"У каждого своя чаша страданий"

- Что значит: вы уезжаете? Малик, ты совсем в своей Испании перегрелся? Что несет твой сын?! - вскочил с места дедушка и гневно воззрился на собственного сына.

- Не хватало, что ты женился на испорченной девчонке, так жить отдельно собрался? - крикнула пожилая женщина.

- Этого не будет. Вы никуда не уезжаете, - отрезал господин Сайед, гневно глядя на своего сына. Малик в ответ на это поднял лишь бровь, но услышав сестру, повернул головой к ней.

- Наш Малик считает себя выше наших традиций. Пап, я тебе говорила, что гиблое дело отправлять его на столько лет в Испанию. В итоге, пожимайте плоды, - сказала Амина и закинула ногу на другую, отпив с шумом свой кофе.

- Сядь нормально. Про традиции она мне тут говорит, - произнёс ледяным голосом Малик и девушка побледнев, поспешно вернулась в прежнее положение. А после взглянул на свою семью. - Это было вопросом на сколько долго мы бы остались тут. Но я привел в дом жену, а не вашу прислугу или девочку на побегушках.

- Сынок, останьтесь хотя бы до свадьбы сына Аяза. Это будет через неделю, - поменял свою тактику господин Сайед.

- Зачем? Зачем мне быть там или Халиме? Чтобы пустить пыль кому-то в глаза?

- Вся их семья была у вас на свадьбе и мы приглашены всей семьёй. Хотя бы неделю. А потом, делайте, что хотите. К тому же, семья твоей жены ждет нас завтра в гостях.

Продолжающая стоять в дверях Халима поймала взгляд Малика, который ожидал ее ответа. Но вместо ответа едва заметно кивнула. Он действительно спрашивал у нее?

- Хорошо, мы остаемся. Только, - пригрозил он пальцем. - Никто не будет приказывать и требовать от Халимы что-то.

- А у нее языка нет? - рявкнула Гюлбери.

- Бабушка, хватит, - устало произнес мужчина, издав раздраженной вздох. - Я приду позже.

Последнее было брошено мужчинам, которые продолжали переглядываться. А сам Малик подошел к Халиме и подтолкнул в сторону выхода.

- Уже поздно, пойдем, - произнёс он тихо.

Бесшумно двигаясь по тихому особняку. Рука, которая покоилась на спине девушки, обжигала сквозь ткань. Малик убрал лишь когда они поднялись.

- Где тебя разместили? - спросил он.

- В твоей комнате, - ответила девушка.

Малик остановился в дверях комнаты. А после обернулся и не добавив ничего, шагнул вперёд, снимая на ходу пиджак. Последовав за ним, Халима подошла к телефону и для вида села к нему спиной.

- Где ты был? - спросила она очень тихо. - Ты пытался разговорить тех людей? Кто напал на нас?

Когда ответа не последовало, девушка разочаровано отбросила телефон, но все так же не оборачиваясь.

- Малик, так и будешь молчать?

- Да, если ты будешь задавать такие вопросы.

- Я хочу знать! Ты что-то узнал? Это на меня покушались.

- Ты не знаешь меня, если думаешь, что я буду посвящать тебя в мужские дела.

- Мужские дела? Серьёзно? Разве это не мое дело?

- Ты давно ела?

- Прекрати убегать от темы!

- Можешь злиться и дальше, принцесса. А я в душ. Прикажи Милене принести тебе ужин сюда.

От злости, что он играет на остатках ее нервов Халима подскочила и обернулась, чтобы в последний миг увидеть, как он обнаженный и одетый лишь в низко сидящих слакс направляется действительно в душ.

- Всевышний, - пробормотала девушка и закрыла лицо ладонями.

Поток неприятных воспоминаний пронесся в голове и понадобилось больше усилий, чтобы сдержать их. Мрачные голоса в голове ожили и вернулся прежний страх.

- Он не Дьявол. Малик не Он, не тронет и не обидит, - пробормотала девушка, вставая и направляясь к тумбочке, в которой хранила лекарства, которые ей выписал врач отца.

"Но он мужчина. Он возьмёт это. Заберет твою свободу. Унизит и подчинит. Это у них в крови. Беги, беги сейчас же," - прошептал зловещий голос.

Проглотив горсть таблеток без воды, с шумом задышала. Долгие минуты тянулись бесконечно и дыхание выравнивалось по мере действия препаратов. Халима стояла парализованная, глядя на баночку без этикеток.

Миг и флакон пропал, а мужская рука круто развернула на месте. Она встретилась взглядом с Маликом, отказываясь опустить глаза ниже шеи.

- Что ты приняла? - в голосе Малика сквозила сдерживаемая ярость.

- Успокоительные, - ответила напугано Халима. - Малик, мне больно.

Мужчина перевёл взгляд на свою руку, которой удерживал запястье. И лишь мимолетный эффект заставил Халиму перестать смотреть ему в лицо. Облаченный в банное темно-синее полотенце, мужчина ослабил свой захват. Капля воды пробежала с груди по твердому прессу, затерявшись в краях полотенца. Неприятных ощущений не возникло от созерцания мужского тела и девушка немного озадачилась. Таблетки начали действовать так скоро?

- Что, черт побери, ты приняла? Почему ты не выкинула их? - громкий голос мужчины вернул ее в реальность.

- Меня оно успокаивает, - призналась девушка и все же закрыла глаза. - Оденься, пожалуйста.

От череды ругательств, Халима едва не открыла глаза. Даже братья Хадижи так не выражались. Он резко выпустил ее и по отсутствию источаемого им тепла после душа, как и запаха, девушка поняла, что он покинул комнату. Приоткрыв один глаз, облегченно вздохнула, сев на кровать.

Вернувшись спустя несколько минут, Малик был уже облачен в спортивные брюки и футболку. Он стоял на нижних ступенях, глядя на Халиму, сложив руки на груди.

- Куда ты дел лекарство?

- Ты еще спрашиваешь?! Какой компании они принадлежат? Почему они без этикетки?

- Не знаю. Мне их выписал врач.

- Тот самый врач, который диагностировал букет психических заболеваний? Тот, что работает на твоего отца?

- Мне они помогают! Верни их!

- Я найду тебе нового компетентного врача и который выпишет действительно нужное лекарство для тебя.

Халима покачала головой и все ее аргументы кончились. Малик перестал смотреть на нее злобно и поднялся к кровати. Схватив подушку, дёрнул одеяло. Девушка приподнялась и мужчина сорвал одеяло.

- Что ты делаешь? - удивлённо спросила Халима.

- Ложусь спать, - буркнул в ответ Малик, направляясь к креслу.

- Ты же хотел поговорить со своими.

- Уже завтра. У меня нет настроения возиться с ними. Да и они сами уже все знают. Кто-то да донес им.

- Малик, ты что собрался спать в кресле?

- Да, а вы, принцесса, соизвольте тоже лечь спать. Оказывается, мы послезавтра идем в гости к твоей семье.

- Вернись в свою кровать. Я пойду и поищу себе комнату. В особняке их десятки.

Халима успела только встать и шагнуть, как Малик бросил одеяло с подушкой. И после обернулся к ней.

- Вернись. Твое место только в этой кровати, ясно? - категорично заявил он.

Ошеломленная подобным заявлением, Халима даже не сразу нашлась в ответе. Но он не дал времени на то, чтобы даже обдумать. Отключив свет, мужчина сел в кресло и устроив подушку под голову, накинул на себя одеяло. Девушка же продолжала стоять в полутьме удивленно.

- Так и будешь стоять, Халима?

- Ты точно издеваешься надо мной. Думаешь, я смогу уснуть, когда ты не в своей постели, и заняла твою?

- Это мой выбор. А я тебе оставляю: или спать в "моей" постели, что ты делала последние две недели, или же присоединишься ко мне. Рядом со мной пустое кресло. Только и ждет тебя.

- Ты невыносим.

- Моя мать считает, что я упрям как мул.

Издав смешок, Халима призналась себе, что госпожа Медина права. В твердости и упрямости Малика не было равных. Двигаясь тихо в сторону ванной, девушка обернулась. Она плохо видела во тьме, но его силуэт продолжал оставаться в том же положении.

Войдя в ванную, покачала головой, запутавшись в своих мыслях и чувствах. Приняв душ, достала из шкафа ночную огромную рубашку и штаны. В отличие от остальных подаренных мачехой и другими родственницами ночнушки и пеньюаров, Халима готова была расцеловать Хадижу за эти вещи. В них было не только удобно, но и безопасно.

В их комнате было все так же темно, когда Халима вернулась. Фонари со двора светили им в окно тускло и лишь это позволило девушке увидеть кровать. Забравшись в постель, девушка вслушалась в единственный звук. Дыхание Малика было не таким громким, но она научилась слышать то, что многие не могли расслышать. Оно было ровным и успокаивающим.

Девушка боялась сна даже приняв таблетки. Что если демоны оживут? Что если она потеряется вновь в этой тьме? Сжав одеяло в руке, молилась, чтобы хватило сил на то, чтобы не заснуть.

***

И вновь она в лесу. Ветки колют и режут щеки. Мороз обжигает изнутри легкие и все внутренности. Лай собак сопровождается звуками выстрелов. Рюкзак вонзается в плечи. Тонкая огромная спортивка не спасает от лютого холода.

Журчание воды заставляет изменить маршрут. И вот она бежит по камням, перепрыгивая. Брызги летят в лицо. В голове лишь одна мысль: "Успеть выйти на дорогу".

За водопадом оказывается все тот же мрачный лес. Но что-то изменилось в местности. Появились странные покрытые синим мхом камни и маленькие ручьи. Она не была здесь ранее, в своих прошлых побегах. Крики смешиваются со смехом и музыкой. Это выход!.. Здесь есть еще люди. Но совсем рядом слышится зловещий ненавистный голос:

- И снова недостаточно быстро, птичка.

***

С криком вырвавшись из тисков забытья Халима дернулась всем телом. Удушающая тьма накатила на нее резким приливом прежнего ужаса. Она не помнила, что видела, но могла поклясться, что это было прошлое. То прошлое, которое разрезало сердце и разум своими когтями.

- Халима! Халима, очнись. Ну же, Халима, - до сего девушка не понимала, что кто-то трясет ее за плечи.

Халима могла контролировать мысли и реакции днем, но ночью все было иначе. К тому же, присутствие Малика лишь заставляло тьме еще больше отравить ее.

Вместо слов, Малик обнимал ее, сидя на постели. Его близость сейчас не оттолкнула Халиму.

- Давай, скажи это, - прошептала дрожащим голосом девушка.

Мужская рука запуталась в темных локонах. А после коснулся губами до лба. В глазах Халимы защипало от этого нежного прикосновения.

- Сказать что? - с особой мягкостью спросил он в ответ.

- Не играй в это, пожалуйста.

- Хорошо. Что ты видела? Почему ты плакала во сне? Это было и в Испании. Но я думал это лишь плохой сон. Что тебя мучает?

Халима открыла рот, чтобы наконец ответить, но не смогла. Пришлось сдержаться, чтобы не обнять в ответ мужчину, лишь бы избежать этого.

- Я... не помню... Останься со мной, пожалуйста, - взмолилась она и закрыла глаза, сжимая его футболку.

- Я позволю и этой ночи унести твои секреты. Но на завтра потребую в два раза больше ответов, - неохотно произнёс он.

- Т-ты.. Не уйдешь?

- Если тебя успокаивает мое присутствие, то нет. И еще, Халима. Не верь всему, что происходит в твоей голове. Цепляйся за действительность.

Сместившись с ней на кровати, Малик прислонился спиной к изголовью. Руки вернулись на плечи девушки, привлекая ближе к себе. Со вздохом, мужчина положил подбородок на макушку, когда Халима поджала ноги к груди и прижимаясь к мужскому телу.

- Тебе снятся кошмары? - нарушила долгую тишину Халима держа глаза широко раскрытыми и глядя в пустоту.

- Не часто. Порой я вижу во сне мёртвых людей, когда в первый год обучения нас брали на задания, - его голос был глухим, словно он сам до этого вспоминал эти сцены.

- Все было так плохо?

- Для кого как. Но не каждый человек готов видеть лишь за одни сутки десятки разных тел с различными признаками насилия. Однако это не то что готов сейчас обсуждать. Ты слышала о том, что когда человек знает правду это не одно и то же, что подозревать?

- Не совсем поняла тебя.

- У воображения в догадках нет пределов. Нет границ.

"Это значит, что ты пытаешься найти ответ на мои безумные действия?", - мрачно подумала девушка, но не озвучила это вслух.

Когда шок от их близости прошел вместе с крупицами прошлого кошмара, сонливость дала о себе знать. Почему-то факт того, что он охраняет ее сон подействовал куда лучше, чем снотворное.

Следующим она проснулась в постели одна. Лишь смятая занятая им сторона кровати свидетельствовала, что это не было сном. С глупой улыбкой, Халима повернулась набок и провела ладонью по тому месту, где он сидел.

Легкий стук в дверь заставил ее подскочить, прижимая к груди одеяло. В комнату робко выглянула голова госпожи Медины.

- Доброе утро, дорогая. Не спишь? - спросила с легкой улыбкой женщина.

- Нет, уже нет, - ответила девушка.

К чему не была готова Халима, так тому, что за свекровью следовала грозовой тучей Амина в своем брючном костюме. Ее хмурые брови приподнялись при виде смятой постели и глаза глядели на вмятину. А девушка уже встала, пытаясь отыскать халат.

- О, ни к чему это, - рассмеялась госпожа Медина, заметив как лихорадочно Халима пыталась найти.

- Милая ночнушка, - усмехнулась Амина разглядывая теперь футболку и брюки. - У Малика всегда был странный вкус. Мам, кровавой простыни хоть не было, надеюсь, эта традиция не сгинет из нашей семьи.

Когда ее мать обернулась и бросила насупленный взгляд, Амина закатила глаза и уселась на кресло.

- Халима, сегодня мы приглашены в гости на рождение внучки моей сестры. Это в двух домах от нас. Малик уже знает и разрешил, - начала женщина.

- Поздравляю вас и вашу сестру, госпожа, - ответила Халима.

- Спасибо, дорогая. Я посчитала, что этот наряд подойдет тебе, - Медина указала на вещь в черном чехле и девушка только обратила на него свое внимание.

- Благодарю вас, госпожа.

- Нас ждут через три часа. Мы пойдем, а ты собирайся. Амина, пошли.

Эффектная девушка с раздраженным ворчанием оторвалась от телефона и встала, следуя за матерью. Халима без промедления подбежала к чехлу, обнаружив внутри темно-изумрудное платье миди с небольшим вырезом на спине.

***

И хоть Халима ненавидела званые вечера и праздники, в этом обнаружился плюс. Хадижа находилась среди остальных гостей и подруга с визгом набросилась на нее. Они отделились от остальных женщин и девушек. Молодая мамочка и звезда этого дня находилась в центре огромной комнаты.

Но обеим девушкам не хотелось привлекать к себе больше нужного внимания. Хадижа не переставала сыпать вопросы и источала ту же вечную энергию, что всегда. Пока подруга делилась своими открытиями в колледже, глаза Халимы пробегались от одного лица девушки к другому. И вдруг, взгляд на застыл на незнакомой гостье.

- Эй! Ли, ты слышишь меня? - щелкнула пальцами перед ее лицом Хадижа.

- Скажи, что и ты видишь ее, - недоверчиво подала голос Халима.

- Ты о ком? - нахмурилась подруга и проследила за взглядом, рассматривая девушек. - Твою мать! Вот бля*ь.

Прямо подле подарков новорождённому ребенку стояла высокая девушка с волнистыми светлыми волосами. Она выглядела так, словно сошла с обложки модного глянцевого журнала. Белоснежная кожа ровно такая же, о которой Халима мечтала с детства. На длинных ногах туфли без сомнения дизайнерские, на стройном подтянутом платье черное платье с открытыми плечами. Блондинка крутила бокал с шампанским и отвечала тем же пристальным изучающим взглядом.

- Эта та сука из Испании! - прошипела Хадижа рядом и Халима повернулась к подруге.

- Не оскорбляй просто так человека. Мы не знакомы ведь, - вразумила ее Халима.

- Будто знакомство что-то изменит. Хотя нет! Я буду ненавидеть ее больше. Ты посмотри на этот разрез. У нее грудь не вывалится на этот кафель? И ноги от ушей.

- Ты переквалифицировалась из дока в бабульку на лавочках?

- Так точно, принцесска. Хочешь для полной достоверности скажу? Путана!

- Хади, приличные девушки так не выражаются!

- Верно! Они подмешивают яды в вине для тех, кто перешел им дорогу. Хотя она пьет свое шампанское. Знаешь, я могу подобрать бесцветный яд.

- Ты невыносима.

- Ну, а что? Как вариант могу предложить опрокинуть на нее вот ту вазу. Я не буду стоять смирно и наблюдать за этой белобрысой шваброй. Интересно, твой встречаться все еще с ней?

- Всевышний! Она идет сюда.

- Шоу начинается? И не смотри так на меня. Эта швабра знает же кто ты, а ты знаешь кто она.

Несмотря на то, что Халима боялась этой встречи, она заставила себя оставаться на месте. Делая вид, что они болтают с Хадижей, оборвали лживый разговор, чтобы взглянуть на подошедшую девушку в компании женщины.

- Добрый день, дамы. Скучаете тут? - спросила женщина с короткими черными волосами.

- Встречный вопрос, - хмуро ответила Хадижа.

- Я раньше не видела вас, но о многом наслышана, - все с той же приторной улыбкой сказала черноволосая. - Позвольте представиться. Рунийса. Я мама..

- Ахмеда, - закончила за ней Халима и Хадижа от удивления перестала смотреть враждебно на женщину.

- Здравствуйте. А вы, Халима Сухан, верно? - встряла в их разговор блондинка. В отличие от темноволосой женщины, эта девушка не отрывала взгляда от Халимы.

- С недавних пор Сайед, - с короткой улыбкой подчеркнула Халима. - Мы, кажется, ни разу не встречались?

- Возможно, - сверкнула белоснежной улыбкой та и протянула руку. - Мерседес Джуэльс. Друг Малика и Ахмеда.

Последняя фраза была произнесена с таким собственническим подтекстом, что даже Халима едва не фыркнула, как Хадижа. Протянув собственную руку, обхватила тонкие ледяные пальцы Мерседес. В ее светлых глазах промелькнул вызов, а после взгляд опустился на короткую секунду на палец с обручальным кольцом.

Недосказанность между ними повисла в воздухе. Мама Ахмеда была занята тем, что рассматривала в свою очередь Хадижу. А подруга сгорала от нетерпения, наблюдая за ними обеими.

- Мне уже пора. Самолет через несколько часов. Рада была познакомиться, - сказала Мерседес и со стуком поставила свой бокал на поднос.

- Смотрите осторожнее. Самолет в турбулентность попадет еще, - бросила ей Хадижа и с шумом отхлебнула свой сок.

Халима сдержала смех и сама взялась за бокал. Мерседес одарила Хадижу ледяным взглядом и скрылась среди толпы вместе с матерью Ахмеда.

- Я скажу, что в шоке от тебя! Как ты ответила: "с недавних пор", - не переставала смеяться Хадижа даже спустя полчаса.

- А разве это не так? - проговорила смущенно Халима принимая тарелку с куском торта.

- Так точно, госпожа Сайед, - рассмеялась вновь Хадижа. - Мне все равно интересно, что эта блонди тут забыла. И, боже! Ты видела маму Ахмеда? Как горгулья!

***

По возвращению в особняк Сайедов, Халима сама задавалась вопросом этим вопросом. Как эта Мерседес попала на день рождение? Кто ее позвал? От этих мыслей ее отвлек звонок. И пока свекровь с дочерью поднимались в дом, Халима взглянула на экран. От удивления она едва не выронила телефон.

- Лия. Привет, - с волнением сказала Халима, приняв звонок. - Как тебе удалось позвонить?

- Халима! Он меня увозит. Сегодня! - быстро заговорила девочка будто плакала. И всхлипнула.

- Ты слышала куда?

- Нет. Папа говорил, что у него сегодня крупная сделка и увезет меня. Я подслушала... Ты сердишься за это? Бабушка всегда злилась, когда я так делала.

- Нет! Продолжай, Азалия. Что ты еще услышала? Где ты находилась?

- Здесь дом окружен заборами и злыми собаками. Папа приехал вчера и я решила сыграть в прятки с дядей Абдулом. И спряталась в шкафу у папочки в кабинете. Но он пришел не один, а с незнакомыми дядями.

- И что было дальше, дорогая?

- Они говорили о какой-то стройке и что завтра все решится, рухнет все. Но они еще говорили, что в порту произойдёт... я забыла слово...

- Транспортировка?

- Да! Там будет папа и то, что они давно начали. А еще... Халима...

- Я тут, говори.

- Они говорили про какого-то человека. Я не поняла кто он. Они должны "устранить". Так папа сказал...

- Кого?

- Женщину. Они назвали ее имя. Тамила.

***

На всех парах влетев в дом, Халима бросила сумку и сняв туфли, побежала в комнату. Лишь один человек мог разобраться со всем, что произойдет.

- Малик. Малик! - громкий голос сорвался на отчаянный крик.

В комнате его не оказалось, как и ноутбука с мобильным. Спустившись, не обнаружила его и в гостиной. Гюлбери вышла из столовой, глядя на нее как на сбежавшую сумасшедшую. Госпожа Медина шла из своей мастерской с новыми платьями.

- Медина, твоя невестка раньше времени сошла с ума. Чего она как куропатка кричит, будто ее режут? - пробурчала Гюлбери, гремя четками.

- Халима, что случилось? - обеспокоенно спросила Медина, проигнорировав свою свекровь.

- Малик.. Вы не видели его? - затаив дыхание спросила девушка.

- Он уехал после нас. Думаю, скоро будет. Тебе нужна помощь? Скажи и я помогу.

- Нет-нет. Спасибо, госпожа. Мне поможет лишь Малик.

В ожидании мужчины, Халима вновь вошла в комнату, которую они делили. Сменив одежду на юбку миди, надела их и свитер. Ей было легче, когда она была в удобной одежде. Сердце разрывалось на части от того, что ждало их за эти сутки.

Малик не отвечал на звонки и это сводило с ума. Она теряла время, но девушка не знала кто мог остановить это грядущие насилие.

Услышав больше нужного голоса снизу, Халима сорвалась с места и радостно спустилась вниз. Малик вернулся, но не один, а с Ахмедом и своей семьёй. Его мать и отец прошли в столовую.

Пытаясь поймать собственного мужа одного, девушка уже отчаялась. Было уже семь вечера и обратный счётчик сел уже с быстротой удара молнии.

Халима вошла в столовую, полную гостей и членов семьи. Гюлбери сидела во главе одного края стола, а ее муж с другого. Зная, что сейчас прогонят, девушка уже собиралась уйти, как мужская рука перехватила материал свободной юбки. А после Малик мягко дернул за ткань, заставляя шагнуть к нему.

- Садись, - коротко сказал он, указав на свободное место между ним и Ахмедом.

- Привет, Хали, - приветствовал ее лучезарно его друг. И девушка кивнула ему. После чего стараясь не обращать внимание на злой взгляд бабушки Сайедов, села на свободный стул.

- Малик, нам нужно поговорить. Это срочно, - прошептала девушка, наклонившись к нему.

Малик перестал смотреть на суп и взглянул на нее.

- Что случилось? - с легким беспокойством спросил он.

- Это вопрос жизни и смерти. Но не тут, пожалуйста, - с мольбой произнесла очень тихо Халима, коснувшись его бицепса.

Кивнув ей, встал из-за стола и без церемоний, протянул руку, помогая встать ей. Если бы не шок и страх за будущее, Халима рассмеялась с шокированного лица Гюлбери и матери Ахмеда.