Мы меняемся под влиянием людей, которых встречаем, и порой настолько, что сами себя не узнаем.

Я.Мартел

— Если ты сейчас не выйдешь из этой палаты, я кину эту хреновину тебе в лицо! —воскликнула шатенка, махнув здоровой рукой на белоснежный предмет.

— Аманда, ты самый умный и наблюдательный человек в моей компании, но не знаешь, что такое капельница? — язвительно протянул парень, но все же отошел на шаг назад.

— Братец, — словно оскорбление, бросила девушка. — Если ты сейчас не свалишь от меня на другой материк, я эту хреновину брошу тебе не в лицо, а в задницу!

Аманда чувствовала раздражение в присутствии родственника. Она находилась в сознании уже три дня и могла оскорблять своего брата в свое удовольствие, хоть как-то выплескивая свою злость.

— Я тоже тебя очень ценю и рад тому, что смогу разделить эти спокойные деньки в твоей компании, — протянул он с издевкой.

Он получал удовольствие от того, что может бесконечно раздражать сестру уже одним своим присутствием. Младшая Дайсон всегда носила маску безразличия и отстраненности, но только Адам мог её с неё сорвать. Правда, пробуждал он в ней только враждебность, но его это полностью устраивало.

— Ты здесь находишься целую неделю, — уже спокойным голосом произнесла Аманда. — Зачем?

Кроме неприязни девушка чувствовала усталость. Она устала от этого светлого пространства, постоянных приходов врачей и того, что рыжая ни разу за то время, пока она была в сознании, не пришла к ней. Шатенка, наверное, впервые в своей жизни так долго и упорно чего-то ждала. И каждый раз, когда открывалась дверь, она репетировала в голове язвительную речь, но, увы, приходил кто угодно, только не лисица.

— Неужели моя сестра забыла про самое важное событие в году каждого члена семьи Дайсон? — протянул он издевательски, надеясь, что Аманда не заметила волнения в его голосе.

Провалы в её памяти стали ему заметны. Она начинала забывать названия предметов, даты, а иногда и вообще наипростейшие слова. Однажды он даже заметил, как она забыла слово "обед". И для него было очень странно наблюдать за тем, как сестра выражается так: "А когда событие, которое идет между завтраком и ужином?". Она не заметила его и поэтому так просто спросила. И если бы он был там, девушка ничего не спрашивала бы или спросила более кратко. Но это было небольшой хитростью, чтобы медсестра переспросила: "Вы имеете в виду обед?". Шатенка сама в тот момент испытывала волнение из-за своего состояние и облегченно произнесла: "Да, именно, обед". А после этого повторила это слово несколько раз, будто боялась, что теперь забудет его смысл.

— Родители приедут на семейный ужин через полторы недели, — быстро дополнил Адам, тревожась, что не услышит ответа от нее. — Остальные в разное время, по возможности. Но абсолютно все будут на месте через девять дней.

— И, как я понимаю, он будет проходить в моем доме, — она даже не спрашивала, а утверждала.

Она не хотела видеть своих родственников, которые соберутся за одним столом, чтобы рассказать про свои самые эффектные аферы, приключения, грабежи и убийства. И приехать должны все, вне зависимости от того, в какой ситуации ты находишься.

На тебя открыта охота? Лучше подстрахуйся и приезжай на ужин!

Ты в тюрьме? Пф, сбеги! Ведь это совсем не повод пропустить такое событие.

Ты умер для всего мира? Ха-ха, мы-то все знаем, что ты живее всех живых и отдыхаешь где-нибудь в горах, а мертвых видел только на заданиях.

Исключением являлось лишь то, что ты либо в коме, либо реально лежишь под землей. И все члены семьи Дайсон одновременно ждали и опасались этого события, ведь каждый год повторялась одна и та же ситуация, только с разными людьми: происходил огромный скандал, вследствие которого кто-то либо умирал, либо становился чужим среди своих.

— И тебе на момент ужина уже исполнится восемнадцать, поэтому... — специально нудным голосом начал Адам, но был прерван.

— Нет, — уверенно произнесла шатенка.

— Но это традиция...

— Это реально хреновая традиция, которая унижает, — ответила она и слегка улыбнулась. — Остальные воспринимают моральную боль и едкие замечания не так, как это делаем мы. И правда, представленная в таком виде... Хотя, что я тебе рассказываю? Давай вспомним ту милую девушку, которую ты привел, когда тебе исполнилось восемнадцать!

Брюнет напрягся и уже думал над тем, как заставить сестру заткнуться. Он уже представлял, как пытается задушить её подушкой, но сестра отвлекала от этих мыслей своим обманчиво милым голосом.

— Как её звали, Адам? — с улыбкой спросила шатенка. — Мила? Мария? Мишель? Ах, дорогая Мария...

— Аманда, — предостерегающе произнес он.

— Да, меня зовут Аманда, а девушку, которую унизили до такой степени, что она потеряла дар речи и с каждым мигом все больше и больше узнавала свою ничтожность, — как ни в чем не бывало, говорила шатенка, довольно улыбаясь. — Что же с ней произошло?

— Она, — чуть хриплым голосом произнес Адам, после чего надолго замолчал. —Сломалась.

Они посмотрели друг на друга; и если один человек лежал на кровати и усмехался, то другой стоял рядом и вспоминал тот самый ужин, произошедший несколько лет назад.

— Было очень глупо брать человека, которого ты любишь, на это сборище чертей, —сказала Аманда, слегка покачивая головой. — Тем более, если этот человек был не готов.

— К встрече с нашей семьей никто и никогда не будет полностью готов, — изрек парень, присаживаясь на краешек кровати. — Поэтому все, кого мы будем любить, сломаются.

В голову шатенке пришел образ лисицы и, представив её знакомство с семьей Дайсон, она вздрогнула. Это не укрылось от взгляда Адама.

— Наша семья не сломала Питера, — произнесла она.

— Его сломала ты, — ответил он. — И тебе нужно будет соблюсти традицию.

В его голосе она услышала сочувствие и жалость, из-за чего желание швырнуть в брата капельницу только усилилось.

***

И пока Аманда Дайсон пыталась разобраться во всех своих проблемах, связанных с семьей и недовольными клиентами, события в Ривердейле набирали обороты.

После смерти Джейсона Блоссома семья, которая управляла империей кленового сиропа, осталась без наследника. У них осталась лишь Шерил, но о ней как о наследнице не шло и речи. Ведь она, хоть и является истинной Блоссом, никогда этому не обучалась и её не готовили к этому. Поэтому, когда все остальные родственники, словно стервятники, приехали в Ривердейл, чтобы решить, кому все достанется... На их пороге возникла Полли Купер, которая носила под сердцем ребенка Джейсона Блоссома. Это было их спасением.

Сама Шерил была неоднозначна в своем отношении к Полли Купер, в отличие от родителей, которые приняли эту новость хоть и с долей отвращения (ведь она была Купер, и этим все сказано), но дружелюбно, ведь это было их шансом, да и сам ребенок был от Джейсона, хотя здесь поначалу возникли сомнения.

— Почему именно она?! — кричала рыжая в комнате брата в надежде услышать ответ.

Лиса чувствовала, будто попала в капкан. Она не хотела в это верить и, ощущая себя, будто в клетке, испытывала отчаяние. Ведь она помогала брату убежать от семьи Блоссом, и он выбрал чертовку Купер, чтобы жить дальше с ней. Сестру он отпустил, и сама Шерил отпустила его в надежде, что он будет счастлив.

— Ты выбрал её вместо меня! — продолжала кричать она.

Рыжая, отпуская брата, свято верила, что он найдет хорошую девушку, которая сможет хотя бы немного быть такой же хорошей для него, как и сама лисица. Но, увы, он выбрал ту, которая не стоит и капли его внимания.

Она была глубоко оскорблена, что именно такую замену для счастья и поддержки он нашел. И если он хотел сбежать от родителей и построить самостоятельную жизнь только ради того, чтобы создать ее с Полли Купер, то, получается, эта девица была ему намного дороже Шерил.

И когда младшая Блоссом успокоилась, то всю ночь провела в диалоге с самой собой. Она чувствовала опустошение; на смену злости пришла тупая боль в груди. Девушка слишком сильно скучала по брату, слишком сильно устала из-за расследований, слишком сильно запуталась. Она и раньше осознала, что осталась одна, но смирилась. Зато теперь, полностью понимая, что ребенок — единственное, что осталось от любимого брата, она приняла серьезное решение.

— Я обещаю, что буду хорошо относиться к ребенку, кем бы ни была его мать, —прошептала она тихо, словно доверяла комнате самую большую в её жизни тайну.

С той ночи прошла неделя, и сейчас, глядя на то, как в её гостиной лежит светловолосая девушка, читающая легкий любовный роман, она взяла себя в руки и шагнула к ней. Сейчас был вечер и все члены семьи были разбросаны по разным комнатам, так что им никто не сможет помешать.

— Привет, Полли, — слегка улыбнулась Шерил, пытаясь сделать как можно более дружелюбный вид.

Девушка оторвалась от книги, после чего посмотрела на рыжую красавицу в домашних шортах и стильной майке.

— Ох, Шерил, привет, — смущенно произнесла она.

Блондинка все время внимательно смотрела на младшую Блоссом, пытаясь узнать её. Она все время запоминала реакции рыжей на всякие раздражители и моменты из повседневной жизни, запоминала вкусы и предпочтения, запоминала круг общения, запоминала, запоминала, запоминала... Но каждый раз, когда она была уверена, что знает такую персону, как Шерил Блоссом, то допускала критические ошибки в итогах своих рассуждений. Ведь вместо того, чтобы узнать саму Шерил, она узнавала лишь её маски, которые она искусно меняла.

— Интересная история? — спросила лисица, хватая из рук блондинки книгу.

— Вполне, — кратко ответила Купер.

Пролистав несколько страниц, она увидела картинку, где была изображена целующаяся пара. Моментально вспомнив поцелуи Аманды в кабинете биологии, девушка резко закрыла книгу и отбросила её на журнальный столик. Ковер смягчил звук от падения романа на пол.

— А как ты себя чувствуешь? — спросила девушка, присаживаясь рядом с беременной.

— Все отлично, — вдруг широко улыбнулась Купер, прислоняя руку к животу.

Они сидели рядом и молчали. Было видно, что Полли что-то хочет спросить, но не решается. Шерил же, видя эти попытки, слегка улыбнулась. И все же, через несколько минут сомнений для одной и интереса другой, Купер решила спросить то, что её мучало.

— Что там с расследованием? — быстро проговорила она. — Я слышала от твоих родителей, что несколько раз уже задерживали одну девушку, кажется, её зовут Аманда...

Блондинка продолжала говорить, но лисица её уже не слушала. Было так непривычно, что это имя произносит кто-то другой, что она опешила. Девушка все время пропускала мимо ушей разговоры в школе о шатенке, а родители при ней никогда не заикались об этой особе. И сейчас, прикрыв глаза, лисица вспоминала все минуты, проведенные в больнице в ожидании того, когда же врачи скажут что-то хорошее. Она даже поссорилась с родителями из-за этого, но не хотела уходить ни на шаг. Но как только доктор сказал, что все хорошо... Она выждала момент, когда Аманда заснет и пришла к ней в палату, где встретила её братца. После этого она больше к шатенке не приходила, хотя желала этого очень сильно.

— Она не виновна в смерти моего брата, — сквозь сжатые зубы неожиданно зло произнесла рыжая. — И даже не смей думать об этом.

— А ты уверена в этом, дорогая? — раздался мужской голос в помещении.

Моментально повернувшись, Шерил увидела своего отца. Он стоял в дверном проеме, опираясь о дверной косяк и с отстраненным видом наблюдая за девушками. Купер замолчала, даже не досказав предложение, а младшая Блоссом понимала, как сейчас подставила саму себя.

— Я уверена в этом, папа, — ответила рыжая.

— А ты знаешь, из какой она семьи? — как всегда нудным голосом спросил он. — Она — Дайсон. Я долго вспоминал, откуда знаю эту семью, и, поверь, она не лучшая компания для тебя.

— Почему же? — спросила она, пытаясь узнать, что именно известно её отцу. — Чем тебе так не угодила её семья?

— Я был знаком с парой человек, которые имели такую же фамилию, — они настоящие стервятники, — произнес он, скрещивая руки на груди. — Они убьют тебя и не заметят.

Если бы Шерил не знала того, что ей сказала Аманда, то подумала бы, что он выражается образно... Но он был полностью серьезен, и она это понимала. Лишь криво улыбнувшись, она отвернулась от отца.

Он, в отличие от матери, не устраивал скандал по поводу того, что она ночевала в больнице. Отец лишь внимательно смотрел на нее, будто пытался узнать что-то важное.

— Но вместе с этим, — неожиданно продолжил он. — Дайсоны в какой-то мере гении...

Девушки непонимающе переглянулись и вновь посмотрели на мужчину с рыжими волосами.

— В каком плане? — не сдержавшись, спросила Полли.

— Они могут не только убить, — он усмехнулся. — Но потрясающе определяют тех, кто совершает преступление. У них нюх на это, как у псов.

"Значит, Дайсон может вычислить преступника?" — спросила саму себя Шерил. — "По словам отца все выходит именно так".

— Получается, мы можем попросить их о помощи? — загорелась идеей наивная девочка Купер.

Мужчина неожиданно рассмеялся. И отрицательно покачал головой.

— Дайсоны — принципиальные твари, которые запрашивают слишком большую цену, — изрек уже серьезно он.

— Какую же? — вновь спросила блондинка. — У вас есть деньги, не думаю, что...

Она хотела договорить, но увидев отрицательное покачивание головой, замолчала.

— У них совершенно другая оплата, — снова нудно произнес он.

— И чего же они хотят? — допытывалась Купер.

Шерил же молчала и запоминала все, что скажет им отец. Он редко когда делился такой информацией, и от этого она была еще более ценной.

— Если они и захотят деньги, то это будет очень большая сумма, и даже нам её будет трудно отдать полностью, — ответил мужчина, потерев подбородок. — Оплатой чаще всего у них является услуга.

— Услуга? — спросила Шерил. — Мы можем это им предоставить.

— Нет, — резко ответил он.

— Цена услуги так высока, что ты не сможешь её исполнить ради нахождения убийцы собственного сына?! — возмущенно спросила Шерил.

Её отец подошел к ней ближе, и в следующее мгновение звук пощечины разнесся по помещению.

— Цена услуги настолько высока, что если я захочу узнать, кто убил моего сына, я должен буду заплатить жизнью того, кто жив, — прошептал он, смотря в изумрудные глаза наполненные слезами.

— Так заплати, — прошипела она, смотря на усмешку, возникающую на лице отца.

И держась за щеку, она чувствовала испуг Купер, которая находилась рядом и чувствовала злость мужчины, который впервые за всю жизнь посмел поднять руку на собственную дочь. Он смотрел на неё так, будто она предает его.

А рыжая прекрасно знала одного человека из семьи Дайсон.

Лисица была в объятьях у одного из семьи Дайсон.

И она попросит о помощи одного из семьи Дайсон.

Какой бы большой ни была цена.