Изначально Чонгук прибегает, чтобы помочь. Все в группе знают, что Намджуна и Тэхёна нельзя оставлять на кухне в одиночестве, и на плечи макнэ легла важная миссия: спасти кухню от потенциального апокалипсиса. Вот только когда он вбегает в верхний дом, все мысли из головы вышибает, стоит только увидеть Тэхёна. Чонгук не раз и не два видел посты в сети о том, какой Тэхён красивый. О том, какой он залипательный. О том, что он - ожившее искусство. Это никогда не казалось ему чем-то странным или преувеличенным, потому что у Чонгука есть глаза. Тэхён красивый. У него густые блестящие волосы, вьющиеся при большой длине, миловидное лицо, завораживающие глаза, пухлые губы, достаточно острые скулы и линия челюсти. У него мощная шея, широкий разворот плеч, крепкая грудная клетка и узкая относительно бёдер талия. У него тренированное подтянутое тело, длинные ноги, привлекательные руки с пальцами пианиста, широкие запястья с красиво выступающими косточками и приятный цвет кожи, напоминающий лично Чонгуку о капучино. У него все эти милые родинки, прямоугольная улыбка и искорки смеха в выразительных взглядах. Тэхён красивый, и это не поддаётся сомнениям. «Девушка с жемчужной серёжкой», - непроизвольно думает, вспоминает Чонгук, подходя ближе. Он видел фанатские арты и даже сохранил несколько, потому что ему очень понравился образ Тэхёна в роли героини картины Вермеера, но никогда раньше макнэ не сталкивался с этим образом вот так, лицом к лицу. А именно это и происходит, когда он заходит на кухню верхнего дома и видит за стойкой Тэхёна, который оборачивается на хлопок двери в его сторону, отвлекаясь от исследования холодильника. Наклон головы, игра света и тени, широкая повязка на голове, удерживающая непослушные растрёпанные кудри, и крупное кольцо в мочке уха, отражающее свет ламп: поблёскивающее, гипнотизирующее. Футболка-балахон не по размеру свободно обтекает тело, скрывая все острые углы, смягчая. Браслеты на запястьях подчёркивают их крепость, акцентируют внимание на кистях, но в то же время и привлекают внимание к трогательно торчащим косточкам, таким хрупким на вид. Всего доли секунды, а в голове Чонгука проносится множество ассоциаций и образов. Мужское смешивается с женским, образуя причудливую вязь, интригующую и волнующую, и Чонгук ощущает, как загорается от неясного стыда и смущения его лицо. Он и сам не знает, почему смущается. Они с Тэхёном состоят в отношениях достаточно долгое время, ещё больше ходили вокруг да около, приглядываясь, присматриваясь, и Чонгук конечно же знает, всегда знал, и видит, всегда видел, как Тэхён красив и привлекателен. Как ему идут самые разные образы, от хулигана с апельсиновыми волосами до джентльмена в строгом пиджаке и с уложенными волосами. Но почему-то именно вот такой Тэхён, в слишком большой для него футболке, с повязкой на голове, с этими серёжками в ушах и браслетами на запястьях, с голыми коленями и тонкими щиколотками, и со всеми своими смягчёнными гранями, вдруг заставляет его задержать дыхание, заставляет сердце пропустить удар. Чонгук отвлекается, чтобы прийти в себя. Подходит к Намджуну, болтает ни о чём, стараясь перевести внимание, но всё равно не выходит. Как магнитом тянет, и Чонгук всё равно оказывается напротив Тэхёна, засматриваясь на то, как тот приправляет стейки специями. У Тэхёна из-за усердия мышцы на руках играют, и вены слегка вздуваются, выпирают. Руки крепкие, сильные, абсолютно мужские, но стоит только поднять взгляд, и Чонгук видит заложенную природой в Тэхёна нежность, пастель: кудри, аккуратный нос покатым кончиком, длинные ресницы и чувственные губы. «Люблю тебя, хён. Ты восхитительный», - чуть не ляпает Чонгук, засмотревшись и совсем позабыв о камерах. Встряхивается мгновенно, приходя в себя, и отходит от греха подальше, сначала вновь обращая внимание на Намджуна, а после и вовсе уходя в компьютерную зону, где тут же достаёт телефон и открывает одну из папок, извлекая на свет множество артов. Вот только ни один из них, как он и думал, не передаёт и десятой части красоты его хёна. Что мгновенно подбивает Чонгука на потакание своим слабостям, хотя уши макнэ и начинают пылать, напоминая два светильника. Чуть выглянув в кухонную зону из-за угла, Чонгук включает камеру на телефоне и наводит её на Тэхёна. Мгновение, и одновременно со щелчком съёмки Тэхён вскидывает на него взгляд: потемневший, пристальный, но вместе с тем насмешливый. Так, наверное, хищники ощущают себя, загоняя жертву в угол: самодовольно и чуточку снисходительно. У Чонгука от этого взгляда ладони потеют, сердце сбивается с ритма и ещё сильнее начинает пылать лицо. Тэхён же однобоко усмехается, подмигивает ему и медленно облизывается, задержав кончик языка в уголке губ. Лис. Хитрый, коварный лис, как есть. Лис, прекрасно знающий о своей неотразимости и не чурающийся ею пользоваться. - Ну, я пойду, - едва не пищит Чонгук и выбегает прочь под негромкий низкий смех, летящий в спину, мурашками разбивающийся о его кожу. Он знает, что ему всё это ещё аукнется. Тэхён ни за что не упустит такой шанс и позже обязательно зажмёт его где-нибудь, чтобы довести до сердечного приступа сладким воркованием и не менее сладкими тягучими поцелуями. От этих мыслей становится так волнительно, что начинает даже слегка подташнивать. Ворвавшись в свою комнату, Чонгук мгновенно падает лицом в подушку и сучит в воздухе ногами, а после с головой накрывается одеялом. Ему просто нужно переждать этот эмоциональный наплыв и немного остыть. «И рисовать Тэ-хёна таким, каким я увидел его», - решает для себя Чонгук, уже прикидывая, с чего начнёт работу. Быть может, если получится хорошо, он даже осмелится показать свой рисунок Тэхёну. Чтобы таким образом дать понять, показать, как он видит Тэхёна для себя, как Тэхён выглядит в его глазах: завораживающий, сияющий, неповторимый. «Как же мне повезло», - думает Чонгук и прячет улыбку, утыкаясь лицом в подушку. Сердце в груди всё никак не вернётся к привычному ритму. Уши всё ещё горят. Чонгук так сильно влюблён в Тэхёна, что это пьянит похлеще вина.

|∞|