продолжающий раздавать праздничные бонусы. И пусть эти праздничные бонусы не подойдут под вкусы всех, но были люди, которые просили ещё немного ЮнКукТэ в этом сборнике, и вот такой получился пирог. Послушаем Confetti - "Ghost" и посмотрим на заболевшего глупого кролика и его любимых хёнов. Лучи костров~

 Публичная бета включена

Выбрать цвет текста

Выбрать цвет фона

 100% Выбрать размер отступов

 100% Выбрать размер шрифта

Тэхён знал о том, что у выходки Чонгука и Чимина будут последствия. Они обязаны были быть, потому что нельзя бегать под дождём, смешанным со снегом, почти час и не заболеть. Сокджин не зря кричал им вслед взять шапки и шарфы, хоть и был проигнорирован. Намджун пытался успокоить старшего, заверяя, что у младших есть головы на плечах, но под скептическими взглядами Джина и присоединившегося к дискуссии Хосока быстро сдался. Тэхён мнение своих хёнов полностью разделял, потому что прекрасно знал: когда дело доходит до глупых выходок, Чимин и Чонгук находятся в первых рядах. Справедливости ради стоит заметить, что Чимин чаще всего был лишь жертвой обстоятельств и хитрого макнэ, научившегося манипулировать каждым членом группы и даже некоторыми менеджерами, но сути дела это не меняет. Нельзя пробегать полуголым по ледяной зимней улице и не заболеть. Об этом знает каждый, и Тэхён, разумеется, тоже. Чего он не ожидал, так это того, что болезнь Чонгука аукнется именно ему. Хотя стоило бы. - Хён... Хён, хён... Тэ-хён... Такой тёплый... - бормочет макнэ. Тэхён растерянно смотрит поверх плеча прилипшего к нему младшего и чисто автоматически поглаживает его по спине. Чонгук же тискает его, трётся раскрасневшимся распухшим лицом о шею и изредка смотрит своими огромными оленьими глазами, подёрнутыми белёсой пеленой. Он весь пропах лекарствами и потом. Тэхён знает, что младший температурит, но ничего не может в этой ситуации поделать по той простой причине, что Чонгук не даёт ему сдвинуться с места. Он прилип к нему огромной пандой и не отпускает. Если бы кто-то зашёл сейчас в комнату Тэхёна, то мог бы минут уже как десять любоваться слипшейся в единое целое парочкой, одна из составляющих которой была явно не в себе. - Чонгук-а, ты что, пил? - осторожно уточняет Тэхён, поскрёбывая младшего по лопаткам. Чонгук отрицательно качает головой. Подвисает. Отстраняется и смотрит растерянно. Шумно выдыхает. Тэхён чувствует запах мятного чая и сиропа для горла, однако сквозь приятный аромат пробивается и что-то острое, горчащее и явно имеющее под собой алкогольную основу. О том, что это запах соджу, Тэхён успевает додуматься до того, как Чонгук начинает бормотать что-то о том, что Хосок рассказал о пользе алкоголя во время болезни и отправил его отсыпаться, а макнэ вместо этого стащил одну бутылку из холодильника. Сделав мысленную пометку попросить Юнги отчитать Хосока за подобные выходки, Тэхён делает шаг назад, увлекая за собой и поддавшегося наконец-то Чонгука. Что всё не так просто, Ким понимает, когда его роняют на постель и наваливаются сверху. Парень возразить не успевает, а Чонгук уже сжимает пальцами его зад с невнятным, но явно довольным лепетом и покрывает смазанными влажными поцелуями его шею. - Люблю тебя, хён. Такой красивый. И... Жаркий... С тобой тепло... И хорошо... - бормочет макнэ куда-то за ухо, притираясь щекой к виску и самому уху. Тэхён не знает, плакать ему или смеяться. Обычно робкий Чонгук так откровенно лапает его и всё слюнявит его шею, но в то же время выглядит так, что с ним хочется посюсюкаться и потрепать за пухлые румяные щёки. В этом весь макнэ. Тэхёна рядом с ним постоянно разрывает на контрастах. В отношениях Чонгук ведомый и он выбрал эту роль для себя сам. Сначала неосознанно давая понять о своём выборе своим поведением, а после подтверждая происходящее словами. Не то чтобы Тэхён или Юнги были против. О Чонгуке хочется заботиться. Чонгука хочется нежить. Чонгука хочется холить и лелеять, баловать. Именно этим Тэхён и Юнги занимались прошедшие два года, состоя с младшим в отношениях, и лишь изредка воспитывали его, когда того требовала ситуация. Происходящее в данный момент Тэхён идентифицировать не может. Ему стоит отправить Чонгука спать? Ему стоит отругать его за то, что пил во время болезни? Ему надо отвесить макнэ профилактический подзатыльник и отправиться за лекарствами? Или забить на всё и просто наслаждаться происходящим? Не часто Чонгук проявляет инициативу, начиная ластиться первым. Он может ходить вокруг да около, кидать красноречивые взгляды, мяться где-то поблизости и с ярким румянцем подсаживаться на диване или заходить в комнату или студию, если дело касается Юнги, но никогда он не целует первым и не касается столь двусмысленно. Максимум, который Чонгук обычно себе позволяет, это объятия. А сейчас у Тэхёна горит искусанное ухо, и задница уже занемела от того, с какой силой и активностью его лапают. - Чонгук-а, - всё же следует за голосом разума Тэхён и обхватывает лицо младшего ладонями, заставляя смотреть на себя. - Что бы сказал Юнги-хён, если бы увидел тебя сейчас? Что ж, Тэхён совсем не мастер, если дело касается чего-то подобного. За разруливанием странных или необычных ситуаций - это к Чимину или Хосоку. Неудивительно, что Чонгук разом каменеет, бледнеет и в целом выглядит так, будто вот-вот расплачется. Подозревая неладное, Тэхён садится прямо и обнимает начавшего подрагивать макнэ, зарываясь пальцами в его волосы на затылке. Только сейчас он понимает, что во время болезней Чонгук обычно крутится вокруг Юнги, чтобы иметь возможность пробраться вслед за ним в студию старшего и свернуться там клубком на любимом небольшом диванчике. Это его особенное «лечебное» место, как признался когда-то давно макнэ. Но сейчас Чонгук здесь. Более того, ведёт себя довольно странно, и это явно неспроста. - Чонгук-а, что происходит? Расскажи мне, - мягко просит Тэхён и целует младшего в висок, заслышав всхлип. - Я... Я заболел, - почти задыхаясь, шепчет Чонгук, и интонация его голоса такая жалостливая, что Тэхён прижимает парня ещё ближе к себе. - Юнги-хён обещал мне партию в своей новой песне, и всё, что мне нужно было сделать для её получения, это не заболеть. Но я заболел. Моё горло хрипит, и голосовые связки ноют. У меня температура. Я плохо понимаю, что делаю, и мои конечности такие вялые. Юнги-хён не знает, что я заболел. Он уехал к родителям на несколько дней. А потом он приедет и обязательно разочаруется во мне, и будет смотреть этим своим взглядом, будто я - нашкодивший щенок. Я... Я не помню... Я начал жаловаться Хосоку-хёну, что всё запорол, и Юнги-хён будет разочарован, и хён... Хосок-хён сказал, что лучшие лекарства от болезни - алкоголь и секс. Он отправил меня отсыпаться, а сам ушёл к себе, и я... Я воспользовался этим и взял соджу, и... Дальше Чонгук срывается на всхлипы и зарывается лицом ему в шею, сжимая в своих руках так сильно, что рёбра начинают ныть. Впрочем, продолжение Тэхёну и не требуется. Он прекрасно понял, что соджу и приставания Чонгука были частью невероятно грандиозного плана под кодовым названием «выздоровей до возвращения Мин Юнги или умри». С одной стороны, Тэхёну очень смешно. Только их с Юнги маленький наивный Чонгукки мог поверить во всю эту чушь, пусть ему и давно не десять лет. С другой стороны, слишком много отчаяния и безысходности в голосе. Тэхён не может поверить, что Чонгук действительно искренне считает, будто Юнги разочаруется в нём и оттолкнёт только из-за какой-то болезни. Хотя он пьян, и алкоголь вполне может влиять на его эмоции, гипертрофируя их. - Чонгук-а, всё будет хорошо. Юнги-хён не будет зол на тебя, поверь. А сейчас мы с тобой ляжем спать, потому что сон лечит намного лучше, чем алкоголь и секс. Ты ведь будешь хорошим мальчиком и послушаешься меня? - спрашивает Тэхён, покрывая поцелуями висок и скулу макнэ. - Да... - жалобно мяукает Чонгук и позволяет уложить себя на постель. Закутав младшего в одеяло, Тэхён крепко обнимает получившийся кокон и целует Чонгука в лоб. Тот какое-то время смотрит на него из-под чёлки печальными блестящими из-за болезни глазами, а после проваливается в сон. Как только его дыхание выравнивается, Тэхён тянется за телефоном. Короткое сообщение уходит в чат ка-тока, а после парень откладывает смартфон и вновь обнимает своего макнэ. Тот из-за температуры такой горячий, такой податливый и почти что плюшевый, что Тэхён просто не может оставить его одного. И к чёрту, если он сам подхватит заразу и тоже разболеется. Главное, чтобы Чонгук не чувствовал себя одиноко.

***

Чонгук просыпается от того, что ему жарко и душно. А ещё от того, что кто-то ласково гладит его по голове и покрывает поцелуями лоб, переносицу и щёки. Это приятно, и парень наслаждается лаской, не желая открывать глаза, но только до тех пор, пока на него не наваливаются воспоминания. Вспомнив, как вис на ошарашенном его поведением Тэхёне, макнэ разом весь сжимается и тихо скулит. И тут же распахивает глаза, когда совсем рядом слышит хриплый негромкий смех. При виде обладателя смеха особо остро ощущается боль в горле, и Чонгук как никогда желает забиться под кровать и умереть там, но есть две проблемы. Первая: под кроватью Тэхёна нет зазора. Вторая: Юнги, сидящий на краю постели, не оставляет пространства для бегства, фактически зажав Чонгука между собой и стеной. Пожалуй, есть и третья проблема. Чонгук замотан по самые уши в одеяло, напоминая гусеницу, и вряд ли сможет двигаться достаточно быстро для того, чтобы его не перехватили на полпути. - Ну что, сексуальный маньяк, проснулся? - усмехается Юнги и зарывается пальцами в его волосы, отводя чёлку со лба. - Хён, - хрипло жалобно стонет Чонгук и утыкается пылающим лицом в подушку. - Брось. Это было мило, - посмеиваются за спиной, и макнэ понимает, что всё это время Тэхён тихо лежал прямо за ним. - Он был готов на всё, лишь бы поправиться к твоему возвращению. За одни сутки. Полагаю, если бы кто-то сказал ему, что нужно голышом пробежаться вокруг нашего жилого комплекса, он бы это сделал. Да, кролик? - Не прячься, Чонгук-а, - зовёт его Юнги и наклоняется, целуя в висок. От старшего пахнет холодной сырой улицей, снегом и одеколоном. Чонгук чуть поворачивает голову, вдыхая этот запах поглубже, и жмурится, когда Юнги со смешком целует его в кончик носа, в губы и в переносицу. - Давай же, Куки, - подпихивает его в спину уже Тэхён. - Юнги-хён вернулся раньше, чтобы позаботиться о тебе. Отправляйся в душ, а мы всё подготовим. Вставать Чонгуку совсем не хочется, но приходится. Отмывшись в душе и почистив зубы, парень сушит волосы феном, отмечая, что головная боль наконец-то прошла, а после натягивает мягкие домашние штаны с чёрной толстовкой и возвращается в комнату Тэхёна. На заправленной кровати к его возвращению разложено много подушек и плед. На прикроватной тумбочке стоят лекарства и поднос с завтраком, часть которого составляют волшебные тосты Хосока с яичницей, беконом и джемом. Помимо этого Чонгук замечает три кружки с горячим какао и плавающим в нём зефиром. Зашедший вслед за ним умывшийся и переодевшийся из пижамы Тэхён целует раскрасневшегося младшего в затылок, на мгновение обнимая со спины, а после утягивает в постель. К тому времени, как они достраивают гнездо из подушек, появляется Юнги, заканчивающий разговор по телефону. - Пицца и лапша приедут через час, - объявляет Мин и присоединяется к ним. Чонгуку всё ещё стыдно за своё глупое поведение и за то, что умудрился заболеть, поэтому парень всячески избегает взгляда Юнги, пока пьёт лекарства и завтракает. Юнги это вскоре надоедает, и он сгребает младшего в охапку, целуя его в губы. Поцелуй лёгкий, поверхностный, но для Чонгука подобен взрыву огромного вулкана в его животе. Ощущение безграничной радости мешается с виной, ведь из-за его болезни Юнги пришлось раньше срока покинуть родителей, с которыми он и без загруженности в работе виделся не очень-то часто. - О чём бы ты ни думал, прекрати немедленно, - советует Юнги и притягивает его к себе, прижимаясь губами ко лбу. - Ты совершил глупость, за что и поплатился, но нет ничего непоправимого. Мы с Тэхёном позаботимся о тебе, и скоро ты поправишься. Всего-то нужно сидеть в тепле и пить лекарства. И никакого больше алкоголя, Чон Чонгук. Ещё раз о чём-то подобном узнаю - выпорю на глазах у остальных. - Ты этого не сделаешь, - посмеивается Тэхён, прижимаясь к боку Чонгука и приобнимая его за талию. - Ты можешь, но не станешь. Наш кролик умрёт от стыда, и что мы будем без него делать? Юнги ворчит что-то невнятное и снова целует Чонгука в висок, перебирая его волосы и поскрёбывая по затылку. Тэхён, прижавшийся под бок, мягко поглаживает ладонями по животу и тепло дышит в щёку, смотря в экран ноутбука с включенным ради Чонгука «Железным человеком». Пригревшись и прочувствовав искреннюю заботу своих хёнов, Чонгук понемногу расслабляется и даже обнимает Юнги в ответ. Тот кидает на него мягкий взгляд и обнимает крепче. От этого в груди разливается покой, и Чонгук прикрывает ноющие глаза. Он всё ещё температурит, из-за чего на парня наваливается дрёма, но всячески сопротивляется сну, ведь два его любимых хёна наконец-то рядом, и никто из них на него не сердится. Вот только ничего у него не выходит, и под конец он уже тихо сопит Юнги в грудную клетку. - Он подёргивает носом во сне. И вправду кролик, - с нежностью замечает Тэхён и укрывает ноги младшего пледом. - Уложим его? - Проснётся, - качает головой Юнги и делает звук фильма тише. - Пусть спит. Ему полезно. Вечером Чимин и Сокджин планируют начать украшать квартиру к рождественским праздникам, так что Чонгуку понадобятся силы. Намджун не смог отказать своему главному фанату, и мы снова будем ставить ёлку. - Чонгук будет счастлив, - усмехается Тэхён и пристраивает голову на плече макнэ. - Будет, - соглашается Юнги. И уже предвкушает радостные крики Чонгука, когда тот в праздничное утро обнаружит под ёлкой яркую пёструю гору подарков.

|∞|