ember Island - umbrella (slowed)

- Эй, эй, эй! - громко воскликнул кто-то. - Опусти пушку, Верс!

Медленно опустив пистолет, девушка облегченно вздохнула, закатив глаза. Перед ней, вальяжно развилившись в кожаном кресле, была Наташа Романофф и улыбалась самой очаровательной улыбкой, на которую только была способна. Рыжие волосы отливали каким-то клубничным оттенком в лучах закатного солнца. Девушка сидела, закинув ногу на ногу и опираясь подбородком на сжатый кулак, и выглядела расслаблено, так, словно на нее и не направляли оружие вовсе.

Через открытое окно - Джинафая уверена, что она закрывала его, когда была дома в последний раз - в гостиную проникали тихие звуки вечернего города: сигналы машин, шум из соседних квартир, голоса людей на улице.

- Какого черта ты так пугаешь, Романофф? - агент с явным облегчением положила оружие на стеклянный столик, механически щелкнув предохранителем. - Что ты здесь делаешь?

- Наконец ты его убрала, а то выглядишь смешно в тапках с зайчиками и пистолетом, - Наташа ехидно улыбнулась, окидывая подругу оценивающим взглядом, и проигнорировала все вопросы, полетевшие в ее сторону.

Джейд закатила глаза - пока Романофф не решит рассказать все сама, то ответа от нее явно не получить. Такая уж Наташа - скрытна и ожидающая нужного момента. Однако Верс была уверена - если рыжая здесь, то она наверняка все расскажет, не просто так же она пришла?

- Не забывай, что это очарование подарила мне ты, - как бы между прочим заметила брюнетка.

- Твоя правда, лапушка, твоя правда.

Джейд самодовольно улыбнулись, словно бы говоря, мол, то то же, а после ловко перелезла через барную стойку - которая была единственным входом в самое лучшее помещение в квартире, в кухню через гостинную - и зашагала к холодильнику. По пути захватила пустую чашку со стола, стоявшую там, наверное, два дня, и не самым осторожным образом положила в пустую раковину.

- Чай или кофе? Что-нибудь покрепче? - Верс открыла мини-бар, окидывая взглядом содержимое полки. - Покрепче только спирт, начатая бутылка бурбона , а все остальное ты не пьешь. Значит кофе или чай.

Она заглянула еще в один ящичек и, прежде, чем Романофф ответила, со вздохом и явной досадой сказала:

- Кофе тоже нет, - раздалось шуршание коробок. - Из чая только ромашка, - она развернулась коробочкой. - Или это конопля?

Наташа удивленно вскинула аккуратную бровь. Джейд, открыв крышку, сделала короткий вдох.

- Нет, все же ромашка. Какое счастье.

Коробка, брошенная девушкой, проскользила по стойке и почти упала, но Романофф ловко поймала ее почти у самого пола и уверено правила на столешницу.

- Вот где твоя гостеприимность? - Наташа села по другую сторону стойки от брюнетки, опираясь локтями в деревянную поверхность, и колко усмехнулась, чуть сщурив накрашенные глаза.

- О, подожди, еще только просыпается. У нее выходной так сказать. Примерно последние пять дней, - Джейд пожала плечами. - Если хочешь, налью спирта пару рюмок, вроде на водку похоже, значит пить можно. Это будет достаточно дружелюбно и гостеприимно?

- Чашки ромашкового чая будет достаточно.

Рыжая только прыснула в кулак, пока Джинафая достала тарелку с чем-то, похожим на блины, и закинула посуду в микроволновку, одной рукой устанавливая время на технике, а другой включая электрический чайник. Брюнетка облокотилась бедром на столешницу, отставила одну ногу чуть назад и, скрестив руки на груди, стала смотреть куда-то далеко.

На плечи женщины легкий плед. Она вздрогнула от неожиданности, ведь не услышала тяжелых шагов Барнса, а это был, конечно же, он, так как никого, кроме них двоих в доме не было, и чуть повернула голову в сторону мужчины, смотря на того снизу вверх. Он же в свою очередь чуть наклонился к Верс оставил на ее виске лёгкий поцелуй; женщина уже снова стала привыкать к подобным маленьким, но ценным для нее жестам - в них было что-то необъяснимое, что-то, что давало ей без слов понять, что все будет хорошо, как раньше. Джейд закрыла глаза, это, наверное, самое приятное, что было за последнее время. Даже приятнее оргазма. Вот именно это, она и называла чувства неподдающиеся логике.

- Уже поздно, - тихо начала Верс, разрушая молчание между ними, а после перевела взгляд снова перед собой, цеплясь взглядом маленькую клумбу с пышным кустом красных роз, которые принадлежали Наташе; после щелчка она и Снежный какое-то время жили здесь, и Романофф решила, что кустарниковые розы - это то, чего не хватает скромной обители Николая. Джейд не знала, что в этой истории наиболее удивительное - то, что Наташа решила заняться садоводством, особенно если брать во внимание замечательный факт: у рыжей в квартире даже самые непривередливые растения не приживались и погибали через дня три, а то и меньше. Или то, что Снежный согласился на эту авантюру, ведь в его обители растительности, даже искусственной, не было все то время, что Верс его знала, а это фактически шестнадцать лет. Удивительные перемены. - Почему не спишь? Неужели ждешь меня? - Верс иронично вскинула бровь, улыбаясь.

- Может быть, - безцветно ответил мужчина, обошел Джейд и сел рядом с ней на постеленное на древенчатый пол мягкое одеяло. Джеймс перевел взгляд к горизонту.

- Ник сказал, что мы скоро должны уехать, - тихо начала Джейд,  постукивая пальчиками по полу в такт какой-то мелодии. - Учитывая, что капитан нашей команды ты, тебе нужно решить, когда именно.

Возможно, раньше бы Верс с огромным оптимизмом участвовала в планировании их дальнейших действий, однако сейчас она предпочла полностью отдать эту работу Барнсу - чем меньше ответсвенности лежало на ее плечах, тем легче ей самой было жить. Эгоистично ли было спихивать на Джеймса всю ответсвенность? Определённо да.

- Через пару дней. Нужно решить проблему с машиной и убрать все следы нашего присутствия в доме, - Верс бы и хотела спросить, зачем, это ведь дом Снежного, им можно не скрываться, но не стала: если Барнс решил, что это нужно, значит  это действительно нужно. К тому же, капитан команды он, а ее задача всего лишь слушать и молчать.

Женщина кивнула, мол, хорошо, я все поняла, и перевела взгляд в сторону горизонта. Там, вдалеке, горел закат. Солнце медленно опускалось за горизонт, окрашивая небо в красный цвет, похожий на самые яркие рубины, которые ты только сможешь найти. Джейд невольно вспомнила, как она возвращалась с миссий и ее одежда всегда была запачкана кровью, брюнетка всегда была запачкана с ней с ног до головы  - до жути грязно работала всегда. Стоя под душем в день операций, Верс долго смотрела, как вода, стекая по ее телу, приобретает такой же оттенок, какой она видела на на горизонте.

Верс знала - грядет закат великой империи, все вокруг тонет в крови, как врагов, так и друзей. Джейд так же знала, что она переживет крах прежнего устройства мира и будет стоять на обломках нацистской империи. Кровавой раной выгрызался в небо закат, яркий до рези в привыкших за день к темноте глазах, прорывался сквозь смог, порывистый ветер и серую хмарь на небе, которая появилась после приезда Снежного, словно это он  привёз с собой на хвосте машины дерьмовую погоду, вместо врага. Сквозняк шарил под футболкой и пробирал до костей, женщина не собиралась уходить. Сердце колотилось у горла нарастающей тахикардией, а по венам текла густая лава, сворачивая болезненными спазмами затёкшие от безделья мышцы.

Джейд знала - они победят, ГИДРА отправится туда, куда ей и нужно: на свалку истории. Проблема в том, что она не могла точно знать, какими жертвами это для нее обернется. Они уже потеряли Эндрю, фактически потеряли Наташу и возможно будут оплакивать Сильвер. Верс не могла даже предположить, скольких людей она может потерять из-за Роджерса и потеряет ли кого-то еще. Последний вариант был, конечно же, куда более желательным, чем первый, тут не поспоришь, само собой.

- Что потом? - как бы невзначай спросила Джейд, отрывая взгляд от заката.

- Спасем мир. Будем героями, - невозмутимо заявил Барнс, покачав головой. Странно было слышать это от него: сколько Верс знала Джеймса, он никогда особо не стремился геройствовать, в отличии от самой Джейд, которая, пусть и не признавала этого, но мир спасти всегда была не против. Возможно, можно было бы даже на страницы газет попасть.

Перспективка для нее много лет назад была бы классной; эти заголовки в стиле "Джейд Верс - новый герой Земли" уж точно бы потешили огромное самолюбие женщины. Однако сейчас возможность попасть на первую страницу какой-нибудь классной газетенки и посветить оттуда своим прекрасным личиком перспективка для Джейд, скажем так, не главная, да и не особо желательная. Проще говоря, героем Верс больше не хотелось быть.

Женщина усмехнулась, откинув голову назад. Она уже пробовала спасти мир, вышло скверно и максимально неудачно, да и не так, как того хотелось. Спасать мир во второй раз Джейд, ну, желанием не особо горела, если так можно выразиться. Да и вряд ли смогла бы - не в том состоянии. Почему этим вообще занимается Стая? Амплуа наёмников все так же принадлежало Стае, а чертовыми героями были Мстители - все, кроме Роджера- а не они. Так почему на передовую войны должны лезть они? И близких почему должны они терять?

Пусть этим Мстители занимаются, они с самого начала знали, на что шли, так что должны быть готовыми к жертвам.

- Я не хочу быть героем, - мрачно сообщила она, поджимая губы. - И не хочу, чтобы им был ты.

На Барнса она не смотрела, ее взгляд был обращён к спрятавшемуся за горизонтом солнцу. Стало темнеть, хотя небо все еще отливало красным отттенками. Джеймс же после слов Верс резко повернул голову к ней, сведя брови к переносице.

- Почему?

- Потому, что не герои доходят до конца. Они на то и герои, чтобы погибнуть, - невозмутимо ответила Верс.

Если верить этой логике - она и сама герой. Хотя, если брать во внимание то, что она таки восскресла и сейчас живее всех живых, то, конечно, героем она вряд ли была. Да и до примера для подражания, а герои обычно ими и являются, тоже.

- Я не погибну, Джейд. Не сейчас, - заверил ее Барнс тихо, с расстановкой, будто бы пытался убедить ее в своих словах. - Обещал же быть рядом, - как бы между прочим решил напомнить мужчина, покачав головой. - Вопрос в том, будешь ли рядом ты.

Джейд усмехнулась. Они вечно говорят друг другу, что будут рядом, а потом что-то случается, и все обещания оказываются пустыми словами, брошенными на ветер. Не то, чтобы она верить ему перестала, нет. Верс все так же верила Барнсу, что, возможно, даже было ее ошибкой, но в глубине души она готовила себе мягкую подушку, на которую она сможет упасть, если  так случиться, и Джеймс не поймает ее. Это казалось ей правильным решением.

- У тебя есть я, - уверенно заявила женщина, глядя на Барнса. - Пока в галактике не умрет каждая звезда. У тебя есть я. Если ты этого вообще хочешь.

Джеймс лишь кивнул  - на самом деле ему не нужны были никакие другие слова, чтобы знать это. Он это понимал и знал без слов. И если раньше он в этом порой - часто довольно, что уж скрывать - сомневался в этом, тотсейчас все сомнения сошли на нет.

Повисла тишина, солнце окончательно село за горизонт и наступила ночь; небо потемнело, поднялся небольшой ветер. Джейд подняла голову вверх, благо над местом, где они сидели, не было навеса, как на другой части этой импровизированной террасы.

Небо этой ночью было чистым, не было не одной серой тучки, которая могла бы закрыть потрясающий вид на россыпь звезд. Джейд, опираясь затылком на одну из стен дома за своей спиной, неотрывно глядела на вверх, словно бы искала там ответы на все интересующие ее вопросы, которые сама не могла найти. На душе женщины было спокойно, как будто никаких проблем в ее жизни и вовсе не было, как будто все было хорошо, а не так, как сейчас.

Верс чуть повернула голову в сторону, смотря на Джеймса так, будто видела его впервые; она внимательно изучала его профиль ровно до того момента, пока он так же немного не повернул голову у ней.

- Чувствуешь легкое дежавю? - шепотом спросила Верс и тут же продолжила, не дожидаясь ответа. - В Ваканде мы часто проводили вечера в такой обстановке, помнишь? Сидели до поздна на балконе нашей квартирки, строили планы на будущее, не зная, что у нас его не будет, - она невесело усмехнулась. Возможно, последнюю фразу говорить не стоило, ведь Барнс в миг потускнел, правда лишь на долю секунды.

- А потом ты засыпала, и мне приходилось нести в спальню, пытаясь на резбудить тебя, хотя это было проблематично из-за твоей отвратительной привычки оставлять бутылки от газировки на полу. Они до жути  мешались и громко шумели, когда я случайно задевал их, пока шел. Постоянно думал, что если это шум разбудит тебя, то на месте катающейся по полу бутылки буду я, - со смешинками в голосе бросил мужчина, вызывая в женщины улыбку.

- Признаю, бытылки газировки - моя промашка, правда. Крыть нечем, я ужасная хозяйка, но тогда это не было проблемой, - Верс подняла руки, мол, сдаюсь, не ругайся, и все так же улыбалась. - Мне этого не хватает. Знаешь, всех этих ночных прогулок, когда ты мог вытворить очередную абсолютно глупую вещь, что вызывало у меня всего лишь один вопрос: "А этому мужчине точно чуть больше века?".

- Ну, не тебе точно говорить о гупых поступках. Если начать перечислять все то, что ты в свое время делала, вряд ли ночи хватит, - совершенно беззлобно бросил Барнс, пожав плечами. - Если это тебя обрадует, то я, наконец, выучил все акорды той песни, - как бы между прочим бросил он, смотря за реакцией Джейд.

- Боже мой! - вдруг оживленно воскликнула она, удивленно глядя на мужчину. - Неужели ты это действительно сделал? Боже, Кобейн сейчас буквально восскреснет, чтобы услышать, как ты насилуешь гитару в попытке спеть что-то из его репертуара! - ехидно воскликнула Верс, с ужасом вспоминая, как она сквозь кровь и пот пыталась научить Барнса играть на гитаре. В то время ее хватило только на один куплет - ученик из столетнего ветерана такой себе. Спасла Джеймса порванная струна, причем, прованная специально, но, конечно, Верс об этом знать не нужно. - Стоило только раз умереть и все! Ученик из тебя так себе, если честно.

Джейд всегда после очередной попытки научить Барнса в правильной последовательности зажимать акорды обречённо заявляла: "Легче ребенка научить драться, чем тебя на гитаре играть! Где же твоя хваленная быстрообучаемость?"

- Давай признаем, что тебе просто хотелось на кого-нибудь поругаться, а я просто под руку неудачно попался, - Барнс иронично усмехнулся, снисходительно глядя на женщину. Она же в свою очередь состроила максимально обиженное лицо, будто бы ее и правда задели слова мужчины, что, конечно, было не так.

- Если бы я хотела на кого-нибудь поругаться, а ты попался бы под руку, как ты говоришь, я бы нашла какой-либо другой повод, а не стала бы специально мучить гитару. Ты же понимаешь, что я в то время могла поругаться с тобой из-за чего угодно, да? - как бы невзначай спросила женщина, чуть склонив голову на бок. - Так что, тут ты не прав.

Мужчина и женщина переглянулись, хитро друг на друга глядя, и заулыбались еще шире.

На какое-то время воцарилась легкая тишина. Джеймс чуть свел брови к переносице, задумавшись о чем-то; с его лица медленно сползла улыбка, а взгляд тут же потускнел, словно он начал думал о чем-то непритяном.

- Как ты? Я о Романофф.

Джейд тяжело вздохнула, вся легкость, которую она сейчас ощущала, в миг исчезла, оставляя после себя непреодолимую тоску и горечь. Она не особо горела желанием говорить об этом - Наташа всё-таки была ее другом и смириться с тем, что случилось, было...Проблематично, так скажем. Верс понимала, что если она сейчас переведет тему, Барнс не будет ее осуждать за это. Но так же женщина понимала, что если она будет держать это в себе, то ничем хорошим это не закончится, по личному опыту она это знала прекрасно.

Николай сообщил о том, что русская перешла на сторону Роджерса накануне вечером и тут же уехал, не говоря никому и слова и избегая зрительного контакта с Верс, пряча взгляд. Вероятно не хотел, чтобы она лезла к нему с предложениями помощи или каким-то разговорами; или не хотел, чтобы она поняла, что он чувствовал на самом деле. Джейд могла представить, что чувствовал Снежный, когда говорил о том, что женщина, которую он любил, оказалась чертовым предателем. Он, наверняка, чувствует абсолютно то же самое, что чувствовала и она сама, когда узнала, что Джеймс Уорд-Барнс работает на чертову ГИДРУ. Верс признавала, что ощущение это - даже хуже самой смерти.

Ей бы хотелось как-нибудь помочь Снежному с этой болью, но понимала, что, во-первых, он сам не позволит этого ей сделать - Николай такой человек, который будет медленно сжирать самого себя в самый трудный момент, будет до последнего момента молчать о своих проблемах, шутить над самим собой и над разрушащими его событиями, пока, в конце концов, не сгорит до конца. А во-вторых, Джейд представить не могла, что ей делать, если бы русский всё-таки позволил себе помочь - в свое время она превратилась в алкоголичку, запивая всю боль, поэтому не имела ни единого представления о том, что ей вообще говорить и делать.

Отвратительная ситуация.

- Романофф? - Верс плотно сжала губы. - Не знаю. Не верю, что Нат на стороне врага. В смысле, она, конечно, девушка непредсказуемая, но, черт возьми, такого я от нее правда не ожидала. От кого угодно, но не от нее - как будто...Как будто мозг отказывается в это верить. Да, Наташа, конечно, не святая, но...Но у нее есть моральные принципы, и я достаточно хорошо ее знаю, чтобы сказать, что это идет параллельно с ними, это не в стиле Нат. Хотя, учитывая, что она пережила кучу всего ужасного...Или я просто плохо ее знала, - Джейд безразлично пожала плечами: сил на проявление каких-то эмоций не осталось, хотелось только сидеть, уткнувшись взглядом в стену, и все. - Наташа...Она мой...Мой друг, вроде как, и я не понимаю просто, что сподвигло ее на этот шаг. Неужели идеология ГИДРЫ пришлась ей по душе? Неужели ГИДРА лучше, чем Щ.И.Т.? Неужели это,блять, стоит того, чтобы бросать Снежного и поступать с нии так?

- Знаешь, Наташа буквально девушка-загадка. Я никогда не понимал ее, хотя последние два года мы довольно часто работали вместе. Ей движет что-то, что понять трудно, фактически нереально. Кажется, о том, что ей двигало, когда она перешла к Роджерсу, нужно будет спросить только у нее самой, - Барнс легким жестом убрал с лица Верс волосы, заправляя их ей за уши.

- Я думала, что знаю ее, - тихо бросила она.

Затем женщина осторожным движением накинула край покрывала на плечи рядом сидящего Барнса, что заставило его немного вскинуть бровь, глядя на этот вовсе непонятный для нее жест.

- Я не мерзну, ты же помнишь, да? - как бы между прочим заметил он, глядя на опустившуюся на его пьечо тёмную макушку.

- Замолчи-и, я забочуюсь, а он не доволен. Ты ужасен, - тихо бросила Верс, легко покачав головой. - Мне жаль Ника. Ему всю жизнь не везло с девушками, а тут появилась Наташа, а Снежный будто бы расцвёл. Мне думалось, что вот оно, ебучее счастье, блять - Романофф и Ник действительно заслуживают счастья и, честно говоря, лучшего варианта и правда не найти. Что может быть лучше, чем дуэт морально потрепанных русских? Они ведь реально были отражением друг друга. И после всех неудачных опытов отношений у Ника, я думала, что Нат и правда сделает его счастливым, но...Но она снова разбила ему сердце. Вот и верь после этого в чертову любовь. Сука она, чертова сука.

- Я думаю, что Снежный это переживет. Понимаю, ты переживаешь, но, мне кажется, что вся эта ситуация - двояка. Ты говоришь, что хорошо знала принципы Романофф и что работа на ГИДРУ идет наперекор им. И, как бы странно это не звучало, я думаю, что ты вряд ли ошибаешься. Натренерованное агентское чутье - дело такое, поверь, на личном опыте знаю, как это бывает.

- Ты просто хочешь подбодрить меня, Джеймс. Выходит, уж извини, плохо, - Верс усмехнулась. - Я знаю, что Ник с этим справится, он сильный, куда сильнее, чем мы все, это факт. Жизнь его пинает, как только может, а он...Он не теряет своего оптимизма, что удивительно. Знаешь, а он всегда говорил мне: "Улыбайся, даже когда твое сердце разбито. Улыбайся, даже если твое сердце болит. Даже если на небе тучи. Ты справишься с этим". Не знаю, насколько нужно быть сильным, черт возьми, чтобы после всего, что Ник пережил, иметь столько оптимизма. Или он просто так хорошо играет роль придурка-оптимиста. Я им восхищаюсь, - Джейд вздохнула, а затем опустила голову на колени Барнсу, прикрывая голые ноги пледом. - Хочу, чтобы это закончилось. Чтобы все это закончилось. Хочу нормальную жизнь. С вечной домашней рутиной в стиле: "В доме закончилось средство для мытья посуды, но ничего, Бог поможет отмыть эту сраную гречку!" Но, учитывая, что на пенсию нас никто не пустит, а умирать снова тоже не хочется, я даже вариант с обычной жизнью наемника согласна, правда. Что угодно, но не вот это дерьмо с развалом мира на камешки. Он итак максимально не стабилен до сих пор после щелчка. И одна не хочу быть.

Джейд наконец подняла взгляд на мужчину. Барнс в этот момент впервые за все это время заглянул в ее глаза так близко, опуская взгляд, и если следовать определению, что глаза - зеркало души, то внутри у нее теперь все выжжено и нежило. Потому что в застывшей свинцом серой радужке нет ни души, ни малейшего на нее намека. Не проглядывается и тусклого его отражения.

- А еще...А еще я переживаю за Сильвер, - устало вздохнула Джейд, потирая глаза рукам. - Возможно, Роджерс хочет переманить ее на свою сторону, но Сильвер точно не согласится. Стив может убить ее за это. Я переживаю.

Джеймс тяжело вздохнул, мягко касаясь волос женщины бионикой. С Джейд всегда все слишком сложно. Она бросается из крайности в крайность - то не обращает ни на кого внимание, то печется обо всех, как заботливая мамаша.

- Джейд, послушай, - мужчина легко взял ее за подбородок, вынуждая повернуть голову к нему. - Есть много проблем, о которых ты можешь думать. Сильвер, Снежный, Роджерс, прочие проблемы - тебе ничто не мешает думать об этом, это правда. Но есть только одна проблема, о которой ты действительно должна думать - и это ты сама. Серьёзно, хватит уже думать обо всех, кроме себя самой, Джейд, это не идет тебе на пользу, - Барнс говорил мягко, но уверенно, словно пытался убедить Верс в правдивости собственных слов. - Сильвер и Снежный не дети, они справятся с этим, понимаешь? Твои переживания...Они не имеют смысла, не думай об этом. Думай в первую очередь о себе.

- Разве я могу себе это позволить, Джеймс? - Джейд свела брови к переносице и тяжело вздохнула.

- Можешь, - невозмутимо ответил мужчина, будто бы говорил о чем-то очквидном, о чем-то, что всем известно. -  Раньше могла ведь, а сейчас-то что изменилось?

- Я изменилась, - как-то резко бросила Верс, поджав губы. - Прежней Джейд больше нет, я не могу улыбаться, даже когда сердце на куски, блять, разрывается, уже ее могу. Не могу делать вид, как будто все хорошо, потому что уже нихрена не хорошо. Как будто ты этого не видишь, - женщина иронично усмехнулась, вскинув бровь вверх.

- Не вижу, - Джеймс отрицательно качнул головой. - Я этого не вижу. Я вижу ту Джейд, которой ты была всегда, начиная с момента нашего знакомства. Ты просто...Просто загнала себя в рамки, и я не понимаю, зачем это нужно, - он лишь покачал головой.

Верс глубоко вздохнула, легким движением убирая ладонь мужчины от своего подбородка, а затем поднялась с его колен, усевшись напротив. Брюнетка окинула Барнса безцветным взглядом, покачивая головой. Она-то не хоткла загонять себя в какие-то рамки, нет, просто...Просто пыталась как-то жить дальше. Именно как-то у нее, к сожалению, и выходило. Насилу переживать один день за другим, борясь с внешними и внутренними врагами, давая ежесекундный бой своему злейшему и сильнейшему противнику - самой себе. 

А оказалось, что в этих попытках жить дальше Верс только закрыла себя в маленькой картонной коробке, из которой-то выбраться не сложно, руку только протяни, было бы желание. Почему так? Жить дальше легко, когда тебя не терзает прошлое, когда ты отпускаешь его и всего навсего иногда вспоминаешь о славном времени и все. Джейд же буквально жила прошлым. Оно мертвой хваткой вцепилось ей в глотку. Она не могла разорвать эти оковы, вдохнуть воздух настоящего и начать строить планы на будущее. Верс все еще жила прошлым, там она, в этой маленькой коробке, похожей на коммуналку, в которойона какое-то время жила много лет тому назад в России, похоже, и останется навсегда.

- Ты себя обманываешь, Джеймс, - уверенно заявила женщина. - На самом деле ты все видишь, но не хочешь этого признавать. Я тебя понимаю. Люди очень любят обманывать себя. Порой, делая это даже неосознанно, они предпочитают сладкую ложь горькой правде. Но тебе нужно это принять - я не та Джейд, которую ты знал семь лет назад, от нее здесь, - женщина с мрачным видом указала на себя. - Ничего не осталось, - она покачала головой, отворачиваясь от Барнса. Разговор принял какой-то дурной, колючий характер, заставляя каждого из собеседников чувствовать себя, мягко говоря, омерзительно. - Но...Радует одно - я такая не одна. Мы, блять, сломаны, как фигурки лего, а мир сохранить пытаемся.

Барнс сразу понял, о ком она - о Стае, о Мстителях. Все эти прославленные Мстители и Дикая Стая, агенты Щ.И.Т.а, герои, на самом деле разбитые, потерянные люди. Каждый из них. Джейд смогла понять это только сейчас, когда сама признала, что разбита, как стеклянная ваза, в которую случайно камнем попали, и картина эта повергла ее в ужас. Все они, включая ее саму, вроде бы даже пытаются цепляться друг за друга, переплетаясь в некое подобие клубка, олицетворяющим собой понятие коллектив или даже друзья.

Верс вдруг громко захохотала, поднимаясь на ноги. Теплое покрывало упало на пол, голые ноги покрылись мурашками, женщина обняла себя руками.

- Боже, ты только посмотри, - она покачала головой. - Я думала, что это...Все это...Мешает мне жить нормально, что эти проблемы не дают мне двигаться раньше, но...Боже, да я сама не могу позволить себе жить и до конца отпустить прошлое. В нем было слишком много...Всего.

Барнс внимательно изучал ее лицо, пропитанное отвращением к самой себе и бледной ненавистью. Но внутри у него был полный штиль. Возможно, он уже привык к тому, что Верс всегда слишком самокритична к себе и за каждый свой косяк, за каждую ошибку может начать себя изводить и работать над собой до изнеможения, лишь бы больше не совершать таких ошибок. Это было так жутко - отчего-то Джейд всегда старалась быть идеальной буквально во всем, пыталась прыгнуть выше головы ровно до тех пор, пока у нее это не получалось. В погоне за идеальностью женщина не принимала одной простой истины- в первую очередь она человек и имеет право на ошибку. Нет в мире идеальных людей, как ты не старайся стать воплощением этих самых идеалов. Рано или поздно всегда найдётся кто-то, для кого ты не будет идеалом.

- Боже. Идиотка. Возможно пустить себе пулю в лоб было бы хорошим решением, - мрачно бросила Верс, шумно сглотнув. Мысли о том, что пуля в лоб - это наиболее простой способ пережить все это дерьмо были частым явлением, но женщина старательно с ними справлялась, понимая, что самый простой путь не всегда самый правильный.

Она быстро развернулась на носках и, шаркая босыми ногами по древенчатому полу, пошла в дом, даже не оглядываясь. Джеймс же пристальным взглядом смотрел ей в спину, настолько пристально, что, обладай мужчина способностью убивать, он бы наверняка это сделал.

Возможно, это было бы неплохое развитие событий.

- Прости, - вдруг выдохнула Джейд, замерев у двери в дом. Она не обернулась, но говорить продолжила. - Прости, что два года держала тебя в неведении. Если бы я сразу все сказала, мы бы не попали в эту херню с нашими отношениями. И наговорила я тебе слишком много всего, сквзала такую чушь, что  стыдно в глаза тебе смотреть до сих пор. Ради бога, прости меня, Джеймс.

- Не смей, - прошипел Барнс, хмуро смотря женщине куда-то меж лопаток.  

- Но я виновата, - резко бросила Верс. - Слишком, блять, виновата. Я не знаю, что ты чувствовал все эти годы, зная, что меня нет, и не знаю, что почувствовал, когда узнал, что это не так. Я не знаю, через что ты прошел, но что-то я сомневаюсь, что это было что-то хорошее.

- Ты ни в чем не виновата, Джейд. Ты же...- он замялся, шумно и раздраженно вздыхая и резко отворачиваясь в другую сторону, напряженно и злобно двигая желваками. - Не смей извиняться, особенно передо мной. Я причинил тебе не меньше боли. Поэтому не смей извиняться передо мной. Никогда.

- Еще скажи, что мы теперь квиты, - едко фыркнула Верс, чуть обернувшись. Разговор все больше и больше принимал колючий характер, и женщина понимала, что если сейчас не уйдет, то все может резко перейти в ссору, а ей этого хотелось бы меньше всего. Особенно сейчас. - Ты же понимаешь, что я все равно останусь при своем мнении, верно? Как и ты, впрочем. Ты будешь говорить, что я не виновата, я буду говорить, что виновата, мы поссоримся, потом помиримся и потрахаемся, да?

- Джейд...

- Неа, Джеймс, не прокатит, - перебила Верс, покачав головой. - Я сегодня переночую у себя, дабы не сказать чего-нибудь лишнего еще. Спокойной ночи.

Резким жестом женщина открыла дверь и быстро зашла в дом, не оборачиваясь.