бумаги, который тут же засиял розовым светом. Открылся прямоугольный портал, и Чикара нырнула в него, не успев среагировать. Она попала в ловушку Имаи и, оказавшись под потолком, полетела вниз спиной. Возможности предотвратить падение у неё не было. Её тело неизбежно рухнуло на ринг с характерным грохотом и треском. Из её рта донёсся болезненный вопль, сообщивший, что падение не было смертельным, но сокрушительным.

Имаи выиграла этот бой. Прозвучал звон колокола, ознаменовавший конец поединка, и ринг вместе с трибунами исчез в небытии. Теперь их снова окружал город, дома, крики и звуки сражений, а над головой блестело солнце в окружении перистых облаков.

Чикара затихла и бездвижно лежала на лугу из пушистых одуванчиков. От шока и боли она отключилась, из затылка струилась кровь. Возможно, она даже заработала черепно-мозговую травму или сломала позвоночник.

— И поделом тебе, — сказала ей на прощание Имаи и отвернулась от тела, выплюнув розовую из-за крови слюну. Проверять её пульс у неё не было желания, ведь Чикара тоже пыталась её убить и вряд ли бы после победы осведомилась о её самочувствии.

В этот момент девушку словно выбросило из реальности. Перед её глазами возникла каменная стена. Отойдя назад на ватных ногах, Имаи поняла, что перед ней стояла настоящая башня, что строили ещё в средневековье, и раньше её не было видно в городе. А башня была довольно высокой, так что не заметить её было невозможно с любого расстояния и высоты.

«Башня прямо как на рисунке Тору... Неужели это воплощение его причуды?»

Заподозрив неладное, она решила выяснить, что происходит за стенами башни, и сфотографировала вышку, открыла портал и оказалась наверху. Увиденное снова повергло её в шок, но и испугало. Внизу, в самом центре башни на песке сидели два человека — Тору с блокнотом в руках и незнакомая девушка, наблюдающая за движениями карандаша в его пальцах. Парень что-то рисовал, а рядом пристроившаяся девушка что-то говорила ему, не сводя глаз с блокнота. Имаи догадалась, что эта девушка являлась его оппоненткой, но что-то не похоже, чтобы она строила против него какие-либо козни и пыталась нанести физический вред. Что-то явно было здесь не так, и брюнетка решила вмешаться, сфотографировала пустой участок возле них и открыла портал. Девушка оказалась перед ними и тут же свалилась на песок. Звук падения услышала незнакомка, и ей пришлось отвлечься от наблюдения за Тору. Имаи не на шутку перепугалась её грозного и прожигающего взора синих глаз. Парень продолжал рисовать, не обратив никакого внимания на появление подруги.

— Ты пришла помешать нам? Не выйдет! — заявила она, вскочив на ноги и топнув ногой по песку. — Я добьюсь своего во что бы то ни стало ради своего любимого!

— Что ты сделала с Тору? — с искренним переживанием спросила девушка, проигнорировав её угрозы. — Ответь!

Девушка с длинными угольными волосами, достающими до колен, и в длинной юбке не ответила, вместо этого приблизилась ближе и схватила Имаи за горло, задрала голову. Утробным голосом она приказала ей развернуться и расшибить лоб об стену, нацелившись взглядом в розовые глаза, но Имаи оттолкнула её. Её страх за лучшего друга преодолел боль и телесную немощность, и девушка подбежала к парню, упала перед ним на колени, подняла его голову за подбородок. Но она не увидела привычных зелёных глаз перед собой. Они посерели, став пустыми и неживыми, а тело было лишено свободы воли. Его рука по-прежнему держала карандаш и хаотично двигалась по листку блокнота, вырисовывая черты мужского тела, прямо как на фотографии, что он держал во второй руке.

«Он под гипнозом?»

— Отойди! Не мешай ему рисовать портрет моего любимого! — завопила девушка в длинной юбке, грубо схватив Имаи за локоть.

Та не удержалась и упала на пятую точку. Рука её нырнула в карман и нащупала в нём карманное зеркальце. Вытащив его, Имаи вырвалась, кое-как поднялась на ноги, а когда девушка в юбке вновь схватила её за лицо, она подняла руку с зеркальцем. Девушка увидела своё отражение и сама себя загипнотизировала, встав как вкопанная. Брюнетка отпихнула её руки.

— Портреты, как и все виды картин, пишут, а не рисуют, дура, — злобно заявила она, украсив её лицо розовой слюной. Ноги понесли её к Тору, с которого действие гипотеза почему-то не спало. — Тору, приди в себя! Ты меня слышишь?!

Имаи опустошила его руки, трясла его за плечи, за голову, но всё было без толку. Нужного эффекта она добилась только с помощью пощёчин. Парень пришёл в чувство, радужки его глаз снова наполнились зелёным цветом. Его недоумевающий взгляд замер на лице девушки, что радостно улыбнулась и повисла на его шее, делясь своими впечатлениями о произошедшем. Тору ничего не помнил и не понимал смысл её слов, оцепенело оглядывая всё вокруг. После того, как подруга объяснила ему суть ситуации, он аннулировал свою причуду, разорвав на части листок, на котором была нарисована башня. Каменные стены растворились в воздухе, и парочка оказалась на свободе вместе с обездвиженной соперницей. Они без задней мысли бросили её и начали обсуждать дальнейшую стратегию, ведь бой ещё не окончен и лидера рядом нет, который бы всё решил за них.

Но они даже подумать не могли, что всё это время за ними наблюдали с помощью видеокамер, установленных по всему городу. И этим наблюдателем являлся никто иной, как босс Империи Фантомов, глава этого города.

— Господин, вас заинтересовала эта девушка в розовом пальто? — осведомился его заместитель, что стоял в иерархии Империи сразу после него.

Мужчина с щетиной цвета чернил, как и волосы на его голове, почесал подбородок, с плутовской ухмылкой ответил:

— Да, есть в ней что-то такое... что напоминает мне прежнего себя.

— Неужели? — удивился он, но тут же лишил голос эмоциональности, прокашлялся. — Странно, что вас заинтересовал именно тот кролик, о котором нам ничего неизвестно, кроме имени.

— Её зовут Имаи, — сказав, босс повернул голову к своему доверенному лицу, — верно?

— Верно. Вы уже успели изучить их резюме?

— Да, изучил, — мужчина кивнул и повернулся вновь к экранам видеонаблюдения, сфокусировав взгляд на объекте обсуждения, — но к седьмому можно было даже не прикасаться.

Продолжение следует