Когда Тэхён хочет что-то сделать, он просто делает это, не особо задумываясь о последствиях. И в этот раз он поступает точно так же, не особо заботясь о том, что может повлечь за собой его поступок. Юнги не ожидал, что кто-то подберётся к нему со спины, не ожидал, что кто-то крепко обнимет. Сонный взгляд скользит лениво с кружки кофе в руках на чужие пальцы, сцепившиеся на животе в замок, а тело непроизвольно подаётся назад, прижимаясь к источнику тепла. Тэхён улыбается и желает доброго утра, его басистый голос звучит над ухом, и Юнги передёргивает плечами, ощущая бегущие по коже мурашки. Миниатюрный, заторможенный, со следом от подушки на щеке, по-своему уютный и милый. Тэхён утыкается лицом старшему в шею и прижимает ближе к себе, наполняя лёгкие ароматом тёплой кожи и геля для душа. Он бы так вечность мог простоять, прижимая к груди податливого хёна, такого тихого сейчас, спокойного, без привычных тяжёлых взглядов и сурового «Ким Тэхён, если ты сейчас же...», но чудес не бывает, на кухню заваливаются Чимин и Намджун. Разумеется, они тут же стопорятся и принимаются сверлить этими своими бесящими удивлёнными взглядами, разумеется, Юнги тут же дёргается в руках в попытке отстраниться, ослабить чужие объятия. Всё это почему-то раздражает так сильно, хорошее настроение неторопливо удаляется в сторону, помахивая ручкой, и Тэхён просто делает то, что делает.

У Юнги футболка с одного бока задирается, а пижамные штаны сидят слишком низко на бёдрах. Резинка нижнего белья с вызывающим «Calvin Klein» витиеватыми буквами сама бросается в глаза, и Тэхён просто цепляет её пальцами, с силой оттягивая, а после отпуская. Шлепок резинки о кожу получается громким, очень громким в воцарившейся тишине. Юнги дёргается в сторону, смотрит странно, как будто загнанно или испуганно. У него щёки наливаются румянцем, а в глазах секунду спустя буря зарождается. Тэхён лишь ухмыляется нагло и выходит из кухни под ошарашенное «это что было вообще?» от Чимина.

Далеко он не уходит, Юнги нагоняет его, хватает больно за запястье и дёргает за себя, заставляя наклониться, шипит злобно в самые губы «Ким Тэхён, только попробуй так сделать ещё раз и я...». Что там «и я» старший так и не договаривает, второй раз за это утро застывая статуей самому себе. В ванной шумит вода в душе, слышится негромкое пение Чонгука, а Тэхён отстраняется и облизывается, переводит взгляд с аккуратных губ, что пошли бы любой фарфоровой кукле, на залитые вновь краской смущения щёки. Юнги силится что-то сказать, сжимает крепче пальцы на чужом запястье, заставляя Тэхёна поморщится, а во взгляде его не бушующее море, нет. Засасывающая в себя всё, что находится рядом, бездна, в которой искрит, замыкает, сверкает, и Тэхён выдирает свою руку из чужой хватки, усмехается и делает шаг назад.

- И тебе доброго утра, хён.

Он смывается так быстро, что Юнги просто не успевает ничего сказать, закрывает дверь своей комнаты и прижимается к ней спиной. Запоздало лицо краснеет, губы начинает припекать, будто их до сих пор касаются чужие, мягкие и тёплые, немного обветренные. Тэхён понятия не имеет, зачем всё это сделал, зачем поцеловал старшего, но в груди теплеет, на лицо выползает широкая улыбка. Дурость, очередная дурость, но такая приятная. Тэхён не собирается извиниться и уж точно не собирается прятаться по углам. В памяти сонное податливое тело в его, Тэхёна, руках, нежный румянец на бледных щеках и растерянный взгляд. Да, Тэхён совершенно точно не будет извиняться.

Возможно, он даже когда-нибудь повторит.

|∞|