Хосок сидит возле окна небольшого уютного кафе, которое все еще было украшено традиционной корейской символикой после нового года, и невольно в его голову приходят воспоминания из осени…

      На улице впервые за долгое время, как и полагается чуду, что ждут все корейцы в лунный февральский праздник, выпадает снег. Крупные хлопья, что, оседая, тают, оставляя за собой влажные темные пятна, радуют глаз своей яркостью в серости будней.
Но это все мало заботит Чона, у которого на уме другое счастье, а на голове уже рыжие волосы. За стеклянной дверью, что при открытии отзывается тонким звоном колокольчиков, показывается такая же ядерно-яркая макушка, увидев которую, Хосок широко улыбается.

      … Осенью ушедший из привычно жилой квартиры Юнги оставил после себя пустоту и женские пряди в ванне. Наверное, из-за них и произошло знакомство с Тиен. И, конечно, благодаря врожденному страху Хосока ко всему волосатому и потенциально живому. Тогда он и представить не мог, что избавляться от «крысы» в ванной комнате придет хрупкая девушка с кепкой на голове и выступающими из-под нее красными волосами. «Крыса» в виде темных прядей волос была истреблена, как и все любимое печенье Чона…

      — Хоби! — стягивая большую шапку с головы и при беге к парню потряхивая густыми рыжими волосами, воскликнула невысокая девушка, обнимая того за шею и заставляя наклониться.

      — Я тебе оппа, между прочим, — мягко проговорил наигранно надутый Хосок, щелкая пальцем по чужому красному носу.

      — А остальные еще не пришли, оппа? — закатив глаза и выделяя последнее слово, спросила девушка и села на мягкий диван к старшему.

      — Ты же знаешь, там три дамы, которым необходимо выглядеть безупречно, дадим им время, — хохотнув, сказал Чон, предлагая Тиен напиток и перебирая чужие волосы, схожие с его собственными. Он и сам не помнит, когда они стали краситься в одни и те же цвета.

      — Сейчас одна дама тебе уши надерет, — плюхнувшись напротив парочки, сказал Юнги, притягивая улыбающегося Чимина ближе к себе и освобождая места остальным прибывшим. — Привет, Тиен.

      — Я, между прочим, говорил про Чимина, — Хосок откровенно смеется, попутно здороваясь с Намджуном, который, ударив ногой стол, попытался удержать салфетницу, и с Джином, что уже успел схватить печенье. — Но Юнджи, не спорю, тоже была ничего так!

      Атмосфера немноголюдного кафе наполняется уютом и теплом, изредка обрывающимся редкими посетителями, впускающими холодный воздух в помещение. Еда манит самого старшего из присутствующих, остальные же заняты обсуждением нового фильма, на который они должны будут пойти через час и наблюдением за часами.

      — Ну и где их носит? — пробормотал Намджун, мысленно отчитывая брата.

      — Спорим, эти кролики застряли еще где-то на совместном переодевании, — закатил глаза Мин, поглаживая оголенную в джинсах коленку Пака.

      — Кто бы говорил, оппа! — поиграв бровями, сказала Тиен, на что получила смущенный взгляд Чимина, что сейчас казался более плюшевым и милым, чем единственная девушка в их компании. Впрочем, эта самая девушка могла стать конкурентом в плане мужественности любому из присутствующих.

      Внезапно дверь распахнулась, а к столу подбежал тяжело дышащий Тэхен с растрепанными блондинистыми волосами, держащий в руке две шапки. Шесть пар глаз уставились на парня, мысленно задавая два вопроса.

      — Спрячьте меня! — прикрикнул Ким-младший, виновато глядя на возмущенного брата под хохот всех остальных, и залез под широкий стол, рассчитанный на восьмерых.
Восьмого ждать долго не пришлось, и через секунду, вызывая новый ажиотаж среди всех посетителей кафе, забежал брюнет с видом не лучше, чем у Тэхена.

      — Привет, хены, привет, нуна, где он? — быстро поздоровавшись и получив ответы, спросил Чон.

      — Кто он? — Хосок включил внутреннего актера и практически правдоподобно поинтересовался, получая по голени ногой от Тиен.

      — Тэхен. Где? — взгляд младшего бросился на кусок мяса, ожидающий собрания всех гостей.

      — Мы не видели его, Чонгук-и, — мило пробормотала девушка, усаживая Чона за его место, — думаю, он потом присоединится, а пока можем начинать кушать!

      Долго уговаривать голодных парней не пришлось, и все с большим аппетитом начали поглощать еду, тогда как у Тэхена начал урчать живот. Он получил пинок от Юнги и благородно переданную под стол булочку от ЧимЧима. Съестное быстро закончилось, и Ким приступил к действиям.

      Рассмотрев в темноте подстолья родную накачанную ногу, он, сняв ботинок и развернувшись поудобнее, на пробу скользнул к вздрогнувшей конечности.

      — Ну, я думаю, Тэхен и так тебя хорошо поздравил, а нас уж как-нибудь позже сможет поздравить, — начал Хосок, ловя слегка растерянный от движения под столом ногой взгляд Чонгука, и продолжил, — а нам пора пока начать отмечать, а то скоро в кино.

      — Надеюсь, поздравлять он будет нас не так изощренно, как нашего бывшего школьника, — улыбнувшись а-ля добрый отец, сказал Юнги.

      — Ну так что, — начала Тиен, — поздравим наших будущих работающих и студента с выпускным!

      Над столом послышался звон стаканов с коктейлями, а нога Тэхена уже более уверенно скользнула к внутренней стороне бедра. Чонгук бросает взгляд на Намджуна, который сидит перед ним и откровенно охреневает, выливая под лукавые взгляды всех сидящих, которые осведомлены о возможностях Кима-младшего, напиток на стол. Но потом нога, которая из-за ширины стола, несмотря на безусловно длинные конечности Кима-старшего, все же не должна быть настолько вытянутой, ложится на пах. А Чонгук, краем глаза увидев знакомый принт на носках с тигрятами, резко тянет ногу вверх.

      Весь зал наполняется неконтролируемой истерикой, где смешались все звуки от стеклоочистителя до визга обыкновенного. В то время как обладатель ноги, которая поднята над столом, лежащий на спине со своей и шапкой Чонгука в руках, кривовато улыбается и произносит поздравления.

      — Хен, блять.