Дженни даже подумать не могла, что проведёт свой выпускной в незнакомой комнате, даже в подвале, связанная на стуле с закрытыми глазами. Запястья сильно затекли от грубой, плотно завязывающей руки верёвки. Ноги больно резала какая-то проволока, а глаза катастрофически нуждались хотя бы в капельке света. Кругом сплошная тишина. Лишь топот нескольких ног заставляет Дженни напрячься.

Дверь открылась, и по ногам Ким прошёлся лёгкий холодок. Такой же холодок прошёлся и по спине, да и по всему телу, чего уж тут говорить? Чья-то ладонь коснулась щеки Джен, заставляя ту дёрнуться, зажмурив глаза, хотя и так ничего не видно.

— Такая мягкая кожа, — чужой бархатный голос послышался около ушка, а кожу шеи обдало горячим дыханием. — Не дёргайся, иначе эта проволока разрежет твои чудесные ножки, — мужчина хмыкнул, когда Дженни дёрнулась, а железная веревка больно впилась в ноги, немного разрезая кожу.

— Пожалуйста, развяжите. Мне больно, — голос девушки дрожал, но не только от страха перед неизвестным ей мужчиной, но и от боли, которая резала область лодыжек.

— Только при обещании, что ты никуда не убежишь, — Джен кивнула головой, чувствуя, как грубые мужские руки с малым количеством мозолей начали развязывать проволоку, по звуку кидая её куда-то в сторону, потом сняли повязку с лица и также развязали руки.
Дженни сразу же начала тереть свои запястья, видя огромные синяки по кругу, которые отставила верёвка. Взглянув на ноги, Ким также обнаружила там синяки и не очень глубокие порезы, из которых струилась кровь.

Слёзы, скопившиеся в уголках глаз, начали неумолимо течь по розовым щекам. Жалостливые хрипы вырывались изо рта девушки, когда та, в свою очередь, вскочила со стула, начиная отходить от мужчины в сторону, взглядом находя открытую входную дверь. Мужчина проследил за её взглядом, тоже смотря на дверь.

— Даже не думай, — угрожающе произнёс господин, всем своим видом и взглядом показывая, что ничего хорошего из этого не выйдет.
Дженни как-то вздохнула, что ещё больше напрягло мужчину, и он буквально уже ловит девушку, предотвращая нелепую попытку побега.

Ким начинает сильно брыкаться, царапая руки мужчины, а из глаз так неумолимо текут слёзы, застилая всё густой пеленой.

— Нет! Отпусти! Отпусти меня! — жалобный крик сорвался с губ брюнетки, да ещё и такой обрывистый, хриплый, будто она сорвала голос, а следом лишь громкий плач и всё те же попытки вырваться.

— Тише, успокойся, — мужчина пытался успокоить девушку, старался шептать ей всякие успокаивающие вещи на ушко, но это только сильнее пугало Дженни.

Истерика начиналась, да и не маленькая истерика, а у господина уже терпение заканчивалось от того, как Дженни всё пытается вырваться, мотает головой, вовсе не слушая того, что пытается сказать ей он. Его вообще начинает злить то, что он, по сути, не может успокоить девушку и убрать её истерику.

— Успокойся, кому говорю! — снова властный голос, а поток слёз увеличивается в несколько раз, вот только Дженни уже не брыкается — устала, лишь громко и заливисто плачет, оседая в его руках.

— Отпустите, пожалуйста! — Ким закрывает лицо руками, скрываясь от излучающего взгляда мужчины с нотками стали.

— Если ты сейчас же не успокоишься, мне придётся применить силу, — эти неаккуратно брошенные слова лишь сильнее напугали девушку, заставляя её успокоиться всего на пару секунд, а потом снова заливисто зареветь, кусая свои губы до крови. — Чёрт! Идиот, — раздражённо прошипел мужчина, сажая Дженни на пол, потому что больше не на что, ведь со стула находящаяся в истерике девушка точно бы упала, больно ударяясь о бетон.

Мужчина исчез всего на несколько минут, потом возвращаясь со шприцем руках. Ким поджала под себя ноги, сильно зажмуривая глаза. Страх полностью окутал её тело, заставляя кровь стыть в венах. Господин подошёл к девушке, садясь около неё и, повалив её на пол, сел верхом, своими бёдрами зажимая бёдра и руки Дженни, полностью подавляя сопротивление.

— Нет! Нет! Не нужно! А-а-а-а! — жалобно прокричала та, когда сквозь открытые глаза смогла увидеть длинную иголку, которую распечатал мужчина из упаковки и уже было готовился воткнуть ей в шею. — Пожалуйста... Я боюсь! Нет! — ещё сильнее заплакала Дженни, а у мужчины сердце разрывалось от этого вида.

Дженни вся вспотела, покрылась испариной. Влажные волосы липли к мокрым щекам, а слёзы текли к вискам, исчезая где-то в волосах. Он, безусловно, знал о её страхе перед медицинскими иглами, прекрасно это знал, но другого выхода успокоить её не нашёл. Лишь зажал свободной рукой голову Ким, чтобы та не мотала ею, ввёл иголку под кожу, прямо в вену, впуская успокоительное в кровь. Дженни закричала от боли, пытаясь выдернуть свои руки, но у неё ничего не получалось, а от безвыходности и сильной боли в области шеи она зажмурила глаза, кусая губу до крови.

— Тише, сейчас больно не будет, — успокаивающе погладив Дженни по голове, мужчина подул на ранку на шее, чувствуя, как девушка расслабляется, но не засыпает, как это должно быть. Только испуганно и с некой враждебностью смотрит в его глаза, пуская слёзы. Минут через десять Дженни всё же засыпает, немного подрагивая, будто боясь чего-то.

Мужчина поднимается на ноги, беря безвольное тело Ким в свои сильные большие руки, удобно устраивая в них и вынося из подвала. Он шёл не быстро, всё время поглядывая то на дорогу, то на спящую в его руках девушку. Её сон не был спокойным, она постоянно кусала свои губы, зажмуривая глаза, а потом расслаблялась всего на несколько минут. Потом всё повторялось по новой.

Мужчина занёс Дженни в большую спальню, сделанную в светлых тонах. Он хотел повторить в ней спальню самой девушки в её доме. Вышло почти похоже: такие же обои, мягкий ковёр, постеленный на полу. Даже некоторые вещи интерьера были точь-в-точь как в спальне самой Ким.

Опустив Дженни на мягкую постель, мужчина невольно засмотрелся на неё, вглядываясь в её лицо и стараясь запомнить каждую частичку. Потом взгляд прошёлся по телу брюнетки, оценивая его и с каждой секундой убеждаясь в том, что Дженни превосходна. Словно богиня, она вскружила его голову. Когда взгляд мужчины зацепился за порезы на ногах, он поспешил обработать их заранее приготовленной аптечкой.
Мягкие бинты приятно обтянули лодыжки Дженни, скрывая ужасные парезы от проволоки от чужих глаз.

— Чонгук, у меня лишь один вопрос: зачем? — молодая девушка стояла в проёме входа в спальню и смотрела на мужчину осуждающим взглядом.

— Она проснётся примерно через часа два-три. Я хочу, чтобы ты зашла к ней, — лишь хмыкнул Чонгук, ещё раз обводя Дженни взглядом, а потом вышел из комнаты.