Чонгук понимает, что не может ревновать, что не имеет на это никакого права, но мозг в последнее время всё чаще отключается, предоставляя контроль над ситуацией сердцу. Сердце советчик тот ещё, поэтому единственное, что Чонгук делает по существу, это огромное «ничего». Давно пора было объясниться с Тэхёном, намекнуть ему о своих чувствах, ведь нежная привязанность и ответная симпатия явно не просто глюк или плод разыгравшегося воображения, но нельзя так просто взять и признаться в своих чувствах. Поэтому Чонгук лишь старается находиться рядом почаще, потакать чужим капризам и прихотям, готовить завтрак на двоих и делиться своим любимым сладким молоком, которое под запретом для всех остальных в группе, кроме Тэхёна.

Ким Тэхён - исключение из многих правил в жизни Чонгука, и макнэ на самом деле для старшего ничего никогда не пожалеет, тому лишь нужно попросить. Тем обиднее, что Тэхён в какой-то момент находит замену преданному младшему в виде розового мягкого кролика. Игрушка на самом деле забавная, сделана по тем эскизам, которые разрабатывал Чонгук, и на самом деле это довольно мило - видеть спящего Тэхёна, прижимающего розового Куки в груди, вот только Чонгук всего полторы недели назад придумал план по оккупированию чужой постели, к которому неторопливо шёл всё это время. Он создавал как только мог видимость бессонницы, бродил ночами по общежитию в поисках воды или забытого где-то мобильника, негромко подшумливал иногда, и вскоре все парни знали о том, что у Чонгука проблемы со сном. Оставалась всего пара пунктом, чтобы подобраться к Тэхёну, повиснуть на его плечах и «хён, знаю, это немного неудобно, но могу я поспать с тобой?». Разумеется, Тэхён не отказал бы. Тогда не отказал. А сейчас Чонгук смотрит в растерянности на красную подушку в своих руках и едва сдерживается от того, чтобы запульнуть ею в стену.

- Тата поможет тебе уснуть, прижмёшь к груди, тепло станет и уютно. Сразу уснёшь, - с улыбкой сказал Тэхён. - Мне тоже плохо спалось, но теперь у меня есть Куки, и проблем как ни бывало.

Боль, обида, предательство. Тэхён копается в телефоне и прижимает розового кролика к груди, и Чонгуку кажется, что игрушка сверкает в его сторону чёрными глазами-бусинами, явно насмехаясь над жалким положением макнэ. Хочется схватить зайца за уши, выпотрошить из него поролон и выкинуть в окно, но Тэхён порыва явно не оценит. Чонгук прижимает к груди Тату и уходит к себе, забираясь с головой под одеяло и тяжело вздыхая. Его сделала дурацкая игрушка. Позорище. Можно, конечно, просто украсть зайца и спрятать, тогда Тэхёну будет одиноко ночами, и Чонгук сможет подмазаться, но видеть расстроенное лицо хёна желания нет. Да и страшно немного, вдруг тот догадается? И что тогда будет? Чонгук со стыда сгорит, если это за этим делом поймают.

Тик-так. Тик-так. Тик-так.

На часах начало третьего, а сна ни в одном глазу. Кажется, ночные блуждания аукнулись реальной бессонницей. Чонгук никогда не думал, что у них так громко тикают часы, никогда не замечал, что Намджун храпит так громко, что слышно с другого конца квартиры. Разом навалилось мутное состояние, когда под одеялом жарко, а без него холодно, в туалет захотелось и воды попить. Чонгук отпихивает от себя красную подушку-сердечко и спрыгивает вниз, потягиваясь. Главное не шуметь, а то Сокджин по ушам надаёт опять. Разобравшись со всеми делами, Чонгук уже собирался к себе вернуться, но в последний момент замер перед дверью в комнату Тэхёну. Тот, разумеется, спал, и Чонгуку даже совестно стало будить его, но... Раз уж так всё удачно сложилось, а сон никак не шёл, так почему бы хоть раз не взять себя в руки и не сделать то, что хотелось уже давно?

- Хён? Хён, проснись... Хён, мне не уснуть, можно я с тобой лягу?

Тэхён спросонья не особо понимает, что происходит, о чём его просят, лишь улыбается растерянно и ресницами хлопает. Чонгук решает не дожидаться ответа и пробирается к старшему под бок, крепко его обнимая и утыкаясь носом меж ключиц. На какое-то время повисает тишина, а после Тэхён начинает ворочаться, глаза потирает и смотрит уже более осмысленно.

- Ты хочешь спать со мной? А где Тата? Ему будет одиноко.

- Хён, это же просто игрушка. У меня в комнате остался.

- Сам ты просто игрушка. Если уж на то пошло, тебе не пять лет, чтобы спать с кем-то в одной кровати. Или иди к себе или отнеси Куки к Тате.

Чонгук думает, Тэхён просто прикалывается, но тот пихает розового кролика ему в руки и спихивает с кровати. В голове звенящая пустота, пока Чонгук идёт к себе, поднимается по лестнице и укладывает кролика рядом с подушкой-сердечком. А после забирается к игрушкам сам и вновь с головой укрывается одеялом. Почему-то обидно очень, хотя в словах Тэхёна есть смысл. Да, Чонгуку не пять лет и даже не пятнадцать, но разве дело в этом?

«Глупый хён, который не видит ничего дальше собственного носа», - с раздражением думает Чонгук и жмурит глаза.

Плевать на бессонницу, на жаркие игрушки, на душное одеяло. Чонгук уснёт, поборов дурацкий сбой в организме, а Тэхён пусть и дальше спит один, не велика потеря. На задворках сознания голоса шепчут о том, что велика и ещё как, но Чонгук абстрагируется и честно пытается расслабиться и уснуть. И почти засыпает, когда за дверью слышатся шаги, а после скрипит негромко дверная ручка. Чонгук глаза закрывает и делает вид, что спит давно, а зовущий его Тэхён затихает внизу на какое-то время. Чонгук прислушивается и почти не дышит, а после пытается мысленно утихомирить сердце, которое забилось в сумасшедшем темпе, когда Тэхён осторожно забрался к нему в постель, ужиком пробираясь под одеяло. Места мало катастрофически, но Тэхёна это не смущает, он игрушки скидывает внизу на стол и голову на плечо Чонгука пристраивает.

- Глупый, почему не вернутся? Обиделся что ли? Прости, я не хотел тебя задеть, - шепчет Тэхён и обнимает крепко. - Но игрушкам тоже одиноко, когда они одни, а ты Тату бросил. Ему без Куки плохо, как и мне без тебя, а ты и кролика забрал, и сам ушёл. Бессовестный, только о себе и думаешь. 

Тэхён ещё что-то бубнит недовольно, а после в сон проваливается резко, затихая тут же и прижимаясь к чужому боку сильнее. Лишь когда дыхание его полностью выровнялось, Чонгук позволил себе распахнуть глаза и широко улыбнуться. Осторожно перевернувшись на бок, Чонгук притянул Тэхёна поближе к себе и уткнулся носом ему в макушку, едва сдерживаясь от того, чтобы рассмеяться. Внутри всё бурлило, будто шампанское, и Чонгук едва сдерживал себя от того, чтобы вытворить какую-нибудь глупость. Тэхён сказал, что ему плохо без Чонгука, Тэхён дожидался его возвращения, Тэхён пришёл сам, когда понял, что Чонгук не вернётся.

- Глупый хён, - с нежностью шепчет Чонгук и оставляет на макушке старшего лёгкий поцелуй. - Не сегодня, так завтра я бы всё равно попробовал снова.

Чонгук засыпает быстро, убаюканный тихим сопением и разморенный чужим теплом. Обнимать Тэхёна бесконечно приятно, и макнэ всю ночь не выпускает его из рук. А внизу на столе Тата лежит на Куки, и у розового кролика в свете маленького ночника глаза-бусины сверкают так же ярко, как сверкали глаза любующегося спящим Тэхёном Чонгука до того, как парень уснул.

|∞|