После разговора с сестрой, а затем и с Рэми, я чувствовала себя опустошенно и растерянно. Меня словно обвиняли в вещах, которые я не могла контролировать. Это как если провалить экзамен, потому что не готовился, но винить в этом одногруппника, который не дал списать. Да, я не сумела вовремя прикусить язык и сболтнула лишнего, но ведь не я скрыла от парня свою беременность. И даже не я забеременела от него, в конце концов. В итоге, я услышала, что создаю проблемы и вообще мне пора уехать к маме.

Рэми же обвинила меня в инфантильности и непостоянстве, так же добавив, что я «пудрю мозги» Чимину. Словно это я изменила Сехуну, а не наоборот. И я искренне не понимала, почему она защищает О, хоть и не признает этого. Вероятно, это был первый раз, когда мы поссорились и не разговаривали пару дней, ведь прежде все наши ссоры не длились и получаса, после чего мы вновь вели себя, как обычно. Возможно, так случилось бы и в этот раз, не будь со мной Сыльги, с которой мы неожиданно подружились. Не уверена, стал ли тому причиной случай с Луханом, но пока Рэми проводила время с Чонином, упорно делая вид, что не замечает меня, Кан не давала мне скучать.

— Так ты говоришь, что твоя сестра хочет сделать аборт? — поинтересовалась Сыльги, пока мы стояли в очереди за обедом.

— Эй, не так громко, — шикнула я. — Не знаю, она не сказала, что решила после разговора с Луханом.

— Надеюсь, учитель Хань окажется нормальным и не бросит её, — проговорила та задумчиво.

— Надеюсь.

Мы взяли еду, и пока Сыльги рассказывала про какого-то первокурсника, позвавшего её на свидание, я думала о сестре. На самом деле, я хорошо понимала её чувства. Однажды разочаровавшись в парне, за которого почти вышла замуж, Рина уже не возлагала больших надежд на Лухана. Она боялась, что не справится с ребенком одна, при том, что я учусь в университете, а большая часть денег, которые присылает мама, уходит на оплату моей учёбы. Мне бы хотелось убедить Рину в обратном, но я сама не была уверена в том, что всё будет в порядке. Какую уверенность тогда я могла дать беременной и даже возможно одинокой девушке?

— Так что думаешь? — обратилась ко мне Сыльги через какое-то время.

— А?

— Согласиться или нет? — кажется, Кан вовсе не заметила, что я почти её не слушала.

— Идти на свидание? — впрочем, догадаться было не трудно. — Не стоит, если ты не уверена.

— Я сомневаюсь только потому, что он младше меня, — брюнетка задумчиво надула губы, подперев подбородок рукой.

— Так он нравится тебе?

— Ну, он милый, — Сыльги невинно пожала плечами, на что я, улыбаясь, покачала головой.

— Как это понимать? — я усмехнулась.

— Сама посмотри, — Кан кивнула куда-то вправо, и я повернулась, не понимая, на что вообще смотреть.

Группа ребят за соседним столиком вела себя довольно шумно, и не трудно было догадаться, что это первокурсники. Ещё веселые, мотивированные и не видавшие всех «прелестей» учебы в высшем заведении. Однако, один парень действительно привлекал внимание больше остальных. Он рассказывал о чём-то настолько увлеченно, что хотелось наблюдать, несмотря на то, что слов не было слышно.

— Ты про этого шумного первокурсника? — спросила я, вновь повернувшись к Сыльги, на что она кивнула. — Если он действительно тебе нравится, то не стоит отказывать из-за простой разности в возрасте. Тем более, она не такая большая, — я пожала плечами, допивая оставшийся апельсиновый сок.

— Хм, думаю, ты права, — согласилась она.

Обед закончился, и мы, наевшись, лениво направились на следующую пару. После еды хотелось пойти спать, а не пытаться настроиться на получение знаний. Мне нужно было взять кое-что из шкафчика, так что расставшись с Сыльги, я пошла дальше по коридору и завернула за угол. Пока я искала нужный учебник среди остального мусора, который, к слову, стоило бы разобрать, кто-то подошёл и остановился прямо за дверцей. Сделав вывод, что это владелец соседнего шкафчика, я подвинула дверцу к себе, чтобы не мешать. Однако, человек не собирался уходить, и это в какой-то момент начало меня напрягать.

— Ащ, да где эта математика? — злилась я, медленно осознавая, что, вероятно, оставила книгу дома.

С шумом захлопнув шкафчик, я наконец увидела человека, стоявшего всё это время рядом.

— Привет, — пухлые губы тронула легкая улыбка. Пак Чимин определённо умел появляться неожиданно.

— Уф, как призрак, — фыркнула я, закрывая шкафчик на замок и пытаясь скрыть свое смущение от изучающего взгляда Пака.

— Идешь на пару? — спокойно поинтересовался он.

— Да, но я не нашла учебник, — вздохнула я, поправляя ручку сумки, — надеюсь, он дома.

— Или ты его потеряла, — хмыкнул Чимин.

— А ты умеешь поддерживать, — я закатила глаза.

— Стараюсь, — сказал он с тем же саркастичным тоном в голосе, вынуждая меня недовольно посмотреть на него.

Несмотря на то, что мы стали гораздо ближе, Чимин не переставал подкалывать и раздражать меня. Однако, теперь это было нечто другое, оставляющее некий приятный осадок на душе.

Когда мы вошли в аудиторию, я впервые почувствовала грусть, когда подсела к Сыльги, а не к Чимину, хотя тот тоже сидел среди друзей. Мы почему-то хотелось быть ближе к нему, и если честно, меня пугало это чувство. Кажется, это его называют влюбленностью?

* * *

Чимин проработал со мной в кондитерской до конца недели, и хотя твердил, что ему вовсе не сложно, это вызывало у меня чувство вины. Состояние Цзыюй по словам Пака ухудшилось, хотя сама Чжоу уверяла, что она в порядке, и мне не стоит волноваться и навещать её. Так что я старалась просто наслаждаться временем, проведенным с Чимином. Каким-то чудесным образом ему удавалось отвлечь меня от проблем, и даже работа, ставшая привычной, приобрела новый окрас и доставляла больше удовольствия.

Чимин был симпатичен всем: и другим работникам, и посетителям, в частности школьницам, часто заглядывающих к нам по вечерам. Некоторые, особенно смелые, даже оставляли свои номера, которые я находила на салфетках или чеках, пока Пак стоял на кассе, и без раздумий выбрасывала. Думаю, он даже не подозревал, что настолько популярен. Когда наше заведение закрывалось, мы уходили не сразу. Чимин заботливо делал коктейли и давал мне что-нибудь из выпечки, потому что знал, что я могла совершенно забыть о еде и ходить так весь день. И хотя Пак отказывался, я заставляла его разделить десерт со мной.

В вечер пятницы даже стало грустно от того, что я не работаю и на выходных тоже.

— Ты же помнишь про завтра? — спросил Чимин, когда мы одни сидели в пустом помещении.

— А что завтра? — подняла непонимающий взгляд.

— Айщ, я же говорил, что мы кое-куда поедем, — он нахмурился, щелкая меня по лбу.

— Йа, больно же, — я потерла кожу, и в этот момент вспомнила о том, как он упоминал о какой-то поездке. — Обещай, что это не городской стадион.

Чимин закатил глаза, хотя я говорила абсолютно серьезно. После того случая, я убедилась, что от него можно ожидать всё, что угодно.

— Нет, но тебе туда тоже надо.

— Нет уж, — фыркнув, я поднялась и начала собираться.

— А если серьёзно, — внезапно начал Пак, настороженно взглянув на меня. — Ты ведь больше не куришь?

— Нет, вроде как, — ответила я, хотя у меня иногда возникало желание. Но это больше походило на привычку тянуться к сигарете по причине и без.

— Хорошо, — Чимин утвердительно кивнул.

* * *

В ту субботу я проснулась как никогда рано. До будильника, что происходило лишь когда я волновалась, и сон становился тревожным, а это бывало довольно редко. Какое-то время я лежала под одеялом, смотря в потолок, на котором отражались лучи солнца, проходящие сквозь занавески. Весь прошлый вечер голова была забита мыслями о сегодняшнем дне, но, проснувшись, я ощущала некое спокойствие. Странно, но, кажется, я решила довериться Чимину и тому, что он задумал. По крайней мере, он пообещал, что мы не будем бегать.

Через минут пять я всё же поднялась с кровати, на ходу потягиваясь и разминая слегка затекшую шею. После чего сразу направилась в душ. Немного прохладная вода позволила окончательно проснуться, и теперь я уже начинала беспокоиться, что не успею к приезду Чимина. Пришлось поторопиться, из-за чего волосы остались слегка влажными.

Пак позвонил ровно в восемь утра со словами, что уже ждёт меня возле дома. Пока я обувалась, уже проснувшаяся Рина стояла в коридоре, молча наблюдая за мной. Я всё ждала, что она что-то скажет, специально оттягивая время, но она продолжала упорно молчать. В итоге, я заговорила первой:

— Я еду кое-куда с одногруппником. Не знаю, когда вернусь, но ты можешь не переживать. Он нормальный.

Подхватив сумку, я взялась за ручку двери и собиралась выйти, но сестра вдруг заговорила:

— Мы с Луханом поговорили... — она замешкалась, и я испугалась, что услышу что-то плохое. — Я... не буду делать аборт. Мы оставим ребенка.

У меня вырвался облегчённый вздох, и я подошла к Рине, чтобы обнять.

На удивление, она обняла в ответ, позволив мне уткнуться ей в шею, прямо как когда-то раньше. От Рины всё также пахло лавандовым маслом, но она словно стала худее, или мне просто показалось. Я поняла, что за эти дни успела соскучиться по сестре.

— Прости, что разозлилась на тебя в тот раз, — прошептала Рина.

— Да ладно, теперь тебе всё можно, — отстранившись, я посмотрела на неё и улыбнулась. — Ну всё, я пошла.

— Будь осторожна и звони, если что.

— Хорошо, — кивнув, я вышла.

Чимин и вправду ждал неподалеку от дома, но в этот раз в машине, что удивило меня и одновременно напомнило истории о маньяках, притворявшихся милыми парнями. Он ведь так и не сообщил, куда мы поедем. Но это почему-то мне даже нравилось — так было интереснее. Заметив меня, Чимин вышел, а я почему-то ощутила смущение от его внимательного взгляда. Как и всегда, он выглядел прекрасно даже в простых в чёрных джинсах и темно-серой футболке.

— Привет, — я улыбнулась, подойдя ближе.

— Привет, Сана, — Чимин легко коснулся губами моей щеки, на что кожа отреагировала мгновенно, покрывшись мурашками.

Он открыл мне дверь, и когда я заняла пассажирское сидение, то сел сам. Всё казалось нереальным подобно сну, и сердце в груди сильно билось от волнения. Я даже не знала, что именно вызывало эти чувства: эта поездка в неизвестность или же сам Пак Чимин?

Мы выехали, и я не заметила, что он включил музыку.

— Как и обещал, я создал тебе новый плейлист.

Я узнала песню и сказала:

— Мне нравится, — я не смогла сдержать улыбку, но кое-что всё же беспокоило меня, и я решилась спросить. — Но зачем? Чем тебе не угодили мои старые песни?

— Разве не очевидно? — Пак взглянул на меня так, словно я спросила у него, в какой стране мы живём. — Тот плейлист создал Сехун. Вы расстались, но ты всё ещё слушаешь его.

— Так ты ревнуешь? — захотела подразнить я, продолжая улыбаться и смотреть в сторону Чимина, хотя понимала, что, наверное, не стоит отвлекать его от дороги.

— Да, Сана. Что в этом такого? — это прозвучало настолько серьёзно, что улыбка мигом пропала с лица. Я никак не ожидала, что он так просто в этом признается.

Кажется, этот диалог так и не закончился нормально, потому что пока я думала над ответом, то успела проваливаться в сон.

* * *

В нос ударил резкий запах бензина, который послужил причиной моего пробуждения. Мы были на заправке, хотя в первую секунду я подумала, что эта поездка мне просто приснилась. Чимина не было в машине, а я чувствовала себя какой-то разбитой, хотя только проснулась. Вероятно, спать машине, всё же была не самая лучшая идея. Ещё и болел правый висок, которым я приложилась к дверце. В общем, ничего хорошего.

Я решила оглядеться, но так и не поняла, где мы находимся. Это уже мало походило на Тэгу, хоть и заправка была вполне обычная. Я не сразу заметила Чимина, который сосредоточенно заправлял машину и при этом умудрялся выглядеть так, что невозможно было не смотреть. Вероятно, ощутив мой взгляд на себе, он поднял глаза и мгновенно усмехнулся. Я отвернулась, предчувствуя, что он наверняка теперь будет меня дразнить.

— Выспалась? — насмешливо поинтересовался Чимин, сев в машину, и протянул мне бутылку воду.

— Нет, — я зевнула. — Спасибо. Где мы?

— Почти приехали, — он как-то загадочно улыбнулся.

Я видела, какое удовольствие ему приносит держать место назначения в секрете, и потому не стала настаивать, решив подождать, хоть мне и было жутко интересно. Через минуту мы тронулись с места, и я каким-то образом вновь провалилась в сон. Хотя, скорее я дремала, слыша музыку на фоне, и ощущала какую-то глупую улыбку на собственном лице.