Пайтити — затерянный или мифический золотой город инков в Андах в тропической сельве на юго-востоке Перу, севере Боливии или юго-западе Бразилии. До сих пор считается не найденным и не отождествленным с какими-либо руинами городов в Южной Америке. 

В качестве синонима названию Пайтити часто употребляется Мохос или 
Мусус

Что касается названия - Пайтити, то по разным версиям оно происходит либо от «пайкикин», что на языке индейцев кечуа означало «такой же», либо, как гласит еще одна гипотеза, содержит в себе указание на озеро Титикака. Последнее породило легенду о находящемся на его дне золотом городе, который и был таинственным Эльдорадо. 

По легендам, именно там инки «спрятали несметные золотые богатства, которые не дают покоя исследователям и авантюристам вот уже несколько веков»

В современном фольклоре региона Куско (Перу) широко представлен сюжет о Пайтити, городе инков, затерянном в сельве, где скрыты сокровища.

Корни этого сюжета уходят в раннюю колониальную эпоху. В колониальных испанских хрониках 16-17 вв. Пайтити фигурирует как богатая страна с конкретными географическими характеристиками, расположенная к востоку от Анд, с которой инки поддерживали контакты, в которой возможно имели колонии и куда мигрировали после испанского завоевания.

Возможно, факты указывают на реально существовавшую культуру, находившуюся в северной части Сьерры де Паресис (штат Рондония, Бразилия), хотя археологических подтверждений этому пока нет.

Среди жителей Куско (Перу), вероятно, никому не нужно объяснять значение слова "Пайтити".

Любой средний "кускеньо" знает, что Пайтити - это затерянный город, находящийся в сельве (экваториальный лес), где-то к Востоку от Куско, где нашли укрытие инки, бежавшие от испанцев в эпоху Конкисты, и где спрятаны несметные сокровища.

Иногда упоминается о некоем проклятии, тяготеющем над этим местом, и служащим препятствием, чтобы проникнуть туда.

Таков современный "городской" вариант сюжета о Пайтити. Он практически неизбежно оказывается первым, что попадает в руки при попытке заняться изучением этой темы.

На его основе пишутся газетные и журнальные статьи и книги различных жанров, снимаются научно-популярные фильмы, где он обретает все новые формы и одевается красочными подробностями.

Сюжет о Пайтити как феномен городского фольклора Куско, безусловно, интересен сам по себе, но в данном случае наше внимание сосредоточится на его корнях - на весьма глубокой и сложной, и почти неизученной фольклорно-исторической традиции, которая за ним стоит.

Тем не менее, материал, который приводится далее, несомненно, является разрозненными частями одной длительной истории.

Долина Паукартамбо - это граница между горами и сельвой, которая начинается в нескольких километрах к востоку. Согласно местным поверьям, Пайтити скрыт где-то в этой сельве.

Среди рассказов о Пайтити можно выделить два полярных варианта, различные по жанру.

Первый из них имеет явный мифологический оттенок. В нем Пайтити - некое утопическое место (город из золота, реже страна) с явными сверхъестественными характеристиками, населенный инками, которые интерпретируются как мифологические персонажи.

Второй вариант современного фольклорного сюжета о Пайтити можно скорее классифицировать как быль. В нем затерянный город - это древние руины, где находятся сокровища инков, в различных количествах в зависимости от темперамента рассказчика. 

ПЕРВЫЙ ВАРИАНТ

К сожалению, этот сюжет до сих пор игнорируется фольклористами.

Приводятся лишь четыре текста, зафиксированные в 1970-х годах Энрике Урбано - единственный известный нам пример профессиональной публикации на эту тему.

1. "Пайтити находится в самой сельве, в ее середине, в городе из чистого золота. Сторожат вход в город два льва, и потом есть два города/селения и море, которое нужно пересечь, чтобы добраться туда, где находится инка. В море есть большой город. Пересечь [море] можно верхом на двух тиграх. Когда остановишься, приходят тигры и пролезают у тебя между ног, и верхом тебя несут, и переносят тебя в одно мгновение. Они же переносят тебя снова [назад], опять через море. Но не каждый может туда дойти. Только крестьяне по рождению, которые обладают физическими качествами и повадками инков, имеют волосы длинные до пояса, инкскую одежду, черную, тканую из шерсти, пончо и сандалии" .

2. "Город Пайтити это большой город из золота, где добывается золото. Там люди Божьи дети, полны удачи. Там находятся три правителя: Кольярри, Инкарри и Негрорри. От них зависит жизнь всего мира, потому что они правят всеми судьбами".

3.  "Чтобы увидеть Пайтити издали, говорят, нужно после Паукартамбо идти в сторону Акханаку. Оттуда виден высокий холм/гора, называемый Апу Каниуай. Чтобы подняться на этот холм и увидеть Пайтити, нужно сделать хорошее приношение. Если его не сделаешь как должно, не видать тебе Пайтити, даже не сможешь подняться на Апу, потому что не доходя до вершины начинается дождь, молнии, ветер, град. Апу всегда спускает того, кто считает себя храбрым, и пуще того иностранцев. И если доберешься без препятствий до вершины Апу Каниуай, он заволакивает все вокруг густыми тучами, и не можешь разглядеть горизонта. И так можешь провести дни и ночи, на самом Апу или вдали от него, и он тебе ничего не даст увидеть. Поэтому важно сделать приношение."

4. "Инки бессмертны. Живут в Пайтити. Видно с холма Каниуай. Это очень высокий холм, и оттуда видна сельва Пайтити".

ВТОРОЙ ВАРИАНТ

Во втором варианте сюжета о Пайтити главное действующее лицо обычно трактуется как реальная личность, жившая или живущая в одном селении или поселке с рассказчиком, иногда лично знакомая с ним, иногда это его родственник или предок.

Тем не менее, сами руины и их местонахождение могут оказаться реальностью. Поэтому подобного рода фольклор должен служить полезным инструментом для археологов.

К сожалению, профессиональные археологи обычно относятся к нему скептически и пренебрегают им. Однако, имеются примеры обнаружения археологических памятников на базе этих рассказов.

Так, в 1950-е годы двое англичан, Себастьян Сноу и Джулиан Теннант, ведомые рассказом о Пайтити, обнаружили небольшой инкский памятник в районе современного археологического парка Вилькабамба.

В 1979 году супруги Герберт и Николь Картахена в поисках Пайтити, руководствуясь местным фольклором, нашли на территории Национального Парка Ману весьма интересный памятник Мамерия. 

ЛЕГЕНДА

В истории государства инков особое место занимает правление Пачакутека, который, собственно, и преобразовал страну древних кечуа в могучую империю.

(Самое его имя, Пачакутек, означает буквально «тот, кто переворачивает мир», одним словом, реформатор.)

В эпоху царствования Пачакутека империя инков находилась в горном районе — сельва пугала горцев, да и проникнуть в лесную чащобу было не так-то просто.

Но Пачакутек решил покорить зеленый океан.

Он отправил на восток отряд разведчиков, и те вернулись с радостной вестью: в глубине сельвы они обнаружили золотоносные реки.

И тогда Пачакутек повелел проложить дорогу от Куско (инкской столицы) прямо к месторождениям золота, а неподалеку от них, в глубине сельвы, построить город, который служил бы перевалочным пунктом.

Новый город рос и процветал буквально на глазах. Однако просуществовал он чуть меньше ста лет: после смерти Пачакутека на тихоокеанском побережье высадились закованные в железо бледнолицые, бородатые люди, коварные и жестокие.

Вот они захватили в плен Атауальпу и перебили тысячи и тысячи невинных и безоружных индейцев... Вот они уже движутся на столицу — Куско...

И тогда по решению высших инкских сановников и жрецов начался массовый исход индейцев — мужчин и женщин, стариков и детей — в сельву, где стоял Пайтити.

Туда же, в затерянный в бескрайних чащобах город, построенный по велению Пачакутека, были перенесены и бесценные сокровища империи инков.

А теперь, уважаемый читатель, давай мысленно перенесемся в древний Куско, поистине сказочный город, а точнее, в ту его часть, название которой на русский язык переводится как «золотая ограда», или, вернее, «огороженная золотая площадь» — та самая, что когда-то примыкала к храму Солнца.

Впрочем, предоставим слово хронисту XVI века Инко Гарсиласо де ла Вега, сыну испанского конкистадора и одной из последних инкских принцесс — ньюст:

«Та огороженная местность... во времена инков была садом из золота и серебра... Там было множество золотых и серебряных трав и цветов, кустарников и деревьев, диких и домашних животных, змей больших и маленьких, ящериц, улиток, бабочек, мелких и крупных птиц — и всякая вещь располагалась таким образом, чтобы как можно больше напоминать изображаемую ею натуру. Было там и обширное поле кукурузы и злаков кинуа; там же красовались фруктовые сады с деревьями в натуральную величину, целиком из золота и серебра... В одном из домов лежали золотые и серебряные вязанки дров, были также большие фигуры мужчин, женщин и детей, отлитые из тех же металлов... Они (золотых дел мастера. — Ю.З.) изготавливали бесчисленное множество посуды, что хранилась в храме… включая горшки, кувшины и прочие маленькие и большие сосуды... По этой причине с полным основанием и весьма точно они (инки) называли храм Солнца и весь дворец Кориканча, что означает «золотой квартал». Такие же чудеса из серебра и золота имелись и в других городах империи...»

Итак, испанцы приближались к Куско. Легко понять страх и горе тысяч людей, которым пришлось покинуть обжитые дома и переселяться — похоже, навсегда — в гущу сельвы.

И тогда один инкский военачальник, руководивший великим переселением, чтобы успокоить ввергнутых в ужас и смятение людей, сказал:

— Не горюйте, не плачьте. Мы идем в город точно такой же, как и столица. Это великий город, как и Куско, такой же.

Слова, особо подчеркнутые инкским военачальником, звучат на кечуа как «Пайкикин».

Однако изначальное название города стерлось в памяти инков, его место заняло другое — «Пайкикин», которое позднее трансформировалось в «Пайтити».

Происхождение последнего названия можно объяснить и по другому. Вполне вероятно, что в империи инков оно означало «металл» или «свинец», то есть на кечуа — «тити».

В таком случае «Пайтити» переводится как «сам металл», а учитывая склонность кечуа к образности, это название вполне могло означать «металлический город», «город из металла».

С тех пор минуло несколько столетий, и о таинственном городе вдруг снова вспомнили.

А случилось это благодаря нескольким прелюбопытным историям, произошедшим уже в XX веке.

Итак, история первая.

Годах в двадцатых в глухом местечке на юго-востоке Перу стояла асиенда Вилья-Кармен, и владел ею испанец дон Гумерсиндо Пэрдис, по натуре сущий изверг.

Его жестокость по отношению к работникам-пеонам и впрямь не знала границ: за маломальскую провинность надсмотрщики, по приказу дона Пэрдиса, забивали несчастных чуть ли не насмерть. А попытка к бегству с асиенды уж точно заканчивалась для беглеца смертью.

И все же однажды двое пеонов рискнули бежать из проклятого Богом места. Обманув своих церберов, смельчаки очертя голову бросились в сельву.

Четверо суток, днем и ночью, продирались они через непролазные дебри. И вот на пятый день, вконец обессилев, несчастные набрели на какие-то постройки, сплошь поросшие буйной тропической растительностью.

Приглядевшись, беглецы увидели, что попали в заброшенный город.

Вскоре они обнаружили неисчислимое множество золотых вещей — им удалось унести с собой лишь самую малую толику сокровищ.

Решив наконец покинуть таинственный город, ошеломленные беглецы поднялись по длинной каменной лестнице к высоким воротам с огромным золотым диском на фронтоне, олицетворявшим солнце.

Пробираясь все дальше на запад, беглые пеоны в конце концов вырвались из плена сельвы.

Когда же все мытарства остались позади и отчаявшиеся было пленники сельвы принялись делить унесенные сокровища, между ними — так уж издревле водится — вспыхнула ссора, переросшая в драку не на жизнь, а на смерть.

Победитель спустя время добрался до Куско, отыскал вдову товарища, которого сам же убил, и поведал женщине, что муж ее умер от укуса ядовитой змеи.

Потом он принялся ухаживать за убитой горем вдовой — она была молода и красива. Но та не приняла его ухаживаний, не поверила она и в то, что мужа ее укусила змея, не говоря уже о несметных сокровищах, затерянных в глубине перуанской сельвы.

А вскоре убийца, набравшись вдребезги, развязал язык и выложил несчастной вдове всю правду. Та, не теряя времени понапрасну, поспешила в полицию.

И счастливчик, случайно узнавший тайну инкского золота, угодил на скамью подсудимых, где ему пришлось повторить свою историю представителям правосудия. Однако те, по-видимому, также не поверили в его россказни про древние сокровища.

Окончание же этой трагической истории хранится в закрытых архивах Верховного суда перуанской столицы. 

А мы с вами обратимся к другой не менее интересной истории.

Однажды — а было это в 1925 году — шестеро членов ордена иезуитов решили организовать экспедицию с целью отыскать наконец затерянный в сельве город. Наняв носильщиков и проводников, прихватив с собой необходимое снаряжение, оружие и провизию, святые братья тронулись в путь.

Уже на подступах к Пайтити — во всяком случае, так показалось авантюристам — на экспедицию напали воины племени мачиганга. И незваные гости сельвы один за другим пали от стрел, отравленных ядом кураре.

Однако одному проводнику, Хуану Гомесу Санчесу, все же удалось избежать смерти, и он сломя голову кинулся в заросли.

Когда же он наконец остановился, чтобы перевести дух, то обнаружил что стоит не где-нибудь, а посередине самой что ни на есть настоящей улицы. Правда, все дома по обе стороны улицы были скрыты сплошной стеной из лиан, кустарников и деревьев.

Двинувшись дальше по улочке, Санчес вышел на площадь, где стояли статуи в человеческий рост, изображавшие древних инков, и все они были отлиты из желтого металла. Санчес долго рассматривал чудо-изваяния. Наконец, придя в себя, он вынул из ножен мачете и отрубил мизинец у одного из них — того, что стояло ближе.

А затем, по его же словам, поднялся по длинной широкой лестнице к огромным воротам, на которых висела «круглая пластина из желтого металла с отростками, напоминающими солнечные лучи».

Хуану Гомесу Санчесу повезло — он сумел-таки выбраться из сельвы.

Известно, что золотой мизинец он хранил долгие годы в тайне, а на склоне лет показал свой трофей перуанскому ученому Рубену Иваки Ордоньесу в знак особого расположения и в доказательство того, что таинственный золотой город инков, Пайтити, существует на самом деле.

История третья.

Она опять же связана с асиендой — Кальянга, которой владел не испанец, а на сей раз перуанец.

Однажды пастух — пеон, с этой самой асиенды, возвращаясь с пастбища, недосчитался двух коров. Беднягу охватил ужас. Смекнув, что коровы скорее всего ушли на водопой — в тот день стояла нестерпимая жара, — пастух отправился к ручью, куда, по его мнению, могли податься измученные жаждой животные.

Вскоре он обнаружил одну из беглянок. Второй же рядом не было. Но на земле виднелись следы копыт — они вели в лесные заросли.

Солнце уже клонилось к закату, и продолжать поиски было небезопасно: ведь в тропиках сумерек почти не бывает — ночь наступает мгновенно.

Отведя стадо в загон, пастух, однако, решил искать дальше и, прихватив керосиновый фонарь, отправился в сельву. Но в кромешной мгле, да еще в лесной чаще, от фонаря было мало проку — и вскоре пастух заблудился.

Уже под утро, тщетно проблуждав в зарослях, он, вконец измотанный, решил прилечь прямо на землю и передохнуть. И не заметил, как заснул.

Проспав несколько часов, он продолжил поиски уже при свете дня. Некоторое время спустя пастух обнаружил свежие коровьи следы — вот так радость! Но ликование его оказалось преждевременным.

Прошли еще один день и одна ночь, а проклятого животного нигде не было — оно словно сквозь землю провалилось.

Внезапно путь обессилевшему пастуху преградила неширокая быстрая речушка, на обеих ее берегах стояли большие каменные кладки — судя по всему, обветшалые опоры древнего моста. Самого моста, однако, не было, и пастуху ничего не оставалось, как переплывать речушку.

Течение и впрямь оказалось быстрым, и выбраться на другой берег было не так-то просто. Побарахтавшись в реке какое-то время, бедолага в конце концов подплыл к торчавшему из воды огромному камню. Вскарабкавшись на глыбу, пастух заметил, что она обработана каким-то орудием и когда-то явно служила опорой моста...

Выбравшись на берег, пастух еще долго блуждал в зарослях, пока наконец не достиг вершины, о существовании которой он слышал и раньше.

То была Пантиаколья. К западу от вершины простиралась долина Лако.

Согласно старинным легендам — Лако в переводе означает «обман», «запутанные следы» или «сбитый с толку», — такое название долине дали испанские конкистадоры, которые в 1531 году потеряли следы инков, покинувших Куско и скрывшихся в бескрайней сельве вместе с неисчислимыми сокровищами.

Спустя несколько дней бедный пастух взобрался на другую вершину — она была круче и много выше первой. У ее подножия лежала широкая, стиснутая со всех сторон горами низина.

Чтобы спуститься туда, пастуху понадобилось целых полдня. Оказавшись же в низине, пеон, пройдя какую-нибудь сотню метров, застыл в страхе и изумлении: перед ним возвышались огромные фигурные каменные ворота, увенчанные золотым изображением солнца.

Переведя дух, заблудший пеон рискнул войти в ворота. Длинная каменная лестница привела его к началу улицы, по обеим сторонам которой стояли каменные постройки.

В нише, прорубленной в стене одного из домов, он заметил статуэтку из желтого металла. Но поднять ее пастух не смог — она оказалась слишком тяжелой.

Зато в соседней нише лежал кукурузный початок. Пеон бросился к нему в надежде насытиться. Но увы! Початок тоже был отлит в металле. Тем не менее пастух прихватил его с собой.

Пройдя вперед несколько метров, он увидел изваяние мужчины в полный рост, вылитое из того же металла. В руках у него был жезл, на голове — корона, увенчанная перьями, разумеется, металлическими. За первой статуей стояла другая, а за нею еще и еще. Нервы у пастуха сдали. И он кинулся по лестнице назад к воротам...

Обратный путь к асиенде пеон проделал без особого труда. И вместо пропавшей коровы он передал хозяину, асендадо, кукурузный початок из чистого золота.

Асендадо велел слугам накормить пастуха, на которого было больно глядеть — тот был весь в ссадинах, кровоподтеках и едва держался на ногах, — потом приказал отвести ему удобную койку и ухаживать за ним.

Каждый день он лично навещал несчастного и выспрашивал подробности о его злоключениях. Асендадо, очевидно, собирался предпринять вместе с ним новое путешествие в сельву — к заброшенному золотому городу инков.

Однако спустя неделю пеон, оклемавшись, собрал как-то ночью свои нехитрые пожитки и был таков. С тех пор ни о нем, ни о легендарном Пайтити никто ничего не слышал.

Героем четвертой истории был некий Рейнальдо Рикельме, человек бывалый и на редкость тщеславный. Бывший оружейный мастер, сеньор Рикельме по выходе в отставку твердо решил разбогатеть — только честным путем.

С этой целью он отправился на юго-восток Перу, в сельву, лежащую в бассейне реки Мадре-де-Дьос; на многочисленных ее притоках издревле обретались золотоискатели и прочие старатели.

Самой же золотоносной речкой считалась Пантиаколья. Взяв себе в проводники знакомого индейца, Рикельме на каноэ отправился на поиски удачи и богатства.

На третий день относительно спокойного плавания по Мадре-де-Дьос каноэ подошло к устью небольшой речки. Индеец сказал Рикельме:

— Вот Пантиаколья. Можешь высаживаться, а утром ступай куда знаешь.

Соорудив на скорую руку шалаш, Рейнальдо провел в нем ночь, а наутро двинулся вдоль песчаного берега вверх против течения реки, в глубину сельвы.

Три дня Рикельме искал золотоносное место и лишь на четвертый нашел — во всяком случае, ему так показалось.

Чуть позже, не удовлетворившись скудной добычей, упорный золотоискатель двинулся еще дальше и, пройдя еще сутки, вновь решил попытать счастье.

Наконец надежды его оправдались: чуть ли не в каждой пригоршне речного песка ему попадались крупицы золота.

Восемь дней провел Рейнальдо на берегу золотой речки. Он мыл золото и охотился — надо же было добывать себе пропитание.

И вот на девятый день, поутру, Рикельме решил прочистить ружье. Склонив голову, он разбирал затвор карабина и вдруг скорее почувствовал, нежели заметил, что перед ним кто-то стоит.

Это были почти голые индейцы — двое мужчин и женщина. Индейцы смотрели на Рикельме бесстрастно, в глазах — ни тени враждебности.

Мужчины были вооружены: за спиной висели допотопные ружья, а на плече — по колчану со стрелами. Шеи у всех троих были украшены ожерельями из золотых бусин, а у одного на руке сверкали золотые браслеты.

Рикельме, понятное дело, не терпелось узнать, откуда у индейцев эти сокровища. И он осторожно, начав издалека, спросил:

— Откуда вы, добрые люди?

— Мы из священного места, — ответил индеец с браслетами на руке, — из того селения, куда не может попасть ни один чужак. А если попадет, то уже никогда не выйдет.

И, прощаясь с бледнолицым, тот же индеец повернулся к нему и проговорил на кечуа:

— Не ходи туда — погибнешь!

Сеньору Рейнальдо Рикельме вовсе не улыбалось рисковать жизнью, тем более что индейцы в знак благодарности за то, что он починил им ружья, подарили ему свои золотые украшения, да и золотого песку сам он намыл немало.

На обратном пути он повстречал индейцев пиро, и те помогли ему добраться до ближайшего населенного пункта. Однако, прежде чем распрощаться с пиро, удачливый золотоискатель решил выведать у проводников, что за народ живет там, в низовьях реки Пантиаколья.

— Там, — сказали пиро, — живут индейцы мачиганга. Они еще не знают белых людей. Но если белый попадет к ним, его уже никогда не отпустят.

Так, еще недавно скромный отставной оружейных дел мастер Рейнальдо Рикельме стал богачом.

Вскоре он купил себе большой дом в Куско, обзавелся прислугой...

И вдруг в один прекрасный день взял да исчез. То ли перебрался в другой город, то ли вообще покинул Перу, а может...

И вот тут-то начинается пятая история, и последняя.

А произошла она уже в пятидесятые годы.

Как-то раз один ученый, выхлопотав у перуанского правительства специальное разрешение, отправился на небольшом самолете, пилотируемом молодым, но опытным летчиком, в разведывательный полет над бескрайней сельвой.

Самолет долго летал над районом, который ученый указал пилоту, но так ничего и не обнаружил. Устав от безуспешных поисков, исследователь решил возвращаться.

А чуть позже тот же молодой летчик предпринял полет в сельву, правда, уже один.

Пролетая над местностью, где, согласно легендам, которые он слышал еще в детстве, должен находиться Пайтити, пилот заметил, как внизу, сквозь густые заросли, на мгновение-другое пробилась струйка дыма и тут же рассеялась.

Летчик живо сообразил, что костер разожгли не индейцы.

Во-первых, обитатели сельвы обыкновенно разводят бездымные костры.

А во-вторых, ни один индеец не стал бы зажигать огонь, услыхав в небе рокот самолета.

Выходит, кто-то намеренно подбросил в костер охапку травы, чтобы подать сигнал о своем местонахождении — может быть, в надежде на помощь.

Не исключено, что это сделал белый человек... Однако самолет так и не смог приземлиться: кругом были сплошные заросли. И пилоту пришлось ложиться на обратный курс...

Безусловно, наследие доколумбовых цивилизаций и на сегодняшний момент представляет собой интереснейший пласт историко-культурных достопримечательностей.

Они могут позволить ученым лучше понять не только местную южноамериканскую этнонациональную ткань, но и саму логику освоения Нового света, с которого, как известно, начался наш, глобальный, мир.