Я написала сто строк,
Острых и даже болезненных.
Я написала свой срок.
Уголовный кодекс эрэфии.
Подпиши, и после не жалуйся,
Ради тех, кто жрут в сто желудков.
Ради тех, кто рад прибавке,
Ради тех, кому дали 15 суток.
Можно умирать гордо,
Можно быть разорванным бомбой.
Можно умирать стоя,
Можно умирать строем.
Можно умирать героем,
Но для них наши жизни ничего не стоят.
Умер ты на своей кровати, потный, обоссаный
Или на передовой молодым, румяным и курносым,
Умер ты в петле, навалив в штаны,
Или съеден свиньями из другой страны.
Может, ты умер от передоза в падике.
Всё это неважно. Просто статика.
Что ты там носишь на теле - крест или свастика,
Смерти плевать на это. Обычная практика.
Так на кого ты молишься, а на кого дрочишь?
Наша пассивность могила и из неё не вскочешь,
Просто потому что не надо, просто потому что не хочешь.
Пока мы пассивно ныли и умирали,
Кто-то активно судьбы вершил, наши с вами.
И что навершил? Ты вряд ли протянешь на тонне лапши,
Что навешали на уши.
Смерть будет рада новой пачке мужчин,
И ей плевать на калорийность человеческого мяса.
Она будет рада и Пете и Васи и Стасу,
Она мобилизует всех без приказа,
И даже тех, кто отдаёт приказы.