Прошло три года.

Тэхен был наслышан от своего друга Джина, о протекании беременности. Таким тоном, каким Джин описывал первую беременность своей жены, обычно рассказывают страшные байки у костра. Парень, честно говоря думал, что поведение в период беременности зависит от характера девушки: МинА всегда была какой-то избалованной, привередливой, что ли. Но не его Ми Сон: та была слишком уж нежной, покладистой, следовательно, Тэ был уверен, что особых проблем не возникнет.

По рассказам Джина, беременная девушка со временем превращается в злой механизм я—хочу—сесть—нет—я—хочу—лечь—что—ты—смотришь—твою—мать—я—хочу—есть. Она, как плакался Джин, могла разбудить его в три часа ночи и потребовать от него от самых экзотических фруктов до тех блюд, запах которых они почувствовали проходя мимо какого-нибудь кафе позавчера, на другой стороне дороги. Беременная могла заплакать от самых глупых вещей, вплоть до упаковки детского мыла, на которой были изображены маленькие ножки. Она могла взять и съесть целую буханку хлеба или ещё чего-либо, приговаривая, что это у них лишь подготовка к завтраку/обеду/ужину, при этом совсем непонятно, когда она соберется еще поесть. Также она сочетала самое несочетаемое, особенно, любила проводить этот трюк, опять же, с едой. Не могла окончательно на чем-то определиться: нужна ли ей куртка, хотя ей и так тепло, но она же новая. Так же она час укладывала волосы, и (вот засада!) ручка зонта не сочетается с её одеждой. Еще бесилась из-за ничего и, негодуя от того, что она одна тут бесится, пыталась выбесить всех в своём окружении, чтобы неповадно было. Желания у неё менялись до того, как они были озвучены. А когда («Слава Богу!» — начал молиться Джин) начинались роды, на твою несчастную голову обрушивались такие проклятия, что цветы в больничных коридорах увядали от стыда, а каждый проходящий мимо операционной молился.

Но это не пугало будущего отца. Мысли о том, что его Ми Сон будет похожа на пузатого пингвина и будет забавно ходить неторопливым шагом, что она будет теперь уплетать за обе щеки, как хомяк, согревали и казались воплотившейся мечтой всей жизни.

Тэхён каждый день, приходя домой, не раздеваясь, сваливался на диван, на котором удобно умещалась его девушка, клал свою уставшую голову той на ноги, приподнимал майку и, целуя уже выпирающий живот, вел разговор с двумя самыми дорогими ему людьми.

Тэхён ходил с Ми Сон на совершенно все-все обследования, на все УЗИ и на всё, что только должна была проходить беременная.

Помимо всего прочего, Ми Сон была подозрительно спокойной. Чересчур спокойной, вела себя подозрительно обычно. Была подозрительно прихотлива, была подозрительно уверена в том, что хочет. Была нормальной. И это было не нормально, как считал Тэхён.

И вот теперь его любимая девушка ходила с большим животом и радовала будущего отца своим объемным пузиком.

***

Шёл четвёртый месяц, беременность протекала спокойно и радужно, совсем так, как хотела Ми Сон и мечтал Джин.

Ми спала сладко, закинув ногу на бедро Тэхёна, причмокивая губами, в то время как в темной комнате лицо парня было слабо освещено экраном телефона, на котором он одной рукой писал Джину, другой - делал мягкие круговые движения на небольшом животике девушки.

В такие редкие вечера, когда Тэхён не спал, он жаловался своему другу, что беременность протекает скучно, я ожидал чего-то более изматывающего чем "это".

Тэхён приносил завтрак в постель почти каждое утро, если было время до работы. И все было бы прекрасно, если бы приносил он что-то действительно съедобное: яичница с яблоками (он запомнил всё «меню» беременной МинА, о котором рассказал Джин), или жареный бекон со взбитыми сливками, поверх посыпав шоколадом.

— Ты, может, неправильно беременная, — бубнил Тэхён, заталкивая за собой в квартиру очередной пакет с игрушками. Вся квартира была полностью забита нераскрытыми коробками с вещами, упаковками с игрушками и горами детской одежды. — у тебя уже шестой месяц, и животик большой, но ты ведешь себя ненормально нормально.

Ми Сон протискивалась между больших колонн, выстроенных из коробок, и с невозмутимым лицом чиркала в блокноте имена людей, которым что-то из все этого попыталась подарить: детдомы и детские сады, в которые бы та могла отослать половину вещей.

Все равно Тэхён купит что-то ещё, все равно ничего не заметит, все равно половина вещей малышу в первые два года жизни не понадобится.

А ещё у Тэхёна был бзик, помимо того, что он теперь являлся самым желанным покупателем во всех детских магазинах, он пытался одеть Ми Сон в самые разные платья и костюмы, от которых девушке становилось плохо.

— Малыш, я кое-что купил для тебя, — с порога прокричал Тэхён, размахивая пакетом. Ми Сон, держась за бок, вышла встречать мужа. Был уже седьмой месяц, и из-за большого пузика Ми совсем не видела собственных лодыжек.

Девушка обвила шею своего мужа и поцеловала в губы, прижавшись к нему настолько, на сколько позволял упирающийся в пресс Тэхёна, живот.

— Что? — спросила она, положив голову на плечо парня.
Тэхён положил одну руку на талию девушки, а вторую, с пакетом, поднял на уровень глаз жены.

Девушка перевела удивленный взгляд с пакета на парня.

***

Джин нажал на дверной звонок и, приобняв свою жену за талию, стал ждать, пока кто-нибудь из хозяев квартиры откроет им дверь.

Ми Сон, в милейшем костюме с оранжевыми пятнышками жирафа, на головке которого были миленькие рожки с маленьким пуховыми бубенчиками на конце, длинным хвостом с пушистым концом — стояла и держала ручку двери. Шапочка с накладными чёрными глазками, с мордочкой жирафа съехала вниз, а несколько верхних пуговиц были расстегнуты, откуда благополучно виднелся свежий красный засос.

— Привет, вы как раз вовремя, я только приготовила кексы.

Позади неё виднелся довольный Тэ, у которого рыжие волосы, взлохматившись, торчали в разные стороны; а ещё он на ходу застегивал ширинку своих джинс.

МинА, весело улюлюкая, побежала на кухню, на ходу схватив ненастоящую мягкую копытчатую руку и потащила за собой неповоротливую Ми Сонни.

— Извращенцы, — буркнул Джин.

Тэхён лишь самодовольно ухмыльнулся и облизал сухие губы.

***

МинА и Джин, что были частыми гостями в их доме, грустно переглянулись. В данный момент, эта супружеская пара должна была находиться дома и полностью наслаждаться друг другом, потому что те только сплавили на день другой свою малышку к родителям девушки, но лучшие друзья были слишком взволнованы грядущим событием и никак не могли остаться наедине друг с другом, не зная, что их там ждёт, и ожидали дельных советов от «знающих».

Точнее, Тэхён волновался и не мог, вернее не хотел, чтобы Ми оставалась хотя бы на минуту наедине со своими мыслями; а это очень нужно было беременной, но та предпочитала помалкивать об этом, потому что Тэхён прорвало бы на: в книге говорилось, чтобы беременная не...

— МинА, ты уверена, что это не больно?

— Эх... да-да, уверена, — вздохнула МинА сонно прислонившись виском к плечу своего мужа. — Тем более, тебе, при крайней необходимости, вколят обезболивающее. Хотя, думаю, тебе это вряд ли грозит.

— Вы, что, с ума сошли?! Это же может повредить развитию ребёнка, я сам читал это в книге!

— Милый, успокойся, я... — пыталась девушка, но нет.

— Хера с два, никто не будет ничего вкалывать в мою жену!

Беременная разозлилась не по-детски. Она хлопнула ладонью руку Тэхёна и, гордо выпячивая свою пухлую губу, отвернулась со своей тарелкой с шоколадным тортом, который принесла МинА, и принялась поглощать сладость.

— Тэ, вот ты интересный, — усмехнулся Джин и поцеловал МинУ в затылок. — это же не тебе рожать.

— Вот именно! — огрызнулись обе девушки.

— Но почему-то именно я один волнуюсь насчёт ребёнка, — устало вздохнул Тэ, искоса поглядывая на обиженную девушку.

— И зря, — зевнула МинА.

***

Девятый месяц, до родов оставались всего-то какие-то никчемные две недели, и молодая семья, наконец, сможет лицезреть долгожданные плоды их собственного труда. Каждую ночь, если бы не звукоизоляция, соседи могли бы услышать крики и споры о том, как нужно назвать малыша:

— Я рожаю, имею право. К тому же, я вынашивала его девять месяцев. Я мучалась токсикозом, я раздулась, словно шарик, я...

— А я, значит, ничего не делал, — злобно рыкнул Тэхён. — всего-то там, мимо проходил. Так, засунул и высунул. Между прочим..

– Всё, прекрати!

Тэ что-то побурчал себе под нос и, кинув полотенце себе на плечо, пошёл в ванную.

Вдруг, смеющаяся Ми резко замолчала, а глаза в ужасе распахнулись. Её милое личико искривилось в болезненной гримасе и она начала хныкать, схватившись за живот.

— Тэ..хён... Тэ-э.. Ай, чёрт возьми, Ким, твою, Тэхён, мать! — прокричала девушка. Все свои девять месяцев она провела тихо и спокойно: её не очень много-то и мучил токсикоз, она не мучалась потоотделением, не была неуверенной в выборе чего-либо и все то, что было присуще девушкам при беременности. Но вдруг, резко, когда её муж обиженно ушёл и не отзывается на её крики, девушка почувствовала себя очень одинокой. А вообще, у неё между ног мокро — это могло обозначать только то, что воды отошли.

— Ким Тэхён! — что есть сил заверещала Ми Сон, после чего дверь чуть ли не слетела с петель и полуголый, мокрый Тэ выскочил из ванны.

— Сон-ни, что случилось? — подбежав к девушке и схватив её за руку, спросил он. — Тебе больно?

— Нет, что ты? Мне щекотно! Твою мать, Тэ, у меня воды отошли! Быстро звони в скорую.

— Да-да, сейчас, — он было уже рывком направился в сторону прихожей, как резко остановился у двери и начал медленно ползти к стене.

Девушка на некоторое время забыла о своих схватках и непонимающим взглядом прожигала спину мужа, пока тот буквально не грохнулся в обморок.
Ми, откинув голову на матрац, протяжно отчаянно застонала и чуть привыкнув, неуклюже села и взяв всю свою волю в кулак, встала, аккуратно обхватив обеими руками свой живот.

Ми Сон сама быстро доковыляла до смартфона на тумбочке и вызвала скорую помощь; и себе, и своему мужу.

***

Глухие звуки и голоса медленно доходили до затуманенного мозга Тэхёна, из-за чего он не мог разобрать ни слова. Он лениво открыл глаза и уставился на белый потолок больницы.

— О, вот и отец проснулся! — хохотнул Джин и хлопнул его по плечу.

— Милый, он же только очнулся, не хватало того, чтобы ты его в ещё одно бессознательное приключение отправил! — взволнованный милый голос жены его лучшего друга.

Потом голоса ещё некоторых людей, его родителей и родителей Ми.

«Стоп! Где моя Ми и мой сын?!»

Тэ резко сел, и все присутствующие ахнули от неожиданности. Затем начали поздравлять громче. Но на эти самые поздравления парень не обратил должного внимания, когда услышал громкий, младенческий плач совсем близко. Буквально на соседней кровати.

Все, будто бы поняв, быстро покинули просторное помещение, оставив молодую пару со своим малышом.

— Эй, сына, а это твой отец, — мелодичный голос девушки тихо разносился по всей комнате.

Тэ, широко открыв рот, смотрел на хорошо устроившуюся на соседней койке жену, у которой на руках лежал крохотный свёрток.

— Тэ-Тэ, ты собираешься с ним знакомиться? — улыбнувшись, поинтересовалась девушка, наблюдая за меняющейся мимикой
Тэхёна.

Глаза у парня начали немного щипать, но он быстро взял себя в руки. Не дело это — плакать перед своей женой. Тэ нагнулся к крохотному младенцу.

Малыш, будто почувствовав его близость, начал немного ерзать в своей пеленке на руках мамы.

— Ты можешь его подержать, — мягкий голос вывел Тэхёна из транса. Ми аккуратно подала первому малыша и уселась рядом с ним, прижавшись грудью к его плечу.

— Это — Лиен. Ким Лиен, — все так же тихо говорила Ми Сон, показывая на бодрствующего малыша. Тот, раскрыв свои большие чёрные глазки, хлопал длинными ресницами и переводил глазки от одного родителя, к другому; потом и вовсе увлекся своими пальчиками и, смотря куда-то в сторону, сосал их.

Лиен, однако, крайне активный: он был очень любознателен и с интересом разглядывал все, что могло попасться в поле его зрения или же мог схватить что-нибудь, например, палец Тэ, который сразу же отправил себе в рот, и попытаться узнать, каков он на вкус; или же крепко сжимал между маленькими пальчиками рыжие волосы своего отца, когда тот попытался поцеловать его, и собирался, как минимум, оторвать большой клочок с головы старшего.

Тэхён был, несомненно, рад, что его малыш и жена были полностью здоровы и крепки, ведь теперь у него появилась полноценная семья, которую он собирался оберегать любой ценой.

Лиен, который теперь с интересом разглядывал, как Ми Сон пытается убрать его руку и заставить того отцепиться от волос отца, лежал на руке Тэ, когда где-то за дверью послышался смех их друзей.

— Я люблю тебя, — тихо сказал он, когда девушка уложила малыша и уткнулась ему в шею. — очень люблю.

***

Вчера малыш не очень хорошо себя чувствовал и постоянно капризничал, не давая родителям и минуты спокойного времени. Истерика накатывала на ребёнка каждые полтора-два часа, от чего молодая пара находилась в нервном напряжении на протяжении всего дня и половины ночи. Вызванный на дом семейный врач пояснил, что ничего страшного нет, просто поздно прорезывающиеся зубки дают о себе знать. Повышенная температура и опухшие дёсны изводили кроху, а периодические боли причиняли дискомфорт малышу. Все эти симптомы изрядно попили кровушку у семьи Ким, поэтому Лиена пришлось укладывать спать рядышком с собой. Ребёнок ни в какую не соглашался оставаться один в своей кроватке; даже если Ми Сон удавалось усыпить сынишку, всё равно через некоторое время он чувствовал, что остался один, распахивал маленькие глазки и начинал громко и дотошно плакать, пока кто-нибудь из родителей не явится.

Больше всего досталось Тэхёну, Лиени изо всех сил держался рядом с отцом, не желая выпускать того банально сходить в туалет. Стоило парню на секундочку отойти, как малыш бежал за ним с криком: "папа". Ми Сон от этого тихонько посмеивалась и втайне ревновала. Раньше её маленький принц всегда проводил всё свободное время лишь с ней, нежась в заботливых руках мамы, а теперь, ему было куда важнее, чтобы Тэхён постоянно находился в пределах досягаемости. Иначе истерики не избежать.

Маленький мальчик пару минут покрутится на своём месте в объятиях Ми Сон, и когда ему окончательно надоело просто лежать, вылез из-под слабой хватки и спустился с кровати с громким "шлёп", плюхаясь на попу. Без слёз и истерик, что удивительно, ребёнок потопал прочь из комнаты, надеясь отыскать отца. Когда ножки устали идти, малыш опустился на коленки и пополз в сторону лестницы, ведущей на первый этаж. Повернувшись спиной к ступеням, Лиен аккуратно отодвигал ножку назад, чтобы спуститься на одну ступень ниже. Ручки крепко держались за высшую ступень, a ножки продолжали двигаться назад. Так, потратив немалые усилия, ребёнок преодолел большое для него расстояние и попал на первый этаж. Поднявшись на ножки, малыш пошлёпал на шум, доносящейся из кухни.

Пройдя заветные метры, малыш радостно взвизгнул, увидев Тэхёна.

– Па-па, - ребёнок протянул ручки в сторону родителя, – Ён, Па-па, - малыш улыбался двумя передними зубками и протяжно звал отца. Так как выговорить имя целиком, у ребёнка не получалось, тот не заморачиваясь использовал последний слог имени отца.

– Моё солнышко, - рыжий заметил ребёнка и мигом подхватил того на руки, – Ты чего босиком пришёл? - взрослый пощекотал миниатюрные пяточки, на что Лиен забавно выгнулся и хрюкнул, желая избавиться от источника щекотки.

– Па, дай, дай, - Лиен смотрел на отца и требовательно просил чего-то.

– Что, мой маленький? - Тэ вопросительно вздёрнул бровь, внимательно глядя на своё чадо.

– Буль.

– Мм, ты хочешь пить? Лиени хочет водички? - трепетно поинтересовался Тэхён, а когда дождался кивка со стороны сыночка, подошёл к шкафчику, где хранились кашки и прочее детское питание, достал небольшую бутылочку с водой, кружку-непроливайку и немного перелил туда, после вручил ребёнку, усаживая того в детский стульчик.

Лиен радостно потягивал водичку из кружки, болтая ножками в воздухе. Пока ребёнок был занят и относительно спокоен, парень решил накрыть на стол.

Достав две тарелки, Ви переложил в каждую по порции приготовленного ранее омлета с овощами. После отнёс, аккуратно ставя на обеденный стол. Когда основное блюдо красовалось на столе, парень достал чашки, перелил туда ароматный кофе и отнёс к уже поставленным тарелкам.

– Лиени, а пойдём, разбудим мамочку, - рыжий вытащил сына со стула и удобно усадил себе на руки. Быстро поднявшись на второй этаж, Тэхён открыл дверь в спальню и прошёл к кровати. Аккуратно опустив сына на мягкий матрас, сам Ким придвинулся к жене, нежно целуя алые губы.

– Я готова круглосуточно так долго спать, лишь бы меня всегда вот так будили. - мечтательно пропела шатенка не разлепляя глаз.

– Просыпайся, соня, - рыжий подарил девушке ещё один невесомый поцелуй в краешек губ и отстранится, следя за действиями притихшего ребёнка.

Младший Ким тихонько уселся в уголок кровати, опустив головку вниз, сильно хмуря носик-пуговку.

– Ми-и-и, а чего он так притих, мм? - Тэхён потряс шатенку за плечо, заставляя, наконец, явить миру свои карие прелестные очи.

– Ну чего, чего? - недовольно забурчала Ми Сон, но глаза открыла и перевернулась на другой бок, чтобы видеть сына.

– Ну, так..? - переспросил Тэ, подползая на четвереньках к надутому сыну.

– Кажется он тебя ко мне ревнует. - хихикнула девушка, гладя сынишку по голове. – Ну чего ты, малыш? - перетаскивая обиженного мальчишку на свои колени, пролепетала Ми Сон.

Ребёнок, осознав, что на него наконец-таки обратили внимания, демонстративно отвернулся к окну, что вызвало у родителей смех, от чего младший ещё сильнее надулся, выпячивая пухленькую губу, складывая ручки на груди.

***

– Мама, я нашёл себе жену, — подбежав к столу, за которым сидели все взрослые, громко оповестил Лиен.

Двое семейств решили устроить дружеский ужин, устроив барбекю. Дети резвились и бегали по зелёной лужайке, громко что-то крича друг другу. Малыши игрались, взрослые рассказывали последние происшествия, обменявшись несколькими тайнами, и просто вспоминали былые времена, пока старший сын семьи Ким не подбежал к ним и не оповестил о столь громком заявлении.

— Малыш, что ты такое говоришь? — спросила, невинно хлопая ресницами, Ми Сон. Тэхён, застыв с неопределенным выражением лица, перевёл взгляд на сына. Рука с вилкой остановилась в воздухе, а у парня глаза на лоб полезли, челюсть отвисла и брови затерялись где-то в волосах.

— Это Ми Сон! — гордо заявил он, когда маленькая девчушка подошла к ним, и взял маленькую ручку в свою. — И мы поженимся!

Теперь челюсть отвисла у всех.

— М-милый, что ты такое говоришь? — у Ми Сон задергался глаз. — Тебе же восьми даже нет.

— Чем раньше — тем лучше, — недовольно буркнул Лиен. Все были настолько ошарашены неожиданным заявлением, ведь эта парочка всегда ссорилась и недолюбливала друг друга. Оба семейства буквально на пальцах могли посчитать, когда они не ссорились, а теперь вот вам — женитьба!

Где-то неподалёку бегал и хохотал Тэ Мин (он же второе чудо семейства Ким), крича что-то про тесто и невесту.

Оба отца громко рассмеялись, когда оцепенение спало с них. Они на секунду представили, какой семьёй они бы были и засмеялись сильнее. Только две девушки удручено смотрели на своих чад.

— Прекратите смеяться! — неожиданно злой тон заставил парней замолчать. — Вы обидели мою невесту, и, соответственно, меня, — сказал Лиен, выпятив грудь и затолкав Ми Сон себе за спину, из-за которой та смотрела на старших, будто из-за крепости. — мы приняли это решение, поставили вас в известность. Пошли, Ми, мы сделали самое сложное, теперь дело остаётся за малым.

Десять удивленный глаз провожали маленькие фигуры, которые крепко, сжав руки друг друга, забрались на домик на дереве и громко захлопнули за собой дверь.

— А я знал, что мы с тобой сроднимся, — между делом напророчил Джин, похлопав Тэхёна по плечу.

— М-да, — протяжно протянули две мамочки когда из маленького окошка выглянула Ми Сон и сказала, что родит Лиену пятерых.

— Нужно их спустить, пока они не начали зачатие.

— Джин!
__________________________________

С Новым годом родные мои!
Счастья, здоровья и удачи!
Надеюсь вам понравилось!
Спасибо что были со мной всё это время, я вам очень благодарна, это действительно очень важно для меня. Спасибо! Я очень вас люблю.💙