"Любой выбор всегда выходит за пределы простого расчета, черпая силу и неотвратимость в своей слепой зоне. И никогда не знаешь, как дорого придется заплатить."
{НольНольНоль × Роберто Савиано}

Подземный лабиринт был бесконечен. Создавалось ощущение, что он вел не вверх, а вниз. Помечая стены, чтобы не потеряться и не наткнуться дважды на один и тот же коридор, две девушки продолжали идти вперед. Освещая себе путь тонким лучом фонаря, они озирались.

Изредка песок сыпался им на голову, а земля под ногами продолжала дрожать, словно подземный огромный червь колыхался. Чтобы не происходило сверху, это можно было назвать полномасштабным боем. Халима уже не шла, а волочила ноги. К тому же здесь, в подземелье было душно. Стирая пот с лица, она старалась дышать не глубоко.

С губ Эдриды сыпались проклятия, а у Халимы мольбы. Потому что только Всевышний мог позволить им выбраться из этого адского лабиринта. Впереди проявилась лестница, когда Халима уже отчаялась, желая упасть и не вставать больше никогда. Эдрида поддерживала ее за талию, положив руку на плечо.

- Мы почти у цели. Держись. Мы найдём помощь. Парни будут ждать нас, - шептала Эдрида.

Девушка зажмурилась, когда выбралась на свежий воздух и повалилась на землю. Она готова была разрыдаться от того, что смогла задышать не пылью и песком. Положив руку на рану, ощутила на пальцах кровь. Эдрида вновь помогла встать и Халима издав стон, сделала несколько шагов, чтобы припасть к ближайшему зданию.

- Я... уже.. не могу, - прошептала Халима.

- Я бы с тобой поспорила, но ты выглядишь как гребаный труп, - впервые в голосе Эдриды вспыхнула тревога. Она кусала губу и оглядывалась. - Я не пойму почему нас никто не нашел. Где они все?

Слабые крики усиливались. Халима сглотнула тяжело. Она была слишком изможденной, чтобы испугаться. Второй крик был громче и страшнее, как и шквал выстрелов вслед за ним. Рев сирены резал по слуху. Халима рассмеялась. В этом смехе смешалось куда больше, чем она думала. Вот куда привела ее жизнь: в трущобы Перу; с раной, которая станет концом; без семьи и друзей.

Эдрида была занята тем, что извлекла из мусорки странный на вид железный прут. Все ее внимание было направлено на дома, что окружали их кольцом. Оттуда сбегались мужчины. Вперед выскакивает группа мужчин в черном с оружиями и шлемами на лице. Халима повалила на спину Эдриду, когда их выстрелы пронеслись в миллиметре над их головой.

- Мы не местные! - крикнула Халима из последних крупиц надежды, сжавшись в комок возле Эдриды.

Один из них отделился и дал знак опустить оружие. Приоткрыв прозрачный шлем, к ней наклонился мужчина. Халима приоткрыла глаза, осознав в чьи глаза всматривается.

- Во имя Всевышнего и его посланников! Халима! - в ужасе произнес Муса, опустившись перед ней на колени. Подняв руку в перчатке, провел по ее лицу. - Где ты была? Малик ищет тебя! Он перерезал и объехал все бордели!

- Это... долгая история. Послушай, Муса. Это ловушка. Они будут вести вас к квадрату, так называется район, окруженный со всех сторон маленькими клубами и казино. У них будет большая видимость и они убьют вас всех, - произнесла Халима быстро, цепляясь за его руку. - Имэн послала среди вашей группы подставных агентов. Имэн, Анхелика и Мерседес хотят испортить вам все.

- Тише-тише, девочка. Ты выглядишь... Ден, у нас есть что-то? Ох, ты ж... Халима, ты истекаешь кровью!..

- Знаю, пожалуйста, выслушай меня. Они похитили меня. Эти три женщины не в Совете. Возможно, и Леон с ними. Они говорили еще о ком то. Я не поняла кто. Пошли Малику, чтобы он не совался туда. И был осторожен с агентами.

- Я понял, невестка. Маркус, Ден, остаётесь здесь. А это кто?

- Она спасла меня от Джамала.

- Мне точно не хватает целого куска в этом пазле, чтобы понять какая **йня произошла за эти сутки. Назад, девочки.

Его голос сменился на грубый и гортанный, когда на них надвигались жители этих мест со стволами. Халима даже в таком состоянии не могла не восхититься тем, как эти люди защищали свою территорию. До последнего вздоха и пролитой крови. Но крупным лидерам было все равно на пешек, вот кем являлись эти жители.

Муса надел обратно пластину, и прикрывая их обеих, дал знак рукой вновь ринуться в бой. Халиме пришлось отвернуться: слишком много крови и насилия на одном клочке земли.

Халиму поднял один из его мужчин. Всюду лежали тела, а на зданиях словно краской разбрызгана кровь. Эдрида держалась настороженно с ними. Их прикрывали со всех сторон и девушка смотрела лишь себе под ноги. Она слышала голоса и не перестающие стрелять солдаты выкрикивали друг другу советы.

Мужчина рядом ней остановился и Халиме пришлось тоже. Она обнимала его за талию в жилете. Голова того, кто нес ее, была повёрнута налево. Проследив за этим движением, поняла, почему их группа застыла. Убрав руку, сделала несколько медленных шагов к новой группе мужчин, что бежала к ним. Ей хотелось знать, есть ли среди них кто-то еще знакомый: Малик, Ахмед, Эрик.

Один из них бежал быстрее всех и несмотря на запрет, снял шлем. Он не кричал, не вопил ее имя. Лишь выбежал навстречу девушке, которая едва могла передвигать ногами, ощущая как те налились свинцом.

Малик, в окружении своей армии, обнял ее. Халима притянутая к нему, не обратила внимание на грубость и силу, прижатая щекой к его груди. Почему-то после всех испытаний это казалось сном. Может она потеряла сознание и это лишь ее больное воображение.

- Пожалуйста, будь реальным. Будь моей реальностью, - прошептала Халима, обхватив его руками.

- Я рассмотрю идею Ахмеда привязать тебя к себе, - произнёс он сдавленным голосом. - Ты живая...

С трудом отстранившись в его объятиях, запрокинула голову. Его руки переместились на талию и Халиме не удалось сдержать скрыть реакцию, когда он коснулся до раны. Сузив глаза, Малик приподнял свитер и его глаза расширились от бинтов, насквозь пропитанных кровью.

- Муса, вызови вертолет! - крикнул мужчина, вновь обняв. - Кто это сделал? Назови мне имя.

Лишь второй раз она становилась свидетелем столь сильных эмоций. И хоть Малик пытался это скрыть, его все еще трясло, то ли ожидая нападения, то ли от ярости.

- Это сделала я, - успокоила его девушка.

- Что они делают? - крикнул рядом мужчина.

Халима перевела взгляд на жителей трущоб, которые подталкивали огромные контейнеры и ящики к аркам зданий.

- Бежим! - завопил рядом мужчина и в последний миг успел швырнуть Халиму влево.

- Что это?.. - спросила Эдрида, когда подняла голову.

Они стояли над зданием, которое имело кольцевую линию. И его жители, даже женщины с детьми, держали ведра и с самых верхних этажах опрокидывали содержимое на тех, кто находился внизу. Халима поморщилась от прозрачной массы, которая капнула на лицо. Малик приподнял руку и стер след. Поморщившись, он взглянул на своих людей.

- Это бензин, - сказал он и мужчины грязно выругались.

- Они заблокировали нам выход, - крикнула Эдрида.

- И пытаются зажарить нас тут, как свиней, - прорычал второй мужчина.

- Вперёд, парни. Расчищайте путь, - приказал Муса.

- Надень, - сказал Малик и водрузил на ее тело огромную куртку со своим шлемом.

- А ты? - прошептала она, смотря сквозь тонкое стекло.

Он качнул головой и Халима сморгнула слезы. Подтолкнув к себе за спину, дал знак выдвигаться. Девушка с ужасом поняла, что все вокруг провоняло и пропитано бензином. Пока она жалела мирных жителей, они были в сговоре с местным мафиозным кланом. Мальчишки смеялись, показывая пальцем на тех, кто пытался сдвинуть контейнеры.

Запрокинув голову, девушка успела проследить взглядом тот момент, когда десяток зажигалок полетели в очаг слитого бензина. Пламя вспыхнуло и как змея, стала подкрадываться к ним. Эдрида вскрикнула, когда огонь начал сжирать картонный мусор на земле.

- Стреляйте по тем, кто бросает зажигалки!

- Но это гражданские...

- Гражданские, которые пытаются помешать нам очистить этот район. Стреляйте!

- Муса, этого прохода хватит. Поднимите девушек и переправьте на ту сторону!

Сквозь столбы дыма и огня, который тянулся до самых небес, Халима сняла шлем и зажала нос ладонью. Эдрида уже с помощью двух мужчин пыталась пролезть через узкое отверстие прохода. Остальные мужчины были заняты тем, что пятились от огня и защищались от тех, кто бросал сверху вещи, которые лишь заставляло огонь расползаться быстрее.

Малик поднял Халиму одной рукой и подтолкнул к отверстию. Но она не спешила покидать его. Обхватив ледяными руками щеки мужчины, приблизила свое лицо к нему. Она практически видела жажду битвы в глазах Малика.

- Мы теряем время. Уходи, - произнес он мягко. - Не бойся, парни пойдут с тобой. Если они не сумеют сберечь тебя, то позабочусь, чтобы они страдали вечность. Не снимай куртку. В ткани спрятана броня.

- Не волнуйтесь, командир. К госпоже не приблизятся настолько близко, чтобы быть обреченной на спасение этой куртки, - произнес рядом молодой мужчина.

- Будь осторожен, пожалуйста, - прошептала девушка и наклонив голову, мягко коснулась губами до его.

Тяжелая рука на спине напряглась. Она не была готова к тому, что мужчина ответит на поцелуй и углубит его. Поцелуй не напоминал ни на что прежде, ни унции нежности и мягкости. Яростные, жёсткие и собственнические ласки заставили сцепить руки на его шее. Оторвавшись от ее губ, мягко отстранился, игнорируя мужчин, которые деликатно отводили глаза.

- Я запрещаю тебе рисковать и умирать. Оставайся с парнями. Я вернусь за тобой.

А после отпустил и наблюдал за тем, как она скрывается в отверстие. Халима упала на мешки мусора и поморщилась, когда что-то острое вонзилось в ногу. Эдрида помогла встать.

- Куда мы сейчас?

- К окраине, сеньорита. Там освобожденные люди.

- Тогда да... Помоги! Халима потеряла сознание!

***

Вокруг было все серым и туманным. Халима сидела на деревянных старых качелях. А вокруг ни души. Она не заботилась о том, что происходило где-то, ощущая лишь странное... одиночество.

Сидя на стульчике, ее ноги не касались пола или чего-то плоского, она парила. Сложив руки на коленях, пыталась разглядеть в этих очертаниях что-то. На ее лице было озадаченное выражение, как и поглотившие чувства. Потерянная и сбитая с толку, словно эмоции были чем-то далёким и принадлежали... другому человеку.

- Халима... - произнес приглушенный голос, который звучал смутно знакомым.

Встав, с удивлением обнаружила, что она действительно парит и глупая улыбка появилась на лице. Рассматривая дрейфующие нематериальные тени людей, озадачилась от яркой вспышки.

- Mi corazón... - вновь услышала она голос, который исходил отовсюду.

Было трудно определить, как долго она просидела на качелях из детства, у дома матери. Серый цвет был... бесконечен. Не было голода, не было необходимости есть или спать, не было ничего, что могло бы прервать бесконечно тянущиеся часы. Халима не чувствовала скуки... она вообще ничего не чувствовала. Халима просто чего-то... ждала.

Чей то тягучий шепот мешал теням, что окружали ее. Девушка вглядывалась на белоснежный шарообразный свет и медленными движениями направлялась к нему. Голос становился громче, как и проявляющиеся эмоции. Кем бы не был этот человек, он отчаянно звал и молил вернуться к нему.

***

Один удар сердца, второй, третий... Халима слышала все, начиная от гула своего сердца на мониторе и заканчивая ровным дыханием кого-то еще. Девушка продолжала держать глаза открытыми и силилась понять, где находится. Где-то открылась дверь, впустив холодный воздух. Тихие шаги и после стук плоти о плоть.

- Малик, можешь идти. Ты уже здесь больше десяти часов, - прошептал женский тонкий голосок.

Мужчина издал ворчание и приподнялся. Его шаги звучали тяжелее. Халима, все еще не заставить себя приоткрыть веки, ощутила на лице пальцы с мозолями, которые очертили линию губ и провели по щеке.

- Врачи не говорят ничего нового? - со слезами в голосе спросила все та же женщина.

- Нет, - ответом послужил полу рык.

Мужское мятное дыхание коснулось до ее носа. Халима с трудом поняла, что этот человек приблизил свое лицо к ее. Прижавшись лбом к ней, он прошептал:

- Mi corazón, открой глаза. Позволь мне исправить то, что я наговорил тебе. Вернись ко мне. Моя Халима упрямая и не позволит смерти разлучить нас.

Рука девушки, что лежала на простынях дернулась, словно бы желая утешить человека, который никогда ни о чем не просил в этой жизни, но умолял открыть глаза.

- Малик! Ее пальцы! Они дернулись! Хали слышит нас, - восторженно крикнул женский голос. - Я позову врачей.

Вновь хлопнула дверь, а матрас прогнулся. Теплое дыхание пропало и Халима с сожалением вновь попробовала пошевелить пальцами. Словно что-то заставляло тело оставаться неподвижным, а разум жадно впитывал за счет звуков окружающий образ.

Мужские руки обхватили ее запястье и человек прижал к своей щеке женскую ладонь.

- Прости меня. Все что я говорил это ложь. Я обманывал себя, что это моя совесть пытается раз за разом защитить тебя. Я запутался в своих чувствах к тебе. Ты стала для меня тем местом, в который я приходил и знал, что ты своей улыбкой развеешь все, что в моей голове. Я не... не знал, что сначала это было из-за моего желания наказать твоего отца, который знал о твоих чувствах ко мне. Ввязываясь в смертельные миссии, я наказывал себя за то, что ты страдала. Думал, что смогу прожить с тобой в холодных отношениях. Но ты... и твоя любовь. Прости меня, Халима. Я никогда не любил и не... Ненавижу перегрузку эмоций. Но если это вызывало у меня дискомфорт, то сейчас... мне не хватает тебя. Открой глаза, вернись к нам. Позволь мне открыть свое сердце, которое принадлежит тебе, - запечатлел легкий поцелуй на костяшках женских пальцев, сдавленно сглотнул.

Длинные ресницы затрепетали, когда она открыла веки. В глаза ударил яркий солнечный свет. Слишком светлая комната причиняла боль. Коснувшись языком до пересохших губ, разомкнула губы. Вновь попытка открыть глаза принесла больше успеха. Она смогла продержать их распахнутыми больше минуты. Темная мужская голова склонилась над ее рукой, прижимаясь лицом к здоровому боку и постельному белью. Сгорбившаяся фигура Малика стояла на коленях подле кушетке, на которой она лежала.

Деревянные пальцы не слушались, как и собственные губы. Прошептав его имя, которое напоминало на скрежет ветра ночью, вновь дернула рукой, что нагрелась в его хватке. Крайне медленно мужчина поднял голову. Читаемое на лице облегчение поразило ее куда больше, чем его вид. Под глазами Малика залегли тени, щетина обросла в бороду. А кожа заметно посерела.

- Ты пришла в себя, - сказал он хриплым голосом и подняв свою руку, прикоснулся к ее лицу, но столь быстро, словно от этого контакта она развалится на части. - Хадижа должна была позвать врачей. Я схожу...

- Нет, - одно произнесенное слово сорвалось с ее губ.

Халима ожидала, что он начнет спорить, но мужчина покорно вернулся на прежнее место и его суровое лицо нависло над ней. Длительный контакт привел к тому, что девушке удалось оторвать руку и попытаться коснуться его. Мягко перехватив пальчики, Малик вновь прижал ладонь вновь к своей щеке.

- Долго? - шепот Халимы едва был слышен в палате.

- Полторы недели. Но я уверен, что ты находилась в коме больше нескольких лет, - прорычал Малик. - Я хочу знать все, что с тобой произошло, но ты слаба. Отдыхай, mi corazón. Я останусь с тобой.

Послушно прикрыв глаза, и расслабленная от прикосновения к его коже, Халима вновь провалилась в измученный сон.

И вновь назойливые голоса мешали ее разуму обрести покой. Что-то шуршало и лилось. А кто-то смеялся, и после послышался глухой стук. Халима прислушалась к разговору.

- Персик, что ты делаешь?

- Ты видел тут сколько цветов? А вот эти уже завяли, надо выкинуть. Тащи свой зад сюда. Выкини эти и принеси шоколадный торт. Ничего лучше шоколадного торта нет, знаешь ли!

- Твоя подруга нуждается в покое и обезболивающих, а не в куске пирога, персик!

- Тише ты, еще Малик выгонит нас отсюда. Я еле уговорила его сдать нам пост. Пускай идет дальше разбираться с пережитками этих идиотов. И двинься, а то лапает тут меня.

- Кто это тебя трогает? Ты опять включила режим ведьмочки?

- А ты болвана!

- Вы безнадежны.

Халима приоткрыла глаза, быстро отыскав тех кто ворчал и переругивался между собой. Хадижа, в летнем зелёном платье и Ахмед в джинсах и футболке, зажимали огромные увядшие букеты. А в свободной руке мужчины находился действительно шоколадный торт. Хадижа взвизгнула и бросила свой букет. Наступив на него, проигнорировала кислый стон, когда наступила на цветы и те хрустнули под ногами. Бросившись к подруге, присела на край кровати.

- Мне прибить за то, что ты сама сделала себе харакири или то, что сунулась в такую опасность по тупости? - со слезами на глазах проворчала подруга.

- Все и сразу может? - губы Халимы дрогнули в улыбке.

- Ну, персику надо встать в очередь. Первый Мал, - встав в ногах кровати Ахмед послал ей ухмылку. - Как себя чувствуешь?

- Как залежавшийся лимон, покрытый плесенью, - ответила Халима.

- Ты и реально залежалась. Еще немного и я бы наблюдал как за Мал угасал вслед за тобой, - нахмурился парень. - Я скажу докам, что ты вновь пришла в себя.

От девушек не ускользнуло, как Ахмед покинул деликатно палату. Обратив внимание на Хадижу, отметила, что подруга плачет бесшумно и стирает слезы. Наклонившись к Халиме, обняла, стараясь не задеть рану. А после поправила подушку.

- Я боялась, что ты уже не... - шмыгнула носом подруга.

- Азалия.. - начала Халима.

- Она жива. Малик нашел ее в лаборатории, которая принадлежала твоему отцу, - поспешно заверила ее Хадижа и Халима наконец ощутила, как тяжелый груз с плеч пропал. - Лаборатория скрывалась в подземном лабиринте.

- Как они нашли путь?

- Ну, та девушка, когда ты потеряла сознание, поведала, что вы сбежали из владений босса того городка. И... Кое-кто нашептал Малику, что слышал крики, когда этот псих босс повел тебя к себе... В свою спальню.

- Крики? Он швырнул меня на пол, а потом я всадила ему шприц.

- Ну-у-у. У Малика немного или много сорвало крышу. Их парни до сих пор давятся смехом, когда рассказывают, что с этим Хулио он сделал. Мал считает, что он пытался изнасиловать...

- Всевышний! Ничего не было!

- Скажи это своему мужу, когда он придет. Правда уже поздно. Самосуд совершен.

- Что насчет этих...

- Куриц?

Хадижа открыла рот, чтобы заговорить, но дверь палаты открылась. Вошедшим оказался Малик, с белоснежным халатом, натянутом поверх футболки и серых брюк. Волосы после душа все еще были влажными. Подруга мигом вскочила и послала ей воздушный поцелуй.

- Я оставлю вас, - сказала девушка, покидая палату.

Прозрачные провода, вколотые иголки в вены натянулись, когда Халима предприняла попытку сесть. Малик мгновенно оказался рядом, взбив подушку и усадив ее. Выдохнув от натянутой боли, взглянула ему в лицо.

- Ты побрился, - заметила она.

- Ахмед затолкал в душ, - отозвался он и сел вновь на край, где минуту назад находилась подруга. - Как ты себя чувствуешь?

- Вроде нормально, - дернула плечом девушка. - Я многое пропустила. Расскажешь, что произошло?

- Нет, госпожа беглянка. Я выслушаю сначала твою историю, - отрезал мужчина и в глазах вспыхнул опасный огонь. - Начиная с того момента, как рисковала собой и поднялась на вертолетную площадку.

- Если ты знаешь это, то и остальную часть, - подразнила Халима его с улыбкой.

- Я наслушался чужих рассказов. А теперь хочу выслушать тебя.

- Чтобы сравнить?

Он кивнул и взял вновь ее за руку. Глядя на их переплетенные пальцы, заговорила:

- Прибыла Сэнита и сказала, что мне велели подняться туда. И там ждут ты и Леон. Кто-то из твоих охранников связался с тобой и ты дал добро. Я не слышала это, потому что он говорил в наушник и слышал по нему. Но более молодые парни из охраны поняли, что что-то не так. Мне стыдно, что я не знаю их имен. Тех кто погиб из-за меня и вручил мне нож. Наверху, всех расстреляли. Кто-то из нападавших вколол мне что-то. Очнулась я в старой башне. Там была Мерседес. Это она организовала мое похищение. Она и дона Имэн, дона Анхелика. Они позволили Джамалу сбежать с базы и призвали его к этой башне. Я... не хотела возвращаться к нему. И нашла единственный способ избавиться от него. Я не надеялась спастись... У меня оставался нож и...

Халима прикрыла глаза от мелькнувшего разочарования в его глазах. Кровать издала скрип, когда Малик сместился и нежно обхватив за плечи, привлек к себе. Положив руку на спину, погладил сквозь больничную рубашку. Девушка разрыдалась, вновь погрузившись в те самые воспоминания и ужас, который ощущала.

- Я ждал тебя внизу. Когда ты не вышла спустя десять минут и охрана не ответила, заладил неладное. Камеры зафиксировали, как ты поднялась с парнями на крышу. Я не успел лишь на пятнадцать минут. Твой телефон был выкинут на границе Испании. Я и Ахмед прибыли в это место. Но после кто-то из мальчиков, сыновей пограничников видел, как ты ехала в грузовике и слышал, что везут тебя в Pecados. Искал Леон, надеялся, что ты хотя бы с ним. Но этого ублюдка нигде нет. Искал всюду, звал тебя... Тебя не было, - прошептал он последние слова, зарывшись в ее волосы. - Я не надеялся уже найти тебя целой.

- Муса сказал, что ты был в борделях, - сказала Халима, прижимаясь лицом к шее.

- Тебя могли привезти лишь в подобное место. Я не думал, что ты будешь у Хулио.

- Малик, насчет его... Это ложь. Я не пробыла в его спальне и пяти минут. Он знал кто я. Кто-то сказал ему. И у меня было лекарство того Картежника, Бенджамина Оттиса.

- Я знаю. Они здесь и рассказали все.

Собравшись с эмоциями, Малик чуть подался назад, чтобы обхватить одной рукой ее щеку. А второй вытирал слезы.

- Но все закончилось. Ты жива и нет ничего важнее, - произнес он хрипло.

- А что насчёт совета и...

- Они желают видеть тебя на суде. Но я не позволю. Слишком много ты пережила, чтобы вновь пережить прошлое и ощутить давление. Эти женщины имели уважение, коллег, друзей и многие будут ненавидеть ту правду, что ты расскажешь мне.

- Я могу хотя бы мельком услышать или увидеть?

- Если врачи сочтут, что тебе позволительно, то да. Мы уезжаем.

- Что? Куда?

- В одно место. Я забираю тебя и Азалию. Мы уезжаем через неделю.

***

Навестить Халиму не было отбоя. Муса, Ахмед, Эрик, свекровь, Хадижа, господин Аджах и невеста Мусы. Врачи заходили каждые три часа, чтобы проверить ее состояние. Девушка была утомлена простым валянием на кровати. Азалия с визгом налетела на нее на три день того, как очнулась. Девочка за это время подросла и не переставала улыбаться.

Малик сообщил, что девочку держали в хороших условиях лаборатории и ее не обижали. Халима читала записи психолога, когда никто не навещал; который вел беседу с Азалией и еще больше успокоилась.

Встав самостоятельно на седьмой день, Халима держась за стены смогла добраться до раковины и всплеснуть на лицо воду. Сегодня был день слушания и ей хотелось побывать там. Она не думала, что будет рада возвращению на базу. Дверь открылась в тот момент, когда сняла с себя больничную синюю рубаху.

- Зачем ты встала? - прогремел властный голос Малика.

А затем его руки обхватили за бедра, глядя строго в глаза и не опуская взгляда.

- Я хочу хотя бы немного помыться, - проворчала девушка.

- Подожди здесь. И никуда без меня! - погрозил ей пальцем мужчина и покинув палату, вернулся спустя минуту с полотенцем и двумя пакетами. - Я помогу. Но сама ничего не делай. Швы могут разойтись. Рана все еще опасна тем, что может воспалиться.

- Ты серьезно собрался меня мыть? - закатила глаза девушка, но когда Малик наклонился, чтобы схватить под ноги и спину, обняла за шею.

- Здесь чисто и стерильно, - вместо ответа проговорил мужчина.

Открыв плечом дверцу ванной комнаты, с особой бережностью и аккуратностью он поставил ее на ноги. Пол под босыми ногами был ледяным. Пока мужчина настраивал уровень воды, она взглянула на свое отражение. Оттуда на нее смотрело худое существо с огромными чёрными глазами, блеклыми безжизненными волосами после постельного заточения. Коснувшись кончиками пальцев до повязки, вздрогнула от касания к плечу.

Малик помог взобраться в ванную и присесть на откуда-то взявшемся стуле.

- Откинь голову назад, - тихо приказал он.

Подставив голову под горячие струи, прикрыла глаза от мягких поглаживающих кожу рук Малика. Нанеся шампунь, он все также методично смыл. Отжав длинные волосы, собрал их полотенцем, укрепив на голове. После чего с той же неспешностью вновь обхватил за талию, вынуждая выпрямиться.

Даже стоя в ванной, Халима не возвышалась над ним. Малик потянулся к мочалке и откашлялся, глядя на ее нижнее белье. Куда-то делось все стеснение, и девушка повернулась к нему спиной, шагнув назад и найдя его руку, направила к застежкам.

Быстрое движение, и бюстгальтер повис на плечах. Ненужная ткань отлетела в сторону и Халима издала легкий вздох, когда по спине прошлась мочалка. Мужские пальцы коснулись до лопатки и девушка взглянула на него через плечо.

- Знаешь, каждый мой день начинался одинаково. Я засыпал возле твоей койки и шел с утра к Совету. И возвращался к вечеру, чтобы вновь видеть на твое лицо. Такое идеальное, мирное, спокойное... Меня разрывало на части, когда я понимал, что больше не услышу твой голос, не проснусь к тебе. Но еще больше мне причиняло боль, что я не признался тебе в своих чувствах, которые открыл пока, находился подле тебя без надежды, не знающий, как спасти тебя. - Говорил он, вырисовывая узоры на ее обнажённой коже спины. Горячая вода продолжала стекаться снизу. Его взгляд был направлен прямо в ее глаза.

- О каких чувствах? - спросила она его, ощущая, как сердце понеслось галопом.

- Сначала, это было простое желание защитить тебя, - произнёс он, и вместо мочалки, провел ладонью по спине в мягкой успокаивающий ласке. - А потом я начал хотеть знать о чем ты думаешь все больше и больше. Хотел знать, что мучает тебя. Меня злило, что ты порой ненароком защищала этого вы*лядка Джамала. Успокаивало лишь то, что ты не выбирала его.

- Это называется ревность, - скрывая улыбку подняла брови, но заслужила хмурый взгляд.

- Мне понадобилось время, чтобы это понять, - нехотя признался мужчина, кивая. - Я считал, что меня злит это лишь потому что он причинил тебе боль, как моему другу, моей сестре. Но здесь, в Испании, все раскрылось в ином свете. Я видел, как ты пытаешься приспособиться к моему миру, как пытаешься найти себя. Я был слеп. Считал, что моей защиты будет достаточно и того, чтобы попытаемся наладить хотя бы дружеские отношения. Время проведенное с тобой я могу сравнить с... покоем и ощущением свободы. Эти два чувства я не мог нигде обрести. Твои улыбки меняли меня. Я пытался в огромной комнате отыскать твой взгляд.

Рука скользнула на поясницу, а вторая сместилась на плечи, пальцами поглаживая атласную кожу. Халима разомлела и от слов, и от ласк. Наверное, сейчас происходил важный момент в их жизни и она не спешила прерывать его. То как он подбирал каждое слово говорило о том, как долго Малик разбирался и в своей голове, и в своих чувствах.

- Следом шло собственичество. Это было сильнее остальных... Я отбирал тех в охранники тех, кто не стал бы флиртовать с тобой. Знал про твои чувства ко мне и не доверял именно им. Меня приводило в ярость, если кто-то смотрел больше положенного, или пытался прикоснуться к тебе, - шепот послышался у ее уха. Халима задохнулась, когда его пальцы припустили последний клочок одежды по ногам. Мужская рука очертила пальцем от талии, спускаясь ниже. Прижавшись грудью к ней, второй рукой обхватил под грудью. - Я желал подарить тебе все прекрасные эмоции, что возможны, но стал причиной твоих несчастий. Я не мастер в признаниях и не умею красиво выражаться. И я не хороший мужчина. Потому что хороший отпустил бы тебя обрести ту версию себя, которой могла бы стать. Вместо этого я хочу остаться с тобой. Начать жизнь в том месте, котором ты выберешь. Все на твоих условиях и на твоих правилах. Жизнь со мной будет опасна, но я сделаю все, чтобы череда боли прекратилась. Позволь мне остаться в твоей жизни. Потому что моя без тебя - вернётся к тому миру, в котором я прожил много лет. Эта жизнь лишена твоей нежной улыбки, твоей заботливой любви и красок, что ты внесла в мою.