Черные линии ложатся на белоснежный холст. 

Я почти не контролирую свои пальцы и действия, позволяя себе нарисовать то, что хотят видеть мои глаза. Играющая музыка почти не доходит до моего сознания, которое поглощено одним-единственным образом.

В последнюю неделю я почти не отхожу от мольберта. Моника несколько раз в день заглядывает в мою комнату, но каждый раз, увидев меня в пижаме и сжимающей кисточку, уходит, лишь изредка напоминая о еде.

Ночные кошмары становятся все более и более реалистичными, показывая кровавые картины, монстров и... Ворона. Черная птица будто оживает на моем холсте, а её глаза всматриваются в меня с таком силой, что мне хочется накрыть картину тканью и больше никогда не открывать.

Отложив кисточку, до меня не сразу доходит, какое сейчас время суток и день недели. Посмотрев в окно, я увидела, что солнце только начинает всходить изо горизонта.

" 4:30, Суббота" — показывает телефон, на что я лишь вздыхаю. Наступил очередной день. Очередной скучный день, который словно облепляет меня со всех сторон своими липкими щупальцами, погружая в меланхолию.

Разминая уставшие от рисования пальцы, я поняла, что мне срочно нужно уехать. Хотя бы на несколько дней. Туда, где явно не будет ничего, что будет раздражать меня. Путешествие начнется лишь через неделю, ровно в день моего рождения, но мне не хотелось проводить еще целых семь дней в таком состоянии. Поэтому, я открыла шкаф и кинула в сумку сменную одежду на пару дней. Умывшись и наскоро одевшись, я быстро спустилась на кухню, где уже сидела Моника, попивая утренний кофе.

Удивленно посмотрев на меня, женщина отложила газету и чашку с горячим напитком в сторону.

— Я решила навестить отца, приеду в понедельник, — бросила я, опережая все её вопросы.

— Хорошо, но я поеду с тобой! — лишь успела крикнуть она, когда я уже почти выходила из дома.

Услышав её слова, я остановилась, пытаясь отдышаться. Почему-то я слишком сильно спешила приехать к отцу, даже не думая о том, чтобы его хотя бы предупредить. Спустя пару минут женщина вышла вслед за мной и закрыла дом.

— Я слишком долго не виделась с Филиппом, — объяснила она и подкинула ключи, которые я мигом схватила. — И я без малейшего понятия, где он сейчас обитает, поэтому за рулем ты.

Кивнув словам Моники, я забралась на водительское сидение. Надеюсь, отец не будет против нашего неожиданного визита.

***

Леса. Непрекращающиеся леса, которые сменяли друг друга. Утро было на удивление солнечным, поэтому поездка даже доставляла мне удовольствие. Моника периодически перенастраивала радио и рассказывала о том, как мы всей семьей в моем раннем детстве любили выбираться на природу.

— Твой отец просто обожал охоту, — с улыбкой говорила она, поправляя свои волосы. — Но твоя мать все время была против оружия в доме, говоря о том, что любое оружие рано или поздно выстрелит в своего обладателя. Филипп, разумеется, не верил в эту абсурдную мысль, но с охотой завязал.

— Никогда не слышала о таком поверье, — ответила я, поворачивая на дорогу к дому отца.

Мы добирались уже больше часа и, по моим расчетам, должны подъехать к дому отца примерно через десять-пятнадцать минут. Телефон уже уведомил меня сигналом, что пропала связь, а радио совершенно перестало адекватно работать.

— Моя сестра была любителем делать предсказания, — улыбнулась Моника, отворачиваясь к окну. — И это было его личным предостережением. Мне она тоже дала пару советов, кстати говоря, довольно-таки полезных.

Мне нравилось узнавать о матери что-то новое. Со дня её смерти прошло чуть больше полугода и мы еще не до конца оправились от произошедшего, но подобные разговоры определенно мне помогали. Когда кто-то начинал вспоминать маму и рассказывать о чем-то, связанном с ней, я успокаивалась.

— У нее были предсказания насчет меня? — спросила я с улыбкой, делая последний поворот.

Дом отца уже был виден издали и я радовалась тому, что не заблудилась, как это произошло в прошлый раз. Моника притихла и, когда я на неё посмотрела, то она слишком глубоко ушла в себя, чтобы ответить на мой вопрос. И только когда я припарковалась около небольшого деревянного домика с зеленой крышей, то она пришла в себя.

— Она говорила лишь о том, что ты будешь хорошей охотницей, — тихо произнесла тетя, когда я заглушила двигатель.

— Она же была против охоты, разве нет? — недоумевающе спросила я, открывая дверь.

Моника последовала моему примеру и тоже выбралась из машины. Осмотревшись и вдохнув свежего лесного воздуха, я поняла, почему отец решил приехать именно сюда —легкий, можно даже сказать, вкусные воздух; тишина, прерываемая пением птиц; красивые виды на близлежащие меловые горы и озера. Это место дарило некое умиротворение, чувство гармонии и уединения. Здесь хотелось проводить время и этот лес словно отделял тебя от всей остальной жизни за его пределами. Все проблемы и заботы остались где-то позади, природа оставила лишь покой.

— Личное отношение не меняло сути предсказания, — пожала плечами тетя. — А сейчас я хочу увидеть этого Зелигена ( прим. дух - покровитель лесов и их жителей).

— Моника, — с улыбкой протянула я, осуждающе прищурившись.

— Не смотри так на меня, — рассмеялась женщина. — Я, может быть, завидую!

Покачав головой, я лишь усмехнулась.

— Тебе даже твоя собственная племянница не верит, — раздался позади низкий насмешливый голос. — Боюсь, Моника, лес тебя не вытерпит - здесь любят тихих.

Резко обернувшись, я увидела мужчину лет сорока. Его густая борода, так же, как и волосы, уже была украшена редкими полосками седины, а голубые глаза были слегка прищурены. Создавалось впечатление, будто он обращает внимание даже на мельчайшие детали, не упуская ничего из виду. Он был крепким и высоким, что придавало ему силы. Одетый в удобные джинсы и домашнюю рубашку, отец смотрел на нас с некоторым подозрением, что настораживало. И если в мою сторону проскальзывала хоть какая-то толика теплоты, то на Монику он смотрел угрюмо и насмешливо одновременно, будто презирая.

— Почему не предупредили? — открывая дверь, спросил он.

— Сами не знали, что приедем. Спонтанное решение, — ответила я, проходя в дом.

Тетя, на удивление, ничего отцу не отвечала, лишь изредка бросая на него взгляды. Мы прошли в прихожую, где стоял камин. Я кинула сумку на диван, а сама направилась на кухню, чтобы поставить чайник - без утренней порции кофе было некомфортно. Этот домик, в отличии от дома Моники, успокаивал меня и дарил ощущение дома. Скрипучие половицы сопровождали каждый мой шаг, но к этому можно было быстро привыкнуть. Монику же, это, кажется, напрягало.

— Как тебе здесь живется, Филипп? — спросила она, постоянно осматриваясь, пока её взгляд не зацепился за определенный предмет, висящий над камином. — Ого, ты купил ружье...

— Здесь тишина, покой, никто не напрягает, кроме неожиданных гостей, — усмехнулся отец, коснувшись бороды. — И да, я решил заняться охотой. Здесь обитают прекрасные косули.

Она нахмурилась и я протянула ей вторую чашку с кофе - утром я оторвала её от завтрака, поэтому решила восполнить утреннюю традицию. Она её приняла и начала вдыхать знакомый аромат, заметно расслабляясь.

— Вы надолго? — спросил отец, доставая топор из шкафа с инструментами.

Моника неожиданно вздрогнула, из-за чего пара капель напитка упала на пол.

— Планировали на пару дней, но, если тебя это сильно напрягает, то мы можем уехать раньше, — ответила я, стараясь найти причину нервного состояния тети, которая сейчас отошла к окну и явно не хотела лишний раз смотреть на мужа своей сестры.

— Да нет проблем, — отмахнулся Филипп. — Оставайтесь, сколько захотите. Мне сейчас нужно нарубить дров - сейчас очень холодные вечера. Поэтому, пока сами раскладывайтесь, я приду через пару часов.

Он закрыл шкаф и вышел из дома, оставив нас наедине. Переведя взгляд на ружье, я подумала, что тетя вспомнила предостережение моей мамы и поэтому так волнуется. Переведя взгляд на брюнетку, я заметила, что она снова ушла в себя. Аккуратно подойдя, положила руку на её плечо, из-за чего она снова вздрогнула, резко оборачиваясь. Её взгляд был слегка затуманен, но спустя пару мгновений она пришла в себя.

— Здесь очень сильно пахнет хвоей, — заметила она, делая глоток уже остывшего кофе.

— Мы в лесу, здесь везде пахнет хвоей, — недоумевающе ответила я.

— Да, ты права, милая, — слабо улыбнулась Моника, слегка покачивая головой и, посмеиваясь, продолжила: — у меня ужасно болит голова, поэтому я немного неадекватно реагирую на все.

— Я сейчас посмотрю у отца обезболивающее. В аптечке определенно должно быть что-то.

Усадив её на диван, я предложила ей плед, после чего направилась в ванну. Аптечка отыскалась быстро, стоило открыть первую дверцу в шкафчике. Просматривая лекарства, я с удивлением обнаружила множество препаратов и мазей от боли в ногах и от тошноты, отравлений. Видимо, жизнь и охота здесь доставляют отцу некоторые неприятности. Отыскав таблетки от головной боли, я улыбнулась и отправилась обратно к тете.

Отец вернулся через пару часов, после чего вновь ушел, сказав, что хочет провести осмотр капканов и вернется только к вечеру. Монику я старалась не тревожить, зная, что её головные боли могут длиться часами. За это время успела приготовить ужин, снова сделать пару набросков черной птицы и понять, что меня наконец-то отпускает это странное наваждение этим образом. Видимо, мой пьяный мозг слишком сильно впечатлился происходящем на той вечеринке.

— Что ты рисуешь? — спросила тетя, неожиданно подкравшись.

Подскочив, я схватилась за сердце и пыталась прийти в себя, пока Моника громко смеялась. Протянув ей блокнот с зарисовками, я наблюдала за тем, как её веселое выражение лица начинает спадать. Пару минут спустя женщина вновь стала серьезной.

— Красивые рисунки, — произнесла она, заострив внимание на потрете того самого парня, который размазывается чертами черной птицы. — Ты рисовала подобные картинки на протяжении всей недели?

Я лишь кивнула. Снова оставив в покое притихшую тетю, я начала накрывать на стол. И когда уже было все готово, то отец вошел в дом. По пустым рукам было видно, что капканы пусты, что явно его расстроило, из-за чего он казался мне более нервным и раздражительным, чем обычно. И когда уже все сидели за столом, то, как обычно, молчали.

— Я думаю, мы с Мэри уедем уже сегодня, — произнесла брюнетка, разрывая почти звенящую тишину в комнате.

— Ехать в ночь небезопасно, — лишь бросил Филипп, словно отмахнувшись от слов тети.

— И все же, мне нездоровится и мы должны уехать, — отпиралась Моника.

Я наблюдала за их дальнейшим разговором, который медленно, но верно перерастал в скандал. Понимая, что нужно что-то сделать, я встала, что привлекло внимание родственников.

— Мы уедем завтра на рассвете, — произнесла я, переводя взгляд с одного члена моей семьи на другого. — Монике плохо, поэтому, отец, мы не сможем задержаться подольше.

Собрав свои столовые приборы, я направилась на кухню, переводя дыхание. Атмосфера лишь накалялась и я, помыв за собой посуду, решила подышать ночным воздухом. Схватив теплую кофту, я вышла из дома. Голову сразу заполнил звук стрекочущих кузнечиков, а глаза направились к звездному небу. В эту ночь луна светила очень ярко. И я начала сомневаться в том, что решила остаться.