Мне так и не удалось уснуть после ухода Зейна. Каждый раз, когда я возвращалась в кровать, в голове возникал образ парня, лежащего сверху. В воздухе ощущался его запах, а внизу живота — предательское чувство. Я сидела на террасе, укутавшись в плед, всматривалась в небо, окрашенное утренним светом, пила кофе, чашку за чашкой, и размышляла. Я думала не о том, какие причины заставили Зейна явиться среди ночи. Мысли были направлены внутрь меня. Я искала способы выбросить темноволосого парня из головы. Перестать думать о нём.

Из-за недостатка сна, рабочий день тянется как резиновый шланг в саду моей бабули. Мне едва удаётся не перепутать заказы. В обед, когда пляж немного пустеет, решаю позвонить Каре.

— Это была самая безумная ночь в моей жизни, — говорю я, держа телефонную трубку перед своим лицом, — Настолько, что я не знаю, с чего начать.

На экране застыла задумчивая фигура Кары. Девушка собирается с мыслями, чтобы оставить едкое замечание, но я прекрасно знаю: она не сможет. Уж слишком хочет услышать продолжение. Пауза длится несколько секунд, прежде чем я слышу глубокий вдох.

— Ну..? — протягивает она, и я довольно улыбаюсь.

— Сначала я убегала от толпы фанаток Бибера, — начинаю я, и подруга не выдерживает, прыснув от смеха.

— Звучит безумно, — соглашаюсь я, — Но дело даже не в этом.

— Мне кажется, или ты похудела? — интересуется она и подносит экран ближе к  своему лицу.

— Немного, — отмахиваюсь я, — Никак не могу привыкнуть к местной кухне.

— Тяжело привыкнуть, — с серьёзным видом соглашается она, — Люди, которые принимают ЛСД, почти не едят. Трудно подойти к холодильнику, когда его охраняет огнедышащая толпа фанаток Джастина Бибера.

— Я подумываю над тем, чтобы дать Джастину и Зейну другие имена в беседах с тобой. Может быть, ты перестанешь считать меня наркоманкой, — улыбаюсь я.

— И какие предложения? — спрашивает она, — Тайлер Дёрден? Уилсон? Карлсон, который живет на крыше?

(Блин не хочется сюда вставлять пояснения, но надо наверно сразу, а не тянуть сноску вниз: Дёрден — который из «Бойцовского клуба», а Уилсон — мяч из «Изгоя». И там и там — это, так называемые, «воображаемые друзья»)

— Пусть будут Тайлер и Уилсон, — соглашаюсь я.

Кара принимает на себя серьёзный вид: хмурит брови, складывает руки в локтях и напряжённо смотрит.

— Мы приехали в дом Тайлера и Уилсона, — продолжаю я, — И я танцевала.

Задумываюсь, прежде чем продолжить. Если я назову настоящее имя музыканта, она все равно не поверит.

— Музыка Карлсона, была так крута, что я потеряла контроль. Настолько, что позволила незнакомцу лапать себя, пока Уилсон наблюдал за нашим танцем страсти.

— Сомневаюсь я в том, что дело лишь в музыке, — говорит она.

— Не только, — признаюсь я, — Прибавь сюда гормоны, выпивку и долгое отсутствие секса.

— Мой любимый коктейль! — восхищённо восклицает она, — Тебе нравилось, как он смотрит на тебя?

Согласно киваю головой, состроив виноватое лицо.

— Это чертовски заводило, — шепчу я, обернувшись по сторонам, — Мне нельзя пить. При этом, я и сама смотрела на Уилсона, как на кусок ванильного чизкейка.

— Ты хочешь его, — говорит она, — И я не понимаю, в чём проблема.

— Проблема в том, что я не хочу проблем, — отвечаю я, — Прежде чем связать себя новыми отношениями, я должна твёрдо убедиться в том, что они искренние.

— Вы хотите друг друга, — Кара снова наклоняет лицо, — Куда ещё искреннее? И так ли ты уверена, что готова к новым отношениям?

— Мне не нужна одна ночь с таким человеком, как Зейн.

Страшно подумать, сколько разочарований и боли придётся пережить, если я влюблюсь в него. Единственное, что предостережёт меня от этого — ужасный секс, но я сомневаюсь, что Зейн может быть плох в постели. Наш поцелуй и руки парня, скользящие по моим бёдрам, невозможно забыть. Никогда.

— Тебе нужны отношения с Джастином? — интересуется она, сощурив глаза.

— Не знаю, — выдыхаю я, закрыв глаза, — Он очень мил, но речь идёт исключительно о дружбе. И я не хочу терять то, что есть, ради глупого поступка.

— Бывает любовь без секса. Секс без любви, и есть ты — у которой не будет ни того, ни другого, — она закатывает глаза и прислоняет губы к соломинке в стакане колы.

Терпеливо дожидаюсь, пока Кара допьёт свой напиток, чтобы рассказать о ночном визите. Весь день я боролась с желанием поделиться с Джастином, но решила не делать этого. Сама не знаю, почему, но не стану говорить об этом, если только сам Зейн не станет молчать. Отчего-то мне кажется, что это не просто пьяная выходка, и я отчетливо видела это в его глазах.

— Это ещё не всё, — говорю я.

— Боже, только не говори, что танцевала нижний брейк у всех на глазах, — стонет она, — Я всегда говорила — это не твоё, Хейли!

— Зейн-Уилсон заявился ко мне среди ночи, напугав до чёртиков. Он был пьян. Набросился на меня, проломил стену кулаком и задавал очень странные вопросы, — быстро проговариваю я.

Брови Кары взлетают вверх. Несколько секунд, она пытается переварить информацию, затем выражение её лица сменяется на испуганное.

— Он..?

— Нет, — отвечаю я, — Я в порядке.

— Но звучит так, будто ты провела ночь с Патриком Бэйтманом.

— Уверена, Зейн не сделал бы ничего плохого. Он спросил что-то вроде: «Ты спала с ним?», не говоря о ком речь, хотя я кожей чувствовала — он говорит о Джастине.

— Выглядит так, будто его одолевает ревность, — с видом знатока отвечает Кара.

— Что? — хмурюсь я, — Зейн не может меня ревновать. Скорее, он не может пережить болезненный удар по самолюбию.

— Речь не о тебе, — отмахивается она, — Я говорю о его друге. Зейн ревнует Джастина.

— Мы выяснили, что Джастин не...

— На самом деле, Хейли, тебе стоит обозначить границы, — продолжает она, сменив тон на серьёзный, — То, что произошло ночью — тревожный звонок. И я не могу разобраться в том, что происходит, пока нахожусь так далеко. Будь осторожна, хорошо?

— Хорошо, — улыбаюсь я, перед тем, как попрощаться с подругой.

Итак, у меня есть план. Первый пункт — обозначить границы. Второй - перестать думать о Зейне, как об объекте желаний. Третий — вообще не думать о Зейне.