tom walker feat. zara larsson - now you're gone.

Нью-Йорк.

2025 год, 13 февраля.

Странная вещь - смерть. В один момент человек есть, смеется громко-громко и проживает свою счастливую жизнь, а в другой - его уже нет, и единственным напоминаем о нем становится серый памятник и кусок холодной, сырой земли на кладбище. Каким бы ты не был успешным при жизни, какие бы дорогие костюмы и ли украшения не носил, каким бы толстым твой кошелек не был, все все равно закончится одинаково - в холодной земле в деревянном гробе. Пройдет время и, когда не станет последнего человека, какой помнил тебя, ты снова умрешь, умрет и память о тебе. Время неумолимо бежит к этому моменту каждую секунду, минуту за минутой приближая тот момент, когда никто не будет помнить о тебе.

Высокая блондинка склонилась над могилой, такой же, как и сотни других, и положила на сырую от недавнего дождя землю небольшой букет светлых лилий, чуть присев на корточки. Цветы тут же потеряли вид букета, покрывая довольно большую часть могилы и закрывая собой землю. Женщина поднялась вновь на ноги, отряхнула руки и спрятал их в карманы черного пальто.

Джинафая Каролина Верс.

Не герой - всего лишь хороший человек.

- Вы знали ее?

Женщина обернулась на хриплый голос позади себя и столкнулась со взглядом льдисто-голубых глаз. Без труда поняла, кто перед ней - Джеймс Барнс пользуется определенной известность. Относительно недавно его считали международным преступником, а чуть ли не все страны мира боролись за право задержать его. Зимний Солдат мелькал чуть ли не в каждом заголовке газет. За те пять лет после щелчка Стив Роджерс, полностью очистил репутацию друга, убедив ООН, что мужчина не виноват, и что именно под влиянием ГИДРЫ он творил все те страшные вещи. Очистил репутацию Барнса и стер клеймо преступника. Оправдал перед всеми, кроме самого Джеймса.

- Нет, - блондинка покачала головой и снова обернулась лицом к памятнику, хмуро смотря на надпись.

Если верить тому, что высечено на мраморе, то тринадцатого февраля у погибшей день рождения.

Надо же, Джейд Верс мертва уже семь лет. Тридцать семь - не самое лучшее время, чтобы умереть. Почти вся жизнь еще впереди.

- А цветы положили, - сказал Барнс таким тоном, словно уличал во лжи.

- Искала могилу родственника - не нашла, - пояснила блондинка, пожав плечами. Это ведь похоже на правду? - Поэтому положила цветы на первой попавшейся могиле.

Кажется, мужчина поверил. Или просто сделал вид, что поверил. Джеймс достал из кармана кожаной куртки наполовину пустую пачку сигарет и достал одну.

- Не угостите? А то я пуста, а это место навевает скорбь и желание пусть себе пулю в лоб. Сигарета, вероятно, лучше, чем свинец в челюсти, - блондинка чуть усмехнулась и сщурила голубые глаза, поджав губы. Мужчина молча протянул ей пачку и, когда она вытащила одну, убрал картонную коробочку в карман джинс. И протянул ей зажженную бензиновую зажигалку. - Lucky Strike? Не находите это старомодным?

- Это единственное, что осталось в моей жизни от нее, - сказал он, смотря на могилу.

Не трудно догадаться, о ком он говорил. Тут, вероятно, и дурак поймет.

- Начали курить из-за смерти девушки? - блондинка сделал первую затяжку, удовлетворенно закрывая глаза. - Смелый поступок.

- Так спокойнее, - невозмутимо парировал мужчина.

- Неужели не отпустили? - в глазах на секунду мелькнула жалость и сострадание.

- Отпустил, но...

Мужчина замолчал, не зная, как объяснить свой поступок. Отпустил ли он? Да, определенно точно отпустил. Он уже перестал видеть Джейд Верс во всех брюнетках и и перестал хотеть пустить пулю себе в лоб. Появилось желание жить дальше, пусть и без единственного человека, который мог делать его немного счастливее, чем это было на деле.

- Но нуждаетесь хоть в чем-то, что будет напоминать о времени, когда вы были счастливы? - догадалась женщина, сделав еще одну затяжку.

- Да, - Барнс кивнул, понимая. что это, пожалуй, лучшая формулировка его порыва к вредным привычкам.

Еще какое-то время ни стояли в тишине. Женщина сделала последнюю затяжку, чувствуя, как горячий фильтр неприятно жжет пальцы, и потушила окурок о темную подошву высоких каблуков, после чего ловко закинула его в ведро в нескольких метрах от себя. Она ободряюще посмотрела на мужчину, на секунду в каком-то дружеском жесте положив руку ему на плечо, сжимая ладонь, и развернулась на каблуках, пряча кулаки в карманы.

- Как вас зовут? - вопрос настиг ее тогда, когда она уже вышла на главную дорожку.

- Это не важно, - блондинка отрицательно покачала головой. - Мы вряд ли увидимся вновь.

- И все-таки, - настаивал Джеймс, буравя взглядом ее спину.

- Фая, - и, чуть подумав, вдруг добавила. - Фая Ридли.

- Джеймс Барнс.

- Я знаю.