У Минатозаки паршивое настроение.

И причина этому...

Нет, не Чон, с утра достающий одним лишь надменным видом, неа. А ненавистный препод, назвавший её несерьёзной при остальных студентах группы.

Та ещё и при Чонгуке, будь он не ладным!

И всё из-за того, что она опоздала на пятнадцать минут. Но её объяснение в роде "я не виновата, что автобус на пол пути решил отдохнуть" занудный мужчина не воспринял как вескую причину.

И как бы ей не хотелось послать всё к чертям, и гордо задрав нос выйти из аудитории, пришлось таки послушно выслушать несправедливое обвинение в несерьёзном отношении к учёбе, и нахмурившись, подняться на самое последнее места, оказавшееся на тот момент свободным.

А Чон (да чтоб его!), сидящий на уровень ниже, незаметно встав, пересел к Минатозаки, игнорируя возмущенное выражение на лице (прифигевшей от чужой наглости) Саны.

Повезло, что хотя бы не лез к ней с расспросами или разговором. Не хватало чтобы препод ещё и позорно выгнал с лекции.

Хотя, она точно с собой забрала бы Чона. Ну а что? Одной выслушивать нотации?

На протяжении первой пары, всё было спокойно. Чонгук, на удивление, увлечённо писал конспект на ряду с остальными студентами, между этим удостоившись скептического взгляда Саны, что подперев кулаком щеку, и повернувшись к нему полубоком, наблюдала за сосредоточенным парнем.

К её удивлению, за учёбой тот выглядел вполне нормальным юношей, без наглой ухмылки и пошлых намёком. С таким, Минатозаки непременно подружилась бы. Ведь в её кругу общения много хороших парней, однако... ни одного, похожего на Чона.

Такого, которого хочется треснуть по голове, когда он в очередной раз открывает рот и бесит Сану;

Такого, которого хочется научить правильно общаться с девушками, а не постоянно хамить;

Такого, которому хочется вдалбить в голову, что отношения - не шутки и минутный порыв. Если между вами нет доверия и любви - всё напрасно.

– Ещё одна минута пристального подглядывания на меня, и я приму меры, – Сана хмыкает на внезапный шёпот, адресованный точно ей. И Чон слышит, в отличии от остальных. Пожалуй, единственный плюс последних парт. – Не веришь? – тот уже поворачивает голову к соседке, глядя как-то странно потемневшими глазами.

Но Сана в ответ демонстративно изгибает светлую бровь, лишь губами произнося: – нет.

Чонгук ошибается, если считает, будто может указывать что и как ей делать. Если ей захочется, она будет таращиться на него. А если нет, то хоть месяцами не замечать, словно пустое место.

Это её дело. Никто не вправе указывать. Тем более - наглый Чонгук.

Чон на это ухмыляется (ну вот опять!), и спокойно отложив синюю ручку на парту, выпрямляется, и прежде чем Сана понимает, что тот собирается сделать, громко жалуется:

– Профессор Кан! Минатозаки мешает мне слушать вашу познавательную лекцию!

Девушка впадает в ступор.

«Какого...»

Сана шокировано открывает рот, повернувшись в сторону преподавателя, что скрестив руки на груди, грозно смотрит на Минатозаки. В прочем, она уже стала центром внимания всех присутствующих студентов, заинтересовано повернувшихся на задний ряд.

– Минатозаки, прошу вас покинуть аудиторию, раз вам неинтересна проводимая лекция, – мужчина говорит голосом, не позволяющим возрождать, и Сана, растеряно поднимается с места, даже не думая оправдываться. Ей, честно говоря, итак хотелось свалить с пары ненавистного препода. Но, блин, не таким же способом!

И тогда, она вдруг смотрит на довольно улыбающегося Чона, и коварная идея в светлой головушке возникает само собой.

– Тогда уж, выгоняйте и Чона, профессор Кан, – Чонгук резко поднимает на неё голову, уже без намёка на улыбку. – Он на протяжении всей лекции приставал ко мне с пошлыми шутками, а когда я пригрозила рассказать вам, опередил лживым обвинением.

Кан с подозрением смотрит на уверенно говорящую студентку, и переводит взгляд на Чона, что после вранья Минатозаки усмехается.

«Вот чертовка!»

– Минатозаки! Чон! Живо покиньте аудиторию! Вы мешаете вести лекцию! – преподаватель уже задолбался от проблемных студентов, и желания разбираться в их перепалках нет, от слово совсем. Легче выгнать мешающих студентов, нежели тратить время на разборки кто прав, а кто виноват. – В следующий раз пойдёте прямиком к ректору!

Сана больше не реагирует на ругань мужчины, быстро собирая вещи в сумку, а Чонгук повержено смеётся под нос, и убрав тетрадь с ручкой в рюкзак, закидывает за спину, резко хватая за руку растерявшуюся Минатозаки, и настойчиво тянет за собой. Студенты тут же начинают шептаться, что они скорее всего парочка, и спланировали побег с пары хитрым способом, а Кан больше не смотрит в сторону уходящих студентов, и грозно просит остальных успокоиться и сосредоточиться на занятиях.

Сана молча пытается вырвать руку из крепкой хватки, как только за ними закрывается плотная дверь, но Чон не реагирует, волоча девушку за собой в неизвестном направлении.

Минатозаки принципа ради не желает заговаривать. Этот придурок выставил её полной дурой!

Возможно, и на ней чуть лежит ответственность за изгнание с пары, но она просто на время решила отвлечься. Кто же знал, что Чон больной на голову?

– Пойдёшь со мной гулять? – Чонгук говорит спокойно, крепко держа за руку, что снова дёргается в попытке освободиться. И только он в курсе, как сейчас внутренне ликует. Но, Сане лучше не знать об этом. – Я знаю одно прикольное местечко, как раз для таких сумасшедших девчонок как ты.

Минатозаки в ответ громко фыркает, оглядывая пустой коридор.

– Знаешь, как оно называется? – Чон коротко усмехается. – "Энгри битч", – и как ожидалось, Сана резко останавливается, силой вырывая руку, а когда Чон поворачивается к ней, получает не хилый удар кедом по коленке.

Тупая боль тут же даёт о себе знать, но вместо уместной злобы и криков, Чон ржёт, словно умалишенный, и чуть согнувшись, потирает болящее место, из под чёлки с озорством глядя на растерявшуюся Сану.

«Да он... псих!»

– Так сильно тронуло название? – через смех задаёт Чонгук, и выпрямившись, успокаивается, приближаясь к Сане, застывшей на месте. – Оно идеально тебе подходит, Хомячок.

– Не подходи ко мне больше, – Минатозаки выглядит разозлённой, и Чону это доставляет неимоверное удовольствие. Раз она так легко не даётся, то пусть. Он будет играть по-другому, но своего добьётся.

– А то что? – тот внезапно притягивает её к себе за талию, но вместо потерянного взгляда, получает злой. – Сердишься? – упрямое молчание. – За что?

Сана грубо убирает раздражающие руки, но не отходит, только смотрит сердито.

Зачем он к ней пристал? Чего добивается? Даже эти глупые просьбы стать его девушкой. Ну видно же, что он не всерьёз. За кого он её вообще принимает?

– Мне неприятно твоё откуда ни возьмись настырное внимание к моей персоне, – Сана не реагирует на очередную наглую ухмылку. – Не нравится странный взгляд, – и на подозрительный блеск в глазах напротив. – Такое чувство, что ты преследуешь неизвестную мне цель. – А вот от этих слов, Чон слегка меняется в лице. Она угадала? – Не хочешь ничего съязвить в ответ?

– Хочу, но оставлю на потом, – Чонгук с напущенным равнодушием просовывает руки в карман светлых джинс, и подмигнув, поворачивается, направляясь в сторону лестниц, ведущих на первый и второй этаж учебного заведения.

Сана задумчиво наблюдает, как высокая фигура скрывается за углом, и невесело хмыкнув, вопрошает слух: – да что тебе от меня надо, Чон?

* * *

Цзыюй непонимающе смотрит на серьёзного Тэхёна, протягивающего ей шоколадное молоко, и не знает: принять или нет?

– Прости за вчерашние сообщения. Зря я выпил, – Ким слишком серьёзный. – А это, – он кивает на напиток в протянутой руке, – в качестве извинения.

Чжоу растеряно кивает, но всё-таки принимает презент, легонько прижимая к груди.

– Ты почему такой серьёзный, Тэ? – Цзы действительно не понимает. Ким обычно выглядит беззаботным, и даже легкомысленным, а сейчас, его будто подменили. – Случилось что?

– Ты ведь не воспринимаешь меня всерьёз? – ноты обиды проскальзывает в вопросе, и цзы невольно улыбается. – Видишь? Ты улыбаешься, хотя я ничего смешного не сказал.

Цзыюй решает не отвечать на вопрос явно надутого парня, и оторвав от упаковки трубочку, убирает защитную плёнку и вставив в специальное отверстие, приближает к губам, мягко обхватывая. глоток холодного, сладкого напитка, приятно разливается во рту, и Цзы довольно улыбается под пристальным взглядом Кима.

Они стоят во дворе полупустого кампуса, собираясь направится в столовую, дабы пообедать, но Тэхён внезапно остановил её на полпути, и достав из рюкзака напиток, молча протянул.

– Нравится? – Ким тянет руку к чуть прохладной щеке, и накрыв широкой ладонью, чувствует, как она теплеет. Чжоу медленно кивает, не отрываясь от напитка, и смотрит ему в грудь, не решаясь поднять глаза. – И мне.

Цзы перестаёт потягивать через трубку молоко, не спеша поднимая взгляд.

Тэхён улыбается.

Только вот... так грустно.

Чжоу выпускает с мягких губ трубку, и коротко облизнувшись, осторожно убирает руку Кима, ощущая как прохладный ветер тут же охлаждает ранее согретую щеку. И неуверенно посмотрев на замолчавшего парня, напоминает, что им уже пора. А тот просто молча кивает в ответ, следуя за ней, а в голове лишь мрачные мысли.

* * *

Минари напряжённо косится на хмурую Сану, сидящую слева, и на Цзыюй, выглядевшую понуро. Прикусив нижнюю губы, Мюи внезапно чувствует, как руку, уложенную на коленке, мягко сжимает рука Пака. Та поднимает на него взгляд, и видит успокаивающую улыбку.

– Тэ, чего ты такой убитый? – уместив локоть на подлокотник стула и подперев рукой голову, Чонгук смотрит на друга, сидящего слева от него. Между ним и Цзыюй. Ким на вопрос лишь неохотно смотрит в ответ, взглядом прося не лезть хотя бы сейчас. Но Чон молчать не намерен. Они уже как пять минут шестером сидят за небольшим столом, и... молчат. Пак ни о чём не предупредив, сразу направился к столу, за котором сидела Минари с Саной. Чон же за компанию пошёл следом. Ну а что ему терять? И спустя пару минут, объявились Ким с Чжоу, выглядя при этом мрачновато. И сейчас, когда к еде никто так и не притронулся, а молчание раздражало, Чонгук решился заговорить первым. – Чимин-а, ты ведь нам объяснишь, с какого перепугу мы сидим в обществе трёх необщительных девиц?

Сана, рядом с которой намерено уселся Чон, сжала кулак под столом, второй же взяв в руку вилку, сильно протыкая им куриную грудку.

За действием девушки Чон проследил боковым зрением, коротко усмехнувшись.

– Мы с Минари решили встречаться, – начал Пак, не выпуская тёплую ладонь. – И очень надеемся, вы примете наши отношения без негатива.

Ким, в ответ только согласно закивал, вертя в руке телефон. Он достал его чтобы показать Цзы новые фотографии Ёнтана, но что-то не решался, после неудачного разговора во дворе.

Пак вопросительно посмотрел на Чона, и тот, чуть склонив голову на бок... улыбнулся.

Подозрительно дружелюбно.

– А я надеюсь, ваши отношения останутся крепкими, не смотря ни на что.

Чимин намёк уловил, напрягаясь.

Так вот что он имел ввиду под конец вчерашней переписки.

– Так и будет, не сомневайся, – Пак крепче зажал руку Минари, не рассчитав силу, и только когда услышал тихое "больно, Чим", пришёл в себя, ослабив хватку, тут же извиняясь.

Цзы молча наблюдала за новоявленной парой, а Тэхён смотрел на неё, чувствуя, как вся решимость ускользает сквозь пальцы.

Чонгук, перевёл внимание на Сану, единственную, кто среди них была занята едой, не желая вникать в суть разговора.

Нет. Она поддерживает Минари. И искренне рада за подругу. Только вот друзей её парня она ещё не готова принять. особенно - Чона.

– Жуй помедленнее, а то задохнёшься, – Чон усмехается, когда Сана, с набитым ртом, поднимает на него глаза-щели.

«Ну вылитый злой хомячок!»

– Воды хоть выпей, – Гук протягивает стакан с прозрачной жидкостью, и к удивлению, Сана без пререкания его принимает, тут же отпивая большой глоток, и со стуком кладёт на стол, принимаясь дальше кушать.

– На выходных у нас двухдневный поход с группой на остров Чеджу, вы ведь помните? – Чимин пытается перевести разговор в более непринуждённый, но на него оживлённо реагирует лишь Мина.

– Да, мы с девочками даже дни отчитывали! – Мюи улыбается своему смеющемуся парню, и наиграно возмущается. – Эй, ну не смейся, Чим! Я серьёзно.

– Да-да, прости, – тот улыбаясь, ласково треплет девушку по макушке. – Больше не буду.

Тэхён жадно прослеживает за столь милым жестом, и чувствует, как неприятно ноет в груди.

– Ребят, у меня что-то аппетита нет. Я пойду, – и встаёт со стула, и взяв в руку поднос с нетронутой едой, другой забирает рюкзак с пола. – Встретимся потом, – и быстро окинув всех взглядом, останавливается на Цзыюй, смотрящую на него с немым вопросом в глазах. Сглотнув, тот тихо произнеся "увидимся", быстрыми шагами удаляется, мысленно обзывая себя слабаком.

– У Тэ кажись плохое настроение, – нарочито глядя на опустившую голову Цзыюй, выдаёт Чон, не замечая тяжелого взгляда Саны. – Жаль, он не понимает, что все его действия - как об стену горох.

Чжоу понимает - это явно камень в её огород, и поднимая мрачный взгляд, враждебно смотрит на безэмоционального парня. Их напряжённые гляделки продолжаются пару секунд, пока Минари тихо не прокашливается, привлекая к себе внимание.

– Может уже приступим к еде? Скоро ведь звонок.

Чон кивает, беря в руку вилку, как и Чим. А Цзыюй, молча поднимается со стола, и убрав за собой, возвращается к подругам, чтобы оповестить, что ей ещё нужно заскочить в библиотеку. Девушки понимающе кивают, провожая взглядом, затем продолжают молча кушать, не замечая как Пак осуждающе смотрит на довольного Чона.

* * *

– Ким! – Чжоу откликает Тэхёна уже у выхода во двор. Тот останавливается, и оперевшись плечом к стене, кидает мешающий рюкзак на пол, наблюдая, как сердитая Цзыюй приближается к нему.

– Я слушаю, – у Тэхёна взгляд отсутствующий, словно потерял смысл чего-то важного в жизни, а голос ровный.

– И долго ты будешь строить из себя несчастного? – Цзы стоит к нему довольно близко, и смотрит, то ли злобно, то ли обижено. Ким пока не может определить.

– В чём дело? Что я на сей раз сделал не так? – от милого Тэхёна и следа не осталось. Цзы это напрягает. Она только к нему привыкла, как Тэ вновь вернулся во времена, когда вёл себя как полный придурок. – Чем теперь вызвал недовольство?

– И это всё? – голос у Цзы холодный, как и взгляд. – Вот он - твой предел? Уже сдался? – Не видя у Кима желание отвечать на заданные вопросы, та злобно хмыкает, вслух делая выводы: – значит, я была права, раз не допускала тебя к себе близко.

Тэхён мрачнеет, и дёргаясь, стоит уже впритык, глядя сверху вниз на нахмуренную Цзыюй.

– Да что ты понимаешь? Тебе нравится мучать меня? Что сложного в том, чтобы согласиться на нормальные отношения?

– Тебе просто не терпится, когда я дам зелёный свет на прикосновения! – та толкает его в грудь, отодвигая от себя подальше. Его близость и аромат манящего парфюма волнует, раздражая Чжоу. – Привык ведь, что девушки при первом же намёке готовы лечь под тебя! Ждёшь, когда и меня уломаешь?

Жестокие слова бьют точно в цель, и Ким больше не сдерживается. Грубо хватает Чжоу за плечи силой прижимая к стене.

Довольно с него! Он никогда не был мальчиком-зайчиком, но ради неё попытался. Стал мягким и пушистым. Перестал заглядываться на остальных девчонок. И что в итоге?

Вот таким его видят, как бы он не старался.

– Я настолько ничтожен в твоих глазах? – пальцы сжимают хрупкие плечи, и Цзы сердито шипит, заставляя смягчить захват.

– Не дави на жалость! – та дёргается, но Ким и не думает отпускать, пока не разберётся со всем. – Я только и слышу из твоих уст озабоченное нытьё про поцелуй! Тебе только это от меня и нужно?

– Да нравишься ты мне! – Тэхён внезапно перемешает руки на щёки, бережно сжимая, и заставляет смотреть прямо в отчаянные глаза. – Что плохого в желании обнимать и целовать тебя, Цзыюй?

– А что потом, когда наиграешься? – Цзы старается не показать внутренний страх оказаться выкинутой после использования. Многие в ней видят красивую оболочку холодной куклы. Хотят завоевать, чтобы похвастаться перед друзьями. А то, что ей в итоге больно - почему-то их не колышет.

– Вот какого ты обо мне мнения? – Тэхён медленно расслабляет руки, позволяя им безвольно опуститься вдоль тела.

Цзы не отвечает, только не смотрит больше, отвернув голову, молчанием же давая понять, что разговор окончен.

Ким в уме с ней соглашается. Разговор действительно окончен. И ничего не произнося, поднимает тёмный рюкзак.

Проходя мимо Чжоу, намерено смотрящую в другую сторону, Тэхён внешне никак не реагирует, и лишь внутри всё сжимается от боли.

Так и быть.

Она считает его всё тем же бабником?

Хорошо.

Он всё понял.

Люди ведь не меняются, да, Цзыюй?