Это был тот самый пакет - Чон узнал его сразу по подробному описанию, присланному осведомителем. Осталось доставить кокон в спецхран департамента, извлечь сверток, соблюдая необходимые предосторожности, и улика, которую он настойчиво разыскивал весь последний месяц, окажется у него в руках.

Чонгуку бы радоваться, а у него кулаки сжимались от негодования при мысли, что нашел пакет не он, не Гхареш и даже не кто-то из подчиненных, а никому не известная девица, которую притащил с собой Ким.

Дженни...

А ведь сначала Чонгук принял ее за одну из временных любовниц Намджунп - небогатую провинциалку среднего сословия. Для такой все в столице в диковинку, ее несложно впечатлить, поразить воображение, продемонстрировав пару эффектных поисковых заклинаний. Наверняка, Джун для этого ее и привел, назвав для пущей важности «новым сотрудником».

Девчонка робко пряталась в тени кареты, словно боялась привлечь к себе внимание, и нервно поправляла полы плаща, прикрывая скромное платье, которого явно стеснялась. Плащ мешал увидеть ее фигуру, и это почему-то ужасно раздражало. Зато остальное Чонгук успел разглядеть очень хорошо.

Тонкую беззащитную шею с темными завитками волос, выбивавшимися из строгого узла на затылке. Нежный овал лица, чуть припухшие розовые губы, легкий румянец - скорее всего, от смущения. Чистый, высокий лоб и ярко-карие, почти медовые глаза. Выразительные, настороженные - в них, сменяя друг друга, мелькали удивление, неверие, даже страх.

Маленькая испуганная мышка, непонятно как угодившая в лапы матерого хищника. Чонгуку на мгновение даже стало ее жалко: бедняжка еще не знает, что ее отношения с Кимом обречены. Намджун так и не смог забыть Кармелу, поэтому ни одна женщина рядом с ним долго не задерживалась.

Но мышка оказалась не так проста. Сначала попыталась укусить его самого и так яростно при этом сверкала глазами, что вызвала невольное восхищение и странное щемящее чувство, которому у мужчины не нашлось объяснения. А потом и вовсе выяснилось, что она интуит.

Да еще какой.

Чонгук повернул голову, нашел взглядом девчонку и испытал внезапный прилив досады, глядя, как она счастливо, хмельно улыбается склонившемуся к ней Джуну и что-то быстро-быстро говорит. А глаза из-под опущенных ресниц так довольно блестят.

К демонам!

Ему абсолютно все равно, на кого и как она смотрит, с кем общается. Он устал, просто устал... Зол, раздражен. Да что там раздражен - он в бешенстве, потому и на девчонку Намджуна так реагирует.

В последнее время все складывалось не так, как надо. Для Чонгука, привыкшего полностью контролировать свою жизнь, это было невыносимо. Если бы он не знал, что высшего мага невозможно заворожить, решил бы, что на него навесили одно из проклятий первого уровня. Но кому придет в голову проклинать главу тайной королевской канцелярии? Недоброжелателей у него, разумеется, достаточно, но откровенных самоубийц, готовых открыто бросить вызов, среди них нет.

Чон прекрасно помнил день, когда все началось. Когда он неожиданно для себя самого женился... Женился, Гхирх побери! А ведь собирался всего лишь поохотиться с друзьями, весело отдохнуть перед предстоящей через несколько дней помолвкой.

Ему нравился его образ жизни: свобода выбора, которой он обладал, как старший в роду, статус завидного холостяка, необременительные любовные связи и работа, занимавшая большую часть времени. И тем не менее, он понимал, что рано или поздно придется жениться, а потом и обзавестись наследниками - для мага его уровня и положения это было неизбежно. И когда король настоятельно посоветовал присмотреться к дочери барона Манобана, своего первого советника, Чонгук не стал возражать.

Лалиса его устраивала. Умная, красивая, хорошо воспитанная, магически одаренная - чего еще желать от будущей супруги? Тем более, девушка благосклонно приняла ухаживания и дала понять, что с радостью станет герцогиней Чон.

С Манобаном они быстро договорились, и назначили дату официальной помолвки - в этот день Чонгук должен был сделать официальное предложение Лалисе.

А за неделю до назначенного срока они тесной дружеской компанией - только свои, самые близкие - отправились на охоту. Отметить окончание холостой жизни, как, загадочно улыбаясь, проронил монарх. Его величество Чимин, волей Солнцеликого правитель Аглона, любил подобные развлечения, особенно после того, как два года назад сам заключил династический брак с принцессой Цинтией.

- Жаль, Джуна нет с нами, - сказал король накануне охоты. И Чонгук молча отвел взгляд.

Когда-то они трое считались неразлучными друзьями. Когда-то... Пока их не развела жизнь.

Теперь Чонгуку казалось, что, если бы Намджун был с ними в тот злополучный день, все могло сложиться совсем иначе.

Впрочем, начался день неплохо, да и продолжился тоже.

В то утро в лес отправились, как только начало светать и отступил туман, обещавший ясную, солнечную погоду. Опытные загонщики быстро нашли след оленя. Затрубили рожки, заржали кони, собаки, залаяв, сорвались с места.

Никого не интересовала добыча, мясо, по давней традиции, почти полностью отдавали собакам. Главным было то, что сопровождало охоту - азарт, веселье, пыл погони, победа. И вечернее застолье в лесном охотничьем замке. Сытная еда, вино, доверительная мужская беседа, нескромные шутки, громкий смех, возбуждение и усталость одновременно.

Чон редко участвовал в подобных забавах - времени не хватало, поэтому особенно ценил каждое мгновение, проведенное с друзьями.

Все шло, как обычно, пока не заговорили о богах. Чонгук уже не помнил, кто первым затронул эту тему. Кажется, сначала обсуждали верховного жреца Солнцеликого - вздорный старик своим упрямством и спесью успел надоесть всем, включая его величество. Упомянули мать-богиню Гинну, покровительницу женщин и семейного очага, которую особо почитала молодая королева.

Слово за слово...

А потом Субин, самый молодой из их компании, светский повеса, неугомонный весельчак и балагур, вдруг вспомнил, что неподалеку находятся развалины старого святилища Ираты.

По залу пробежали хмельные смешки, кто-то вяло пошутил, кто-то тут же начал рассказывать анекдот... Впрочем, как всегда при упоминании этого имени.

Ирата... Древняя богиня любви. Когда-то культ ее был очень популярен. Тысячи верующих, сотни храмов, пронзавших тонкими хрустальными шпилями небо. Все это давно в прошлом. Ирату забыли, а ее место рядом с Солнцеликим по праву заняла Гинна, ставшая женой верховного бога.

- Говорят, жрицы Ираты умели связывать судьбы и волею богини даровали мужчинам особых, наиболее подходящих им женщин, - понизив голос, таинственно произнес Субин, вызвав тем самым новый взрыв смеха.

- Мы и сами можем подобрать себе идеальную пару, - давясь от хохота, пробасил здоровяк Чанбин. - Ничего сложного, каждый на такое способен. Достаточно открыть список самых именитых и магических одаренных семей королевства. Пару часов внимательного чтения - и готово. Заметьте, без всякого божественного вмешательства.

- Богиня любви... Смешно, - понеслись со всех сторон насмешливые голоса.

- Кто вообще ей поклонялся? Разве что куртизанки. Да и те скорее выбрали бы, Зуса, покровителя торговли, или все ту же Гинну, дарующую легкие роды.

- Точно, кому нужны ее «избранницы»?

- Ну, может кому-то и нужны... гм... временно. Наиболее подходящая женщина... Звучит заманчиво, особенно, если учесть, что сейчас вечер, а впереди еще целая ночь, - многозначительно протянул его величество.

- И не простая ночь! - с жаром подхватил Субин. - Полнолуние. Ходят слухи, что в такие ночи в развалинах святилища бродит призрак прекрасной дамы. Если застать ее врасплох, она исполнит все твои желания. Даже самые потаенные.

Король с Субином переглянулись и разом покосились на Чонгука. И у того мелькнула мысль, что эти двое явно что-то задумали и заранее все спланировали.

Подозрения усилились, когда его величество как бы между прочим произнес:

- Хм... говоришь, это совсем рядом? А не съездить ли нам туда?

Все разом оживились, закивали - идея явно пришлась по вкусу.

- А почему бы и нет? - рубанул рукою воздух Чанбин. - Посмотрим, что за красавицы там обитают. Может, они не откажут в ласке усталым путникам?

- Что скажешь, Гук? - повернулся к Чону король. - Это твой праздник, тебе решать

А действительно, почему бы и нет?

Через неделю он обручится. И хотя помолвка - еще не брак, она накладывает определенные обязательства. С любовницами, в любом случае, придется расстаться. Но это через неделю, а пока он холост и совершенно свободен. Да и интересно, что там Чимин с Субином затеяли.

И Чонгук, поднявшись, решительно произнес:

- Едем.

Когда они добрались до святилища и, оставив лошадей слугам, с трудом проложили дорогу сквозь колючие, густые заросли, совсем стемнело. Погода неожиданно испортилась. Поднялся ветер, небо заволокли низкие, тяжелые тучи, скрывая луну. Вдали глухо зарокотал гром и начал накрапывать мелкий дождь.

В воздух дружно взлетели магические светлячки. Тусклый, мерцающий свет, исходивший от них, придал странный вид остаткам резных колонн, едва различимому барельефу на стенах, каменным глыбам, разбросанным по растрескавшимся плитам. Дрожащие на листьях капли влаги казались почему-то красными, как кровь.

Чонгук невольно замер, осматриваясь. Его спутники тоже притихли.

Внезапно воздух прорезала длинная ветвистая молнии, рассеивая окружающий сумрак, и выхватывал из темноты широкую лестницу, статую из розового мрамора, лежащую у ее подножия, и женскую фигуру на самом верху, у входа в храм.

Вдруг показалось, что они находятся не на развалинах древнего святилища, а возле не тронутого временем действующего храма, и на ступенях их встречает верховная жрица, строгая и величественная. Но все это длилось лишь миг - десятки новых светлячков устремились ввысь, и иллюзия рассеялась.

Все те же камни, покосившиеся колонны, разбитые статуи, а между ними - старуха в поношенном, почти ветхом платье, больше похожая на нищенку, чем на жрицу.

Это еще кто? Что она делает ночью в лесу, совершенно одна?

Видимо, подобный вопрос пришел в голову не только Чонгуку.

- Ты кто такая? - рявкнул Чанбин. Как любой военный, он всегда и во всем требовал ясности.

- Живу я здесь, добрые господа, - низко склонилась женщина, выпрямилась, и невнятно забормотала: - Берегу покой этого дома. От лиха, бед... от злых людей.

Не просто нищенка, а еще и безумная, судя по всему.

- Прямо вот здесь в руинах и живешь? - недоверчиво прищурился Чонгук. - Одна? Кто тебя кормит? Защищает? Помогает?

- Гук, расслабься. Оставь бедняжку в покое, и хоть на время забудь о работе, - рассмеялся король. Положил руку ему на плечо. - Не у себя в допросной. Сегодня мы развлекаемся, просто развлекаемся, и ждем чудес. Приятных, разумеется.

- Тем, кто верит в богиню, не нужна защита в ее доме, - словно не слыша слов его величества, произнесла женщина.

Голос у нее был теперь не старческим, а звучным, мелодичным. И Чонгуку снова показалось, что он участвует в каком-то заранее спланированном представлении.

К Гхирху все, Чимин прав: он не в департаменте, а в кругу друзей, и ночь только началась.

Субин, оживившись, радостно выдвинулся вперед.

- Так ты поклоняешься Ирате? Может, еще и жрицей себя считаешь? Какая удачная встреча. Это ведь ты волей своей богини даришь желающим любовь прекрасных дев? Вечную.

- Упаси Солнцеликий! Так долго нам не надо, - опять вмешался Чанбин. - А вот на ночь - самое то. Хотя... Вечная любовь на ночь. М-м-м... От такого никто не отказался бы. Верно я говорю?

- Еще бы...

- Показывай своих красавиц. Где они прячутся?

- Да где им прятаться? Тут только пыль и камни, - подхватили веселые пьяные голоса.

- Каждому богиня позволяет увидеть то, что он достоин видеть. Кому-то храм, кому-то лишь камни, а кое-кому - судьбу.

Нищенка по-птичьи склонила голову набок и неожиданно обвела собравшихся насмешливым взглядом.

- Значит, вы ищете истинную любовь, добрые господа? Хм... Когда-то подобных вам было много, нескончаемой вереницей они шли и шли сюда в поисках счастья. А сейчас все забыли... Боятся любить, смеются над чувствами, даже в этом ищут выгоду. Что ж.... Ирата милостива и ни одну просьбу не оставляет без ответа. Если вы, конечно, готовы платить за свой выбор.

- Всегда готовы, - Хенджин подмигнул женщине и, достав, из кармана увесистый кошель с золотом, бросил к ее ногам. - Здесь больше, чем ты могла рассчитывать. Надеюсь, хватит на любовь по самому высшему разряду?

- И сдачи не надо, - осклабился Чанбин.

- Точно! Пусть за эти деньги Чонгуку что-нибудь особенное подыщет. Сегодня его праздник, - поддержал кто-то, и все наперебой бросились упражняться в остроумии:

- Вечную любовь на сдачу...

- Избранницу со скидкой...

- Чон, кого предпочитаешь? Блондинку? Брюнетку? Рыжую? Уверен, у здешней «богини» все девочки хороши.

- Жрица, что молчишь? Если угодишь, все твое.

- Угодить нетрудно, лишь бы потом не пожалеть, - задумчиво протянула старуха. И резко выпрямилась. - Пора. Каждый получит то, что заслужил.

Она замолчала, и тучи раздвинулись, открывая темно-синее, усыпанное звездами небо и полную луну, - словно только и ждали этого сигнала. А женщина развернулась и скрылась в храме, жестом предложив следовать за ней.

Как бы ни был Чонгук пьян, а выработанная годами профессиональная осторожность брала свое. Интуиция вопила, предупреждая о возможных неприятностях, а он привык ей доверять.

- Гук, иди, - Чимин дружески хлопнул его по спине. - И хватит во всем искать подвох. Это приказ.

Остальные поддержали, призывая не портить игру. И он шагнул вперед, через узкий провал, заменявший давно исчезнувшую дверь. За ним, громко переговариваясь и посмеиваясь, последовали предвкушающие веселье друзья.

В помещении тускло горели светильники, позволяя оглядеться.

Полуразрушенный зал. Стены со следами росписи, кое-где еще сохранившей яркие цвета и четкие линии. Пробитый купол. Покрытый пылью мозаичный пол. Покосившиеся арки, ведущие куда-то в темноту.

«Жрица» остановилась у невысоко мраморного постамента - простого и невзрачного, без единого украшения. Поманила к себе Чонгука и, когда он подошел, начала вполголоса бормотать.

Долгое время ничего не происходило. Старуха продолжала бубнить что-то невнятное, приятели недоуменно переговаривались, король хмурился, Хенджин озадаченно пожимал плечами. И Чонгук, наконец, не выдержал.

- Скоро это представление закончится?

- Представление? А вот как раз только что закончилось, - женщина перевела на него взгляд, и глаза ее насмешливо, почти торжествующе блеснули. - Или только начинается... Это как посмотреть.

Чонгук непонимающе сдвинул брови, собираясь переспросить, что она имеет в виду, но тут в одной из арок возникла девичья фигурка в длинном белом платье, с наброшенной на лицо вуалью. Помедлила и, неуверенно ступая, двинулась вперед.

- Ну, наконец-то, я уже, признаться, заскучать успел...

То, что случилось дальше, запомнилось четко - до последнего слова, звука, жеста. Даже вздоха.

Вопрос «жрицы».

Затянутая в перчатку узкая рука на постаменте, от которой он, почему-то, не мог отвести взгляда.

Шутки приятелей, советующих обязательно взять подарок.

Его решительное «принимаю».

Дрогнувшие под его ладонью тонкие пальцы...

И молния, что ударила из-под купола.

Хмель из головы выветрился почти мгновенно. Все присутствующие были магами, и каждый в тот миг почувствовал силу и мощь опутавшего зал заклинания.

Молния угасла, стоявшая рядом незнакомка покачнулась...

Первым желанием было броситься к ней, подхватить, а потом Чонгук взглянул на свою ладонь и не сдержал ругательства. Многолучевая звезда в круге. Он сразу узнал знак Ираты и мгновенно понял, что это значит.

Он женат. Женат, Гхирх побери. И на ком?

В душе медленно закипало бешенство.

Он вглядывался в застывшую у алтаря женскую фигурку, но, как ни старался, рассмотреть не получалось. Черты лица под полупрозрачной вуалью расплывались, туманились, понять, как выглядит «дар» богини, было совершенно невозможно. А когда Чонгук потянулся, чтобы, наконец, сорвать мешающую ему тряпку, девушка отступила, хрипло выкрикнула что-то невразумительное, открыла портал и исчезла.

Да-да, вот так, взяла - и исчезла. Оставив его наедине с собственной яростью, брачной татуировкой, медленно угасавшей на ладони, и в одночасье рухнувшими планами. А главное, он ничего не знал о ней. Абсолютно ничего. Ни имени, ни возраста, ни положения. Из какого она города или... Она можеть быть даже из другой страны.

Гхирхова задница! Да он даже не знал, как она выглядит.

***

Рассвет Чонгук встретил в своем рабочем кабинете.

Разговор с его величеством и Хенджином многое объяснил и... окончательно все запутал. Да, Хенджин по поручению короля, действительно, организовал целое представление в развалинах храма Ираты. Разгоряченная спиртным компания должна была обнаружить там «жрицу богини» и стайку прекрасных, на все готовых дев, забрать их, а затем отвести своих «избранниц» в охотничий замок. Жрицу изображала хозяйка «Сада цветов» - лучшего столичного дома удовольствий. Вернее, должна была изображать.

Госпожу Дрик и ее подопечных обнаружили в соседней деревне на постоялом дворе, уставших, совершенно измученных и напуганных. Оказалось, вечером экипаж, который вез их к храму, сбился с пути. Лошади неожиданно понесли, повозка опрокинулась, женщины в сопровождении возничего всю ночь блуждали по лесу и только к утру вышли к селу.

Нищенку так и не нашли. Обыскали весь храм и не по одному разу - но гхирхова старуха как сквозь землю провалилась.

Протрезвевших охотников отпустили по домам, взяв со всех клятву о неразглашении. Владелице «Сада цветов» и ее девицам просто подчистили память - так проще и безопаснее. А потом Чимин распорядился доставить к нему верховного жреца Солнцеликого.

У Чонгука оставалась слабая, призрачная надежда, что это какой-то нелепый розыгрыш, безумное совпадение - впрочем, в подобное верилось мало, и старый Гилгик лишь подтвердил худшие его опасения.

Он женат.

Да, брачную татуировку не видно, потому что брак до конца не подтвержден, но и забыть о ночном происшествии, как о простом недоразумении, увы, не получится.

- На вашей ауре появилась особая метка, герцог, видная только нам, служителям высших, - голос жреца скрипел, как рассохшееся дерево под ветром, и Чон стиснул зубы, с трудом сохраняя невозмутимое выражение лица. Голова с каждым мгновением болела все сильнее. - Перед ликами всех богов, вы женаты, а значит, не сможете заключить помолвку с другой девицей. Тем более, жениться на ней. Высшие не примут ваших брачных клятв, и ни один жрец не сможет скрепить новый союз.

- Ирата давно потеряла влияние в нашем мире, - Чонгук лихорадочно пытался найти хоть какой-то выход. - Вы служитель верховного бога, в ваших силах признать брак недействительным.

- Нет, - сурово отрезал старый упрямец. - Какой бы ни была Ирата, тем не менее, она - богиня... все еще богиня и благословила ваш брак. Солнцеликий не станет вмешиваться и разрывать эту связь. У вас есть только два выхода.

- Какие? - подался вперед Чонгук.

- Побыстрее разыскать девицу, а потом уговорить ее стать послушницей и уйти в обитель. Как только ваша «супруга» - совершенно добровольно, заметьте, - согласится отречься от мирских дел и посвятить свою жизнь богу, ваш с ней союз тут же будет расторгнут. Вы получите свободу, на вашей ауре и руках не останется никакой метки. А еще... Вы можете просто подождать. Брак не консуммирован, значит, пока не полноценен, если через некоторое время его не подтвердить - сам распадется.

- И сколько придется ждать? - хрипло поинтересовался Чонгук.

- О, совсем немного. Полных пять лет... всего лишь. Вижу вас это не устраивает? Тогда могу посоветовать только одно: ищите девицу, которую вы так неосторожно взяли в жены. Обитель Солнцеликого в одной из отдаленных провинций готова хоть завтра принять к себе новую послушницу. И обязуется сохранить ее тайну. Исключительно из уважения к вам, герцог. Мы ведь друзья, а друзья должны помогать друг другу.

Тонкие губы Гилгика растянулись в неприятной, почти змеиной улыбке. Жрец Солнцеликого никогда не действовал бескорыстно, за «дружеское» содействие он обязательно потребует ответную услугу. Причем, значительную.

Предложение старого интригана Чону не нравилось, но и ждать пять лет он не мог. Всерьез рассматривать этот нелепый брак тем более не собирался. Ладно, сейчас главное - отыскать жену, а там будет видно. Поддержка его величества у Чонгука есть, остался сущий «пустяк»: найти сбежавший подарок судьбы.

- С чего планируешь начать, - поинтересовался Чимин, когда они снова остались вдвоем.

Чон не торопился отвечать. Прошелся из угла в угол, остановился у окна, прикидывая, размышляя.

- Храмы Ираты, - наконец отозвался он. И пояснил в ответ на удивленный взгляд короля. - В Ирату сейчас никто не верит, ей не приносят дары, не молятся. Как богиня она слаба и имеет хоть какую-то, пусть даже призрачную власть лишь в местах сосредоточения своей былой силы, то есть...

-Там, где стояли ее храмы и святилища.

- Именно. Мою «жену», - Чонгук невольно поморщился, произнося это слово, - наверняка перенесло из одних развалин в другие. Далеко от освященной земли она оказаться не могла. Я осмотрю все.

Его величество задумался. Кивнул.

- У тебя будут все полномочия. Метку на ауре маги прикроют, об этом не беспокойся. Что касается Гефроя Манобана... Я посоветую ему отложить помолвку на неопределенное время. Скажу, что ты необходим мне на переговорах с эрсийцами - все знают, что наши воинственные соседи предпочитают обсуждать дела лишь со свободными мужчинами, с теми, кто не связан никакими брачными обязательствами. Мне барон прекословить не посмеет. А там... посмотрим, что получится.

Король помрачнел, сжал кулаки.

- Отыщи ее, Гук. И «жрицу» тоже. Не понравились мне слова старухи о том, что каждый получит то, что заслужил. Помнишь? Найди их, обязательно найди. Это не приказ. Просьба.

На следующий день Чимин объявил свою волю барону. Чонгук нанес визит будущему тестю, пообщался с Лисой положенные по этикету полчаса и отправил своих людей во все храмы. С наказом немедленно докладывать о любых необычных происшествиях в округе. Сам он не мог пока отлучаться из столицы - вступала в завершающую фазу операция, которую герцог планировал чуть ли не год, и ситуация требовала его постоянного присутствия.

Подчиненные вернулись ни с чем, лишь один принес хоть какие-то новости. Возле развалин маленькой часовни, затерявшейся в болотах к югу от столицы, местные жители видели посторонних. Чонгук послал туда Гхареша, и его связанный неожиданно почувствовал в подвале бывшей часовни Ираты след Ким Намджуна.

Короткая встреча с Джуном ничего не дала. Тот не отрицал, что был на болотах, подробности рассказать отказался, но поклялся, что в часовню его привело расследование и желание спасти одного из своих информаторов. Серебристое облако, на миг окутавшее фигуру Кима, подтвердило, что он говорит правду.

И тут провал.

От Джуна Чон ушел раздосадованный, в дурном настроении, а через несколько часов судьба еще раз свела их - уже на складе торговой гильдии. И Чонгук опять потерпел поражение. Две неудачи за один день - подобного с главой тайной королевской канцелярии, о везении которого ходили легенды, еще не случалось.

При одном взгляде на спутницу Кима на Чонгука накатывало раздражение, желание схватить ее, как следует встряхнуть. А потом рассматривать - вглядываться долго, внимательно, изучая каждую черточку. И еще не покидало странное ощущение, что он упускает что-то важное.

Дженни...

Чонгук покатал на языке ее имя, пробуя его на вкус, прислушиваясь к своим эмоциям. Покосился на девушку, которая по-прежнему улыбалась Джуну, да еще, кажется, краснеть начала

Дженни...

Откуда же ты взялась такая?

Она вдруг вскинула голову, посмотрела на него в упор, не мигая. Чон перехватил этот строгий, испытующий взгляд, лениво усмехнулся. Бросаешь мне вызов, девочка? Хорошо, согласен.

Девушка заинтересовала его - своими способностями, упорством, дерзостью, тайной, которую он чувствовал, как хищник чувствует добычу. А Чонгук не привык отступать. Что ж, значит, у него появилось еще одно дело: выяснить все об этой самой Дженни и о том, что ее связывает с Намджуном.