На линии горизонта показался полукруг от круглого блика солнца. Он был блеклым и не давал никакого тепла, что, впрочем, неудивительно для Густоподшерстницы. Задувал ледяной ветер, неся за собой тучи белых мух. Ночью разразился настоящий снежный вихрь, ставший довольно неожиданной и резкой сменой погоды, так что всё засыпало снегом. Вишнеглазка открыла голубые глаза. Они с Альбой так и не смогли найти подходящей для логова норы, так что пришлось лечь спать на голой земле. На удивление, под снегом было довольно тепло. Она высунула морду из сугроба, встала и отряхнулась, зевая. Шерсть отсырела и покрылась кристаллами льда. Весь лес окрасился в белизну, снег так сильно сверкал и переливался, что Вишнеглазка зажмурилась. Глаза слезились от этого блеска.
Холмик рядом зашевелился. Из него появилась белоснежная морда Альбы. Нос брата припорошило снегом, шерсть покрылась снежинками. Он облизнулся. Издав звонкое «Апчхи!», Альба встал и принялся отряхиваться. Вишнеглазка рассмеялась.

- С добрым утром! - произнёс Альба и улыбнулся. - Всё-таки спать в снегу было не самой лучшей идеей.

- Возможно, - повела плечами голубоглазая волчица. - Всё же под снегом было ощутимо лучше, чем на голой земле, продуваемой всеми ветрами.

Альба ещё раз зевнул во все сорок два зуба и встряхнулся. Плечо выглядело уже лучше и начинало покрываться коркой. Вишнеглазка отметила, что белоснежный Альба сливается со снегом, даже его серые подпалины после линьки выцвели. Если смотреть на него издалека, то он сливался со всем окружающим пейзажем, и только глаза и чёрный нос выделялись на общем фоне. Это давало некоторые преимущества на охоте, так что волчица невольно позавидовала, что Альба пошёл в Снежного. Её серая шкура даже после линьки оставалась серой, так что она на снегу мельтешила пятном. Однако, Альбе было довольно неудобно охотиться в Предбесподшерстницу, Бесподшерстницу и Линьку Деревьев, в то время как Вишнеглазка подобных неудобств не испытывала. Но, всё же, в Густоподшерстницу очень хотелось стать такой же белоснежной, как брат. Ещё один фактор вызывал у неё с самого детства неприкрытую зависть - длинные лапы Альбы. Они не утопали в снегу. Благодаря им Альба быстро бегал, к тому же, хотя Вишнеглазка и была крепче и массивнее его, из-за крепких мускулистых, но средней длины лап она казалась ощутимо меньше, в то время как брат за счёт длинных ног внешне казался значительно выше и крупнее. Волчица очень гордилась своим крепким массивным телом, но всё же в душе хотелось той лёгкости и изящества, какое Альбе досталось от его покойной матери. У них с Альбой были разные матери, а Вишнеглазке было решительно не в кого быть изящной длинноногой ланью. Она тяжело вздохнула, и высоко задирая лапы, чтобы в очередной раз перешагнуть, побрела вперёд, пока длинноногий брат легко шагал по снегу, не увязая лапами в сугробах.

***
С неба падали белые хлопья. Они плавно опускались на нос и таяли. Вишнеглазка раздражённо чихнула и потерла нос лапой. Альба, шагавший рядом, весело рассмеялся и толкнул сестру в бок.

- Каков наш план на сегодня, Альфа? - поинтересовалась Вишнеглазка, весело сверкая своими васильковыми глазами.

- Шагать, шагать и шагать, передавать тебе отцовскую науку, есть, и шагать, - монотонно произнёс Альба. Вишнеглазка закатила глаза.

- Думаю, спрашивать не стоило, - буркнула голубоглазая волчица. - Куда мы направляемся?

- В первую очередь, дойдём до реки и посмотрим, насколько толстый лёд и можно ли попробовать ловить рыбу, - объяснил Альба. - Мне кажется, двигаться в путь, не позавтракав-плохая идея, а ловить оленя, зайца или белку слишком муторно-первые два не видны на снегу и к тому же, скорее всего, уже разбрелись по норам. За оленем долго бегать, а вот рыба никуда не убежит.

- Логично, - кивнула Вишнеглазка. - На рыбку подсел?

- И тебя обязательно подсажу, - единокровный брат подмигнул своим карим глазом, оставив голубой открытым.

«Неважный из тебя получится Альфа, если будешь постоянно страдать ерундой», - мысленно хмыкнула голубоглазая волчица, бредя за Альбой.

***
Вишнеглазка шла за Альбой вдоль опушки хвойного леса. И хотя лиственные деревья давно облысели, ели по-прежнему были зелёные. На снегу лежали вытянутые шишки, ноздри щекотал душистый запах хвои. Брат бежал впереди, не испытывая особенных трудностей ввиду длины лап, однако Вишнеглазка утопала в снегу почти по живот. Он хрустел, словно мышиные позвонки, и казалось, что белая пелена бесконечна. Внезапно, до носа волчицы донёсся смешанный с запахом хвои и снега запах воды. Она внюхалась в воздух, её уши встали торчком, зрачки сузились, а хвост шевельнулся. Альба озадаченно посмотрел на сводную сестру, но потом тоже почуял этот запах, и огромными прыжками стал приближаться к застывшей и покрывшейся коркой воде. От вида замерзшего озера его взгляд загорелся.

- Я же, кажется, обещал рыбу? - улыбнулся волк.

Волчица решила просто промолчать, и лишь озадаченно посмотрела на брата. Тот повёл ушами, и, сглотнув голодную слюну, ступил на ледяную поверхность, припорошенную снегом.

- Ты сдурел!? - рявкнула волчица, смотря, как белоснежный длиннолапый волк вышел на лёд. - Жить надоело?

- А ты думала, мы с берега будем ловить? - ответил брат вопросом на вопрос. Вишнеглазка закатила глаза и застыла в нерешительности. Альба был легче, и если его вес лёд как-то выдерживал, то Вишнеглазка опасалась уйти под воду. Её зрачки сузились от ужаса. Глаз задергался, уши самопроизвольно прижались в голове, губы дрогнули.

- Как скажешь, - Альба пожал плечами и двинулся вперёд.

Для него не составило большого труда достигнуть центра озера. Вишнеглазка закатила глаза, раздраженная упрямством старшего брата, после чего, решив, что, пожалуй, ей терять нечего, ступила лапой на холодную поверхность.

Её передернуло. Она сглотнула, и распределяя вес на подушечки лап, аккуратно ступила на корку льда и побрела к брату. Внезапно, лапы разъехались. Внутри похолодело, волчица мысленно попрощалась с жизнью. Вздохнув, она собрала все четыре лапы в кучу, и, мягко переступая, скользя по льду, всё-таки добралась до центра. Альба стоял, примеряясь смотря на голубоватую поверхность, и внезапно со всей силы ударил передними лапами в центр. Послышался треск, Альба отпрыгнул, сестра последовала его примеру. По льду шрамом на шкуре поползла трещина, по этой линии стал отходить кусок. Вишнеглазка в ужасе смотрела на движение ледяных плит. Одна плита внезапно перевернулась и с треском пошла ко дну - волчица с содроганием представила, в какой вид она бы пришла, если бы она на ней стояла. Прижав уши, она, тяжело дыша, оскалилась на виновато сгорбившегося брата.

- Ты мог угробить нас обоих! - рявкнула Вишнеглазка.

Её взгляд загорелся яростью. Альба прижал уши и взглянул на отверстие, образовавшееся на льду. Движение ледяных плит закончилось, но это вовсе не было гарантией, что оно не начнётся заново.

- Сейчас попробую попытать счастья, - произнёс задумчиво волк, после чего опрометью бросился в воду.

Тянулись секунды, а его всё не было. Мгновения до того, как брат вынырнул казались бесконечными. Из его пасти свисала серебристая влажная рыба с оранжевыми плавниками и хвостом. Альба выкинул рыбину на поверхность льда и сам уцепился лапами, и, кряхтя, выбрался из воды. Волк принял весьма жалкий вид - мокрая шерсть облепила успевшие отощать бока, он высунул язык, и, тяжело дыша, мелко дрожал от холода. Брат поднял глаза на Вишнеглазку и виновато улыбнулся. После этого, он взял в пасть рыбу, опустился к земле, и, аккуратно переставляя лапы, двинулся к берегу. Он явно долго тренировался, и теперь мастерски передвигался по льду ползком, правда, один раз его задняя лапа скользнула и он чуть не упал, к тому же, из-за раны на плече он немного заваливался набок. Вишнеглазка ползла за ним, постоянно поскальзываясь. Она не знала и доли того, чему отец научил Альбу, так что успевать за братом было проблематично. Усилием воли, она наконец достигла берега. Альба, только почувствовав землю, сразу ободрился, встряхнулся, пушистая шерсть скрыла худобу. Белый волк вцепился в мясо рыбы, Вишнеглазка устроилась рядом с братом и тоже принялась жевать.

***
С едой они разделались достаточно быстро. Мяса оказалось совсем немного, оно лишь раззадорило аппетит и оставило после себя в пасти приятное послевкусие. Вишнеглазка облизнулась, с удовольствием вспоминая, каким оно было вкусным. Брат брёл впереди молча, повесив голову. Когда Вишнеглазка заглянула в его глаза, она увидела, что взгляд Альбы поблек. Волчица дружески боднула брата в бок. Он повернулся к ней и улыбнулся.

- Прости меня, пожалуйста, - тихо произнёс он и примирительно лизнул сестру в нос.

Вишнеглазка кивнула и поравнялась с Альбой. Тот брел ссутулившись и устремив взгляд под лапы.

- Расскажи что-то про отца? - попросила Вишнеглазка. - Думаю, тебе есть, что рассказать о нем, верно?

Альба вздохнул, поднял взгляд на младшую сестру, потом прочистил горло и начал свой рассказ.

- Ты ведь знаешь, что папа был первым в очереди на наследование Стаи?

Вишнеглазка кивнула.

- Да, Снежный рассказывал про что-то подобное.

Альба задумчиво повёл ушами. Его голос принял тон задумчивого рассказчика. Он устремил взгляд куда-то вдаль, словно видя что-то, недоступное обычному взгляду.

- Изначально предполагалось,что Барсук возьмёт после смерти Снежного власть в свои лапы, а я стану его преемником. Мама была бы Альфа-самкой, а младшие брат и сестра займут высокие должности. Однако, всё изменилось. Мать погибла во время охоты на стадо оленей, нас отдали на воспитание одной волчице, нам давали столько молока, насколько это было возможно, однако Виктория и Беллатор оказались хилее меня. Они подцепили какую-то болезнь от ослабления организма, и однажды утром я просыпаюсь, а Вики лежит и не движется. Тычусь носом в её бок, а её тело холодно, как лед, - из груди сводного брата исторгся тяжёлый вздох. Во взгляде появилась тоска.

Вишнеглазка поморщилась, словно её ударили.
- Сочувствую...

Альба кивнул и встряхнулся, как от воды, отгоняя от себя воспоминания.

- Впрочем, сейчас не об этом. Я стал учеником, а отцу, чтобы стать Альфой, нужна была Альфа-самка. И тогда, он наконец обратил внимание на Нежноглазку. Твоя мать была похожей на тебя...

- Ты прав, но сейчас не об этом, - оборвала его волчица.

Она прекрасно знала, кем была её мать, так что об этом ей объяснение не требовалось.

-...И Барсуку она приглянулась, - закончил фразу брат. - Она была ему нужна скорее чтобы стать Альфой, чем для радости семейной жизни. Дальше, думаю, знаешь.

Вишнеглазка кивнула. Да, она прекрасно знала. Не стоило напоминать.

- Я рассказывал, как он прикончил несколько волков, что стояли у него на пути к власти? - Вишнеглазка отрицательно покачала головой.

Ей не очень хотелось слушать истории подобного содержания. Она подавила вздох и вновь вернулась в хвост экспедиции.

***
Пустой желудок сводил с ума своим беспрерывным урчанием. Вишнеглазка тяжело вздохнула и закатила глаза. Хвойный лес казался всё более бесконечным. Идти становилось всё тяжелее. Альба тоже брел, высунув язык. Утренняя рыба не казалась такой уж сытной, ужасно хотелось лечь и проспать трое суток кряду. Они выходили в путь с первыми лучами солнца, а остановку делали когда становилось совсем темно. Мало-мальски нормальная еда попряталась по норам и дуплам, а более доступная добыча - олени, требовала беготни, и волки тоже не изъявляли особенного желания.

Вишнеглазка взглянула на полосу горизонта. Стоял самый разгар дня, и им с братом предстояло долго и нудно ходить по лесу до самой темноты.

Внезапно, до слуха волчицы донёсся топот маленьких лапок. Её ухо уловило шелест. Мышь, скорее всего, догадывалась об их присутствии, но осмелела, надеясь на то, что её норка совсем рядом, и она в любой момент сможет убежать. Вишнеглазка вздохнула. Ловить плутовку на поверхности было бесполезно. Однако, если выйти на мышиную нору, можно попробовать помышковать.Волчица тронула брата лапой. Тот остановился, и кинул на неё озадаченный взгляд.

- Пошли, помышкуем? - предложила голубоглазая волчица. Брат кивнул.

Вишнеглазка тихими шажками направилась к месту, где находилась мышь. Альба ухмыльнулся, внюхавшись в воздух - добыча была здесь только что, но уже успела юркнуть в нору. Волчица опустила нос к земле и насторожила уши, наклонила голову и посмотрела на снег. После этого, решив, что пора действовать, она подпрыгнула, проскочила два раза и нырнула в снег, только лапы и хвост остались сверху. Разочарованная, она вылезла и отряхнулась. Там пахло мышью, но самой мыши не было. Вслушавшись, она смогла различить топот крохотных лапок под снегом. Ещё раз наклонив голову, она вновь нырнула в снег. Есть! Её пасть сомкнулась на теплом мышином тельце. Вишнеглазка вынырнула. Мышь издала слабый писк, но волчица нажала челюстями посильнее, и мышь затихла. Альба, наблюдавший за процессом охоты одобрительно кивнул, волчица положила дичь на снег и продолжила.

Она сделала множество прыжков перед тем, как поймать другую мышь. Альбе удалось поймать на одну больше. Они с наслаждением съели по две, и одну разделили пополам. После этой остановки, они вновь двинулись в путь, преодолевая усталость.

***
День близился к закату. Вечерело. Тени деревьев на снегу становились чернее и вытягивались. Вишнеглазка брела за братом по таежному лесу, погрузившись в свои мысли под мерный хруст снега под лапами. Хвойный лес плавно сменился на тайгу, и один раз волчица невольно остановилась, затаив дыхание, преклоняясь перед здешними божествами. Волчица подозревала, что они ушли довольно далеко от территории Дороти-Ваарста, так что если они задумают возвращаться, то пешком это заняло бы несколько суток, что логично с учётом того, сколько они шли до этой тайги. Вид был иным, нежели в родном еловом лесу, но от этого не переставал быть завораживающим. Вишнеглазка внюхалась в воздух - она регулярно это делала, чтобы понять, что происходит в радиусе нескольких десятков лис. До её носа донёсся запах морозной свежести, смешанный с душком какого-то животного вроде оленя. Во второй запах она внюхалась получше - у них с Альбой был шанс впервые за день нормально поесть. Олень был один, судя по всему, отбился от стада. Старый или больной, иначе никак - редкая удача для волка, рыщущего в поиске добычи. Вишнеглазка облизнула пасть. Она остановилась, брат тоже встал, как вкопанный и насторожил уши.

Вишнеглазка побежала обходным путем, примерно прикинув, куда брат загонит добычу, и когда олень приблизился, она выскочила из засады, и скалясь, бросилась на него и перегрызла глотку. Олень обмяк в пасти охотницы, издал предсмертный вопль и затих. Вишнеглазка, довольная результатом, важно положила добычу на землю для того, чтобы начать трапезничать. Внезапно, до её носа донёсся новый, посторонний запах. Не им одним хотелось полакомиться оленятинкой. В кустах сверкнули жёлтые кошачьи глаза, послышался звук, похожий то ли на рык, то ли урчание, и на поляну выпрыгнула рысь. Это была огромная кошка, размером с очень крупную собаку, мощное тело, короткие крепкие лапы, куцый хвост, пятна, уши с кисточками. Она обнажила острые белоснежные клыки и зарычала, волки оскалились в ответ. Они начали ходить кругами, было неясно, кто охотник, а кто - добыча. Задувал холодный ветер, скорее всего, ночью опять должен был разразиться вихрь. Тем ценнее становилась добыча.

Рысь напала первой. Издав воинственный мяв, она сделала бросок и накинулась на не успевшую ничего сообразить Вишнеглазку. Та издала что-то между лаем и рычанием, сама удивившись, как из её горла вышел этот звук и клацнула зубами в отчаянной попытке порвать дикой кошке глотку, но просто щелкнула зубами в воздухе. Вишнеглазка попыталась сопротивляться. Альба напал на рысь сбоку, но та отбросила волка от себя. Вишнеглазка кинулась на кошку и стиснула зубы на горле рыси. Однако, она кое что не учла. Дикая кошка имела длинные когти, так что в попытке высвободиться сильно тяпнула Вишнеглазку за бок. Кровь хлынула на землю из глубокой раны, волчица шмякнулась на землю. Мир перед глазами поплыл, она оказалась под противницей. Та, решив добить раненую волчицу, уже начала было стискивать зубы на горле, и оставила отметины от клыков, но тут брат атаковал сзади и стиснул челюсти на шее рыси. Хватка кошки ослабла, она обмякла в пасти белоснежного волка. Он откинул тело рыси и поспешил к сестре.

Перед глазами у Вишнеглазки стояла темнота. Она слышала своё дыхание и отчаянные попытки брата привести её в чувство будто откуда-то издалека. Рана на боку пульсировала болью, неглубокие царапины на шее от клыков рыси жглр. Волчица сморгнула кровавую пелену с глаз и сделала попытку встать. Безуспешно. Однако, она смогла поднять голову. Брат оторвал кусок мяса от бока оленя и положил перед сестрой, отчаянно скуля. Вишнеглазка едва подобрала этот несчастный кусок и прожевала. Глотать было безумно больно, но она смогла. Внезапно, в глазах опять потемнело, она закрыла глаза и окунулась в туман небытия.

***
Альба робко дотронулся лапой до плеча сестры. Она не отвечала.

- П-пошли, Вишнеглазка. П-пожалуйста, - заикаясь, произнёс волк.

Он понимал, что должен действовать, как Воин, но ощутил себя потерянным щенком. На глаза навернулись слёзы, но Альба проглотил их. Он - волк, гордо носящий статус Воина. Он справится. Он сможет. Альба как можно быстрее доел мясо, которого оказалось совсем немного, взвалили Вишнеглазку

Его самого драка порядком потрепала. Глаз был подбит и заплыл, царапины саднили и кровоточили. Он понимал, что на запах крови и слабости со всей округи сбредутся хищники, возможно, другие волки, но выбора у него не было. Оставлять сестру на верную смерть, где её тело съедят хищники он тоже не мог, оставалось только одно - идти. Уходить. Искать логово, а там разбираться, что делать.

Он брел, оставляя за собой кровавый след. Всё ужасно болело и ныло, время от времени он срывался на скуление, но не сдавался. Сдать позиции - значит, умереть. А умирать не хотелось.

В небе висел серп месяца. Задувал ледяной ветер, принося с собой белых мух. Они оседали на шерсти, щипали нос и глаза. Альба был без понятия, сколько прошёл прежде, чем увидел в темноте силуэт волчицы. Она была огромной, длинношерстной. Глаза горели янтарным пламенем. Она взвыла, извещая о том, что он ступил на её территорию. Рядом с ней показалась ещё одна тень. Альба взвыл в ответ, говоря, что не причинит им вреда и в скором времени покинет их территорию. Незнакомка принюхалась и поспешила к обессиленному путнику. Её походка была такой лёгкой, непринуждённой и изящной...

- Моей сестре нужна помощь, - пропыхтел он.

Волчица с пониманием кивнула и взвалила Вишнеглазку на плечи.

- Следуй за мной, путник, - таинственно произнесла она. Ветер трепал её шерсть.

Белоснежный волк последовал за незнакомками. Он слишком устал, чтобы настараживаться. Если они добьют волков, значит, добьют. Выбора у него не было.

Пройдя некоторое расстояние, показалась небольшая пещерка. Первой в неё нырнула молодая бурая с рыжиной волчица, второй за ней последовала её серая мать, волоча на плечах Вишнеглазку. Альба последовал за ними и обессилено рухнул на пол.

***
Ветер ласково шелестел в верхушках голубых елей. Вишнеглазка с трудом открыла глаза. Она лежала в мягкой траве на боку, не было сил встать, хотелось лежать так бесконечно. Она уже поняла, что находится в лесу Голубых Елей. Вишнеглазка поднялась, в глазах почернело, но быстро прояснилось. Волчица взглянула на свой бок. Там всё ещё была кровавая рана, но она не жглась, так что можно было и потерпеть. Вишнеглазка побрела вперёд, ориентируясь на поляну, где они с Домино тренировались. Кроме этой поляны, ей всё равно было некуда идти. Стояла ночь, шерсть щекотал лёгкий приятный ветерок. Подойдя близко к поляне, Вишнеглазка принюхалась. Пахло множеством волков, некоторых из них она узнала. Снежный, Домино, Барсук, Нежноглазка, Росомаха, Короглазка. Все в сборе. Вишнеглазка улыбнулась при мысли о встрече с ними. Для полноты семейства теперь не хватало только Рыка, конечно, не беря в учёт родственников по линии Альбы.

На поляне восседало огромное количество волков. Снежный, важно восседал в центре, рядом с ним сидела серая волчица (Резволапа, как поняла Вишнеглазка, её бабушка) с карими глазами, спереди от него пристроился его сын, отец Вишнеглазки и Альбы. Барсук пошёл в свою мать по окрасу, но небесно-голубые глаза унаследовал от Снежного. По бокам от Барсука пристроилась Нежноглазка и другая неизвестная волчица. Она была длиннолапой, как Альба, с белоснежной пушистой шкурой и умными карими глазами. Она улыбалась, глядя на двух других волков. Это была длиннолапая серая волчица с небесно-голубыми отцовскими глазами, Виктория, и крупный белоснежный волк с зелёными с карим вкраплением, Беллатор. Рядом с Нежноглазкой устроились брат и сестра, а за ними уселся Домино.

Вишнеглазка вышла на поляну и приблизилась к Нежноглазке.

- Это конец, мама? - спросила волчица.

Мать не ответила. Она задумчиво устремила взгляд васильковых глаз на звезды. Все сидели в полнейшем молчании. Отмерла только Короглазка.

- Мы скучали, сестрёнка, - тепло улыбнулась темно-серая волчица с одним темно-карим, другим светло-карим глазом и вильнула хвостом. - Неужели ты думаешь, что я дам тебе так просто умереть?

Внезапно, она поставила лапу на горло Вишнеглазки, и та онемела. Раны резко разболелись со всей силы, её захлестнула паника.

- Позаботься о моём сыне, - попросила Унгуиса.

Вишнеглазка хотела закричать, но голосовые связки словно сковало. Глаза мертвых закатились, она упала на землю, корчась от боли, в глазах почернело, раны и царапины пронзила невыносимая боль, а мёртвые волки окружили её и шептали что-то на Айхо. После нескольких слов, она потеряла сознание.

***
Бастет не спалось. Она ворочалась на своей подстилке, боясь разбудить уже заснувших товарищей. На улице завывала буря, но сил терпеть жгучее чувство пустоты не было. Не выдержав, она поднялась с подстилки и тихо посеменила к выходу.
Волчица устроилась у входа в пещеру Стражей. Пустовзгляды странно уставились на неё, но чёрной волчице было до лампочки. Она ничего не нарушает, если просто лежит у входа в Логово.

Внезапно, со стороны Логова Воинов разнесся какой-то звук. Конечно, она видела только левым глазом, но уж со слухом у неё точно всё было в порядке. Помимо того, что ветер был колючим, он ещё и относил все запахи в сторону, так что Баст не могла различить, кому не спится по ночам. Волк направлялся прямо в её сторону. Она тихо раздражённо зарычала - волчица ненавидела, когда к ней подходили со слепой стороны. Только когда волк подошёл совсем близко, она почуяла запах Хитроглазого.

- В следующий раз, будь так добр, подходи слева, - раздражённо произнесла волчица.

- Прости, - серый волк сконфузился.

Взгляд янтарных глаз помрачнел.

- Ладно уж, - смягчилась Бастет и подвинулась, давая место Хитроглазому.

Она не могла доверять волкам после того, как Крыжовник разбил ей сердце, но один раз поговорить, пока не спится - почему бы и нет? Хитроглазый улыбнулся.

- Почему не спишь? - поинтересовался он, внимательно всматриваясь в её глаз и пытаясь угадать, что у волчицы на душе.

- Без Вишнеглазки стало пустовато, - тяжело вздохнув, пояснила она.

Взгляд её единственного зелёного глаза помрачнел, в нем мелькнула искра пожирающего душу изнутри одиночества.

- Не переживай, думаю, она вернётся, - попытался Хитроглазый подбодрить волчицу. Бастет подняла на него взгляд.

- Думаешь? - с сомнением покачала она головой.

- Знаю, - твёрдо ответил серый волк. - Смотри, видишь самую яркую звезду в небе?

Бастет задрала голову, и заметила её. Звезда Путников. Волчица повернула к нему морду.

- Вижу, - кивнула она. - И что же?

- Каждый раз, когда кого-то ждёшь, взгляни на эту звезду, - загадочно произнёс Хитроглазый. - Отец говорил, что пока она горит, путник жив. Помни об этом. Живи ради этого.

- Очень похоже на сказку для щенков, - улыбнулась Бастет. - Но, так и быть, я тебе поверю. Выбора у меня всё равно нет.

Волки замолчали. Было приятно вот так молча сидеть, не утруждаясь разговорами. Ветер стал тише, но белые мухи всё равно отчаянно кусались. Баст подняла взгляд на небо. Внезапно, темноту прорезало зелёное свечение. Оно переливалось зелеными, розовыми, синеватыми и фиолетовыми красками. Бастет завороженно смотрела на эту красоту. Хитроглазый сидел рядом, раскрыв пасть и восторженно повиливая хвостом.

- Какая красота... - произнесла чёрная волчица, не в силах больше выдавить из себя ни слова. Серый волк кивнул.

«Надеюсь, ты видишь это, Вишнеглазка», - с надеждой подумала Бастет, смотря на переливы на небе.