– Так-с, что же тут у нас? – Подруга так взглянула на официанта, принёсшего нам меню, как-будто он сам был одним из блюд, и погрузилась в длинный список. – Может взять это? Или то? Или это? Или это с этим? Или то и во-от это? Не, это что-то не то. Ага, вот это! – Она перевела взгляд с меню на парня, который явно чувствовал себя не своей тарелке. Наверное, просто отсутствовал опыт работы. – Мне капучино с... А, впрочем, просто капучино, а ей, – Ира посмотрела на полоотсутствующую меня, – а ей три капучино. – Она отдала меню парню, и тот быстро умотал в неизвестном направлении. Ну, ладно, ладно. В направлении бара. А что? Перенервничал человек, знаете ли...

Подруга окинула меня заинтересованным взглядом патологоанатома, обследующего труп, и мне срочно захотелось убежать за тем парнем.

– Ну, что... Подруга, – она выделила это слово, – мужика тебе всё-таки надо. – Ну, началось.

Я закатила глаза

– И вот не надо мне тут глаза закатывать! – возмутилась ни с того ни с сего Ирка. – Что тебе не понравилось в том молодом человеке? Что он – урод что-ли?

Я посмотрела на неё как на полоумную.

– Ирка, он – модель!

– Вот, он – красавец. А каждый человек зарабатывает как может.

– Он воняет! К нему без противогаза подойти нельзя.
– Не воняет, а пахнет, – придирчиво поправила меня подруга.

– Он пахнет Шанелью!

– И?

– Господи, он... Он... Как кукла! – нашла я подходящее сравнение.

– И? – Что это за синдром буквы "И"? –  Спасибо. – Нам принесли кофе, и на этот раз – молодая девушка.

– Он тупой как пробка!

– И, – я кровожадно посмотрела на неё, -– что тут такого? Я тебя не понимаю. Бабки домой приносит, секси, по бабам не гуляет.

– Бабы на него и из зала прекрасно любуются, -– пробормотала я. -– И вообще, – наклонилась к ней как можно ниже и прошептала, -– мне кажется, что он голубой.

– Что?! – воскликнула Ира на весь зал так, что нас покосились люди за другими столиками, и тут же исправилась. -– С чего это ты взяла? – просипела она.

– Мне кажется, что он не ко мне приходит, а к Гришке.

– К Гришке? К этому кобелю?! – снова сорвалась Ира.

Гриша – мой коллега. Он так же, как и я, журналист, но только в плане перестрелок, убийств и интриг, с замешанными в них депутатами. И да, кобель еще тот. Он и мне прохода не давал в первое время, но после (ну о-о-очень вежливого) отказа с моей стороны и со стороны электрошокера, прижатого к филейной части парня, у него ко мне теперь чисто платоническая любовь.
А с подругой моей он крутил ещё до нашей с ним встречи. Хотя, как крутил... Проснулся утром с ней в постели, а как в неё попал, и вообще, куда это он попал, не знает. Вот и сбежал, дабы избежать уголовных и супружеских отношений. И теперь у них «любовь» не то, что платоническая, но придушить друг друга от этой сильной «любви» они готовы всегда.

А модель этот недоделанный – побочный эффект моей работы. Крутясь в высшем свете, есть шанс подцепить какую-нибудь х... заразу. Ведь не верила, что можно запасть на метр с кепкой, с рыжей копной волос и веснушками (коим я, в принципе, и являюсь). Но он, блин, запал! А как увивался-то. «Мущщины» из бульварных романчиков отдыхают. И пусть я ещё не успела убедиться в своих подозрениях, положил глаз он не на меня, а на Гришу.

– Он зачастил ко мне в офис, это во-первых. Садится рядом с его столом (а столы у нас с Гришей далеко не рядом ) – это во-вторых, и... Он спёр у меня карточку с Гришиным номером-– это в-третьих.

– С чего это ты взяла? – Иногда моя подруга наивна как дитя.

– Я нашла у него в кармане. Чисто случайно. – Ира посмотрела на меня с подозрением. – И, – я снова понизила голос, – Гриша сказал, что у них завтра деловая встреча.

– Ты не думала, может, у них какие-то вопросы важные?

– Ага,-– поддакнула. – На дому!

– Что?!

– Вот то-то же. – Я кивнула и покачала головой.

– И что ты? – Ира даже забыла про свой любимый кофе.

– А я – ничего. Хочу Гришке отомстить. Пусть сам с этим Васильком разбирается. – Я отхлебнула кофе.

- Почему – Василёк? - Впервые за несколько последних недель Ира задала закономерный вопрос. 

– Имя у него – Василиск.

– Господи, за какие же грехи ему такое дали? – охнула подруга.

– Про грехи не знаю, но голубок он ещё тот. 

– Ну и дела... – Мы замолчали, и я начала пить вторую свою чашку кофе .

– Все равно. – Ира никак не могла угомониться. – Нельзя же ставить на себе крест. Давай я тебя познакомлю с таким мужчиной... – Она сделала паузу на слове «таким».

– Каким?

– Умный, богатый, красивы-ый, спортивный. – Подруга могла бы рекламировать «мужчину моей мечты» сколько угодно, но я остановила ее.

– В чем подвох? Он женат?

– Да, – призналась Ира, – на мне.

– Ну тебя с твоим Егором!
Я надулась на неё, но долго обижаться не смогла.

– А как ты поняла, что это – он? Ну, твой, короче ?

– Браслет показал. – Ира подняла правую руку, на запястье которой красовался маленький браслет с зелёным камешком, хотя я точно помню, что до свадьбы он был красным.

– Прям-таки сразу? -– Сколько себя помню, это недоверие било во мне ключом. – Взяла и влюбилась?

– Нет, конечно. Просто однажды после множества встреч, я поняла, что он действительно мне подходит и что я счастлива рядом с ним как женщина.

– У меня, наверное, так не будет никогда. -– Я посмотрела на свой браслет, камень которого пока был красным, и взяла третью чашку с кофе.

Мы снова замолчали, и тут наше внимание привлек скандал за столиком, отгороженным от нашего декоративной стеной.