Это был провал. Полнейший. Я так извёлся мыслями о том, что сам стал причиной ее болезни. Стоит ли говорить о последствиях? Сэм заработала воспаление лёгких, а мы, - олухи, не знакомые с медициной ухудшили состояние девчонки.
К следующему дню за ней уже прилетел вертолёт, нанятый моим отцом, с медицинским персоналом, который быстро увёз Саманту подальше от меня. И тогда я понял, ей опасно находиться рядом со мной, любой из них. Я разрушаю их, заигрываясь.
Кто-то скажет, что я струсил, что не нашёл в себе сил признать интереса к Саманте. Возможно, отчасти так и есть. Но мне всего восемнадцать, я не чувствую себя взрослым человеком, готовым нести ответственность за неё тоже. Я не был готов к серьёзным отношениям.

После долгого разговора с отцом я вдруг, понял, что веду себя как законченный эгоист. Меня всегда интересовало только то, как себя буду чувствовать я, как было бы хорошо мне, и ни разу, не подумал о судьбах тех девчонок, кто всерьёз увлекался мной. Мой отец Райдер, открыл мне глаза объяснив все по пальцам. Саманту стоило уважать, и если я, не чувствую к ней того же, не готов ждать пока она подрастёт, то, следует с ней установить границы. Она является племянницей друга семьи, - Итана Фокса, и кузиной моему брату. Как не крути, но я должен был задушить в себе эготизм и отпустить ее. Желательно прогнать в другой штат.

Саманта провела в клинике неделю, мы вернулись в школу, посещали занятия, я часто вспоминал о ней, когда попадал в кабинет химии, где ученики создавали искусственный лёд и холод. Вина, что, чуть не убил девчушку, сгрызла меня окончательно. И, когда Сэм вернулась в школу я стал игнорировать ее полностью, запретив другим тоже общаться с ней. Наша пятерка (без исключения), перестала замечать Саманту и всех, кто связан с ней. Это было сделано для ее же блага.
Таким образом я решил разрубить нашу связь, которую она так отчаянно и гениально пыталась выстроить. Саманта перестала существовать для меня ради ее же блага, тем более, вскоре, накануне Рождества я увлёкся одной девушкой постарше.
Мы как-то вылетели в Торонто с отцом, где у него должна была состояться важная встреча. От скуки я не стал дожидаться его в отеле, а направился на прогулку по городу. Бродил по заснеженным улицам несколько часов, слушая в наушниках музыку, и думая обо всем на свете. Я перебрал в мозгу сотни вариантов, как могла бы закончиться моя игра, и во всех концовках всегда невредимым оставался лишь я один. Саманта могла пострадать даже от моего общения с другими девушками. Я не желал причинять ей серьёзного вреда, и окончательно понял это в ту роковую ночь, когда чуть не убили ее.

Устав бродить, да и пора было подкрепиться, зашёл в одно уютное кафе, где за стойкой обнаружил симпатичного бариста. Девушка с темными и гладкими волосами, как две капли была похожа на Саманту, только более взрослую ее версию, и я влюбился.

С того дня Саманта перестала иметь для меня хоть какое-то значение, она стала призраком, не имевшим ни имени, ни право голоса решать что-то в наших отношениях. Я полностью исключил ее из своей жизни, начав отношения на расстоянии с Моникой. Она действительно покорила меня своей скромностью и умом. Девушка училась на графического дизайнера, и попутно работала в собственном баре, которым владел ее отец. Мы долго разговаривали в тот день, я даже забыл об отце пока тот, не позволил сам. Вечером, нехотя я ушёл, оставив Монике свой номер и электронный адрес. Она написала мне лишь спустя три дня, за которые признаться впервые я извёлся. Вскоре наши отношения завязались в прочный узел, конец которого находился в моей руке.

Я больше не хотел впутывать ни во что Саманту. Так я думал. Пока однажды, спустя год, она не заявилась в мой дом, на вечеринку, куда уж точно не приглашал ее. К тому моменту мне казалось я остыл к ней полностью, а отношения с Моникой уже завершились по обоюдному решению. Перестал думать о девушках, и намеревался строить перспективное будущее, в мыслях был лишь колледж, даже встречая Саманту в коридорах школы мог унять любопытство и не обронить колкую фразу, мог не спросить, как она себя чувствует после всего. Волнует ли ее мое присутствие? Ей сейчас стукнуло шестнадцать, девочка подросла. Быть может стоит нарушить все данные обещания себе и другим, и попробовать ее вишенку на торте?
А что, я не виноват, она сама сует ее мне в лицо, дразня и поговаривая: «Возьми меня, Слейтер, возьми!».