[ читать под Approaching Nirvana - "One Hour"]

Одиночество. Отчаяние. Страх. Загнанность. Безнадёжность.

Порывы ледяного ветра бьют по щекам, щиплют холодную сырую кожу. Ещё недавно казалось, что слёз больше не осталось, но вот солёные капли катятся по щекам, оставляя после себя стягивающее ощущение на коже, и срываются на землю. Песок под пальцами ледяной, острый, ранящий. Юнги выводит на нём имя самого дорогого для себя человека, и набегающие на берег волны смывают его. Забирают себе. Стирают существование иероглифов из жизни. Из памяти. Перед глазами с полопавшимися капиллярами всё размывается мутной пеленой. Ветер продолжает хлестать по щекам, надеясь привести в сознание. Или сделать больнее. Юнги кажется, он ничего не чувствует и уже никогда не сможет ощутить биение собственного сердца. Внутри разрастающаяся пустота, чёрной дырой засасывающая в себя всё: и светлое, и мрачное, и чёрное, и белое. Остаётся лишь пустая оболочка, тогда как всё внутри умирает.

- Юнги...

Шёпот ветра доносит собственное имя, и Мин резко оборачивается. Безумный взгляд скользит по пустому пляжу, продуваемому сырым морским ветром. Ни единой души. Тёмный песок, редкие валуны и наседающее на всё вокруг тёмно-серое, почти чёрное небо. Вода за спиной шумит, беснуется. Волны пенятся всё сильнее, а где-то вдалеке слышится первый гром. Юнги сжимает кулаки до боли, впиваясь ногтями в ладони, и кусает губы в кровь.

- Юнги...

Он не сможет жить с этим. Постоянные видения, галлюцинации и тихий голос. Любимый голос. Нежный голос. Звенящий россыпью колокольчиков голос. Такой красивый. Такой холодный и пустой. Иллюзия. Взгляд зацепляет чужую фигуру. В груди всё сжимается. Прозрачная, она не движется, оставаясь на месте в десятке метров. Светлая одежда, босые ноги, растрёпанные ветром волосы. Юнги знает, что не должен этого делать, но всё равно рвётся с места. Рвётся и его душа, когда фигура тает в воздухе, и на том месте, где раньше стоял Чимин, не оказывается никого. Крик рвётся из груди. Из глаз вновь льют слёзы. Юнги падает на колени и бьёт кулаками по песку, раня пальцы об острые осколки камней.

«Его нет. Его нет. Нет. Нет. Нет» - твердит разум, и внутри всё в клочья.

Да, Чимина больше нет. Эта мысль в который раз больно бьёт под дых, мешая дышать. Задыхаясь, Юнги валится на бок и тихо воет, пустыми глазами смотря на беснующееся море. Его Чимин любил море.

Юнги любил Чимина.

Вода оказывается ледяной. Жалит, щипает, режет без лезвия, оставляя невидимые кровоточащие раны. Юнги плевать. Ничто не сравнится с холодом адской бездны, что пожирает его день за днём изнутри. Шаг за шагом, и вода всё выше. На языке привкус соли. Он ядовитый, горчащий, разъедающий. Юнги кажется, вокруг не вода, а слёзы, выплаканные отчаявшимися, потерявшимися, заблудившимися душами. Целое море слёз. Ледяное, глубокое, холодное.

Поглощающее.

- Юнги...

Он видит его совсем рядом. Чимин с ним даже в толще чёрной воды, тянущей на дно камнем. В царящем мраке парень светится, и ткань его одежды колеблется в такт движению воды, колющей глаза своей сдавшейся жертве.

В лёгких - соль и горечь. В груди - боль. В голове - пустота.

Чимин протягивает руку и касается щеки. За секунду до того, как сознание покидает оседающее на дно тело, Юнги криво улыбается и тянется навстречу.

«Скоро увидимся, Минни».

|...|