Не очень хорошая идея - идти обратно пешком. Чонгук это сразу понял, едва они покинули кондитерскую.

Утром эта мысль казалась ему вполне здравой и логичной. Прогуляться по улицам Стакки, покрутиться на карнавальной площади, заглянуть в прилегающие переулки... Вдруг им повезет, и они смогут, если не найти Алемину - это было бы слишком большой, почти невероятной удачей, то хотя бы почувствовать ее, поймать отголоски энергетического следа. По крайней мере, так он считал еще несколько часов назад. Но после того, что произошло в кондитерской, прогулка стала несомненной ошибкой.

Надо было сразу, еще на выходе, нанять экипаж и отправить Дженни в гостиницу, а самому уйти, отговорившись тем, что ему пора на встречу с Лорсом Одгером. И плевать, что это похоже на банальное, почти позорное бегство... Все, что угодно, лишь бы оказаться сейчас как можно дальше от своей спутницы.

Чонгук покосился на Дженни и тут же отвернулся. Сделал вид, что заметил за углом, в маленькой боковой улочке, что-то интересное.

Окончательно проснувшийся город с нетерпеливым предвкушением открывал себя новому дню. Шумел веселой, хорошо одетой, довольной толпой, переливался всеми цветами радуги, до краев наполненный радостью и ожиданием чуда. В другое время Чонгук, возможно, подался бы общему настроению, но сейчас вся эта праздничная суета проходила мимо, абсолютно не задевая его.

Раздражение, смятение, возбуждение, азарт охотника, взявшего, наконец, давно разыскиваемый след... Он не помнил, чтобы когда-нибудь еще испытывал столько противоречивых эмоций разом. И все это перекрывало желание. Навязчивое, острое, почти неодолимое желание к женщине, спокойно идущей сейчас рядом и с любопытством поглядывающей по сторонам.

Просто пыльца, лишь немного усиливающая собственные, естественные чувства?

Как бы не так!

Да он, целуясь с Кармелой под действием яда, не испытал и половины того, что ощутил сегодня. С Дженни. И прощальное прикосновение Тамсин не помогло. А ведь жрица уверяла, что полностью сняла воздействие.

Сняла...

Что же тогда с ним творится? Он до сих пор только о кровати в их номере и думает. И о Дженни. Рядом с собой. Под собой. Почти физически ощущает их близость, и пальцы покалывает, словно они уже скользят по ее коже. По обнаженному телу...

Чон с силой сжал кулаки, обрывая это ощущение, заставляя себя думать о чем-нибудь другом, не таком обжигающе-чувственном.

Гхирх побери! Что за наваждение?

А, может, пыльца здесь ни при чем, и пора честно признаться, хотя бы самому себе, что Дженни уже давно стала для него тем самым наваждением?

Живая, умная, настойчивая и любознательная, как ребенок, дерзкая и беззащитная. Совершенно невозможная.

Странная внучка отшельника.

Временами хотелось встряхнуть ее как следует. Особенно, если она ввязывалась во что-то опасное, возражала или смотрела на него - молча, не кокетничая, не отводя стыдливо взгляд, как другие девушки, а в глазах ее читался почти неприкрытый вызов.

А иногда, наоборот, возникало желание защитить ее, заслонить ото всех неприятностей - прошедших и грядущих. Так тогда, в карете... Она спала на его плече, а он поймал себя на мысли, что старается даже дышать реже, чтобы ее не потревожить.

Он помнил, какую ярость испытал, когда Дженни посмела намекнуть на его мужскую несостоятельность. Первым порывом было схватить ее в охапку, отнести в номер и доказать, как она неправа. Долго доказывать, со вкусом. Всю ночь напролет. Представил тогда ее в своих объятиях и его тут же обдало жаром. А потом неожиданно стало смешно.

Чонгука никогда не задевали подобные намеки - разве что раздражали неуместностью. Он знал себе цену и был убежден в своей мужской привлекательности. А тут повелся, как мальчишка. Позволил эмоциям взять верх. Не оттого ли, что именно с Дженни чувствовал себя не совсем уверенно?

Он легко мог просчитать любую девушку, предсказать ее реакцию на свои слова и действия. Знал, что нравится дамам и в полной мере пользовался собственной неотразимостью. Отношения с женщинами всегда были для него лишь игрой. Не больше. И да, он не доверял им.

А эта девчонка своими поступками нередко ставила его в тупик, будоражила скрытой в ней тайной. Восхищала рассуждениями и логикой, которую он никак не ожидал встретить в такой юной особе.

Дженни не знала элементарных вещей и, в то же время, действовала как опытный агент. Например, на постоялом дворе, когда почти профессионально разговорила служанку. Или в кондитерской, притворяясь подругой Алемины и изображая взбалмошную новобрачную, требующую, чтобы ее каприз немедленно удовлетворили.

Удивительно, но ему не составило никакого труда подыграть ей. Он чувствовал и предугадывал каждое ее слово, движение, эмоцию, словно они были давно сработавшейся парой оперативников.

Это совместное задание...

Поначалу оно казалось ему всего лишь удачным стечением обстоятельств - можно и поручение его величества выполнить, и познакомиться поближе с новым приобретением Намджуна. А там, чем Гхирх не шутит, вдруг удастся уговорить интуита с даром сочетающейся магии перейти на службу в тайную канцелярию...

Нет, не в канцелярию - лично к нему, герцогу Чон Чонгуку. Потому что он, совершенно точно, никому не отдал бы девушку, Он с самого начала хотел ее только для себя. Теперь он отчетливо понимал это. Как и то, что простая деловая поездка, увлекательное, хоть и рискованное приключение переросли в нечто большее.

Понять бы только, во что...

Когда его отношение к этой девочке изменилось, и профессиональное внимание к сильному интуиту, легкое мужское любопытство обернулись жгучим интересом ко всему, что с нею связано, и лично к ней? Чонгук задавал себе этот вопрос и не находил ответа. Все происходило постепенно, незаметно для него самого.

Недоумение и досада при первой встрече, на складе, когда какая-то никому не известная выскочка, недоучка отыскала то, что не нашли они с Гхарешем.

Эти эмоции быстро прошли, оставив после себя жадное, лихорадочное нетерпение, желание узнать о новом сотруднике Намджуна все, и даже немного больше. Гхирх побери, да он даже ездил к старому отшельнику, чтобы расспросить его о внучке. И сам удивлялся потом своему порыву, он никогда ничего подобного не делал, полностью доверяя докладами оперативников. Тем более, при разговоре присутствовал Ким, как глава гильдии, в которой теперь по праву состояла Дженни. Да и дед ничего нового не сообщил - лишь то, что и так было известно из официального досье девицы Сеигир.

Бешенство, стоило ему понять, что Дженни рисковала собой, пытаясь выбраться из окна запертой библиотеки. Инстинктивное стремление помочь, спасти не только от идиота Зикорка, но и от ядовитого языка Аделлы Калас, известной светской сплетницы и интриганки.

Восторг, когда его сила, коснувшись дара Дженни, запела в крови, взорвалась яркими красками, словно он выпил легендарной живой воды.

Их словесные пикировки, обмены колкостями, замаскированными под любезности, от которых он получал ни с чем не сравнимое удовольствие.

Совместная поездка, когда она сидела так близко, а он вглядывался в ее лицо, даже во сне напряженно-серьезное, словно девушка продолжала решать какую-то важную задачу. Ловил стук ее сердца и от этого его собственное сбивалось с ритма, пропуская удар, а к горлу подкатывал горячий комок.

Постоялый двор и ее приглашение разделить с ним постель. Невинное такое, почти дружеское, без намеков и подтекста. Она даже не поняла, на что его обрекла и преспокойно уснула, а он так и не смог сомкнуть глаз и пролежал всю ночь, прислушиваясь к ее дыханию и притворяясь, что спит...

Каждая новая встреча позволяла ему лучше узнать Дженни, добавляла новый штрих в их отношения и будто связывала их новыми невидимыми, но очень прочными нитями. Притягивала все сильнее и сильнее.

А потом был портальные артефакт перед входом в Стакку.

Герцог продумал все заранее, обстоятельно и детально. Он знал, как заинтересовать женщину и не сомневался, что сможет заставить сердце юной, неискушенной девушки биться чаще. Хоть на мгновение. А там... Сочетающаяся магия соединит их, усилит общие эмоции, и они вспыхнут уже единым огнем. Если же Дженни вообще к нему ничего не испытывает, его желания, влечения к ней хватит. Главное, чтобы девушка открылась, и он передаст ей то, что чувствовал сам, как раньше передавал силу. Этого хватит, чтобы «обмануть» артефакт.

Он был уверен, что рассчитал и учел все нюансы.

Уверен...

Чонгук невесело усмехнулся.

Все пошло совсем не так, как он планировал. Но когда с Дженни хоть что-то происходило «так»? Если она рядом, возможны любые неожиданности - пора бы уже привыкнуть к этому.

А он оказался не готов.

К той буре эмоций, что его захлестнула, накрыв с головой, чуть не сбив с ног. Это было, как взрыв, как удар под дых. Он забыл обо всех своих тщательно выстроенных планах. Мир сузился до одной единственной женщины, до ее губ, которых безумно хотелось коснуться. Вопреки всем доводам и запретам. Вопреки всему.

Он до сих пор жалел, что дверь распахнулась так рано. Еще бы миг... Всего один миг... А там будь, что будет.

Но портал открылся, их впустили в город, наваждение схлынуло, и он поклялся себе, что отныне постарается придерживаться только деловых отношений. И честно следовал этой своей клятве... До сегодняшнего утра. Вернее, до проклятого десерта. Расслабился. Недопустимо расслабился в присутствии Дженни. Не сразу распознал вкус. И нескольких мгновений промедления хватило, чтобы старательно подавляемое влечение вспыхнуло с новой силой...

Справа раздались одобрительные возгласы - маги запустили очередной фейерверк. В воздух взлетел призрачный дракон, оставляя за собой шлейф из мерцающих звезд и выдыхая клубы разноцветного дыма.

Дженни замерла, прижав ладони к груди, и такая детская радость сияла сейчас в ее глазах, словно она впервые наблюдала за работой магов-иллюзионистов. Впрочем, наверное, так и есть, девушка же почти ничего не видела в жизни, кроме своего леса и Нускары. А ведь он мог бы показать ей весь мир. Отвезти к радужным водопадам Оулертона или к поющим пескам Чандо.

Мог бы... Если бы между ними не стояли его почти-невеста и не-вполне-жена.

Лалиса...

Чонгук уже решил отказаться от брака с ней, и желание только окрепло после утренней встречи. Дочь Гефроя не вызывала у него никаких эмоций. Если раньше его это устраивало, гарантируя ровный, спокойный брак, то теперь пришло четкое понимание: связывать свою судьбу с «невестой» и жить с ней он не желает. Категорически. А раз так, нечего морочить голову и ей, и ее отцу. По возвращении из Стакки он обсудит все с Чимином, а затем поговорит с бароном.

Хорошо, что они с Лалисой не успели официально объявить о помолвке.

Что же касается жены...

В последнее время все чаще мелькала предательская мысль, что ее, в принципе, можно и не искать. Жить, как прежде. Работать, общаться с Дженни. Чон бы постарался устроить так, чтобы они виделись чуть ли не каждый день. Пусть она не перейдет на службу в тайную канцелярию, но от совместных заданий, да еще и одобренных королем, не откажется. А там... Постепенно он сумеет ее обаять. Сделает все для этого. Надо только развязать себе руки, простившись с Лалисой.

Пять лет...

За это время многое может случиться. В том числе и между ними...

Иллюзорный дракон, ярко вспыхнув, рассыпался радужными искрами. Толпа восторженно загудела, Дженни прерывисто вздохнула, и герцог поморщился. Не от того, что увидел - от собственных мыслей.

Представлять Дженни своей любовницей почему-то не хотелось. К тому же он был твердо уверен: девушка, при всей своей раскованности, порой ставящей его в тупик, категорически откажется от подобной «чести».

А еще... Смешно, но он боялся ее потерять.

Желающие жениться на девушке с даром интуита обязательно найдутся. Тот же Намджун. Почему нет? Не говоря уже обо всех этих ушлых розыскниках, что крутятся возле его Дженни, хватают ее за руки, возят с собой в седле, заигрывают с ней. И все они, в отличие от Чона, совершенно свободны - хоть сейчас под венец. Гхирх побери, да он сам, как последний идиот, сказал ей об этом.

Нет, жену надо найти. Непременно.

Чонгук не собирался отдавать ее Гилгику. Ему с самого начала эта идея не нравилась, но тогда он злился досадовал и не стал спорить.

Многие простолюдинки, да и аристократки, сами, добровольно уходили в обитель. Храмовая карьера давала большие преимущества и была единственным способом для женщины оказаться у власти. Так что, если «жена» захочет, он поможет ей выбрать любую обитель и устроиться там. Если же нет - купит ей дом где-нибудь в провинции и дождется окончания срока.

Но это в крайнем случае.

Сначала он попробует договориться с Иратой - богиня уж точно сможет их развести.

Да, так он и поступит. Сегодня же ночью пойдет в храм.

К чему откладывать?

***

На обратном пути к гостинице герцог, в основном, молчал и вообще держался сдержанно и отстраненно. Думал о чем-то своем - судя по всему, не очень приятном, хмурился, отвечал нехотя, отрывисто, и смотрел куда угодно, только не на меня.

Нет, разумеется, я понимала, что у нас не романтическое свидание. Мы не настоящие новобрачные, а всего лишь партнеры по заданию, не развлекаться сюда приехали и по улицам «гуляем» только в надежде случайно увидеть Алемину или отыскать ее след. Так что Чонгук вроде бы вел себя правильно, пристально изучая прохожих. Но почему-то было обидно. Неужели нельзя хотя бы сделать вид, что я ему интересна, и, пусть изредка, поворачиваться ко мне?

Чон же, даже отвечая на вопросы, глядел куда-то в сторону. И вообще, старался не прикасаться. А когда ему пришлось подать мне руку, чтобы помочь спуститься по лестнице, на нижней ее ступени тут же отдернул ладонь, как будто обжегся. А затем и вовсе убрал ее за спину.

Что ж, все к лучшему. Партнер так партнер - и нечего забивать себе голову всякой ерундой. Тем более, Тамсин действие пыльцы, действительно, нейтрализовала, и я снова могла воспринимать Чона вполне адекватно.

Подумаешь, умный... Внимательный... Красивый... Мало ли таких на свете?

Не выдержав, тихонько вздохнула.

Мало.

Мне вот пока только один Чонгук и встретился. И привлекал он меня вопреки всему - даже сейчас, когда влияние сетаха вроде бы благополучно закончилось. Остальные мужчины совсем не интересовали.

Ладно...

Главное, не забывать, кто он, а кто я - и все будет отлично.

Осторожно покосилась на его светлость герцога Чона, главу тайной канцелярии Аглона. Видела я его сейчас удивительно четко, вплоть до мельчайших черточек - именно его, а не виконта Демтора. Словно иллюзии больше не существовало.

Не выдержав, поинтересовалась:

- Чонгук, твоя личина... С ней все в порядке?

Чон взглянул на меня вопросительно, накрыл ладонью серебряный медальон - артефакт, на который была завязана смена его облика. Даже перед ближайшей витриной остановился, чтобы осмотреть себя с ног до головы особым, измененным зрением.

- Никаких сбоев. А почему ты спрашиваешь?

- Так... Померещилось, - уклонилась я от ответа.

В другое время герцог, наверняка, так просто не отстал бы, а сейчас... Просто пожал плечами и отвернулся. Все.

Через час, немного покружив по центру города, мы свернули к гостинице и вошли в ворота как раз в тот самый момент, когда из дверей «Двух лилий» величественно выплыли две знакомые нам баронессы: Лалиса Манобан и Аделла Калас.

Как некстати!

Видимо, Чон считал также, потому что мы с ним, не сговариваясь, отступили с подъездной аллеи и нырнули за ближайшие к ограде деревья. Слава богам, достаточно густые и раскидистые, чтобы надежно спрятать нас.

Мда... хорошо, что не в кусты. Вот было бы зрелище.

Дамы прошествовали мимо, о чем-то негромко переговариваясь. Флоресканция на руках у Аделлы уставилась в нашу сторону и жалобно поскуливала, делая попытки освободится из железных объятий хозяйки. А мы с Чонгуком стояли, тесно прижавшись, и почти не дышали, как два заговорщика, которых чуть не застукали на месте преступления. И едва леди отошли на приличное расстояние, посмотрели друг на друга и... рассмеялись.

И так хорошо мне вдруг стало, так легко и весело... Ровно до того момента, когда Чонгук спросил, глядя почему-то на мои губы:

- Что ты собираешься делать после того, как вернешься в Нускару?

Странный вопрос.

- Готовиться к экзаменам в гильдии. У нас знаешь, какие наставники? Звери, - постаралась я отшутиться. Но Чонгук не успокаивался.

- А потом? Как ты вообще представляешь себе свою дальнейшую жизнь?

Здесь, на Сеоте? Смутно пока представляю. С трудом. В идеале, хотелось бы найти Джину и вернуться на Землю. Но об этом я, разумеется, говорить не стала.

- Буду развивать дар интуита, учиться, работать.

- А дальше?

Что же он заладил одно и тоже?!

- Стану профессионалом в своем деле, заработаю много денег и отправлюсь путешествовать. Всегда мечтала посмотреть мир.

Я по-прежнему пыталась свести все к шутке. Но мне опять не позволили.

- А замуж не собираешься?

Этот вопрос неожиданно смутил. А может и не вопрос вовсе, а близость Чона, то, как он наблюдал за мной со странным, требовательным нетерпением. Как будто ответ был очень для него важен.

И я сказала то, что, по моему мнению, могла бы сказать настоящая Дженни Сеигир. Если бы она существовала, разумеется.

- Замуж? Выйду... когда-нибудь... За одного из розыскников. Говорят, в нашей гильдии, такие пары чаще всего формируются. А что? Очень удобно. Будем всей семьей на задание ходить.

Я усмехнулась. А вот Чонгуку мои слова явно не понравились. Да и меня саму, если честно, перспектива брака с одним из местных «коллег» совершенно не прельщала. Они, конечно, неплохие ребята. Но не то... Не то...

Герцог отстранился, зачем-то тщательно расправил воротник моего платья и молча направился ко входу в гостиницу.

Обедать он не стал. Почти сразу же переоделся и ушел, проронив напоследок:

- Вернусь утром. Дел... гм... много. Надо еще с десертом разобраться, передать его на анализ, встретиться с нашими агентами. Так что, ночью не жди, ложись спать.

И уже в дверях, обернувшись, вдруг произнес сосредоточенно и серьезно:

- Если что-то почувствуешь... малейшую опасность - сразу вызывай Гхареша. Я его предупредил, он сразу придет. И ни во что не ввязывайся без меня. Слышишь? Обещай, что не станешь рисковать.

- Обещаю.

А что? Я, действительно, не собиралась рисковать.

Просто сбегаю ночью в храм, раз уж Чонгука не будет, а к утру - обратно. Хорошо, что возможность уже сегодня подвернулась. И Тамсин не нужно ночи напролет меня караулить.

Но это все вечером. А сейчас меня ждут обед и книжка. Наконец-то!