Найл аккуратно снимает женские короткие шорты с вешалки, боясь помять и любуясь ими. До показа осталось шесть часов, все последние приготовления идут полным ходом, когда его отвлекает вставшая рядом мадам Анен.

— Выглядите, скорее, траурно, чем празднично, — она отмечает, внимательно рассматривая полностью тёмно-серый костюм Хорана.

— Белый воротник, — он слегка поправляет пиджак, предварительно убрав шорты к остальным нарядам, под которым виднеется жилет и светлая рубашка.

— Это не похоже на Вас, — она всё равно спорит, хмурясь. И, действительно, Найл стал сам не свой в последнее время. Он перестал понимать ход собственных мыслей, не говоря уже о действиях. Ему постоянно что-то кажется, навязчивые мысли не дают покоя кутюрье.

— Думаю, нужно будет немного отдохнуть, — он пожимает плечами, хотя его состояние волнует его всё больше. Женщина кивает, слегка поправляя жилет родственника, слабо улыбаясь ему.

— Удачи, Ниалл, — она шепчет, впервые желая ему её. Брюнет только слегка покачивает головой, кусая губы и стараясь собраться с мыслями.

Хоран вздыхает, направляясь по длинному коридору в выделенное ему на сегодня помещение в театре, когда что-то внутри заставляет его повернуть не туда и пройти всего пару шагов, чтобы внутри всё заныло резкой болью.

— Месье Морель? — он забывает обо всём, замечая мужчину, обнимающего и шепчущего что-то никому иной, как Джулии, которая ещё этим утром спала в постели кутюрье. Он чувствует слабую иронию и смех судьбы, ничего не понимая. Что-то внутри ноет, но брюнет старается взять себя в руки, словно девушка возле мужчины не та, ради которой он готов на многое. Проходят считанные секунды, но парню кажется, что идут часы. Он с дрожью в руках наблюдает, как эти двое разворачиваются на голос. Сорель тут же отскакивает от мужчины, убирая его руки с себя и стараясь придумать хоть что-то. Флирт сразу с двумя мужчинами не был её лучшим решением.

Он смотрит ей прямо в глаза, стараясь найти хоть какой-нибудь ответ, но ничего не выходит.

Хоран лишь выдавливает из себя измученную улыбку, делая пару шагов назад, всё ещё смотря в серые, так полюбившиеся ему, глаза. Он, словно в замедленной съёмке, разворачиваются, стараясь как можно быстрее уйти. Сначала ему кажется, что он не чувствует ничего, когда приходит что-то другое. Он ощущает сильное сердцебиение и ещё одно странное ощущение, всё подкатывающее к нему. Не думая, он возвращается туда, откуда пришёл. Хоран старается сохранять спокойствие, но ничего не выходит.

— Кларис! — он сильно кричит, зверея, сам не понимая своих эмоций. Все занимающиеся подготовкой показа вздрагивают, замолкая, слыша крики одного из кутюрье. Испуганная мадам Анен быстро находится, не совсем понимаю такую быструю смену настроения.

— Всё хор... — она не успевает договорить, когда снова слышит крик.

— Нет, не хорошо, — он кричит, сильно сжимая кулаки. — Я не хочу, чтобы она присутствовала здесь, — он требует, нервно постукивая ногой. Женщина не понимает, о чём говорит Хоран, когда замечает где-то позади него мадемуазель Сорель с потерянным видом.

— Это невозможно, — она разводит руками. — Она открывает показ, месье Хоран, — Кларис виновато шепчет, пытаясь домыслить, что произошло между этими двумя. Найл лишь рычит, разворачиваясь на каблуках ботинок, готовясь уйти, когда замечает позади стоящую девушку именно у лестницы, по которой ему нужно подниматься. Он быстрым шагом направляется к ней, молча проходя мимо, пока Джулия слегка касается голубоглазого, что заставляет его остановиться. Он приподнимает руки на уровне груди, как бы молча прося, чтобы та не прикасалась к нему.

— Это твой последний день здесь, — он кидает, что не ускользает от любопытных работников, тут же начинающих шептаться. Он убийственно смотрит на девушку, быстро исчезая.

Найл смутно помнит как доходит до нужного помещения, чувствуя, как влажные капли скатываются по его лицу. Он лишь смеётся, понимая, что плачет. Он уже спокойнее закрывает дверь в небольшую комнату, не придумывая ничего лучше, как сесть на пол возле кресла.

Он вздыхает, потирая лицо руками. Он старается спокойно дышать, что не выходит у него, пока ещё несколько слёз скатываются по его щекам.

Проходит достаточно времени, чтобы у молодого мужчины получилось успокоиться и теперь уже просто сидеть в давящей тишине.

Наконец, его внимание привлекают шаги в коридоре, прекратившееся возле двери. Найл вздыхает, готовясь.

Раздаётся тихий стук, и дверь открывается. Брюнет даже не поворачивается, уже догадываясь, кто это может быть.

— Как ты? — низкий мужской голос раздаются в комнате.

— Паршиво, — кутюрье еле слышно, его голос сел после криков, слёзы высохли, а губы оказались искусанными. Он решает не врать собственному брату, проходящему в комнату и садящемуся на кресло, возле которого сидит Найл.

— Сильно злишься на неё? — он тихо спрашивает, свободной рукой поглаживая голову брата, пропуская его волосы через свои пальцы.

— Злюсь на себя, — он выдыхает; действия брата успокаивают его, но он всё равно недоволен. — Я не собака, Грег.

— Но тебе же нравится, пёсик Найлер, — старший брат смеётся, трепля волосы брюнета. Найл только старается улыбнуться, что несильно у него выходит.

— Что я сделал не так?