Есть в моём быту такой часто повторяющий ритуал, так часто, как, блядь, загоны ОКР, который приводит порой к удивительным находкам и открытиям. Прям, серендипность, когда какие-то незначительные мелочи, детали, слова, события, пропускаешь мимо себя, и они проходят строго по касательной, и ты вроде в курсе, но тебе нет до этого никакого дела; и вдруг наступает момент, когда мелочи бросаются в глаза и обретают совершенно новый смысл, буквально реальность меняет форму. Подобное происходит нечасто, крайне редко, ибо центр моего сознания хранится в тёмном труднодоступном месте, я вообще реакционер — я лишь реагирую на позывные окружающего, сама я запросы не посылаю, я больше зациклена внутри себя [там, я клянусь, целая альтернативная вселенная, упоротая, правда, в хлам]. Но когда такое происходит, и нечто меня всерьёз цепляет, что-то меняется во мне самой, какая-то смена полярностей, и я реагирую.
Так случилось и в этот раз. Обыденный ритуал: громозжусь задницей на край лоджии, к миру спиной [второй этаж, можно не париться, даже если уебёшься, один чёрт отделаешься только лёгким испугом; наверное; на практике такого ещё не случалось; со мной, по крайней мере], прикуриваю сигарету; в отражении окна только смолящая, сидя на краю бетонной плиты, я и сероватое небо. И вращение мыслей в шарабане. Идиллия. И черт меня дёрнул, обернуться и глянуть вниз, во двор. На детской площадке носится ребятня, рядом ТЦП [эта поебень, кстати, гудит, как телеграфный столб, особенно жёстко летней ночью, когда окна настежь, тишина, а ТЦП, сука, прям под окнами фонит, и бесит меня], по асфальтирований дорожке тянущейся по диагонали через весь двор снуёт народ, время часов шесть, прохожих много, прям поток из спешащих домой трудоголиков [или нет] и школоты, а на лавке поодаль сидит мужик. На бомжа не похож, скорее просто в почтенном возрасте, а может и бомж, раньше я его вроде не видела на нашем отшибе, а вероятно, и видела, но не замечала; мимо второпях проносятся люди, а он просто сидит, наблюдает. Люди проходят вскользь, многие, даже мимолётным взглядом не удостоив. Он — невидимка. И создавалось такое впечатление, что он здесь не впервые, что он изо дня в день приходит на эту лавку, может, даже в одно и то же время и обращает свой взор на живую реку, на серый поток. Зачем, — чёрт его разберёт, но мне вспомнилась одна притча об индейце.
«Как-то раз индеец гулял проспектами Нью-Йорка с коренным жителем этого города. И тут, внезапно индеец приостановился.
— Я слышу стрекотание сверчка! – проговорил индеец.
— Не может быть, ты сошёл с ума, — ответил ему друг, осмотрев оживленный проспект. Было очень шумно. Со всех сторон раздавались гудки автомобильных клаксонов, работали строители, куда-то спешили прохожие.
— Нет, я действительно слышу, — утверждал индеец. Он направился к клумбе с цветами, напротив банка. Раздвинув ветки кустов, они и, правда, обнаружили в цветах живого стрекочущего сверчка.
— Поразительно, — удивился ньюйоркец. – У тебя, наверное, музыкальный слух.
— Вовсе нет, — засмеялся индеец, — дело в другом. Вот смотри.
Он рассыпал на тротуаре пригоршню монеток. Спешившие прохожие начали активно крутить головами и полезли в карманы с целью проверки – не их ли это добро рассыпалось.
— Ты это видел? – спросил индеец. – Люди склонны слышать то, на что они настроены.»
То есть, суть тут в чём: на первый взгляд какая-то идея нам кажется неосуществимой, и именно эта идея и является тем самым сверчком.
Без понятия на что был настроен «смотритель», какой идеей был движим, но это же сколько в его памяти запечатлено лиц, сколько голосов и жестов?.. Он же не оставил следов ни в чьей. Его никто не замечает, никто видит — он видит всех.
Так же как и я, в том отрезке времени.
А ещё говорят, курить вредно.