Дома мама не могла найти себе места: то приносила мне третью чашку чая, то принималась рассказывать неинтересные анекдоты. Она чувствовала себя неловко, а мне почему-то совсем не хотелось её успокаивать. Приглашение Лу Ханя было не просто запрещённым приёмом — это удар в спину. А разговор с Исином — контрольный выстрел в голову.
— Тот мальчик, Лин, — не выдержала мама. — Мёни, помнишь? Он твой...
— Мама!
— Младший брат.
— У меня есть только мама и всё. Давай сделаем вид, что ничего не произошло, и не будем ничего менять в нашей жизни — она идеальна, — отрезала я.
— Но так нельзя!
— Можно, мама, можно, — взяла в руки телефон, демонстрируя, что разговор окончен.
— Есть вещи, от которых мы не можем отгородиться или сбежать.
— А я попробую, — и тут на экране зажглось спасительное имя «Тэён». — Мне звонят, займись, пожалуйста, своими делами, а я со своими как-нибудь сама разберусь.

Из восторженной болтовни Тэён по телефону поняла только, что вечер у неё удался на отлично, Бэкхён во всю флиртовал с Чанёлем, а Исин с женой на банкет не остались и ушли сразу после вручения дипломов. Кстати, его жену, оказывается, зовут Мэй. Красивое имя — Мэй. И она красивая: тонкая, эфемерная, длинноволосая блондинка со светло-серыми глазами. Я тоже стройная, но и вполовину не такая красивая, как она. Пусть у меня тоже светлые волосы, на фоне её я бледная и невыразительная. Кто в своём уме променяет такую на меня?..
Я ничего о нём не знала. Кто он, чем занимается, как рос? Любит ли он апельсины и фэнтези, как я? Есть ли между нами, кроме природы, что-то общее?
Не знаю, как так получилось, но вскоре я уже листала его страницу в интернете.
Чжан Исин, 25 лет. За плечами университет и музыкальная школа. С фотографии на меня смотрит улыбающийся молодой человек с ямочкой на щеке. И мне отчего-то становится жарко и сдавливает в груди. Так вот ты какой, предназначенный мне судьбою человек... Волосы чуть растрёпаны, словно только что проснулся, бледная кофта приоткрывает ключицы. Ты улыбаешься фотографу. Улыбаешься своей жене.
И вдох застревает где-то внутри.
— Лин? Лин! — вовремя заглянувшая в комнату мама бросилась ко мне, задыхающейся от слёз. — Что? Что с тобой? Это из-за Ханя?! Боже, я не думала, что всё так, что всё...
Она осеклась, увидев отброшенный мною телефон.
— Это... он? — мама осторожно прикоснулась к экрану, и фотография стала ярче.
— Не хочу видеть, — принялась судорожно закрывать вкладки. — Не знаю, зачем открыла. Наверное, чтобы хорошенько запомнить лицо того, кого стоит тщательно избегать.
Мама хотела было что-то сказать, но что тут скажешь?..

***

Когда мне было совсем одиноко, на горизонте обязательно появлялись Тэён или Бэкхён. В этот раз первой позвонила она.
— Мы договаривались сегодня сходить в кино на премьеру, но Бэкхёна дома припахали родители, и у меня остался один билет. Пошли, а? Вот только не придумывай отговорки, я знаю, что ты совершенно ничем не занята. Через полтора месяца мы пополним ряды рабочих и будем пахать до самой старости. У нас последние каникулы! Не дай себе засохнуть раньше времени!
— Звучит, как рекламная компания кока-колы, — усмехнулась я.
— Жду тебя в девять у кинотеатра, — отрезала Тэён. — Не заставляй меня звонить твоей маме.

Мы с Тэён заняли свои места в зале, и тут меня чёрт дёрнул спросить:
— Вы вдвоём с Бэкхёном собирались в кино?
— Нет, сейчас остальные подтянутся. С Бэкхёном невозможно нормально посмотреть фильм, мы пробовали, — ответила она.
И мой мозг почему-то ухватился за мысль о ней и Бэке.
— В смысле, вы пробовали?
— Ну, — протянула Тэён, — когда мы познакомились, то пару недель даже встречались, но он слишком ветреный и никак не может определиться, девушки ему нравятся или парни.
Я абсолютно не представляла их вместе, уж слишком они были похожи — оба шумные и смешливые.
— А вот и ребята! — Тэён привстала и помахала кому-то из толпы у дверей. — У них места сзади.

Почему я сразу, ещё дома не спросила, с кем конкретно она идёт в кино? Почему я не спросила это в начале нашей беседы пару минут назад? Почему я никак не привыкну, что спокойная жизнь кончилась?
Исин тоже был не рад меня видеть, а его жена любезно поинтересовалась, как у меня дела. Они сели на места сзади, ровно так, чтобы я затылком чувствовала его присутствие, чтобы вдыхала его запах на протяжении полутора часов. Это можно сравнить с пыткой.
— А он забавный, — шёпот сзади.
— Мне тоже нравится, — его ответ.
— Пф, нелепо!
— Согласен.
О чём кино? В чём суть? Не знаю. Я слышала лишь его голос сзади, шёпот, от которого мурашки бежали по спине.
— Мне надо выйти, — не выдержала и потревожила Тэён, когда температура тела стала зашкаливать. — В горле пересохло, — и не соврала.
Казалось, у меня сейчас крыша поедет от одного его присутствия так близко. В зале триста человек, не меньше, но для меня всё сужалось до истинного, которого я чувствовала каждой клеточкой своего тела.
— Пропусти меня, — почти взмолилась, и Тэён привстала, пропуская.
— Простите, извините, разрешите, — как ледокол «Арктика», двигалась вон из душного апельсинового зала.
В фойе стало немного легче. До самого окончания фильма я просидела здесь.
— Почему ты не вернулась? Ты плохо себя чувствуешь? — обеспокоенно спросила Тэён.
Я бросила взгляд на Исина. Он был болезненно бледен, как и я.
— Душно стало, — отвела глаза, — и голова разболелась.
— Исину тоже стало нехорошо, — Мэй ласково погладила мужа по руке. — Здесь, наверное, плохая вентиляция.
И мы с Исином в унисон кивнули, подтверждая эту теорию.
— Зайдём куда-нибудь на кофе? — предложила Мэй.
Исин отрицательно покачал головой, усиленно избегая встречаться со мной взглядом, а я, как сталкер, как последняя полоумная дура, смотрела на него во все глаза, жадно впитывая черты лица.
«Опусти взгляд! Опусти!» — вопил мозг, но тело и душа панически боялись его ухода и не подчинялись.
— Тогда в другой раз, — виновато улыбнулась Мэй. — Простите нас, но мы домой.
«Домой... Какой у тебя дом?»
Он вдруг поднял на меня глаза — и весь мир вокруг перестал существовать. Исчезли звуки и Тэён с Мэй. Остались только тёмно-карие глаза напротив, чуть приоткрытые губы, словно он пытался сделать спасительный вдох через рот, но не успел, и запах, оглушительный запах апельсинов, что ворвался в лёгкие, впитался в кровь и ударил в голову алкогольными парами.

— Ау! — Тэён махнула рукой перед моим лицом. — Ты засмотрелась на чужого мужа, — и они с Мэй рассмеялись.
— Не обращайте внимания, — Мэй прикоснулась к его щеке, — иногда Исин задумывается о чём-то своём и замирает вот так.
Парень тут же опустил голову, прерывая наш зрительный контакт.
— Нам надо идти, — его голос бархатный и чистый, таким голосом нужно петь.
— Конечно, вам надо домой, — Тэён подмигнула. — Несмотря на то, что вы уже год как женаты, всё равно как молодожёны.
В щёки ударила краска, и я поймала взгляд Исина, в котором мне даже почудилась вина.
— Какая ты догадливая, — засмеялась Мэй, и этот смех показался мне таким противным и неискренним, а она сама — такой неприятной.
Мы распрощались, но я долго не могла уснуть — перед глазами стоял тот взгляд, от которого земля перестала вращаться. Истинность — это страшно, это похоже на помешательство, одержимость, и я чувствовала, как она медленно подбирается ко мне, норовя закинуть мне мешок на голову и столкнуть в пропасть. Но я должна держаться, мне нельзя. Я хороший человек, я не могу обречь эту девушку Мэй на жизнь моей мамы, да и истинный не пойдёт на это. Он другой, он не Хань. Он сильный и упрямый. Как я.