Саундтрек к главе прикреплен видео файлом. Название песни на картинке в видео.

Моей любви было недостаточно...

— Пап, я могу задать тебе странный вопрос? — на том конце провода наступает секундное молчание.

Разговор с родителями затягивается на целый час, мне остается совсем немного времени. Я сижу на кровати в вечернем платье и нервно тереблю простынь, перебирая в голове все возможные варианты исхода этого вечера.

— Да, конечно, — даже разговаривая по телефону я чувствую как он улыбается.

— Крестик, который ты мне подарил, откуда он?

В трубке слышится шум, отец глубоко вздыхает - признак того, что отец не хочет говорить на эту тему.

— Пап?

— Я не хотел тебе говорить, так как ты сможешь посчитать это абсурдным, — он замолкает подбирая нужные слова, в тот момент как мое сердце начинает выбивать бешенный ритм. — Этот крестик был в руках твоей биологической матери. Она крепко сжимала его в руке, когда мы нашли ее окровавленной на крыльце больницы.

— Она была одна? — мой вопрос удивил даже саму себя.

— Она лежала одна на крыльце, у нее не было сил идти.

— Тогда как она могла дойти до крыльца в одиночку?

Папа замолкает, и эта тишина отдается пульсацией в моих висках. В горле встал ком, а трубка в моих руках начинает дрожать вместе с моими руками.

— Кейт, — голос отца немного выводит меня из ступора. — Не снимай этот крестик.

Раздается оглушительный треск и за окном сверкают вспышки молнии. Голос отца становится прерывистым из-за помех и в конце концов линия разъединяется.

— Мисс Ливиану, — стук в дверь заставляет чуть ли не подпрыгнуть на месте. — Мистер Бэлаур уже ожидает Вас в холле.

Я смотрю в зеркало, пытаясь убедить себя, что все на что я иду это ради моего же блага. Назад пути нет, если не узнаю правду - то сойду с ума. Серебряный крестик оставляет приятную прохладу на коже. Я застегиваю украшение на шее и прячу его в разрез декольте. Поправляю выбившиеся локоны из прически и тяжело вздыхаю. Сердце трепещет, когда я представляю его глаза. Как два бездонных колодца погружают в свою глубину.

Что бы сегодня не произошло, я не отвернусь от него. Не испугаюсь и приму все как есть. Как можно совсем не зная человека так сильно доверять? Испытывать такие чувства наравне с самой мучительной ностальгией. Будто вся моя жизнь была сплошной амнезией и правда таиться всего лишь за этими серебряными дверями.

— Я готова, — говорю больше самой себе чем мажордому, когда выхожу из своей спальни.

Мужчина, как всегда, учтиво улыбается мне и ведет меня к парадной лестнице. Дыханье замирает, когда я вижу его лицо будто отточенное самыми умелыми скульпторами. Владислав стоит в черном костюме, и улыбается мне своей неподдельной искренней улыбкой. Его глаза загораются, а взгляд скользит по моему платью, заставляя все мое нутро содрогнуться. В первые за все наше с ним знакомство он смотрит на меня с неподдельным желанием, отчего внизу живота образовывается тугой узел от предвкушения.

— Вы прекрасно выглядите, — он снова переходит на официальный тон и, касаясь моей ладони, целует мою руку.

Мурашки пробегают по всему моему телу, а сердце бьется, как сумасшедшее, но я стойко выпрямляю спину, стараюсь держаться как можно уверенней, чувствуя как ноги становятся ватными от каждого шага приближающему нас к источнику музыки. Мы проходим длинные, бесконечные коридоры, я держу его под руку.

— Ваш талисман с Вами? — тихо спрашивает Бэлаур останавливаясь возле массивных дверей, за которыми разливаются звуки органа.

Не говоря ему ни слова, я коротко киваю, за что Владислав одаряет меня нежным взглядом, и двери резко распахиваются, высвобождая громкую немного мрачную музыку. Полный зал людей сразу же обращают свои взгляды на нас, кто-то даже немного отходит в стороны, когда мы идем в центр зала, украшенный в золотой орнамент. Атмосфер настоящего бала окутывает меня и на душе появляется странное чувство спокойствия. Рядом с Владиславом я чувствую себя Королевой, но не из волшебной сказки. Краем глаза я замечают как чернеют глаза у гостей, и по ногам пробегает могильный холод.

Они все смотрят на меня, как на что-то ценное. Каждый из них, встречаясь со мной взглядом учтиво кланяется. Моя рука невольно тянется к разрезу декольте, где находится серебряный крестик. Оглушительный гул органа разливается по всему залу. Владислав молча берет меня за руку и за талию и закруживает в танце. Я как тряпичная кукла просто следую за ним не отрываясь от гипнотических глаз.

— Уже хотите уйти? — спрашивает он, наклоняя меня назад.

— Нет, — как в бреду отвечаю ему, ощущая головокружения от танца.

Все вокруг подхватывают музыку и начинают танцевать. Их лица мелькают перед глазами и иногда мне кажется что я вижу на них звериный оскалы.

— Уверен что смогу Вас переубедить, — Владислав обнажает белоснежные зубы и немного резко прижимает к себе. За его спиной мелькают темные тени и лица гостей становятся все мрачнее. Среди "фарфоровых" белоснежных лиц я вижу уже знакомые пустые взгляды, они стоят будто в трансе с прокусанными шеями. Мои пальцы вжимаются в каменное плечо Бэлаура. Его улыбка становится хищной, и зубцы клыков начинают расти.

Я выросла в городе, где сказки о вампирах были частью достопримечательностью нашего города. На них вырос каждый ребенок, в том числе и я. Нас пугали этими монстрами до появления романтических историй в книгах, потом культ вампиризма захватил весь мир. Сколько книг, сколько фильмов об этих существах я просмотрела уже не помню, но одно могу сказать точно: ни один фильм не сможет описать насколько жутко выглядят их глаза и перекошенные кровавые пасти.

Если это последний день в моей жизни, я готова прожить его не зря.

Музыка затихает и Влад останавливается, крепко держа меня в своих объятьях.

— Вы убьете меня? — мой голос хрипит от напряжения, и Бэлаур разливается в хохоте.

Весь зал начинает улыбаться мне, перешептываясь между собой девушки лишь довольно улыбаются обнажая клыки, а мужчины сверкают своими угольно черными глазами.

Влад берет меня за руку и по кож вновь пробегают мурашки от его ледяных губ. Моя жизнь весит на волоске, но я упорно держу в голове тот факт, что на моей шеи есть талисман. У меня будет шанс сбежать отсюда.

— Ни один из моих гостей не посмеет прикоснуться к Вам, Кейтлин, — шепчет на ухо Бэлаур, когда музыка вновь разливается по залу. — Бояться здесь нужно не их.

— А кого? — я таю от его голоса, погружаясь в сладостный транс, где-то в закоулках моей души проходит сигнал об опасности, но страсть берет вверх над разумом.

Он ничего не отвечает, берет меня под руку и выводит из шумного зала, толпа расходится в разные стороны с поклоном провожая нас. Мы проходим через узкую спиральную лестницу вниз. От стен постепенно начинает исходить подвальный холод и мне становится зябко. Я начинаю подрагивать от холода, что не может не заметить Бэлаур. Мужчина снимает с себя пиджак и накидывает мне на плечи, стараясь не касаться руками моих оголенных плеч.

Каменный стены постепенно перерастают в сырые глыбы, покрытые конденсатом. Бэлаур толкает дубовые двери и заходит в темный подвал, я молча следую за ним чувствуя как ноги ступают по гладкому камню. Через секунды, двери захлопываются погружая меня в кромешною тьму и все что я могу, это слышать запах сырости и утробное рычание.

— Ты уже, наверняка, догадалась кто я, — бархатный голос становится грубее. — Но не до конца осознаешь всю трагичность моего существования.

Голова начинает кружиться и кажется, что тьма вот-вот погладит меня, отчего становится сложно дышать.

— Ты всю жизнь жила в городе, откуда всё началось, ты слышала легенды обо мне, возможно даже знаешь мою историю, которую так часто перевевают. Мое настоящие имя давно стало олицетворением истинного зла.

Перед глазами вспыхивает огонь, и длинной вереницей обхватывает по периметру весь огромный каменный зал с блестящим оружием и фресками на стенами. Все сказки оживают прямо у меня на глазах. Прямо передо мной висят черные латы, с красным орнаментом, красный дракон, извивающийся на груди доспехов смотрит на меня своим рубиновым глазом.

Все видение, мучащие меня, мелькают перед глазами, обретая смысл и на конец во всех вспышках памяти я вижу лицо своего тайного незнакомца. Точеный профиль, шрам на щеке, легкая щетина и усы. Все сохранившиеся картины не передают его красоты. Его холодного взгляда, его присущей жестокости.

Историки спорят о его смерти, а писатели увековечивают его имя называя его настоящим монстром.

— Ты единственная кто знаешь правду, — слышу его голос позади себя и закрываю глаза. Слеза стекает по моей щеке, а сознания оживляет трагичную историю любви.

Ледяные пальцы касаются моей руки и я вздрагиваю от новых видений и слезы градом падают из глаз.

— Ты обещала, что вернешься ко мне, — с горечью произносит он и я поворачиваюсь к нему заглядывая в черные глаза, касаясь пальцами мраморного лица.

— Дракула, — шепчу я, и мои губы накрывает холод.