Звук захлопывающейся крышки ноутбука кажется оглушительно громким сейчас в почти что пустующей комнате, и Юнги раздражённо выдыхает, проводя рукой по выбеленным волосам. Хорошо хоть сейчас он в общежитии совсем один, и никто не видит его таким. Таким злым и взбешённым.

Он снимает с себя наушники, буквально отбрасывая их в сторону, а после с ненавистью глядит на вроде бы неповинный ни в чём ноутбук. Только что просмотренные видео и так испоганили ему доныне не самое лучшее настроение. У них сейчас заслуженный отдых, но вместо того, чтобы наслаждаться часами, свободными от практики и концертов, он портит себе настроение, отчего-то зависнув в сети.

«Чимин из BTS и Сыльги из Red Velvet испытывают к друг другу романтические чувства?»

Пестрящие заголовки интернет-роликов всё ещё стоят перед его глазами, а заснятое на камеру глуповатое выражение лица Чимина рядом с этой девчонкой выбешивает до черных точек перед глазами и сжатых до побеления костяшек на руках.

Чёртов Пак Чимин и его невероятная улыбка? Какого хуя он ей так улыбался?

Блядские фанаты со своими анализами и расследованиями, даже его, обычно равнодушного к таким вещам, заставили не на шутку взволноваться. Некоторое время назад Чимин готовил танцевальное выступление вместе с участниками из других популярных K-pop групп, одной из которых была и небезызвестная Сыльги из Red Velvet. Юнги ещё с церемоний награждений помнил, как эта мелкая дрянь стреляла сердечками в сторону Чимина, однако Мин не волновался. Он знал, что эта девушка Пака не интересует и что переживать о какой-либо симпатии между ними не стоит, однако…

На заснятом кем-то видео с репетиции отчётливо видно, как обеспокоенно глядит на длинноволосую солистку Чимин, как они переглядываются друг с другом и как Пак помогает ей с движениями. А ещё и во время их последнего выступления, неужели он тоже поглядывал в сторону Сыльги?

«Блять», — думает Юнги, крепко зажмуривая веки и стараясь прогнать от себя увиденный образ. — «Просто блять».

Как же иногда его это бесит. Бесит, что Чимин улыбается кому-то, кроме него, что он смеётся над шутками других, что он обнимает, касается и проводит время не только с ним. Ладно, участники Bangtan. За это Юнги не волнуется совершенно. Тэхён и Чонгук уже настолько стыд потеряли, что разве только перед камерами не сосались, им кроме друг друга никто не нужен. Намджины также, словно давно женатая парочка, с виду невинные, а на самом деле те ещё кинковые ребята. А Хоби… Хоби по девочкам, он давно ухлёстывает за милой девушкой из стаффа.

Поэтому, когда Чимин игриво шлепает по заднице Тэхёна, целует в щеку Чонгука, обжимается с Джином, смеётся с Хосоком или же обедает с Джуном, Юнги поебать. Честно, он знает, что это ничего не значит и что для Чимина флиртовать это так же естественно, как дышать, но…

Но когда вокруг него вьются какие-то левые девки (а ещё и парни), то Юнги становится не до смеха. Потому что его Чимина он не собирается делить ни с кем. Только он может его целовать до сбитого дыхания. Только ему позволено держать его за руку, нежно переплетая их пальцы. Только ему и только ему разрешено видеть полностью обнаженное великолепное тело Чимина, по которому текут миллионы фанаток и фанатов по всему миру, втрахивая Пака в матрас и слушая его надрывные стоны.

Только. Ему. Одному.

Из мрачных мыслей Юнги вырывает громкий звук хлопнувшей входной двери и звонкий, до боли любимый голос одного конкретного человека.

— Я дома!

«Как раз вовремя».

Проносится мысль в голове Мина, и он рывком встаёт с кровати, перемещая ноутбук на рядом расположившийся стол.

Он буквально за несколько мгновений добирается до коридора, где уже разувшийся Чимин вешает куртку, что-то мирно мыча себе под нос. Юнги останавливается в нескольких шагах от стоящего к нему спиной Пака, стараясь утихомирить бурлящую внутри ревность, а после скрещивает на груди руки и хрипло, низко произносит.

— Ну что, повеселился?

Удивлённый, даже напуганный взгляд Чимина, который резко поворачивается к нему лицом, вызывает в сердце Юнги волну чувств. Он жадно рассматривает светловолосого парня перед собой, скользя взглядом по подведенным тепло-карего цвета глазам, ровному носу, едва пухлым щекам и, конечно же, безумно соблазнительным, плюшевым розовым губам Чимина, таких манящих и сладких. Юнги знает точно.

— Хён, что ты…

Ну конечно, этот ангельский голосок, становящийся поистине невинным, когда Пак отчего-то волнуется.

Но Мин не хочет сейчас слушать. Единственное, чего он сейчас желает, это показать, что Чимин его. И что забрать никому его он не позволит. Не тогда, когда его парень стоит перед ним в двух шагах.

— Ты был плохим мальчиком в последнее время, малыш, — обрывает его Юнги, в мгновение ока оказываясь стоящим вплотную к Чимину, всем телом прижимая его к стене. Мин ставит руки по обеим сторонам от его головы, не давая мальчишке отвести глаза, не давая ему сбежать. — И хён очень, очень зол.

— Юнги-я, что… — Чимин, кажется, удивлён и напуган, он настороженно, но в тоже время с неприкрытым интересом смотрит на него, облизывая свои блядские, блестящие от прозрачного блеска, губы. — Я не понимаю…

Но Мин не желает дослушивать фразу. Ревность, возбуждение и страсть кипят в нём, заставляя его отбросить всякую рациональность в сторону. Он просто рычит, а после кладёт одну руку на мускулистое, аппетитное бедро Чимина, рывком притягивая его к себе и запечатывая собственными губами изумлённый вскрик, вырывающийся из груди Пака.

Он тут же пользуется этой возможностью, проскальзывая внутрь его рта языком, ещё плотнее прижимаясь к Чимину и вставляя колено ему меж ног, едва надавливая вокалисту на пах. Он жёстко сминает его пухлые, чуть сладковатые губы, кусая их безжалостно, не обращая внимания на попытки Пака отстраниться. Сейчас не время для нежности. Слишком давно у них не было секса, слишком давно он не ощущал такого прилива эмоций.

Никогда ещё он не ощущал такой ревности.

Под напором его горячего языка и чуть обветренных губ Чимин сдаётся, выдыхая в поцелуй, а после тоненько стонет, ещё больше снося Юнги крышу. Пак приподнимается на носочках, стараясь быть к Мину ближе, но когда он хочет запустить свои пухленькие пальчики в волосы рэпера, тот не позволяет ему этого сделать, а прижимает тонкие запястья к стене, ещё яростнее вылизывая языком все внутри Чимина.

— Хён… Хён… — когда Юнги всё же отстраняется, ощущая, что первоначальная волна яростных эмоций чуть улеглась, то натыкается прямо на шальной, плывущий взгляд Чимина, который сейчас безумно растрёпанный. С опухшими и покрасневшими губами, тяжело вздымающейся грудью и лёгкой дразнящей улыбкой.

«Ему это только в кайф».

Юнги осознаёт, что своими действиями только раззадорил и поощрил младшего, хотя в настоящий момент ему хочется совершенно иного. Ему безумно хочется наказать этого дряного мальчишку, чтобы он больше не смел вести себя с той девчонкой так.

Мин крепко обхватывает своей ладонью запястье Чимина, а после тянет его, не сопротивляющегося, в свою комнату. Он даже не слышит, что именно тихо говорит за его спиной Пак, потому что в ушах громко стучит кровь и стук сердца перебивает все остальное.

Он захлопывает за ними дверь, а после, наконец, отпускает Чимина, отходя от него на несколько шагов.

— Раздевайся.

Только и произносит он, не отрывая глаз от чуть ошарашенного его жестким тоном Чимина, который хлопает ресницами, все ещё тяжело дыша.

— Хён, что…

— Ты меня слышал, детка.

Прозвище, с легкостью вылетевшее из его уст, заставляет Чимина ещё сильнее замереть, а после задрожать. Вот только не от страха. А от возбуждения. Юнги в курсе, как сильно это заводит с виду такого невинного Пака и знает, что он его послушается.

Всегда слушается.

— Мать твою, Юнги… — жарко выдыхает Чимин, а после начинает быстро снимать с себя одежду, давая Мину сполна насладиться своим шикарным телом. Стройный, с чуть проступающими мышцами, мускулистыми бёдрами и, конечно же, со своей невъебенной задницей, по которой у всех слюнки текут. Телосложение рэпера не такое крепкое, как у младшего, хотя он наравне с другими ходит в спортзал, однако они оба понимают, кто именно сейчас руководит ситуацией. Мин тяжело сглатывает, держа себя в руках и оттягивая долгожданный момент. Вместо этого он смотрит как дрожащими руками Пак снимает с себя последний элемент одежды, оставаясь полностью голым. Сразу же в глаза Юнги бросается уже налитый, вставший, с розоватой, сочащейся смазкой головкой, аккуратный член Чимина. Он возбуждён. Так же сильно, как и он сам, ведь собственный стояк болезненно ноет под плотной тканью штанов.

Парень перед Мином хоть и смущается безумно под голодным взглядом старшего (это говорит яркий румянец на щеках и опущенные в пол глаза), но он все же стоит ровно, даже не делая ни малейшего движения, чтобы прикрыться. Потому что Пак знает: Юнги это не понравится.

— В коленно-локтевую.

Только и командует ему Юнги, замечая, как дергается при этом член младшего, а потому усмехается.

Его так легко завести.

Чимин с тихим судорожным выдохом беспрекословно подчиняется, забираясь на кровать с ногами, делая так, как и сказал ему хён, прогибаясь в спине и чуть сводя вместе колени.

— Блять, малыш, — от вида такого покорного младшего у рэпера просто крышу сносит. А осознание того, что Чимин, невероятный Чимин такой лишь с ним, заставляет гордость и волнение подняться в его груди. — Ты бы знал, как я был разозлён.

Юнги облизывает пересохшие губы, а после резко хватает руками Пака за бёдра, притягивая его ближе к себе и вдавливая аппетитные половинки ягодиц младшего прямо себе в пах. Он проводит руками вдоль спины Чимина, пальцами пересчитывая его позвонки, и в ответ на эти незаурядные действия, Пак вновь тихонько стонет, поддаваясь телом назад.

— Ты был таким плохим мальчиком, детка… — оглаживает его спину Мин, зарываясь руками в волосы вокалиста и стягивая их, поднимая вверх голову Чимина и склоняясь к нему. — А что в таком случае нужно делать?

Мин наклоняется к его уху, прикусывая мочку зубами и играясь с сережкой-гвоздиком, пока сам Чимин уже протяжно стонет, и этот надрывный звук дрожью отдаётся внутри Юнги.

— Я задал вопрос, — рука сильнее зарывается в светлые волосы, и Юнги чувствует, как трясёт под ним младшего.

— П-п… — мычит Чимин, вытягивая шею. — П-плохих мальчиков нужно наказывать…

— Еще раз, громче, — Юнги прижимается к младшему ближе, ощущая, как из груди почти рвётся сердце.

— Плохих мальчиков нужно наказывать… — громче, даже с каким-то вызовом произносит Чимин, а после, из-под ресниц глядя в сторону Юнги, уже тише, выдыхает. — Папочка…

— Блять, детка! — Мин губами касается бьющейся на шее Чимина жилки, а после жадно целует светлую кожу, втягивая её в себя и даже не задумываясь о том, что им не следует оставлять засосов. Но ему похуй. Сейчас Чимин перед ним, и ему безумно хочется раскрасить всё его тело бордовыми метками-укусами. — Ты хочешь, чтобы папочка тебя наказал?

— Д-да… — подставляет ему под поцелуи шею Чимин. — Пожалуйста, накажи меня…

— Как пожелает мой малыш.

Он нехотя отстраняется от Пака, чтобы получше взглянуть на его обнаженное тело, а после усмехается и довольно сильно хлопает ладонью по левой ягодице младшего, тут же ощущая, как тот сильней выгибается всем телом.

— А-а-ах, — сдавленно стонет Чимин, лицом падая на подушки. — П-папочка…

— Вот так, детка, — очередной удар уже по другой половинке, и красный след от большой ладони остаётся на светлой коже, заставляя очередную волну возбуждения прилить к низу живота Юнги. — Ты так улыбался той девке, Сыльги… Так смотрел… Она нравится тебе?

— Нет! — тут же пытается приподняться Чимин, но Мин вновь ударяет ладонью по тому же самому месту, заставляя младшего с силой вцепиться в простыни под собой и болезненно застонать.

— Неужели тебе хотелось ее трахнуть, ммм? — Мин кусает Чимина чуть пониже поясницы, и легкий отпечаток зубов тут же начинает алеть на светлой коже. — Так же, как и я трахаю тебя?

Удары так и сыпятся на нежную кожу ягодиц, и Мин замечает, как Чимин мечется под ним, закусывая губы и потираясь возбужденным членом о матрас.

— Нет! Нет! — Юнги останавливается, когда слышит в голосе Чимина нечто странное. Он с волнением глядит на лицо Пака, а затем чувствует, как сердце буквально прекращает биться. Потому что в глазах у Чимина слёзы. И он с такой обидой смотрит на него, что рэпер с ужасом осознаёт, что из-за накативших чувств мог переборщить. — Пожалуйста, пожалуйста, Юнги… Я хочу только тебя… Всегда хотел только тебя… Не… Не думай, что мне нужен кто-то ещё… — быстро шепчет он, кусая губы и отчаянно глядя на Мина.

— Детка, — старший тут же садится рядом с ним, а после притягивает Чимина к себе и обнимает его крепко. Он заставил своего малыша плакать. И это худшее, что он мог сделать. — Чиминни, прости меня… — Пак всхлипывает в его объятиях, зарываясь носом в воротник его рубашки и обвивая своими ручками талию рэпера. — Чёрт, я был так зол, когда ты улыбался ей, думал, что она что-то значит для тебя.

— Ты глупый, такой глупый, — бормочет ему в воротник Чимин, а после отстраняется от него и смотрит своими невероятными глазами с капельками слез на длинных ресницах прямо в душу. — Я люблю тебя, Мин Юнги.

И так всегда. Когда он так говорит, глядя на него, словно остального мира не существует, Мину кажется, что он не заслуживает его. Этого невероятного парня с добрым отзывчивым сердцем, с такой ослепительной улыбкой и глазами-полумесяцами, когда он смеётся.

— Я тоже так, так сильно люблю тебя, детка, — Мин убирает прядь волос Чимину за ухо, чувствуя, как неистовая ревность успокаивается в его груди, заменяясь трепетной нежностью. — Так сильно, что готов растерзать любого, кто посмотрит на тебя.

— Я твой, — Пак нежно улыбается, и Мин не может налюбоваться на его чуть смешной зубик, едва заступающий на другой, по центру. — Твой и только твой.

А потом он целует его нежно, обхватывая руками Юнги за шею и притягивая его к себе. Медленное прикосновение губ, скольжение языков, переплетающихся в своеобразном танце, дыхание на двоих и размеренное биение сердец.

— Никогда больше не думай, что я хочу кого-то, кроме тебя… — Чимин проводит языком по его нижней губе, а после останавливается и лукаво усмехается. — Никто и никогда не сможет удовлетворить меня также, как ты, папочка.

У Юнги внутри все переклинивает. Он вновь видит чертей, пляшущих в глубине зрачков Чимина, как будто и не было тех недавних слез.

— Что ты со мной делаешь, — выдыхает ему в губы Юнги, а после обхватывает Пака за ягодицы, идеально помещающиеся в его больших ладонях, и сажает младшего на свои колени, плотно прижимая его к себе. — Тебе так нравится сводить меня с ума?

Чимин неотрывно глядит ему в глаза, облизывая губы, а после начинает ерзать голой задницей на ощутимом бугорке под тканью штанов рэпера, заставляя того откинуть голову и зашипеть сквозь зубы.

— Очень, очень нравится, — усмехается Пак, руками скользя под рубашкой Юнги и играючи задевая ореолы сосков. — Папочка так давно не трахал своего мальчика, что мне приходилось самому себя растягивать.

— Блять! — Мин не выдерживает таких откровений, а потому опрокидывает младшего на кровать, подминая его под себя и вжимая его в простыни. — Испорченный мальчишка!

А затем рэпер вновь целует усмехающегося Чимина, яростно вторгаясь языком в его рот и заставляя парня стонать от удовольствия. Это даже мало смахивает на поцелуй. Больше похоже на столкновение зубов, борьбу языков и болезненные покусывания губ.

Юнги отрывается от Чимина, только чтобы помочь ему снять с себя оставшуюся одежду. Футболка, штаны и белье оказываются на другой половине комнаты, но Мину на всё плевать. Значение играет только растрёпанный, невероятно красивый и страстный Чимин под ним, и то, что сейчас он невыносимо сильно хочет своего папочку. И он его получит.

Юнги достаёт из прикроватной тумбочки смазку и пакетик презерватива, а после протягивает бутылочку непонимающему Паку.

— Детка, я хочу, чтобы ты растянул себя для меня.

В ответ на это Чимин заливается румянцем, хотя куда ему стесняться, но Юнги не против совершенно. Он глаз не может отвести от Пака, который способен быть и невинным, как сейчас, и невероятно дерзким и страстным.

Грудь Чимина высоко вздымается, и он тянется своими маленькими ручками к лубриканту, чтобы с щелчком открыть крышку и нанести приятно пахнущую субстанцию на пальцы.

Он осторожно глядит на Юнги из-под длинных ресниц, а после разводит пошире ноги, давая рассмотреть себя во всей красе, и подносит пальцы к разжимающемуся и сжимающемуся колечку мышц.

— Мммм… — мычит он, запрокидывая голову, когда указательный палец медленно входит внутрь, поглощаемый розоватым колечком. От такого вида у Юнги кровь приливает к животу, и он, не отрываясь, смотрит на младшего, одной рукой лаская собственный член, который буквально изнемогает от напряжения и желания оказаться прямо внутри своего сладкого мальчика. — Ааах…

Чимин размеренно трахает себя уже двумя пальцами, постепенно увеличивая темп и тихонько хныча, закатив глаза и откинувшись на подушки. Видно, что ему этого мало. Юнги понимает, что маленькие пальчики Пака не способны погасить огонь в его теле, но Мин ждёт. Ждёт, пока младший сам не скажет ему о том, чего хочет.

— Ааах, — Чимин проталкивает третий палец, двигая ими внутри быстро, резко. — Юнги…

— Да, детка, — Мин наклоняется, целуя младшего и шепча ему в губы. — Скажи, чего ты хочешь?

— Я хочу, — Пак с шальным огнём в глазах смотрит на него, а после выдыхает. — Хочу, чтобы ты трахнул меня… Хочу, чтобы твой большой горячий член заполнил меня… Хочу быть для тебя хорошим мальчиком…

Юнги осознаёт, что последние тормоза сносит напрочь, и он, вновь глубоко и жарко целуя младшего, наваливается на него, заставляя Пака вздрогнуть и обхватить его ногами за талию.

— Не сомневайся, детка… — Юнги проводит пальцем по припухшим губам Чимина, потираясь своим возбуждением о член младшего. — Я трахну тебя так хорошо, что ты не сможешь ходить в ближайшее время.

А после уже тянется рукой к презервативу, но Чимин останавливает его, умоляюще глядя на Мина.

— Хочу тебя всего, — шепчет младший, метаясь по подушкам. — Не могу ждать…

— Ах, малыш, — Юнги целует его, а после, щедро обмазав истекающий член смазкой (Чимин любит, когда мокро и грязно), приставляет его к сжимающейся дырочке, одним резким движением вторгаясь в горячую глубину.

Мину кажется, что он может кончить тотчас же. Потому что Чимин так плотно и хорошо обхватывает его плоть, что звезды возникают перед глазами.

— Юнги! — кричит Пак, выгибаясь под ним струной и сжимая до побеления костяшек простынь над головой.

Мин замечает капельки слез, выступивших на глазах младшего, а потому склоняется над ним, нежно целуя его веки.

— Тише, малыш, — шепчет Мин, давая привыкнуть Паку к своим немаленьким размерам. — Ты так хорошо сжимаешь меня, так туго…

Какого же удивление рэпера, когда Чимин ещё крепче обхватывает его ногами, и, не медля ни секунды, сам совершает поступательное движение бёдрами, насаживаясь на его член.

— Господи, детка, — приглушенно стонет Юнги, целуя Чимина в шею, в чувствительное местечко за ухом. — Подожди немного…

— Не могу ждать… — хрипло тянет Пак, — Пожалуйста, пожалуйста, прошу, двигайся… Я не сломаюсь…

— Мой малыш, — Юнги коротко целует его в губы, а после выходит из него и толкается вновь, резче, глубже, так, как и хотел с самого начала. Так, чтобы выбить все ненужные мысли из головы мальчишки под ним, заставить его думать лишь о нем.

Комнату наполняют хриплые и высокие стоны, скрип кровати и жаркое громкое дыхание двух людей. Юнги с силой вбивается в податливое тело младшего, так хорошо принимающего его, что становится до безумия невероятно.

Мин перехватывает одну ногу Чимина, закидывая ее себе на плечо (благо, великолепная растяжка Пака позволяет сделать это без проблем), а после входит в его тело под другим углом. Ещё глубже, и, кажется, в этот раз он задевает внутри Чимина особую точку, потому что того резко подкидывает на кровати, и из его груди вырывается пронзительный возглас.

— Папочка! — хрипит Чимин, цепляясь руками за плечи Юнги, оставляя на светлой, почти что фарфоровой коже яркие царапины. В ответ на это Мин оставляет ещё парочку засосов на ключице младшего, ведя языком по его груди.

— Так хорошо? — усмехается Мин, а затем вновь попадает по тому же самому месту, наслаждаясь реакцией, которую видит. Чимин выглядит настолько затраханным, что возбуждение становится ещё сильней: у парня под ним искусаны в кровь губы, глаза прикрыты от наслаждения, а ко лбу липнет несколько светлых прядок. И все это создаёт невероятную картину. Шедевр, от которого темнеет перед глазами.

— Да, да, да, — шепчет Чимин, не зная, куда себя деть от невыносимых ощущений. Ему безумно хорошо. Настолько, что, кажется, ещё немного, и он не выдержит.

— Ты такой молодец, детка, — целует вновь и вновь его Юнги, не прекращая толкаться в горячую влажную глубину, — Так хорошо принимаешь меня…

— Ааах, — Чимин кусает его в плечо, сдерживая стоны, но Юнги прижимает его рукой обратно к кровати, а после перехватывает его руки и сплетает их пальцы вместе над головой Чимина. — Не сдерживай себя, малыш, стони для меня.

Мин видит такого Чимина, осознавая, что такой он лишь с ним. Что младшему нравится подчиняться, молить о том, чтобы он трахал его, безжалостно, до дрожи во всем теле и точек перед глазами.

Юнги сменяет размеренный темп на быстрый, резкий, выбивающий из головы всю оставшуюся рациональность и оставляющий лишь желание погружаться в это невероятное тело под ним. Чтобы Чимину было хорошо так же, как и ему. Звук шлепков о ягодицы становится таким же громким, как и протяжные стоны светловолосого парня, потому что с каждым толчком Мин подводит младшего всё ближе и ближе к разрядке.

— Я почти… — удаётся выдавить из себя Чимину, в то время как он сильнее сжимает своими маленькими пальчиками руки Юнги. — Совсем уже…

Он тянется рукой с изнывающему члену, но Мин не позволяет ему этого, и только произносит:

— Не смей трогать себя.

Ему хочется, чтобы Пак кончил вот так. Хочет увидеть высшую степень отчаяния на его заплаканном красивом личике, а потому рэпер сильнее вжимает его в простыни, языком проводя по его шее и собирая им капельки пота. Он жестко, безумно втрахивает Чимина в матрас, заставляя того сходить с ума.

— Хён! — Пака трясёт, он настолько близко прижимается к Мину, что даже отрывает бёдра от кровати. Он раскрывает рот в молчаливом крике, а после, его член дёргается меж их крепко сплетенных тел, и Чимин с протяжным стоном обильно кончает себе на живот, в то время как Юнги продолжает трахать его сквозь оргазм.

Пак настолько крепко сжимает внутри себя его член, что Мин и сам чувствует, что волна скопившегося тепла уже совсем близко. Он последние несколько раз толкается внутрь, а после собирается выйти, но младший не позволяет ему этого сделать, крепко сжимая его ногами.

— Внутрь… — умоляюще шепчет Чимин, выгибаясь под ним и не давая отстраниться. — Хочу, чтобы папочка кончил внутрь своего маленького мальчика, заполнил его до краев своей спермой…

— Блять, — шипит Мин, ощущая сотрясающую дрожь во всем теле и ослепляющее наслаждение, проникающее в каждую клеточку. Он ощущает, как пульсирует его член внутри горячего тела Пака, а после изливается прямо внутрь него, короткими толчками заполняя его своей спермой. — Ах, детка…

Это невероятно. Крышесносяще настолько, что сердце в его груди, кажется, сейчас просто вырвется на свободу. Юнги смотрит на пребывающего в каком-то туманном состоянии Чимина, что все ещё прижимает его к себе, не давая выйти.

Все же спустя несколько мгновений, когда они оба более-менее приходят в себя, Мин выскальзывает из Пака, замечая, как сжимается вокруг пустоты хорошенько растраханное колечко мышц, из которого сейчас тоненькой струйкой вытекает его сперма, смешанная со смазкой.

— Мой малыш, — Юнги уже нежно обхватывает его руками, осторожно прижимая Чимина к себе и целуя его в лоб, щеки, нос, скулы, губы, туда, куда только может дотянуться. Он хочет зацеловать его всего. Этого невозможного парня, которого любит так сильно, что все внутри сжимается при одном взгляде на него. — Чем только я заслужил тебя?

— Юнги-хён… — улыбается Чимин, отвечая на медленный поцелуй. — Это было… Вау.

У них и правда никогда раньше не было настолько яростного секса. Но, чёрт, Юнги соврёт, если не скажет, что это был лучший секс в его жизни.

— Чиминни, ты был великолепен, — Мин зарывается носом в основание его шеи, а после тихо выдыхает. — Я безумно люблю тебя, детка.

— Я тоже люблю тебя, хён.

Юнги хочется ещё немного полежать вот так с младшим, но он знает, что сейчас ему следует позаботиться о Чимине. Поэтому он нехотя выбирается из кровати, несмотря на возражения танцора, а после, быстро метнувшись в ванную, приносит несколько полотенец, смоченных горячей водой, а затем начинает вытирать своего любимого мальчика, не оставляя ни единого миллиметра его невероятного тела без внимания.

Он любуется яркими засосами, оставленными на светлой гладкой коже младшего и сливающимися в какой-то необычный узор. Довольное урчание зарождается внутри него, когда он осознаёт, что теперь ещё долго они будут напоминать Паку о том, что он лишь его и только его.

— Ммм, — сонно бормочет Чимин, утягивая Мина обратно к себе и крепко обнимая его за шею. — Хочу спать.

Его милое выражение лица и плывущий взгляд карамельных глаз столько нежности приносят в душу Юнги, что он не знает, как выразить всю ту любовь, всю ту благодарность, что он испытывает к младшему. Мин накрывает их обоих одеялом, а после в ответ устраивает ладони на тонкой талии Чимина, притягивая его ближе к себе и целуя коротко его в губы.

— Спи, солнце.

Младший довольно улыбается, напоследок мимолётно прикасаясь губами к щеке рэпера, а после закрывает глаза и сворачивается клубочком, чувствуя себя защищённым в крепких объятиях Мина.

И когда Пак, уже спустя несколько минут тихо сопит ему в шею, словно коала обвивая его всем своим телом, Юнги только улыбается, гладя младшего по волосам и целуя его в светлую макушку. Он знает, что Чимин — его. И что никогда и никому он не отдаст его, этого невероятного мальчишку, которого любит больше всего на свете и который любит так же сильно его в ответ.

|The End|