Все мы делаем это − боимся изо дня в день; живем со страхом, дышим им как воздухом, привыкли к его ежедневному сопровождению. Было так страшно, что хотелось повернуть назад, спрятаться в укромном месте пока все не уляжется, так страшно, что дрожали руки и ноги, а вся левая сторона тела вплоть до кончиков пальцев превратилась в лед.

Но я все равно целенаправленно шла к дому Рэна Экейна, сереющему в сумраке ночи и света уличных фонарей. У меня есть план. Я попрошу Экейна вернуть мне дневник в обмен на молчание. Пообещаю забыть обо всем, что он сделал: о похищении, о том, что случилось три года назад, о том, что Экейн пытался утопить меня в озере. Я забуду обо всем, если у меня будет возможность заглянуть в дневник и узнать крупицы информации о моей маме. Возможно она тоже меня ищет. Я не знаю почему она отдала меня, поэтому могу надеяться, что она сожалеет. Возможно ждет меня; ждет, когда я найду ее.

Я остановилась на противоположной стороне улицы напротив двухэтажного дома Экейна. В его окнах не горел свет, но даже если бы горел, я бы все равно не назвала этот дом приветливым и уютным. Я вспомнила как очень давно, тысячи лет назад – в прошлой жизни – я провела здесь ночь, когда наговорила Экейну очень много плохих слов. Ему было неприятно и обидно, но он ничего не сделал. Никак не обидел меня. Не хочу вновь оправдывать его и думать, что он не так плох, но, возможно, мне удастся убедить его в том, что я и Адам больше никогда не причиним ему неприятностей, никогда не попадемся ему на глаза и ему не придется «разбираться с нами»? Хуже всего это – я не знаю, что может случиться там, в этом доме. Экейн непредсказуем. Он может сделать что угодно, а потом об этом никто не узнает. А что, если он не один, а вместе с Кэмероном? Или с Лиамом?

Я сделала несколько глубоких вдохов и перешла дорогу. Ни машин, ни людей, что не удивительно – время близилось к полуночи. Надеюсь и меня скоро здесь не будет – я вернусь в безопасное место, подальше от этих людей.

Шаг за шагом я приближалась к дому.

Тело сводило судорогой. Казалось, я сейчас просто упаду в конвульсиях в снег. В животе образовался ураган, и он стягивал в воронку все мои чувства и рефлексы, оставляя только животный страх. Нечто отдаленное я ощущала, когда мне пришлось выступать на кафедре с докладом, который Кристина и Лиам помогли мне подготовить. Сейчас было хуже: казалось, я отправляюсь на казнь, хотя все говорит о том, что братья не хотят причинить мне вреда. Возможно в прошлом да, но не теперь. У них было много возможностей и они не воспользовались ни одной. Они просто хотят, чтобы я молчала. И я буду.

Я уже была у двери.

К горлу подкатывала тошнота. Изо рта вырывались облачка пара, и я слышала в ночной тишине собственное дыхание. Все смешалось: дыхание и сердцебиение было синхронно. Я моргаю. Слышу стук сердца. Открываю глаза, смотрю на дубовую дверь передо мной.

Что я здесь делаю?

Закрываю глаза словно в замедленной съемке.

Открываю. Моя рука на двери.

Я стучу.

О Боже...

Задерживаю дыхание. Дрожу.

Дверь никто не открывает.

Игнорируя судороги во всем теле, я открываю дверь, и она поддается. И я оказываюсь в полной темноте дома Рэна Экейна.

***

− Я знал, что ты придешь, – сказал он, как только дверь за мной закрылась. Я содрогнулась, резко оборачиваясь.

Он ничего мне не сделает.

Он ничего мне не сделает.

Если повторить сто раз, поверю?..

− Откуда ты знал, что я приду? – прохрипела я. Мне было страшно до смерти. В сумраке прихожей Экейна я не могла полностью рассмотреть его лицо, но то что я видела мне не нравилось. Невозмутимая маска. Отрешенность.

− Потому что ты всегда приходишь, Аура, − сказал он. В его голосе проскользнула нотка сожаления, но я, должно быть, ошиблась. Экейн вышел из тени, и я поразилась выражению его лица: скупое, холодное и бесстрастное одновременно. Как и его голос, когда он заключил: − Рано или поздно ты бы пришла за своим дневником.

Я хмурилась, со всех сторон ожидая опасности, но спокойный голос Экейна внушал доверие. Возможно мой план сработает, и я смогу убедить вернуть мне мои вещи в обмен на молчание?

− Ты ведь знаешь, я должна. Я должна все узнать.

− Ты не узнаешь.

Ты не узнаешь.

По моей спине прокатилась волна холода.

Происходящее заставляло меня думать, что я во сне. В очередном жутком кошмаре, как раз там, где присутствует Экейн. Состояние сюрреализма грозило помешать мне нормально думать, и я уточнила:

− Ты меня убьешь?

Хотелось бы засмеяться сейчас, но мышцы лица словно окаменели.

− Нет. – Уголки его губ дрогнули. – Я приготовил для тебя нечто более эксцентричное. Тебе понравится.

Он поднял глаза поверх моего плеча:

− Забирайте.

− Аура Рид, вы арестованы по подозрению в убийстве Марка и Фелиции Ридов, убитых 12 ноября 2011 года.

***

Я хотела бы абстрагироваться от происходящего. Некоторые люди так умеют – могут мысленно отсутствовать. Я, как выяснилось, не обладаю этой способностью.

Я сидела в комнате для допроса. Здесь же находились детектив Гаррисон и его напарник детектив Ларс. Один стоял у зеркала, где отражалось мое изумленное перепуганное лицо, второй сидел напротив меня с бесстрастным выражением на лице выкладывая на металлическую поверхность стола фотоснимки с места преступления.

Я зажмурилась и сложила ладони между коленей, пытаясь согреть пальцы. Меня морозило, и чувство страха все не отступало. Я ничего не стану говорить, ведь все что скажу меня не оправдает. Я и сама думала, что сделала это. Очень долгое время считала себя убийцей.

Детектив Ларс, глядя на меня в упор, пододвинул по направлению ко мне фотографию, и я тут же откинулась на спинку стула, желая быть как можно дальше от всего происходящего. От фотографий.

Я не хочу здесь находиться! Не хочу!

Детектив Гаррисон отступил от зеркала и опустился на стул рядом с детективом Ларсом. Я сжалась. Он и его цепкий подозрительный взгляд, напряженное выражение лица и недоверчивость – все это было пугающим.

− Аура, – голос детектива был спокойным, деловитым. – Твой брат уже вызвал адвоката. Сейчас у тебя есть возможность рассказать о том, что произошло.

− Он не мой брат, – сказала я дрогнувшим голосом. С тех пор как меня схватили я произнесла едва ли пять слов. Потому что я не была готова к этому. Не могла предположить, что они решат наказать меня таким образом, не могла предположить, что Кэмерон решит использовать мое прошлое против меня. Детективы украдкой переглянулись.

− А кто он вам, Аура? – осторожно спросил детектив Ларс, прищуриваясь. Взгляд его серых глаз пробирал до костей. Особенно из-за того, что он был немного похож на Чейза Кроуфорда – любимчика Кристины.

Я помедлила. Стоит ли рассказывать детективам о том, что я узнала ночью?

− Он мой сводный брат... Меня...меня удочерили. Я просто хочу найти свою настоящую маму.

Детектив резко поднялся на ноги:

− Знаешь, что я думаю, Аура? Думаю, ты убила своих родителей, а затем, чтобы оправдаться, придумала эту историю с удочерением.

− Это неправда! – выпалила я, вскидывая голову и пронзая детектива Гаррисона взглядом. − Я видела свидетельство о рождении! В нем сказано, что...

− Что Марк и Фелиция – ваши биологические родители, – закончил за меня детектив Ларс своим меланхоличным голосом, таким же рассудительным, как и его взгляд Чейза Кроуфорда (когда тот не улыбается). На столе рядом с фотографиями кровавых тел появился ранее виденный мною документ.

− Я видела настоящее свидетельство о рождении, − дрожащим голосом произнесла я. − Я видела, что в нем было написано. Слышала, как Кэмерон разговаривал с Рэном Экейном. Они братья!

− Рэн Коллинз? – уточнил детектив Ларс, вскидывая брови, но ответить я не успела, потому что детектив Гаррисон задал еще один вопрос:

− Ты считаешь, они подменили документ?

Похоже, детектив сделал какие-то выводы по этому поводу. Он вернулся на стул, внимательно глядя на меня:

− Как ты думаешь, зачем они это сделали?

В моей душе забрезжил крохотный свет надежды, что детектив Гаррисон поверит мне; он умный и рассудительный, он сможет во всем разобраться.

− Они похитили меня три года назад и удерживали неизвестно для каких целей. А теперь пытаются скрыть улики и запутать следствие.

− Вы думаете, вас похитили и удерживали целый год? – вставил детектив Ларс, чем вывел меня из себя. Я посмотрела на него в упор, восклицая:

− Я не думаю, я знаю это! А теперь, когда я стала все вспоминать и пытаться разобраться в прошлом, они решили сделать это! Пытаются засадить меня за решетку!

В глазах защипало.

− Никто не пытается засадить вас за решетку, – голос детектива смягчился. – Вы обвиняетесь в убийстве, совершенном два года назад. Вы сбежали в места преступления. Повсюду были обнаружены ваши отпечатки.

Что?.. В прошлый раз меня отпустили... никаких отпечатков не было... что это значит?

Меня начало трясти.

− Там не могло быть никаких отпечатков! В прошлый раз меня допрашивали и отпустили!

− Ты сбежала, − поправил суровым голосом детектив Гаррисон. – Ты сбежала и пряталась целых два года. И твои отпечатки были повсюду. На двери, на комоде...

− Я поскользнулась на крови!

− Твои отпечатки были на телах, – повысил голос детектив, указывая пальцем на снимки, и я замолчала, словно у меня внезапно исчез голос.

Я не прикасалась к ним.

− Расскажите, что произошло в тот день, Аура, – сказал детектив Ларс все тем же ласковым тоном. Я вытерла глаза рубашкой, злясь на себя за то, что плачу.

− Я очнулась в переулке недалеко от дома. – Шмыгнула носом. Все внутри сдавливало тисками от воспоминаний. – Я спрашивала дорогу и люди шарахались от меня. А когда я наконец-то добралась до дома...

− Почему вы не пришли в полицию?

− Потому что вы бы сказали, что это я! – я заревела. – За мной гналась женщина и кричала, что я убийца! Я не знаю... это все было... я не помнила, кто я... потом встретила Кэмерона, и он все мне рассказал. – Я уставилась на детектива Гаррисона, и мой голос окреп: − Понимаете? Они сделали это специально! Они заперли меня в психушке потому, что знали, что если я расскажу правду, их посадят в тюрьму!

− Какую правду, Аура?

Я постучала себя по виску:

− Они вытащили мою память. Но я знаю, что они что-то сделали с мамой и папой. Возможно я видела это...

Детектив поднялся на ноги, и я до боли зажмурилась. Скрип отодвигаемого стула выводил из себя.

− Твой брат кое-что рассказал мне, Аура. – Я с радостью сосредоточилась на звуке его голоса. – Все это время ты была в клинике Дарк-Холла, верно?

Кровь отхлынула от моего лица, а в горле пересохло. Если я не отвечу они пристрелят меня? А почему я должна молчать, ведь они наверняка все знают...

Мои догадки подтвердились, когда детектив Ларс напомнил о себе:

− Два года вы провели в психиатрической лечебнице «Снейкпит», − деловито произнес он. – С 2010 по 2013 год вы считались без вести пропавшей. Мы связались с вашим лечащим врачом доктором Гарднером...

Это какой-то бред... я никуда не исчезала... я разговаривала с полицией...

На меня нахлынула новая волна безнадежности. Я пролепетала:

− Но я...на самом деле, я не больна...

Детектив Ларс мрачно сказал:

− Это нам еще предстоит выяснить.

В комнату вошла невысокая женщина в расклешенных джинсах и шерстяном свитере. Она обратилась к детективу Гаррисону:

− Ее брат здесь. С адвокатом.

Я поняла, что у Кэмерона снова какой-то план.

***

Детективы вышли в коридор. Через окошко они видели, как адвокат – высокая молодая леди в строгом костюме – беседует с Аурой Рид.

− Вы верите ей? – спросил детектив Ларс, неотрывно следя за девушкой за столом, которая была напугана происходящим. Она даже не смотрела на женщину, склонившуюся над ней. – Вы верите в то, что она сказала?

− Я верю, что она верит в то, что говорит, – ответил детектив, потирая подбородок. Это дело ему не нравилось. Что-то здесь не вязалось, словно у него в наличии были куски от разных паззлов, и он пытался собрать их в одну картинку. Да, эти кусочки подошли друг к другу, вот только картинка оказалась вовсе не такой, какой должна была.

− Детектив, вы думаете девочка не в себе?

− Тихо, Ларс. Сюда идет ее брат, и я хочу с ним поговорить.

Детектив Гаррисон выпрямился и предложил подошедшему молодому мужчине поговорить в его кабинете. Кэмерон согласно кивнул, и они направились по коридору. Оба высокие с уверенными походками. Детектива настораживал этот парень – он не был нормальным. Это чувствовалась в походке, в уверенном взгляде, даже в одежде, которую он надел. Кто ходит в таких безупречных костюмах? Он должен был примчаться сюда сонный, раздраженный и злой. Орать и ругаться, уверять в том, что его сестра невиновна.

− Итак, − детектив закрыл дверь и обернулся к мужчине. Он ему не нравился. Очень и очень. – Я бы хотел задать вам ряд вопросов, которые помогли бы прояснить ситуацию.

− Я арестован?

Кэмерон и детектив присели друг напротив друга. Никто из них не улыбнулся.

− Я хотел бы знать, по какой причине вы утаили, что Аура была в лечебнице для душевнобольных, когда ее разыскивала полиция.

− Моя сестра больна, сэр.

− Я не сэр. Я детектив Гаррисон.

− Хорошо. Моя сестра очень больна, детектив Гаррисон, и она ни в чем не виновата. Она не могла сделать то, в чем вы ее обвиняете. Она не причинила бы боли нашим родителям.

− Но она утверждает, что Марк и Фелиция не ее настоящие родители, – задумчиво сказал детектив, решив таким образом спровоцировать Кэмерона на откровение. Но молодой мужчина все так же бесстрастно произнес:

− Я вынужден повторить еще раз: моя сестра очень больна. Два года она лечилась в лечебнице для душевнобольных. У нее посттравматическое стрессовое расстройство, поэтому я не хочу, чтобы вы давили на нее.

Детектив внимательно смотрел на Кэмерона Рида, пытаясь вычислить правду ли он говорит. Ничто не указывало на то, что он лжет.

− Она многое пережила. Мы до сих пор не выяснили, где она была целый год, – продолжал Кэмерон. – Мы нашли ее в лесу без сил и в ужасном состоянии, и я хочу, чтобы вы аккуратнее с ней разговаривали. Я надеюсь, мы поняли друг друга, детектив.

− Детектив! – в комнату ворвался детектив Ларс. – У Ауры Рид приступ! Мы вызвали скорую! Она не дышит!