Айк выходит с кладбища уже без белых цветов. Он смертельно устал от подготовления к похоронам и был решительно настроен заехать в бар, и взять чего-нибудь крепкого, чтобы забыться и спать без снов. Он уже точно знал, что в снах ему будет сниться отец, а этого он не хотел. Айк только достал ключи от машины, но его кто-то окликнул.

-Айк! - это был Грегори, одетый в черный свитер с высоким горлом. Через могучую руку был перекинут пиджак.

-Здравствуй,- хрипло отозвался Айк.- что ты здесь делаешь, я тебя не видел на похоронах?. - заметил он и начал вертеть в руках ключи.

- Я просто стоял неподалеку, я немного опоздал, поэтому не хотел всех отвлекать. Мои соболезнования, Айк. Табако был...- Айк оборвал его на полуслове. Все называли его отца этой кличкой, но Айк ненавидел это.

-Томас. Не Табако. Томас Грин - чуть прорычал он, поднимая взгляд темных глаз с ключей, на Грегори. Тот вздохнул и сказал.

-Прости. Да, Томас был и мне как отец. Сожалею.- Айк молчал.

-Что с ним случилось? Почему это случилось так внезапно? - недоумевал Грегори.

-Врачи сказали, что ему резко стало плохо в баре, а до этого были лишь маленькие жалобы. Он позвонил мне в тот день, попросил присмотреть за баром, пока он съездит к врачу...- Айка снова душили слезы.- а я сказал, что у меня дела. Я, мать твою, был занят! - он ударил кулаком машину. Костяшки пальцев покраснели, и из ободранной кожи проступили капельки крови. Грегори спокойно предложил ему сигарету, и Айк затянулся, смотря на сизый дым. Очередное напоминание об отце.
- Я работал за него несколько дней в баре. Никогда не думал, что может быть сложного в том, чтобы наполнять бокалы. Но кажется я не дооценивал отца.- Грегори, никогда не жалевший людей, или хоть как-то выказывающий сочувствие, неловко похлопал Айк по плечу, но сразу прекратил эту бесполезную череду движений.

-Ладно,- вздохнул он- тебе сейчас лучше побыть одному.- и с этими словами он надел пиджак, висевший у него через руку, медленно двинулся в центр города, где кипела жизнь, уходя все дальше от кладбища, заросшего вьюнком и клевером.

Айк все стоял в раздумьях, пока сигарета меж его пальцев, не превратилась в тлеющий окурок, и не обожог их. Это хоть как-то отрезвило его разум, и прежде чем в последний раз посмотреть на кладбище, он заметил, будто маленький всполох огня.

Возле могилы сидела Марли. Айк незадумываясь подошел к ней, но не стал отвлекать, а лишь стоял позади нее и наблюдал. Девочка в черной шляпке-котелке и таком же платьице поставила букет из сливочных цветов на свежую могилу.

-Наверное вы очень сильно его любили.- произнесла она, присев на траву. Айк присел рядом, приминая пожелтевшие травинки и сухие листья.

-Очень. - отвечает учитель, вглядываясь в кусочек лазурного неба, пробившего себе путь сквозь плотную пелену громоздких туч. Марли опустила голову на плечо учителя и убрала ноги, одетые в черные балетки, под себя.

-Я пришла сюда ненадолго. Фрэнсис скоро меня хватится и тогда...- она замолчала, проклиная себя за то, что вообще раскрыла рот, но Айк ничего не стал у нее выпытывать, а лишь приобнял за хрупкие плечи.

- Марли, - она посмотрела на него - достаточно одного слова и я сделаю все, чтобы твой брат был от тебя как можно дальше. Мы даже можем убежать вместе! - в ее зеленых глазах можно было увидеть недоверие и нерешительность, будто бы Марли и в самом деле сделала бы это. Но как ни странно, она улыбнулась, так будто бы они поменялись местами. Айк - маленький, несмышленный мальчишка, все еще верящий в чудеса, а Марли - взрослая женщина, которая знает правду этого жестокого мира, как пять своих ногтей, с облупившимся лаком.

Этой улыбки для учителя было достаточно, чтобы прижать ее к себе крепче, но в самых недрах сердца верить, что Марли поверит его словам. Глупый мальчишка Айк! Он даже не знает, что сейчас творится на душе у девушки. Не знает как дороги ей эти минуты в крепких объятиях, как больно от слов о несбыточной мечте, потому что никакие космические силы не позволят этого.

Потому что Фрэнсис не позволит этого.

Она подумав об их побеге издает нервный смешок.

-Я не шучу, Марли- говорит он серьезно, развернув ее к себе, и проводя большими пальцами по выпирающим ключицам. Задевая тонкую цепочку с подвеской в виде плюшевого медведя. По-детски глупо, и непостижимо красиво. На губах улыбка, а в зеленых глазах, будто с вкраплениями серебра, застыли слезинки. Даже, когда она встает, Айк не отпускает ее плечи, встает вместе с ней. Она смахивает слезы, которые уже успели стать ручейками подтекшей туши. Марли гладит Айка по щеке, и тот даже не верит, что это правда.
- Даже для своих двадцати семи лет, вы наивен как ребенок. Вы все таки учитель литературы, и вам простительно такое рассуждение. Вам простительно, что вы отвергает реальность и мечтаете. Мечтать - это прекрасно. - она произнесла эти слова, и встав на носочки мягко коснулась губ Айка.

Он отпустил ее плечи, и она ушла. Ушла, став в его глазах мудрой, но грустной женщиной.

"Мечтать - это прекрасно" Звенело в ушах мужчины, а на губах остался вкус ее ванильного блеска для губ.

Теперь он понял какого вкуса любовь. Любовь на вкус как ванильный блеск для губ твоей лучшей ученицы.