Когда я проснулась, Чонгука в кровати уже не было - я поняла это прежде, чем открыла глаза. Лежала, прислушивалась к тишине в комнате, и думала: почему я так остро чувствую этого мужчину? Мы занимаемся поисками Алемины около недели, и то, если учитывать дни на подготовку к операции, как же умудрились настолько сблизиться?

Или это началось раньше, в имении графа Беина, когда герцог помог мне выбраться из запертой библиотеки? В заброшенной деревне, где мы объединили силы, пытаясь нащупать след грабителей? В доме Намджуна во время почти ежедневных визитов Чона?

Сейчас и не ответишь.

Незаметно Чонгук стал частью моей жизни, занял в ней важное место и... Кажется, мне будет его не хватать, когда все закончится, и нам придется расстаться.

А в голове отголосками дальнего эха звучали слова Ираты. Словно в насмешку над моими мыслями.

«Выбирай. Реши для себя, чего ты хочешь от этой жизни. Где быть и с кем...»

Легко сказать, выбирай.

Нет, я совсем не против того, чтобы остаться в этом мире. Магия, удивительный дар интуита, духи Изнанки, Намджун, Мисти и даже Нила, заменившие мне потерянную семью, работа в гильдии, чем-то схожая с моей актерской профессией, смена образов и характеров, приключения, риск... Да, риск тоже. Мне нравилось рисковать, распутывать загадки, тайны, а порой и спасать жизни, нравилась таинственная атмосфера, которая меня окружала... И это с каждым днем все теснее связывало меня с Сеотом. Сотнями незримых нитей.

Я не скучала по своей жизни на Земле- только по Джине. Но сестры, как выяснилось, давно там нет.

Так что я бы, пожалуй, осталась.

Но вот Чонгук...

Все, что его касалось, было сомнительным, неопределенным и... опасным. Чон ни разу даже не намекнул, что испытывает ко мне хоть какие-то чувства, кроме легкого мужского интереса, щедро приправленного иронией. И вообще, собрался со мной разводиться...

То есть не со мной, вроде как, но на самом деле - именно со мной...

А еще существовала Ирата с ее туманной просьбой о помощи и загадочными подсказками, которые лишь еще больше все запутывали. Быть марионеткой в руках взбалмошной богини категорически не хотелось, поэтому пока точно не выясню, что ей от меня нужно, ни за что не соглашусь.

- Проснулась?

Мягкие, почти беззвучные шаги по ковру, и голос - низкий, с чуть заметной хрипотцой, при первых звуках которого сердце привычно пропустило удар.

- Доброе утро, Джен-ни.

Ну вот зачем так чувственно растягивать слова? Он что, специально это делает?

Открыла глаза и тут же захотелось спрятаться под одеяло, а лучше накрыться с головой. Чонгук стоял возле кровати - свежий, бодрый, подтянутый, просто на зависть. А ведь он лег еще позже меня, перед самым рассветом.

Покосилась на чашку в его руках, вдохнула знакомый пряный аромат и выпалила:

- Отвар с дайганом и драконовым корнем? Можно мне тоже?

- Не выспалась? - проявил чудеса дедукции Чон, и я мгновенно вспомнила, что мне полагалось с вечера до самого утра мирно спать в нашей общей постели. Правду о своих ночных похождениях раскрывать не стоит, а вот немного изменить и приукрасить «показания» вполне можно.

Села, опираясь на полушку, и доверительно пожаловалась:

- Разбудили. Ночью защита на двери сработала, полыхнула предупреждающе, я и проснулась. Пока сообразила, что происходит, встала, осторожно выглянула... Как раз вовремя, чтобы разглядеть ночного посетителя. Еще мгновение, и он свернул бы за угол.

- Кто это был?

Герцог подался вперед и так стиснул чашку, что она жалобно затрещала.

- Дорк. Интересно, что он хотел? Знал ведь, что ты у Одгера.

- Выясню. Обязательно.

Многострадальная чашка еще раз хрустнула, и я, потянувшись, быстро вынула ее из рук помрачневшего Чонгука из, а потом с удовольствием отпила чуть горьковатый, удивительно похожий на кофе напиток. И мне ни капельки не было стыдно. Чон себе еще сделает.

После ударной дозы чудодейственного отвара сразу стало легче. Глаза открылись, а энтузиазма и оптимизма заметно прибавилось.

Сейчас главное - найти Алемину. В этом наши с Иратой интересы пока совпадают, ну а дальше видно будет. И о том, что делать с Чонгуком, тоже позже подумаю - когда закончим дело, спасем виконтессу и вычислим тех, кто стоит за всей этой нехорошей историей.

Я сделала последний глоток, взглянула на герцога, который с какой-то странной, затаенной улыбкой наблюдал за мною, и деловито осведомилась:

- Заказчики придут за десертом только завтра, у нас целый день в запасе. Чем займемся? Есть идеи?

Я была уверена, что у Чона на сегодня уже имеется тщательно проработанный план: куда пойти, где искать, кого расспрашивать - он же профессионал. И всесильный глава королевской тайной канцелярии не обманул моих ожиданий.

- Есть, - кивнул он, все так же загадочно улыбаясь. - Сейчас мы соберемся, позавтракаем, встретимся с моими людьми, узнаем у них, что там с десертом, который я отдавал на анализ, выслушаем донесения агентов и, если не случится каких-то неожиданностей, пойдем гулять. На весь оставшийся день. Посмотрим на карнавальное шествие, пообедаем в каком-нибудь ресторане, сходим в сад поющих камней. Ты ведь никогда не видела поющие камни? Ну вот. Уверен, тебе понравится. И фейерверк. Вечером - обязательно фейерверк на карнавальной площади.

- Просто гулять? - ошарашенно переспросила я.

- Разумеется, не просто, а со смыслом. Внимательно поглядывая по сторонам, как и полагается настоящим розыскникам, - последовал невозмутимый ответ.

На лице Чонгука не дрогнул ни один мускул, оно оставалось бесстрастным и подчеркнуто серьезным.

Откуда же тогда такое чувство, что меня только что переиграли? Перехитрили, и довольно ловко.

***

Особняк, который занимало посольство Аглона, прятался за высокой кованной оградой на одной из тихих улиц административного квартала Стакки. Среди таких же солидных, респектабельных строений. «Соотечественников», желающих посетить представительство родного королевства по тому или иному вопросу, даже в эти дни оказалось достаточно, и наш с Чонгуком визит ни у кого не вызвал подозрений.

Мы поднялись на второй этаж, в кабинет секретаря, и уже оттуда по тайному ходу спустились в подвальные помещения - вотчину сотрудников тайной канцелярии.

- Надо же, - я с интересом обвела взглядом просторную, хорошо оснащенную лабораторию и четверых мужчин, лишь ненадолго вскинувших головы при нашем появлении, а потом вернувшихся к прерванным занятиям.

- Лучшие наши специалисты. Впрочем, других не держим, - Чон наклонился к самому моему уху. - Все мастера своего дела, прекрасные аналитики и надежные агенты.

- Неужели Одгер не догадывается о том, что здесь творится?

- Почему же? Наверняка, знает. Так же, как и мы - о его людях в Нускаре. Но пока между Аглоном и Стаккой существует договор о мире и взаимопомощи, а наши ведомства сотрудничают, мы предпочитаем не вмешиваться в работу друг друга. Разумеется, если она не наносит ущерб союзному государству. Просто аккуратно наблюдаем и незримо контролируем.

Герцог усмехнулся - не мне, скорее, своим мыслям - и шагнул к одному из столов.

- Риур, ну, что там с десертом? Закончили анализ? Прекрасно. Все материалы и выводы - ко мне в кабинет. Передай Буглафу, пусть тоже зайдет. И побыстрее, у нас дела.

В кабинете мне указали на кресло у окна, предложили не стесняться, выбирать любой напиток из тех, что стояли на столике в нише, и углубились в чтение.

Отказываться от предложения я не стала. Налила в высокий бокал сока из терпких ягод харссы, прошлась вдоль книжных шкафов, изучая их содержимое, заняла предложенное место и повернулась к Чону.

- Ну, что там?

- Жрица говорила правду. Их «Поцелуй» не вызывает привыкания, не обладает приворотным эффектом. То есть, в принципе, безобиден, если только...

Чон помрачнел, отложил бумаги в сторону, но продолжать не спешил, и я не выдержала.

- Если что?

- Если не смешивать содержащуюся в нем пыльцу с вытяжкой из плодов сетаха. В этом случае она усиливает и закрепляет действие яда, продляет его. Отраву нельзя применять часто, это опасно, а вот десерт можно употреблять хоть каждый день. Очень удобная схема.

- Думаешь, с Алеминой так и поступили?

- Пока не знаю. Но у меня очень нехорошие предчувствия на этот счет. - герцог помедлил, барабаня пальцами по столешнице, и решительно закончил: - Посмотрим, что скажет Буглаф.

К сожалению, Буглаф - высокий мужчина средних лет с явно военной выправкой, пришедший минут через десять, ничего нового нам не сообщил. Его людям не удалось выйти на след Алемины, информаторы из местных тоже молчали. Виконтесса приехала в Стакку и тут как в воду канула.

Ищи того, кто все видит и слышит, но кого почти никто не замечает, и он укажет тебе путь...

Я так и не распутала пока загадку Ираты, как ни старалась. Жаль, что с Чоном поделиться нельзя, вместе мы, наверняка, бы что-то придумали.

Пока я размышляла над словами богини, вновь и вновь прокручивая их в голове, Чонгук переговорил еще с парой человек и, когда за последним закрылась дверь, решительно поднялся.

- А не пора ли нам прогуляться... то есть я хотел сказать, перенести расследование на улицы славного города Стакки? Как думаете, леди Демтор?

В уголках его губ пряталась легкая, чуть лукавая улыбка, и я не могла не улыбнуться в ответ.

- Пора, мой лорд, - кивнула согласно и вложила пальцы в протянутую руку.

Если бы кому-то пришло в голову спросить, какой день был самым лучшим после моего попадания на Сеот, я бы, не задумываясь, ответила: безусловно, этот. Начался он очень странно - с бессонной ночи, случайных встреч в гостинице и в храме, разговора с Иратой, полного загадок и недомолвок. А продолжился... почти-свиданием. Невинным и беспечным, полным шуток, смеха, взглядов украдкой, легких прикосновений - будто невзначай, и затаенного взаимного интереса.

Да сегодняшний день вполне можно назвать одним большим, долгим свиданием, хотя мы оба старательно делали вид, что все это «не корысти ради», а исключительно по работе. Ведь Алемина могла быть где-то рядом.

Мы зашли на центральную площадь - посмотреть на карнавальное шествие, веселое, красочное, очень шумное, и сбежали оттуда, чтобы, не спеша, пройтись по набережной вдоль реки, подставляя лица солнцу и свежему влажному ветру. Пообедали в маленьком ресторанчике неподалеку. А затем просто бродили по улицам и говорили, говорили, говорили - обо всем на свете, не обращая внимания на праздничную суету кругом.

Чонгук рассказывал что-то веселое, беззастенчиво флиртовал со мной, я смеялась в ответ на его шутки и, наверное, была... счастлива. Мужчина рядом казался таким надежным и близким. Привычным. Почти родным.

Я расслабилась... Впервые расслабилась за полгода в чужом мире, поэтому, наверное, и не заподозрила подвоха, когда Чонгук, подхватив меня под руку, неожиданно свернул на боковую улицу и махнул рукой куда-то вперед.

- Сад поющих камней. Помнишь, я говорил тебе о нем? Идем. Сейчас начнется самое интересное.

Чем ближе мы подходили, тем отчаяннее мне хотелось зажать уши, повернуться и бежать прочь. Без оглядки.

Там, в глубине сада, в конце длинной тенистой аллеи, действительно, пели. Вернее, исполняли какую-то невероятную мелодию. То заунывно-протяжно, гнусаво, то звонко, пронзительно, до боли в висках, но неизменно громко и ужасно фальшиво. Казалось, среди колючих кустарников и деревьев, увитых жимолостью, в этот самый момент настраивают гигантский музыкальный инструмент. Настраивают... настраивают... и никак не могут настроить.

И вот этим, с позволения сказать, концертом мне предлагают сейчас наслаждаться? Странные у Чонгука предпочтения. Впрочем, не только у него - к саду со всех сторон нескончаемым потоком стекались люди.

- Жуть какая-то.

Говорила я тихо, практически беззвучно, но Чон все равно услышал. И даже ответил, правда не очень понятно.

- Никому пока не повезло.

Не повезло? Ну еще бы!

- Не представляю, кому там вообще может повезти с такими-то исполнителями? - пробормотала я мрачно. - Этим «камням» медведь на ухо наступил. Всем до единого.

- Что? - герцог недоуменно поднял брови, и я, чертыхнувшись про себя, поспешила добавить:

- Гм... Не обращай внимания. Это у нас с дедом присказка такая была... в лесу же жили. Я имею в виду, что эти знаменитые камни петь как раз совершенно не умеют. Интересно, какой шутник назвал их поющими? В насмешку, наверное, или, наоборот, из жалости.

- Название точное. Дело не в камнях, или не совсем в них. Подожди, сейчас сама увидишь.

Чонгук взял меня под руку, притянул поближе и, уверенно, по-хозяйски раздвигая толпу, двинулся вперед.

Люди морщились, ворчали, принимались спорить, даже ругаться, но, взглянув на лицо Чона, тут же замолкали и освобождали нам путь.

Шаг...

Другой...

Наконец толпа расступилась, и мы оказались у чистого, прозрачного озера с маленьким островком в самом центре, на котором белел алтарный камень. Поросший мхом, мелкими фиолетовыми цветами и подозрительно похожий на те, что я видела в храмах Ираты.

От берега к острову вела дорожка из камней. Она то появлялась на поверхности, то внезапно скрывалась под водой, изгибалась, петляла, рассыпалась и собиралась вновь - уже в другом порядке. В общем, постоянно менялась, как живая, так что угадать, какой она станет уже через секунду, не смог бы никто. И вот по этой «непредсказуемой» дорожке к острову, взявшись за руки, шли пары. Вернее, пытались пройти.

Камни скользили под ногами, внезапно исчезали и, когда на них наступали, издавали звуки разной тональности, которые сливались в дикую, невообразимую какофонию, разносившуюся над садом. Рано или поздно «путешественники» срывались и мокрые, недовольные или смеющиеся, возвращались на берег. Благо, озеро было спокойным и неглубоким.

- Одно из так называемых испытаний Ираты. - Чонгук стоял прямо за моей спиной. Так близко, что я чувствовала его дыхание у своего виска. - По преданию, только истинные, предназначенные друг другу пары чувствуют, куда нужно ступить. Они заставляют камни петь под своими ногами, и те выводят их к острову.

- А что там, на острове?

Близость герцога смущала, и я бы отодвинулась, но он, как нарочно, еще и за локти меня придерживал, почти прижимая к себе.

- Ничего особенного. Алтарь... старый. А у его подножия растет амирис, его еще называют цветком Ираты. Вот за ним все и идут. Говорят, он приносит счастье и никогда не вянет.

Пока мы разговаривали, из воды выбрались последние неудачливые претенденты на заветный цветок, и озеро на время опустело.

- Кто еще желает пройти тропой любви? - торжественно провозгласил крепкий коренастый мужчина с эмблемой торговой гильдии на рукаве.

В этот момент мне наконец удалось высвободиться из объятий Чонгука, вернее, он сам неожиданно разжал руки, и я невольно качнулась вперед, привлекая внимание распорядителя.

- Вы? - живо развернулся ко мне гильдиец.

- Нет!

- Да! - одновременно со мной ответил Чон. Улыбнулся какой-то хмельной улыбкой. Произнес чуть растягивая слова: - Ну же, Дженни, давай попробуем. Ты и я. Вместе.

Вместе...

Хорошее слово. Правильное. По крайней мере, тогда оно показалось мне именно таким - самым подходящим, верным. Вместе у нас все неплохо получается. Так почему бы не попробовать? Это всего лишь игра, не больше.

И я, отбросив все сомнения и доводы рассудка, молча кивнула в знак согласия.

Первый камень вынырнул из воды у самого берега, словно приглашая на него ступить - такой широкий, удобный, обманчиво надежный.

- Идем, - Чонгук задержался лишь на мгновение, а потом сжал мою ладонь и уверенно потянул вперед. - Главное, помни: что бы ни случилось, я не дам тебе упасть.

Шаг - и опора зазвенела под нашими ногами. Еще один - и звук стал громче, протяжнее.

Мы осторожно двигались к острову, с каждой секундой все дальше отходя от берега. Камни послушно отзывались, но мелодии не было - лишь беспорядочная мешанина из звуков, такая же, как у других пар. И все.

А потом очередной валун вдруг заскользил под моими ногами. Я покачнулась, неловко взмахнула руками, и Чонгук тут же подхватил меня, перетягивая на свой камень. Повторил уверенно и твердо:

- Я не дам тебе упасть. Никогда. Не бойся. Ничего не бойся, просто иди.

Наши взгляды встретились и на миг словно прикипели друг к другу. В зеленой глубине мужских глаз, как в бездонном омуте, разгорались огненные сполохи, взмывали и опадали, плясали в такт какой-то странной мелодии. Я даже слышала ее, эту самую мелодию, причем, с каждой секундой все отчетливее. И когда мы снова побежали, я двигалась уже под музыку - невероятно красивую, завораживающую, почти идеальную. Рождающую в душе восторженный отклик.

Она крепла, ширилась, заполняла всю меня целиком, направляла и не позволяла оступиться. Я не могла сказать: звучит мелодия во мне или ее напевают камни под ногами - да это было и не важно. Я полностью отдалась ритму и просто летела вперед, а рядом так же уверенно двигался Чонгук.

Остров стремительно приближался. Еще несколько ударов сердца, несколько заключительных аккордов - и музыка оборвалась. Как раз в тот момент, когда наши ноги, практически одновременно, коснулись белоснежного, отливающего серебром песка.

- Дошли!

Я повернулась к Чону, встретила его ликующую улыбку и... Наверное, я еще не до конца отошла от победной эйфории, от мелодии, которая до сих пор эхом звучала в ушах, пела в моей крови. А может, подействовала магия этого места, близость алтаря Ираты.

Не знаю... Я даже не могу сказать, кто из нас первым качнулся вперед.

Просто Чонгук вдруг оказался совсем близко, и я сама скользнула в раскрывшиеся мне навстречу объятия. Прижала ладони к его груди, ловя отрывистый, лихорадочный стук сердца, вскинула голову и даже, кажется, привстала на цыпочки, с готовностью подставляя губы теплым, твердым губам.

Поцелуй. Быстрый, легкий, почти невесомый...

Миг - и герцог отстранился, пытливо всматриваясь в мое лицо, а меня словно током ударило. Даже дыхание перехватило, и подушечки пальцев закололо, от желания запустить ладони в его волосы, притянуть поближе и... уже никогда не отпускать.

- Дженни...

Чонгук как будто угадал мои мысли, снова привлек к себе, потянулся к губам... И тут на берегу - там, где остались зрители - восторженно зашумели, загомонили, мгновенно возвращая меня в реальность.

Оглянулась и тут же ощутила себя звездой реалити-шоу.

Люди... десятки людей. И все смотрели только на нас - с любопытством, одобрением, завистью, указывали пальцами, кричали что-то приветственное, а некоторые, особо ретивые, громко подбадривали и давали советы.

Проклятие!

Я, конечно, актриса и привыкла играть на публику. Но одно дело - изображать эмоции, пусть даже самые бурные, и совсем другое - выставлять напоказ собственные чувства.

Еле сдержала рвущееся с губ ругательство, а вот Чонгук оказался менее сдержан. Окинул мрачным взглядом собравшуюся у воды толпу, сквозь зубы процедил в адрес зрителей что-то малопонятное, но явно неодобрительное и прижал меня к себе - на секунду, не больше. А потом сразу же отпустил и, резко выдохнув, отступил. Первым.

- Ну что, пошли забирать награду? - голос Чона звучал на удивление спокойно, даже весело, но я чувствовала, что мужчина все еще напряжен, и внешняя сдержанность, невозмутимость даются ему не так уж просто. - Смотри, вот он, амирис.

Из земли стремительно поднимался зеленый росток. Гибкий стебель изогнулся, покачиваясь, появились листья, а затем - бутон, тут же раскрывший свои резные лепестки, и в воздухе разлился тонкий медовый аромат. От лепестков исходило еле заметное сияние. Они переливались, вспыхивали на солнце - алым, сиреневым, нежно-розовым, блекли, становясь совсем прозрачными. Цветок казался миражом, чудесным, призрачным видением. До него дотрагиваться было страшно, не то, что рвать.

- Иди же, - поторопил меня герцог.

- Жалко, - я так и не двинулась с места. - Очень уж он красивый.

- Красивым и останется. Амирис не вянет. Если захочешь, можешь даже посадить его... где-нибудь. А здесь завтра появится другой.

- Другой?

- Да. Цветок Ираты возрождается вновь и вновь на протяжении всего праздника Ты же не думала, что мы единственные возможные победители?

Собственно, я именно так и думала, но признаваться в своем заблуждении не стала - просто промолчала, и Чонгук продолжил:

- Бывают, конечно, дни, когда ни одной паре так и не удается добраться до острова. Обойти камни нельзя, а они не всех пропускают. Но желающих достаточно, и у кого-то обязательно получается. Рано или поздно. На следующее утро амирис снова появляется - и так до конца карнавала.

- Надо же... Не знала, - я качнула головой, не в силах отвести глаз от цветка. - А тебе откуда все это известно? Интересуешься ритуалами Ираты?

- Изучал, - последовал уклончивый ответ. - Пришлось недавно кое-что прочитать. Информация требовалась мне для... гм... очень важного дела.

Чон усмехнулся, умолк на мгновение, а затем резко сменил тему.

- Когда-то испытания устраивались во всех королевствах, и алтари, подобные этому, имелись чуть ли не в каждом городе. А сейчас остался единственный, здесь в Стакке - исключительно для карнавала и пар, которые в нем участвуют. На Сеоте давно не верят в предназначение и так называемую «истинную» любовь.

- А ты? Ты веришь?

Вопрос вырвался сам собой, и я уже хотела извиниться, но Чонгук неожиданно произнес:

- Не верил... Раньше. А ты?

- Верю, - произнесла с неожиданным для самой себя пылом. - И если выйду замуж, то только по любви. Меня так воспитали... Дедушка, я имею в виду. Он всегда придерживался старых правил.

Думала, герцог рассмеется, скажет что-нибудь иронично-язвительное, а он улыбнулся - довольно так, словно я сделала ему неожиданный подарок - и, ни слова не говоря, мягко подтолкнул меня к алтарю.

Рвать цветок не пришлось. Он сам потянулся ко мне, стоило только приблизиться. Засиял еще ярче, оторвался от земли и поплыл прямо в руки. Люди на берегу радостно закричали. И в тот момент, когда амирис коснулся моих пальцев, я почувствовала на себе чей-то взгляд. Острый, жалящий - он стегнул точно плетью.

Я вздрогнула, развернулась, прижимая к себе цветок, и увидела у самой кромки воды мужчину в длинном плаще и низко надвинутом на глаза капюшоне.

Судорожный вдох...

Выдох...

Казалось, еще секунда... доля секунды, и я его узнаю, то тут человек сделал шаг назад, отступая, и скрылся в толпе.

- Дженни? - Видимо, Чон каким-то образом почувствовал мою тревогу и напряжение. Шагнул ближе, будто собирался заслонить меня от тех, кто остался на берегу. - Что случилось?

- Там кто-то был, наблюдал за нами, - начала я и замолчала беспомощно. Как объяснить ему, почему я вдруг насторожилась?

Ну, стоял человек, смотрел... На нас сейчас все смотрят. А то, что в плащ завернулся и лицо под капюшоном скрыл, так мало ли какие у него вкусы и привычки? Может, он всю жизнь подобным образом одевается? На первый взгляд, все выглядело вполне невинно, а свои ощущения к делу не пришьешь.

К счастью, Чонгук отреагировал практически мгновенно. Ни иронии, ни колких шуточек, ни издевки - лишь спокойствие и сосредоточенность, как всегда во время работы, и короткий приказ:

- Рассказывай!

Выслушал мои сбивчивые пояснения, кивнул серьезно, без тени насмешки или недоверия, и тут же забросал вопросами:

- Мужчина в черном, говоришь? Один? Точно? Я понимаю, что лица ты не видела... А кроме этого? Телосложение? Осанка? Рост? Выше меня? Ниже? В руках держал что-нибудь? Что еще заметила?

- Кажется, я его раньше уже видела. Что-то в нем было такое... знакомое, но что именно, не могу сказать, - я с досадой поморщилась. - все произошло так быстро. Мгновенно.

- Вот как, - герцог хмыкнул озадаченно, на мгновение отвел взгляд, словно что-то прикидывая про себя. - Не нравится мне все это. Жаль, в Стакке слишком мало наших людей, даже слежку полноценную не обеспечить. Ладно, если понадобится, обращусь за помощью к Лорсу, надеюсь он не откажет. От меня ни на шаг, пока не разберемся с твоим незнакомцем. Слышишь, Дженни? Если что-то еще вспомнишь, сразу же говори. Ясно? Хорошо... А сейчас давай возвращаться. Похоже, нас уже заждались.

Пройти по камням обратно не составило особого труда - они больше не исчезали, не петляли, а образовывали надежную, устойчивую дорожку, по которой мы благополучно и довольно быстро добрались до берега. А потом практически сбежали от жаждущих подробностей очевидцев, многозначительно поулыбавшись и заверив публику, что хотим остаться наедине. после всего случившегося...

Когда мы дошли до карнавальной площади, на город уже опустились теплые летние сумерки, и в подсвеченные заходящим солнцем нежно-лиловые облака взлетали первые фейерверки.

Я стояла в людской толпе, запрокинув голову, смотрела на взмывающих в небо диковинных птиц, исполинских крылатых драконов, на причудливые узоры, создаваемые фантазией магов, и все проблемы, переживания сгорали в их разноцветном огне, выглядели в этот миг такими далекими, мелкими. Мне просто было хорошо. И когда среди ранних звезд серебристыми искрами вспыхнула иллюзия целующейся пары, зрители восторженно зашумели, а ладони стоявшего позади меня Чона сжались на моих плечах, я не стала отстраняться. Чуть отклонилась назад и прижалась спиной к его груди.

В гостиницу мы вернулись уже за полночь.

Герцог, окинув меня странным взглядом, сказал, что ему надо еще поработать и расположился с бумагами в кресле у окна - похоже, решил дождаться пока я усну. Что ж, может, это и к лучшему, спать с ним рядом после того, что сегодня произошло, будет еще труднее.

Я привела себя в порядок, пристроила амирис в вазу на столике и отправилась в кровать.

Я столько раз изображала на сцене влюбленных девушек, а сама никогда не испытывала ничего подобного. Весь мой личный опыт ограничивался мимолетными, ничего не значащими романами, и теперь я очень боялась ошибиться. Как мама когда-то ошиблась, выбрав отца, доверившись ему. А ведь он, наверняка, и ухаживал красиво, и вел себя нежно, бережно, безупречно. До поры до времени. Так что мне не стоит торопиться, что бы я к Чонгуку ни чувствовала. Вот закончим дело, тогда видно будет.

С этими мыслями я и уснула.